Роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» является предметом горячих дискуссий вот уже много лет. И каждая экранизация данного произведения только подливает масла в огонь. Не только об особенностях историко-политического подтекста произведения, но также о том, кем в повествовании Булгакова является Воланд? Сам Михаил Афанасьевич в личных записях признавался, что хотел бы написать «евангелие от сатаны». При этом речь не шла о попытке богохульства. Замысел автора имел иное и более сложное направление, вполне оправданное современной Булгакову смутной эпохой. А именно — осуществить неоднозначный эксперимент и взглянуть на евангельскую историю, а также на человека как такового глазами врага рода человеческого. То есть — дьявола.
Булгаков далеко не первый писатель, решивший сделать сатану героем своего художественного вымысла. Дьявол встречается на страницах литературных произведений с известной регулярностью. И где-то он представлен с сатирической стороны (как, например, у Гоголя в «Вечерах на хуторе...» или у К.С. Льюиса в «Письмах Баламута»), а где-то очень даже романтично (тут можно вспомнить Мильтона с его «Потерянным раем», Гёте с его «Фаустом» и даже Лермонтова с его «Демоном»). Но фактически при любом подходе мы имеем дело с общей для всех вариаций дьявольского образа чертой. Сатана предстает перед нами как некое сложное, противоречивое существо, исполненное преимущественно лукавства. Не зря в главной христианской молитве «Отче наш» звучит прошение — «но избавь нас от лукавого».
Ложь как инструмент дьявольской деятельности ярко представлена на страницах Священного Писания. Уже в книге Бытия (первой книге Библии) мы видим, как змей-искуситель соблазняет Адама и Еву, обманывая их и обещая победу над якобы жестоким и властолюбивым Богом. Встречается сатана и на страницах Нового Завета. Евангелие повествует о том, как злой дух искушал Христа в пустыне. Интересно, что, убеждая Спасителя совершить греховное действие, враг рода человеческого превратно цитировал Писание. Спаситель отвечал искусителю также словами Библии. Но причиной победы Христа становится не эрудиция, а смирение — добродетель, которой гордый дьявол страшится более всего. О том прекрасно повествует нам эпизод из жития святого Антония Великого. Дьявол явился Антонию и сказал: «Ты мало ешь, а я совсем не ем; ты мало спишь, а я совсем не сплю. Не этим ты победил меня! А смирением ты победил меня».
Получив от Господа Иисуса решительный отпор, дьявол тем не менее не успокоился и начал искать иные пути, как погубить Богочеловека. Сатана впоследствии искушал Христа через окружающих людей. В том числе и через апостолов. Поддавшиеся лукавому искушению Петр и Иуда предали своего Учителя, потому что разочаровались в Нем. Ведь Христос отказался от земного могущества, а ученикам так хотелось однажды занять важные государственные должности.
Лукавство, таким образом, оказывается важнейшей чертой природы дьявола. Не случайно именно такое смысловое значение получает прозвище, которое носит это темное существо, утратившее свое прежнее прекрасное имя. В переводе на русский язык «дьявол» — «клеветник». Примерно то же значение имеет и слово «сатана». В церковном предании имеется описание событий, предшествовавших сотворению мира, когда высший ангел Денница (Люцифер, то есть Светоносный) воспротивился Творцу, начал клеветать на Него и поднял бунт. В результате и этот дух, и те ангелы, которых он искусил, отпали от общения с Богом и полностью исказились, став служителями и одновременно воплощением тьмы. Писание о данном греховном падении говорит таинственно: «Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала (то есть до начала истории человечества. — «Культура») диавол согрешил» (1Ин. 3:8). Но несмотря на произошедшее падение и искажение, сатана и его соратники (демоны или бесы) сохраняют природную связь с ангельским миром, к которому когда-то принадлежали. Данное обстоятельство позволяет сделать важный вывод, касающийся как сущности, так и тактики поведения злых духов.
