Адольф Мушг "Румпельштильц. Мелкобуржуазная трагедия" (отр.6)

Лёй: (одёрнув себя): Ведома ли вам храбрость, не показная, которой причина не страх, герр Мюнтер? Не замечаете ли ва, что страх  Луджи... жизненный страх Луджи, Мюнтер!... как раз для вас? Вам следует только позволить ей истомиться в ожидании... она истомится до смерти, герр доктор, если вы её поманите хоть пальцем! Это и есть насущное для Луджи, чтоб кто-либо вроде вас только бы поманил её- и она тотчас забудет гордость, и позволит вам вить из себя верёвки! Такова идиотская логика Луджи: она не уверена в себе -и оттого видит в вас, ...в вас, Мюнтер!... защитника.  Это ли не величайший анекдот жизни её? Вы ли не замечаете, что манипулируете её страхом, присущим миллионам фригидных дочерей с придаными?
Мюнтер: Я не стану строить собственное будущее исходя из материальных соображений. Мой брак не их таких.
(Читает газету.)
Лёй: Нет, вы не из таких. Знатно.
(Бесшумно встаёт.)
Естественно, нет.
(Снимает пиджак и кладёт его, незаметно для Мюнтера, на кресло.)
Как вам угодно.
(Ослабляет узел галстука и расстёгивает верхнюю пуговицу сорочки.)
Не желаю навязвать вам свою дочь.
(Кладёт галстук поверх пиджака, расстёгивает сорочку.)
Мюнтер (резко оглядывается): Что вы делаете?
Лёй (пытается вынуть запонку из манжета) : Окажите мне ещё одно одолжение. Обследуйте меня.
Мюнтер (возбуждаясь) : Послушайте...
Лёй: Мне страшно. Я больше не могу так жить, боясь.
(Начинает через голову стаскивать сорочку.)
Мюнтер (встаёт): Позвольте, так не пойдёт. Здесь вам не следует делать этого. Вы у врача не были?
Лёй (борясь с сорочкой): Вы тоже врач. Смею ли не снимать брюк? (Уже видна нижняя рубашка...)
Мюнтер: Я вынужден буду позвать кого-нибудь на помощь, если вы не уймётесь.
Лёй: У вас вадь тоже есть отец?
Мюнтер: Он бы постыдился так себя вести. Смешно.
Лёй (стаскивает через голову нижнюю рубашку): Может ,вашему отцу не страшно. И вам тоже.
Мюнтер: Я прогуляюсь, пока вы не отдохнёте.
(Пару раз шагает к двери.)
Лёй: Пожалуйста, уж не оставьте меня. Я вот и очки сниму. Теперь я вас больше не вижу. Выражения вашего лица теперь мне невдомёк. Прошу, обследуйте меня.
(Он зажмурился, покачивается, стоя.)
Мюнтер: Ну ладно, где болит?
Лёй: Видите. Смотрите. (Глотает.) Когда глотаю. (Быстро...) Это не из-за простуды. (Глотает.) И снова, повторяется. Всякий раз болит, снова и снова. Часто- не с первого раза, но со второго -наверняка.
Гортань не болит... правда, не болит. И спазмов не замечаю, хоть иногда позывы бывают. Немногие, но частые. Не частые  и л и  немного их, понимаете ли. И ничего не давит, никакого  п р и в ы ч н о г о  давления. Хуже всего то, что из-за этого нельзя говорить, а начнёшь- так оно напомнить о себе. Тогда оно тут, но тогда... но тогда ...тогда из-за него нельзя говорить. Вы видите сами. Разве не ужасно? А иногда напоминает о себе. так сказать осложнениями на зрении. Тогда я почти ничего не вижу. Вот оно, всё тут, знаете... но я его никак не увижу. Незаметно так. Симптомы как бы намаслены, они ускользают от меня. Иногда мне кажется, что вот- проявились. Здесь...
(Указывает пальцем себе на горло. Палец начинает дрожать и вращаться...)
Но тогда оно вдруг садит мне зрение. На уши не действует. Уши остаются в стороне. Чувствую, что со слухом всё в порядке, но тем не менее... ощущаю, что нечто... тут, не в порядке. Логично, не так ли? Не так, как прежде. (Снова указывает пальцем на горло, палец снова дрожит...) Примерно здесь... (Кричит.) Почему вы заставляете меня постоянно говорить?! Обследуйте меня!
Мюнтер: Чем? У меня здесь нет инструментов.
Лёй: Ох, ну хоть какие-то инструменты да имеются. Прошу!
(Мюнтер оглядывается кругом.)
Прилягу на диван. Это позволит мне несколько расслабиться. Затем я приберу после себя.
(Он сваливает с дивана все, моментально- пальто, книги, рукописи- всё на пол.)
Всё как было прежде. Простите.
(Он вытягивается лёжа.)
Ах. Готово, прошу. Делайте что-нибудь!
Мюнтер: Что-нибудь?
Лёй: Всё равно!
(Мюнтер подходит к кухонной нише, сваливает в кучу столовые приборы, взвешивает на ладони нож, тут нет ни одной чистой ложки. Он решается очистить одну: обрывает с рулона клок бумаги, идёт к окну.)
Мюнтер (манит пальцем его): Подите сюда.
