полковнику никто не пишет но все на линию звонят прямую линию с народом полковник дважды в год ведет
захарий смотрит исподлобья на проходящую весну на девок бегающих в поле на трактор тонущий в реке
бросает в речку гермиона гантели лом чугунный люк и тане говорит вот видишь вапще не тонет ничево
да он хорош до безобразья во время безобразья тож но сразу после безобразья негож
у алефтины послевкусье от константина ильича а ведь прошло уже полгода и после было шесть мужчин
второй носок сказал гагарин я оставляю в знак того но сбился с мысли и смущонно в одном носке полез в скафандр
тебе всё кабаки и бабы кричит оксана в пять утра олег пришедший с совещанья решает блин а это ж мысль
тебе все кабаки да бабы кричит оксана в пять утра аркадий говорит спокойно ну не ори пошли в кабак
-Кто молодец? Я молодец!
Зазвонят в колокола, оденутся в золотые мешки долговолосые люди и начнут молиться за убийство. И начнется опять старое, давно известное, ужасное дело. Засуетятся, разжигающие людей под видом патриотизма и ненависти к убийству, газетчики, радуясь тому, что получат двойной доход. Засуетятся радостно заводчики, купцы, поставщики военных припасов, ожидая двойных барышей. Засуетятся всякого рода чиновники, предвидя возможность украсть больше, чем они крадут обыкновенно. Засуетятся военные начальства, получающие двойное жалованье и рационы и надеющиеся получить за убийство людей различные высокоценимые ими побрякушки - ленты, кресты, галуны, звезды. Засуетятся праздные господа и дамы, вперед записываясь в Красный Крест, готовясь перевязывать тех, которых будут убивать их же мужья и братья, и воображая, что они делают этим самое христианское дело.
И, заглушая в своей душе отчаяние песнями, развратом и водкой, побредут оторванные от мирного труда, от своих жен, матерей, детей - люди, сотни тысяч простых, добрых людей с орудиями убийства в руках туда, куда их погонят. Будут ходить, зябнуть, голодать, болеть, умирать от болезней, и, наконец, придут к тому месту, где их начнут убивать тысячами, и они будут убивать тысячами, сами на зная зачем людей, которых они никогда не видали, которые им ничего не сделали и не могут сделать дурного.
Потому что патриотизм в самом простом, ясном и несомненном значении своем есть не что иное для правителей, как орудие для достижения властолюбивых и корыстных целей, а для управляемых – отречение от человеческого достоинства, разума, совести и рабское подчинение себя тем, кто во власти.