Жд полотно

Как рассказывалось уже в теме про Савву Мамонтова  – в деле строительства Северной железной дороги (весьма славном деле, кончившемся для Саввы Ивановича столь печально) он не был первым, он только сменил отца. Именно Иван Фёдорович Мамонтов вместе со своими единомышленниками – и прежде всего славянофилом Фёдором Васильевичем Чижовым, построил первую русскую частную железную дорогу. И с этим связана весьма любопытная история, которую стоит рассказать отдельно. Прежде всего – почему она все-таки первая?

Первой в России железной дорогой, вопреки устоявшемуся мнению, не была даже Николаевская, связавшая Петербург и Москву и построенная за 11 лет до «первой русской». Прежде всего была построена пригородная, Царскосельская (Санкт-Петербург — Царское Село — Павловск). «И быстрее, шибче воли поезд мчится в чистом поле» Глинки – это как раз про неё. Она была первой, но не русской, так строили ее чешский коммерсант Франц Герстнер и английский инженер Джордж Стефенсон. Изначально предполагалось, что это будет частное предприятие, но средств акционерного общества не хватило. И государство, спасая важный инфраструктурный проект, отправило на стройку дармовую силу — 1400 солдат. Впрочем, в сроки всё равно не удалось уложиться: подкачала Англия, задержалась с отправкой «пароходов» — так первое время называли паровозы. Так что 27 сентября 1836 года первый в России участок железной дороги: между Павловском и Царским Селом открылся движением конного поезда: вагоны были запряжены лошадьми.

Вскоре прибыли паровозы, да и оставшийся участок был, наконец, достроен, и дорога заработала в полную мощь. Министр финансов Егор Францевич Канкрин язвил:
«В других государствах железными дорогами связывают промышленные пункты, у нас же выстроили такую в трактир».
Имелся в виду вокзал в Павловске. Вокзал, или, точнее  Vauxhall – это название конкретного английского заведения, принадлежавшего некой Джейн Вокс. Отсюда и название: оно означает зал Вокс. Это был концертный зал с рестораном, а вовсе не железнодорожная станция. Миссис Вокс стали подражать и открывали подобные заведения по всеми миру, так что название сделалось нарицательным. Вот и в Павловске открыли вокзал — он стал одной из построек комплекса железнодорожной станции. В этом вокзале, между прочим, гастролировал со своим оркестром Штраус, и сюда у Достоевского ходили Настасья Филипповна с Рогожиным — отнюдь не на поезда смотреть, а музыку слушать, на концерт. Но в итоге название перенеслось на весь Павловский многофункциональный комплекс, главный смысл которого был все-таки железнодорожным. Вот в итоге и возникла путаница. Но мы, кажется, отвлеклись…

Вторая железная дорога на территории Российской империи была Варшавско-Венская, она начинала строиться на деньги польских магнатов, но очень скоро всей тяжестью легла на государство. И только третьей железной дорогой стала Николаевская, между Санкт-Петербургом и Москвой. И она уже строилась полностью на государственные деньги (дрязги с польскими банкирами отвратили Николая I от идеи частного железнодорожного строительства). Построили хорошо, но со скандальным превышением сметы: вместо планируемых 43 миллионов рублей дорога обошлась казне в 67 миллионов. Воровство при строительстве, как это всегда и бывает, когда за дело берутся чиновники, царило удручающее – несмотря на все строгости Николаевского времени. Например, поставщики Громов и Скрябин продавали государству шпалы по цене 1 рубль 50 копеек за штуку, в то время как стоимость шпалы у производителей составляла 27 копеек. И если частной компании верста пути обходилась в 23 тысячи рублей, то казне – в 165 тысяч.

Это, пожалуй, было главным недостатком Николаевской (чудовищные условия труда рабочих, красочно описанные у Некрасова, при всей своей чудовищности, всё-таки не превышали обычной для своего времени нормы).