В отличие от человека, созданного по образу Божию, ангелы не имеют возможности творить. Светлые духи верно исполняют волю Господа, а злые ей всячески противятся. И по большому счету, единственное, на что способен дьявол, — портить и искажать добро. Вот почему святые отцы, начиная с блаженного Августина и заканчивая Паисием Святогорцем, называют сатану «обезьяной Бога». Данный образ имеет, конечно, отношение к визуальной сфере — сатану принято изображать в христианстве как существо, похожее отчасти на фавна, отчасти на примата. Но это не более чем часть древнего ближневосточного или египетского культурного наследия.
А выражение «обезьяна Бога» имеет все же более глубокое значение. Обезьяна имитирует осмысленные и точные действия человека, но сотворить что-то по-настоящему самостоятельное и совершенное не может. Дьявол пытается соревноваться с Богом в могуществе, строит козни, искушает, но каждый раз предстает неудачником и терпит поражение. Ведь коварные планы сатаны Господь всякий раз оборачивает во благо. Это и подчеркивает Гёте, вкладывая в уста Мефистофеля слова: «Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Следует данной логике и Булгаков. Ведь его повествование, с одной стороны, панегирик сатаны собственному напыщенному величию, но с другой — роспись в сокрушительном поражении. Ведь дары Воланда оказываются при ближайшем приближении пустышкой, а все его действия в конечном счете становятся тем самым седьмым доказательством бытия Божия. Ведь если есть дьявол, то точно существует Бог!
В Писании сатана именуется также «князем мира сего». Сам он хвалится Христу о том, что все земные правители подчинены ему (дьяволу). А потому дьявол способен передать Спасителю власть над миром, если только Сын Божий Сам станет его слугой. Христос отверг искусительный подарок сатаны. Ведь Царство Спасителя не принадлежит этой реальности, но значительно ее превосходит. Однако по-прежнему находятся люди, готовые, подобно Фаусту или Маргарите, пожертвовать совестью, душой ради обладания призрачным и губительным дьявольским счастьем.
Библия предупреждает, что в преддверии конца истории этого мира большая часть человечества подчинится злым силам. И символом временной победы сатаны станет так называемое «число зверя», или 666. Не стоит понимать этот образ буквально, ведь на момент написания библейской книги Откровения никаких арабских цифр не существовало. «Число зверя» имеет иное содержание, отсылающее к образу дьявола как «обезьяны Бога». 666 — символ богохульного совершенства. Господь создал мир за шесть дней и в день седьмой Свое творение благословил. Тройное число шесть в данном отношении есть выражение стремления построить на земле идеальное царство Божие, но без Бога. Подобную попытку мы уже наблюдали и в годы Французской революции, и в эпоху коммунистического господства в России. Оба этих эксперимента обернулись неудачей, но дьявол в своих планах чрезвычайно упорен.
А потому сатана однажды достигнет успехов, действуя через так называемого антихриста — человека, полностью отдавшего себя во власть тьмы, с помощью лжи решившего заменить собой Бога. Ведь антихрист — это не только «против Христа», но и «вместо Христа». Остроумно обыгрывает данный аспект Клайв Льюис в финальной из «Хроник Нарнии» — «Последней битве». Там хитрая обезьяна убеждает глупого осла носить львиную шкуру, выдавая себя за Аслана — чудесного льва, символ Христа. В произведении Льюиса правда выходит наружу, зло оказывается побеждено. Ровно то же самое произойдет в конце времен. Какими бы изощренными ни были козни дьявола, все они окажутся разрушены Богом. Ведь апостол Иаков пишет: «Итак, покоритесь Богу; противостаньте диаволу, и убежит от вас» (Иак. 4:7). Сатана и его служители будут в конце времен ввержены в «озеро огненное», то есть сами окончательно отделятся от общения с Творцом и обрекут себя на мучительное бытие богооставленности.
Явлинский Надеждин
