Голодомор 90х.

Пишуть росіяни. "......1997. Мне было 10 лет. Я ехала в троллейбусе. Я возвращалась из музыкальной школы. Она была на другом конце Ярославля, дорога занимала час. В этом троллейбусе не было отопления, но пар уже не вырывался изо рта – надышали.

Когда холодно, ты подбираешься, стараешься съежиться, стараешься меньше шевелиться.

Я была одета в куртку цвета морской волны. Она была с чужого плеча и грязная (стирали руками и только весной), но «прилично выглядела» - не было ни дыр, ни блестящих потертостей. Еще она была теплая. Но даже она не защищала от холода, когда хочется есть.

На одной из остановок зашла женщина с мешками. Мешки были холщовые, разноцветные. Села рядом, разложила мешки. Женщина была крупная – она привалилась ко мне, и я погрелась об ее бок.

Потом женщина заговорила со мной. Она спросила, почему я еду одна. Я удивилась – все дети ездили одни, все взрослые все время работали. Она спросила, есть ли у меня мама. Я напряглась – небезопасный вопрос, сказала, что мама есть. Мама учительница и еще моет полы.

Женщина сказала, что живет за рубежом, а приехала в детский дом с гуманитарной помощью. И показала на мешки.

Я подумала – реально иностранка. Говорить такое в троллейбусе. И не боится же.

Потом я подумала – возможно, она сумасшедшая. Подобралась. Хотела отодвинуться от нее – но ее бок был теплым. Все равно мне выходить через пару остановок.

Я погрелась об нее еще.

Потом я встала и вежливо попрощалась. Женщина протянула мне мешок.

Сказала: отдашь маме.

Я обхватила мешок. Он был розовым и тяжелым. Что там? Нельзя спрашивать, передумает еще. Сиротам точно хуже, чем мне, эта женщина просто не знает.

Мешок был ростом с пол меня, я почти ничего не видела.

Двери открылись. Две ступеньки. Я шагнула и упала.

Я упала и мешок развязался.

Из мешка посыпалась крупа.

Это была перловая крупа. Она сыпалась в жидкую снежную грязь под троллейбусом.

Я завыла. Я накрыла мешок собой.

Троллейбус проехал мимо гигантской тенью.

Я встала на четвереньки над мешком. Я опустила руки в жижу с крупой. Я начала заталкивать жижу с крупой обратно в мешок.

Я выла и выла. Ничего не поправить. Ничего. Люди подходили ближе. Что если они украдут мешок? Я клацнула зубами.

Какая-то бабушка начала причитать.

Кто-то схватил меня за загривок, подтянул. Мужчина! Он схватил мешок.

Я тоже схватила мешок.

Он сказал: где ты живешь? Я донесу.

Он сильнее. Я ничего не смогу сделать.

Мы смотрели друг на друга.

Я сказала – здесь дворами.

Мы пошли через дворы. Дворы были засыпаны снегом, безжалостная смертная белизна.

Мы подошли к подъезду.

Он сказал – иди вперед.

В подъезде темно. Мужик идет за мной, несет мешок.

Мне страшно, что он идет за мной. Но как же страшно, что он убежит.

Мы идем по шприцам, шприцы лопаются с треском. Не наступить на иглу. Мы идем мимо надписей сука и обгоревших стен (их поджигают для веселья). Моя спина превратилась в ухо, я слышу каждое его движение.

Вот и четвертый этаж.

Я говорю: я не могу пустить вас в квартиру. Отдайте мешок.

Он говорит: открой дверь, я занесу.

Нет.

Он говорит: хотя бы позвони в дверь. Мне надо видеть, что ты зашла.

В квартире никого нет. Нельзя, чтобы он это узнал.

Я говорю: меня мама будет ругать. Отдайте.

Он звонит сам.

За моей дверью шевеление. Мама!

- Лена, ты?

- Тут мужчина!

Мама открывает. Я протискиваюсь между ней и мужиком. Мама смотрит на мужика.

Он ставит мешок у двери. Уходит.

Запереть все замки!

- Господи! Где ты так перемазалась!

Не плакать, не плакать.

- Мама! Там перловка! Но я! Упала! Я ее рассыпала! Но я собрала! Там со снегом получилось.

Мама открывает мешок, смотрит на грязь, перемешанную с крупой.

- Не надо было собирать.

- Но это же еда!

Мама молчит. Говорит:

- Ничего. Мы все переберем.

Мы рассыпаем перловку на газету и по зернышку складываем в пакет. Потом мы замочим крупу, сольем воду, вымоем снег и грязь. Мы отварим перловку. Мы поедим.

Это самое стыдное мое воспоминание.

Но стыдно должно быть не мне....."

=======

коментарі

- У меня в этом же году стыдное воспоминание, как я прихожу в гости к однокласснице и вижу, что у неё дома много разных булок и хлеба (а у нас не было хлеба). И помню, как мне хотелось есть, но стыдно было попросить хлеба

- В истории про "перловку и троллейбус" что главное? Читатель должен понять что в 1997 люди готовы были перловку с грязью с асфальта соскребать. В 1998 случился страшный дефолт. Но уже в 1999 к власти пришёл крепкий хозяйственник и с 2000 года жизнь начала помаленьку налаживаться

- Я в году эдак 1995-м первый раз увидел в ветчину. Это было когда весь наш класс пришел навести нашего одноклассника, сломавшего ногу. Его мама нас угостила. Я до этого даже не подозревал, что такое бывает. Для нас и докторская колбаса была деликатесом. Про копчёную вообще молчу.

- Че ты, лять, несешь??? Хлеба не было?!! Он 120р булка стоил в 97-м, при з/п в лям двести даже это... Ой не пистииии

- Это ты про блокаду Ленинграда пишешь? Вообще кукуха поехала?

Lukas-67

Голодомор 90х.

Останні статті

Коментарі