Нет ничего на свете злее чем любовь,
Но и прекрасней чувство испытаете едва ли,
Подобно тонне аммонитовой взрывчатки,
Что принести способна разрушения и боль,
Или взорвать гранитный монолит -
Для пользы дела, в срок, где нужно и по разнарядке.

Её звали Алиса. Будучи очень интересной и привлекательной девушкой, вдобавок была спортсменкой, комсомолкой и великолепной общественницей. В смысле, очень компанейской и коммуникабельной тусовщицей. В результате, ребята всегда вились вокруг её привлекательных осей, как многочисленные спутники вокруг своей материнской планеты, переходя из апогея в перигей и наоборот, но никогда от неё не отрываясь и не оставляя надолго одну.

Всё говорило о том, что кто кто, а она то вытянет свой счастливый жизненный билет в виде идеального принца с конями, автомобилями, дачами и прочими ништяками к которым так рьяно тяготеет молодое, горячее, максималистское, но не до конца сформировавшееся эго.
Предпосылки, сменяющие одна другую, только подтверждали данные ожидания её окружения. Кто к ней только не сватался — и успешные тренера, и молодые военные капитаны, и перспективные предприниматели....
Но все они получали от ворот поворот, потому что сердце её было занято Степаном.

Степан был красавец, под 2 м ростом, с атлетической фигурой... Но, вдовесок, имел репутацию пустозвона, балагура, бузотёра и выпивохи. Он вёл исключительно праздный образ жизни и ничего другое его не интересовало. Пиршества и бабы — это всё что входило в круг его интересов. В более практических жизненных вопросах он не заходил далее чем — потрепаться и побалаболить.

Казалось бы, что держало блестящую Алису возле Степана, который был её кармической противоположностью? Конечно же, она, проклятущая - любовь. Недаром говорят — любовь сильнее расчёта и даже сильнее смерти.

Однажды осенью мы с большой компанией сидели на огромном песчаном пляже. Искушав шашлыков и подогревшись горячительным (кто не за рулём), мы беседовали о своих повседневных делах и планах на будущее. Было хорошо, комфортно и нескучно. Но только не Степану. Изрядно охмелев, он вскочил в свой ниссан «максима» и начал безумные гонки по безлюдному пляжу, с дрифтингом и разворотами. Мотор натужно ревел, колёса выбрасывали огромные массы песка, иногда забрасывая его прямо к себе на крышу и в воздухозаборники. Вечер перестал быть томным и безопасным. Все прекрасно знали что Степан водит пьяным. Его много раз осуждали за это, но сделать никто ничего не мог. Это было унылое зрелище для всех, но не для Алисы. Не отрывая очарованного взгляда от своего кумира, она произнесла тогда свою историческую фразу - «Ну как его можно не любить!?»

Вскоре они поженились. Но на привычном укладе жизни Степана это не отразилось. Он продолжал бухать и шляться по бабам. Иногда он уходил к другим женщинам надолго и с вещами. Но через некоторое время возвращался и она его принимала. И так повторялось много раз.

Как сказал один прозаик - чем чаще мужчина чувствует себя скотиной, тем быстрее становится галантным. Очень возможно, что такие приливы галантности, как топливо, подпитывали их любовный очаг. Уж не знаю.
Только не стоит думать что она была терпилой. Отнюдь. Она была настолько крепка, самоуверенна и своенравна, что никому не спускала обид. Мужчинам в том числе. И Степану нередко доставалось — то ухо подобьёт ему, то глаз. А когда, живя в очередной левой случке, тот серьёзно заболел и ему потребовалась операция, она его забрала к себе, оплатила операцию, а потом ещё с пол-года обеспечивала ему очень достойную реабилитацию... Помню, когда однажды мы зашли к ней в гости, она как раз кормила своего Стёпу лососевой икрой, с ложечки. Поймав наши изумлённые взгляды она лишь произнесла - «так доктор посоветовал».

После той операции он значительно похудел, ослаб и осунулся. Пить запретили доктора. Категорически и под страхом смерти. И он их почти послушал. Разве что пивка иногда себе позволяет.
Живут всё так же, вместе. Она не скрывает, что ненавидит его, но и любит одновременно.

Вот ведь какая загадка — эта женская душа!

Чертовски рад я нынешнему лету,
Дождям, прохладе, тучам беспросветным,
И не беда, что соответственно сезону
На пляж поехать вовсе нет резона,

Есть тысяча других причин извне -
Нырнуть под дождь, да босыми ногами,
Где детство пузырится в лужах с нами,
Которое не спрятать в седине.

Занудство прочь! Оно не от дождя,
Ведь не стареют люди от погоды,
Скорее от того, что растерялись годы,
Так ничего для сердца не найдя.