(Лёй мигом вскакивает, мгновение он сидит на краю дивана. Затем идёт к окну. Следующая сценка напоминает танец:
Мюнтер и Лёй кружатся вместе мелкими шажками.)
Мюнтер: Рот пошире!
(Он , обернув пальцы бумагой, вытаскивает изо рта Лёя язык, ложкой придавливает его вниз, затем ,охватив ладонью лоб Лёя, манипулирует его головой.)
Мюнтер: А-а-а-а-а-а-а.
Лёй: Ё-о-о-о-о-о-о-о-о-о.
Мюнтер: Э-э-э-э-э-э-э.
Лёй: Ё-о-о-о-о-о-о-о-о-о.
Мюнтер: Э-э-э-э-э-э-э.
Лёй: Ё-о-о-о-о-о-о-о-о-о.
Мюнтер: Э-э-э-э-э-э-э.
Лёй: Ё-о-о-о-о-о-о-о-о-о.
Мюнтер (шевелит язык Лёя): Насколько вижу без зеркальца...
Лёй: Да?
Мюнтер: Ничего.
Лёй: Я снова лягу туда. (Он проворно идёт к дивану и снова укладывается на него.)
Мюнтер: Зачем?
Лёй: Возможно, вам угодно будет ещё посветить мне в глаза. Или в уши.
(Зажмурился, заметно дышит.)
Мюнтер: Я вам уже сказал: здесь у меня нет инструментов. Это никакая не практика. Идите к специалистам. Например, к...
Лёй: Уже был у них.
Мюнтер: Вы вовсе не знаете тех, кого вот назову вам.
Лёй: Профессор Ойхингер. Профессор Шварц.
Мюнтер: Вы у них уже были?
Лёй: Естественно.
Мюнтер: И..?
Лёй: Они тоже не уверены.
Мюнтер: Никакого диагноза?
Лёй: Они не уверены. Вот. (Глотает.)  Снова.
Мюнтер: Что-нибудь принимаете?
Лёй: "Мадрибон". Профилактически таблетки, без аромата. Ещё капли, пипеткой. На глицерине.
Мюнтер: И нисколько не помогает?
Лёй: Вы же сами убедились.
Мюнтер: Мне жаль. Ничем не могу вам помочь.
Лёй: В последнее время в левой ступне я чувствую такую боль. Уколы, как раз под большим пальцем. В мякоть. Скажите, это...?
Мюнтер: Что?
Лёй: Видите ли, мерещится, в таком вот положении, как моё. Подозреваю метастазы.
Мюнтер: Вздор.
Лёй: Прошу вас, измерьте мне хотя бы кровяное давление.
Мюнтер: Зачем? Вы в полном порядке.
Лёй (мучительно, с угрожающим видом, поднимается с дивана): Повторите-ка: "вы в полном порядке".
(Мюнтер тихонько присвистывает.)
Желаете сказать, что мне надо к психиатру?
Мюнтер: А ведь недурственная идея, правда? В точку.
(Лёй неуклюже топает по комнате- Мюнтер несколько отступает, но гость всего лишь подбирает с пола свою одежду. Начинает одеваться.)
Лёй: Полный провал, герр Мюнтер. Полнейшее фиаско. Надеюсь, вам хоть на экзаменах фартит. К сожалению, мне лучше вашего известны мотивы психиатров. Могу дурачиться как пожелаю: для этих господ-душезнатцев я чистый клад. Или я спятил- так вам угодно?
Мюнтер: Мне угодно, чтоб вы поторопились.
Лёй: Вам не стыдно, что я одеваюсь, герр доктор?
Мюнтер: Почему?
Лёй: Да вот. Не знаю, надо ли, чтоб меня видели одевающегося. Но вам ведь привычно, после анатомии.
Мюнтер: Вы пока вполне живы, в самом соку.
Лёй: Да, не может быть?! Пока болит, не до житья. Болит, да и только. Никакого диагноза, да?
(Лёй одет. Они стоят напротив друг друга.)
Мюнтер: Вегетативная дистония.
Лёй: Что это?
Мюнтер: Два слова.
Лёй: Прежние духи всё же были лучшими. Когда для них находили подходящее заклинание. то изгоняли их. Не мытьём, так катаньем, наверняка... Знаете Румпельштильца? Тоже зверь, не из добрых, рвал тела на части. Помните того, кто знал его? Но чтоб поймать его, одного имени недостаточно, знаете ли. Принцесса могла бы подтвердить. Или не было никакой принцессы? Наверняка, была. Сказка, короткая, она должна сбыться.
Мюнтер: Уже без четверти пять.
Лёй: Вот уже как.
(Хватается за бумажник, отстёгивает банкноту.)
Примите.
Мюнтер (кладёт руки за спину): Меня вы не купите.
Лёй: Нет? Жаль. Иначе вы бы проявили немного гуманизма. Вы обижаете меня, Мюнтер. Тогда примите это как пожертвование.
(Он роняет банкноту на курительный столик. Мимолётным движением, почти как танцор, он подымает с полу своё пальто, оставив в беспорядке всё прочее, бросает его на руку себе и резво удаляется. Мюнтер смотрит ,сунув руки в карманы пиджака, вслед Лёю.)
Мюнтер: Вымогатель.
(Он играет подзорной трубой. Затем кладёт её обратно на стол и хватается за газету.)

продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы