Зигфрид Сэссун "Прах"

Когда огонь в груди отполыхал,
и мы, не насладившись этим миром,
впотьмах дробясь, ссыпаемся в отвал
ночей особых, наших, без плезиру;

Уж твои косы укротила смерть,
а сквозь уста сочится дух гниенья,
что заставляет нюх мой потерпеть...
тогда мы --прах, тогда мы-- горки тлена!..

... но не мертвы, в желаниях ещё,
и с чувством, в вечных поисках чего-то,
шасть на пленэр, горя`, порхать начнём
над наших мест нео`бжитым погостом,

и танцевать пылинками в лучах,
и опрометью, бе`гом непременно,
с тропы на путь, летать за взмахом взмах
без тормозов на побегушках ветру,

и всяк пылинка в небе, на земле
да промелькнёт до мира дней последних,
что пилигрима потаённый след,
невидима, стремительна, нетленна,

ни разу не почив и не приляг,
пока не удалятся за пределы:
из пра`шинок останусь только Я,--
и встречу атом,  Вас за вечным делом.

Тогда в саду от ветра схоронясь,
теплы на позакатном послегреве,
любовники в цветах отыщут власть
над упокоем ,сладость без примеров,

и ,не желая больше ничего,
великолепны в воздухе прозрачном,
в таких лучах, в дрожании таком,
в экстазе пылком нимба, не иначе,

узнают что? не пламя, не роса,
не вне земли, не на высотах алых,
пея, пылая, обаяв, краса,
не двое вдаль, на свет, на лучик малый,

из сада вон и выше, все быстрей...
Нет, в оный миг они поймут, что ярость
из наших сполохов рождается верней--
и загорится двух сердец застарость

до помраченья в жаре голубом,
покуда тьма их сверху не прикроет;
а ведь познают, дурачки, любовь!
доведаются хоть на миг, устроят.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

 
148. Dust

When the white flame in us is gone,  
  And we that lost the world's delight  
Stiffen in darkness, left alone  
  To crumble in our separate night;  

When your swift hair is quiet in death,        
  And through the lips corruption thrust  
Has stilled the labour of my breath—  
  When we are dust, when we are dust!—  

Not dead, not undesirous yet,  
  Still sentient, still unsatisfied,  
We'll ride the air, and shine and flit,  
  Around the places where we died,  

And dance as dust before the sun,  
  And light of foot, and unconfined,  
Hurry from road to road, and run   
  About the errands of the wind.  

And every mote, on earth or air,  
  Will speed and gleam, down later days,  
And like a secret pilgrim fare  
  By eager and invisible ways,   
  
Nor ever rest, nor ever lie,  
  Till, beyond thinking, out of view,  
One mote of all the dust that's I  
  Shall meet one atom that was you.  

Then in some garden hushed from wind,   
  Warm in a sunset's afterglow,  
The lovers in the flowers will find  
  A sweet and strange unquiet grow  
  
Upon the peace; and, past desiring,  
  So high a beauty in the air,   
And such a light, and such a quiring,  
  And such a radiant ecstasy there,  
  
They'll know not if it's fire, or dew,  
  Or out of earth, or in the height,  
Singing, or flame, or scent, or hue,   
  Or two that pass, in light, to light,  
  
Out of the garden higher, higher...  
  But in that instant they shall learn  
The shattering fury of our fire,  
  And the weak passionless hearts will burn  
  
And faint in that amazing glow,  
  Until the darkness close above;  
And they will know—poor fools, they'll know!—  
  One moment, what it is to love.  
 
Siegfried Sassoon