Останні статті
- ПоЦріотіZмъ
04.05.2024, 18:14 - Часопис Перемоги (трохи ню і світлої романтики)
04.05.2024, 17:40 - Часопис Перемоги
04.05.2024, 17:22
Свіжі фотографії
Дякую! Мене вже привітали))
- 24.09.15, 18:01
завжди неочікуванно
Отже пригощайтесь, любі, добрі мої!
присвячується блогеру Arleki_NO... Держись!
Русская история — это что-то невероятное
- 24.09.15, 10:52
О том, что жена Ежова спит не только с Ежовым, он прекрасно знал, потому что, когда ты глава НКВД, ты знаешь вообще сильно больше остальных.
Жена Ежова спала с Шолоховым в номерах отеля Националь, а за стенкой сотрудники НКВД вели стенограмму происходящего («ложатся», «целуются», «Ах, Женя»). Этой же стенограммой Ежов жену позже хлестал по лицу.
Шолохов писал Сталину письмо — о том, что террор, возглавляемый Ежовым, это плохо (а жена его, видимо, хорошо). Сталин, конечно же, тоже знал всё и про Шолохова, и про Ежова, и про его жену. Когда ты Сталин, ты знаешь куда больше, чем глава НКВД — тот знал, что знает сам и знает жена, но не знал, что знает Сталин. Шолохов не знал вообще ничего и просто писал письма, чем страшно забавлял Иосифа Виссарионовича.
Сталин, в свою очередь, к этому моменту решил, что советский народ достаточно страдал и боялся, и террор потихонечку свернул.
Жена Ежова приняла смертельную дозу снотворного. Самого Ежова и любовника покойной Бабеля обвинили в подготовке покушения на Сталина (жену тоже хотели, но она уже покончила с собой, поэтому её смерть им же и приписали).
Сначала расстреляли Бабеля. Через неделю — Ежова. А Шолохову дали первую в Советском Союзе Сталинскую премию. Не только за «Тихий Дон», но и за активную гражданскую позицию.
За перебриком движуха
- 24.09.15, 10:03
Блогосфера про війну
- 23.09.15, 22:14
Еще два года назад донецкие были чуть ли не ключевой социальной группой в государстве. Трудно поверить, но нынешние лохи и терпилы, если выражаться на их родном наречии, 4 года рулили Украиной в одну калитку, причем Львовом или Тернополем не менее, чем родным жопошахтинском. Сейчас конечно фраза "Услышь Донбасс" вызывает в лучшем случае презрение, а вот совершенно недавно кое-кто серьезно претендовали на роль НАСТОЯЩЕЙ титульной нации. Случившееся падение вызывает неподдельный научный интерес и необходимость действительно ПОНЯТЬ, а что же это такое с нами живет рядом?
Донецкие уважают только и исключительно силу, точнее готовность ее немотивированного применения. Это и только это определяет порядок иерархии, той самой священной вертикали же! Находясь вне естественной среды обитания, житель терриконов всегда будет встраиваться в новую систему и тянуть за нового вождя.
Тут актуальный вопрос, а что нам, украинцам, делать с этим псевдоэтносом. Ответ очень просто-ликвидировать то, что его формирует, т.е. местную иерархию "по понятиям". Если во всех остальных местах расширение роли местного самоуправления благо, то здесь это зло и яд, никаких местных начальников, местной элиты и местных работников культуры! Учителей и милицию тоже лучше завозить из других мест. Местные должны "лечь" под другую систему ценностей, и через поколение в Горловке будет самый большой памятник Бандере, в Донецке проспект Шухевича будет пересекать улица Сечевых стрельцов, а условная "Свобода" будет набирать в Мариуполе 40% голосов. Местная специфика...
"И на обломках самовластья напишут наши имена!"
У російській літературі вражаюче мало відводиться місця людині - попереду завжди виступає функція і обставини - сама особа майже завжди другорядна. Це Дюма навколо Д'Артаньяна закручує інтригу на всю Європу. Це Скотт описує хрестові походи через забрало Річарда Левове Серце і Айвенго. Це Гашек дивиться на величну трагедію половини світу очима хитромудрого Швейка, а Гоголь підпалює всю Україну навколо Тараса Бульби. Але нема в російських письменників нікого, хто може стати точкою, стовпом, колоною на якій, чи навколо якої, буде будуватись сюжет.
Бабченко про національну ідею рашистів.
Разница между войнами для меня - исчезла. Я перестал делать разницу между Первой Чеченской, Второй Чеченской, Грузией, Украиной. Для меня теперь это все - не разные войны. Это все - эпизоды одной большой постоянной войны. Разница между Игорем, погибшим на той высоте под Шаро-Аргуном, Андреем Мироновым, погибшим на том переезде под Славянском и Борисом Немцовым, погибшим на Большом Каменном мосту - исчезла.
Это все - одна долгая постоянная война. Просто разные её эпизоды. Как Курская дуга и штурм Берлина. Просто тогда мы воевали в Чечне, а теперь в Сирии. Сирия тоже преотлично вписывается в эту парадигму.
А самое главное - для них же это не какая-то катастрофа. Не беда, которую надо пережить. Война для этого государства - и есть само государство. Наматывание кишок на гусеницы - нормальное, естественное состояние этой страны. Это - не закончится никогда.
Государство просто не умеет управлять этой территорией иначе, кроме как укладывая трупы, как шпалы. И чужие, но главное - свои.
А территория уже и не хочет, чтобы ей управляли как-то по-другому.
Вот и вся национальная идея.
