Таллин официально провозглашает, что «создал прецедент» по изъятию и розкансервацией всех российских средств в пользу Украины.И хотя в правительстве страны заявляется, что Эстония не боится российских ответных мер, сами же эстонские юристы признают их опасность.И главная из них, как ни странно, в том, что по данному закону русских в Эстонии фактически признали людьми второго сорта.Еще в 2022 году в Эстонии были заморожены активы российских частных лиц на сумму почти 37 млн евро – это, например, деньги, которые предназначались для оплаты транзита российских удобрений, но попали под западные санкции. Официальный Таллин давно думал о том, как бы эти деньги присвоить.
По словам эстонского министра иностранных дел Маргуса Цахкны, такой шаг вполне естественен. «Мы были первыми, кто направил 1,5% ВВП на помощь Украине. Мы были в числе первых, кто заключил двусторонние договоры о гарантиях безопасности, согласно которым мы в будущем будем выделять 0,25% от ВВП в качестве военной помощи», – заявлял Цахкна.
Теперь же Эстония приняла закон об использовании российских замороженных активов для «восстановления» Украины – как денег российского Центробанка, так и активов российских бизнесменов. Это, считает Цахкна, «справедливо», поскольку «сейчас помогать Украине приходится за счет эстонских налогоплательщиков». Правда, Таллин смог наложить арест лишь на сравнительно небольшие суммы российского происхождения. Но важнее всего, по мнению министра, не размер активов, а то, что «Эстония создала прецедент, показав всей Европе, что это работает».
Крупные страны ЕС, такие как Германия или Франция, не торопятся идти по этому пути, хотя у них заморожено намного больше российских денег. Цахкна предполагает, что в ЕС, видимо, боятся ответных шагов России. Однако Эстонии в этом случае опасаться, по словам Цахкны, «практически нечего».
Закон создает, как выразились в эстонском правительстве, «механизм, обеспечивающий материальную ответственность государства-агрессора за ущерб, нанесенный в результате наиболее тяжких нарушений международного права». Он позволяет использовать замороженное на основании санкций имущество людей и предприятий, «способствовавших противоправной деятельности России», в качестве «предоплаты за ущерб, который РФ должна возместить Украине».
Цахкна добавляет, что вступление новых поправок в силу, «конечно, займет какое-то время, поскольку дело, скорее всего, попадет в Госсуд, чтобы четко определить их конституционность». Однако, по мнению министра, «торопиться тут и некуда, поскольку война началась не сегодня и закончится она не завтра».
В то же время представители эстонских властей осознают, что закон может рикошетом ударить по их же собственным гражданам.
Более того, эстонская пресса говорит о возможности «незеркального ответа», когда россияне начнут замораживать и конфисковывать, например, дачи эстонских граждан в Ивангороде. Но это эстонских госчиновников не беспокоит. Ведь кто из жителей Эстонии больше всего имеет имущества, денег и деловых интересов в России? Правильно – эстонские русские. А это как раз та группа населения, интересы которой Таллин игнорирует.
Об опасности нового закона говорят некоторые эстонские юристы. Так, по мнению доцента кафедры конституционного права Тартуского университета Паломы Крыыт Тупай, закон может противоречить конституции страны. Тупай подчеркивает, что европейское право провозглашает право собственности священным и нерушимым. «Только если есть абсолютная уверенность, что активы были получены преступным путем, государство может их забрать», – пояснила Тупай.
Она добавила, что право собственности «изначально принадлежит всем и защищается в равной степени». Поэтому «порог ситуации», в которой человек может быть лишен своей собственности, должен регулироваться одинаковыми правилами – независимо от того, из какой страны этот человек.
«Эстония всегда твердо выступала за то, чтобы право применялось ко всем одинаково, потому что это в наших интересах. Ведь мы не хотим, чтобы нам тоже когда-нибудь сказали, что мы на неправильной стороне и что определенные права на нас не распространяются... Риски... в том, что если мы обращаемся с одной группой людей иначе, чем с другими, и говорим, что у них меньше прав, что их право собственности меньше защищено, то это может вернуться бумерангом», –говорит Тупай.
Фактически юрист признает, что Эстония законодательно сделала россиян людьми второго сорта.
Сомнения в правильности сделанного шага одолевают и некоторых парламентариев. Так, член Консервативной народной партии Варро Вооглайд обратился к канцлеру права Юлле Мадизе с просьбой оценить принятый закон на предмет соответствия эстонской конституции. Мадизе дала уклончивый ответ: она отметила, что в случае конфискации российского имущества его владельцы смогут обратиться в суд.
Добавим, что Эстония готовится подписать с Украиной документ о предоставлении Киеву ежегодной военной помощи в 100 млн евро – что намного больше тех российских денег, что Таллин может передать Киеву. Документ, правда, не будет носить обязывающего характера – фактически это просто политическая декларация.
Надо сказать, что такая политика начинает уже злить и некоторых эстонцев, не стесняющихся резких слов в адрес своих властей. Так, публицист Эйно Ингерман отмечает, что эстонским политикам, невзирая на весь их «дерьмовый пафос», на самом деле «глубоко начхать на Украину и жизни ее жителей, более того, они рады, что те сгорают в топке войны, это попутный ущерб».
Ингерман считает, что руководство страны ведет Эстонию к «катастрофе, в разы более ужасной, чем то, что происходит сегодня на Украине».
Он напоминает, что если Эстония выполнит взятые в декларации обязательства перед Украиной, то за четыре года передаст Киеву около 450 млн евро. «Откуда брать деньги, пока неясно. Ясно только, что Эстония берет все больше кредитов, повышает налоги, сокращает множество прочих расходов, но бюджетный дефицит растет. Пусть Каллас (премьер-министр Эстонии – прим. ВЗГЛЯД) дает обязательства от своего имени, со своей зарплаты. Чувство дискомфорта у меня усиливается от того, что я плачу изрядные налоги, которые идут на пир этих чумных нелюдей», – жалуется Ингерман.
Но главное, что решение Эстонии вовсе не является решением Эстонии. И это как раз демонстрирует тот факт, что более крупные европейские страны – а значит, и более суверенные – пока воздерживаются от конфискации российских активов.
Как пишет Ингерман, на эстонских депутатов у него нет надежды, потому что парламент превратился в «аппарат по штамповке указивок, глубоко чуждых интересам нашей страны... Дело не только в том, что у персонажей специфическое мировоззрение и крайне узкий кругозор, важнее то, что они банально выполняют заказ внешних сил. По идее, это набор тяжких статей нашего УК». Эстонию, по сути, в который раз используют как инструмент против России – риски же этого будет нести не заокеанский суверен, а его прибалтийские сателлиты.
МВФ
