Виктор Пинзеник: акушер украинской олигархии. ЧАСТЬ 1

Он несет непосредственную ответственность за то, что в 90-е годы украинское общество разделилось на кучку богатых семей и миллионы бесправных нищих. Каждый приход во власть «либерального экономиста» Виктора Пинзеника заканчивался кризисами и потрясениями, а его реформы стали синонимом социально-экономических катастроф. Поэтому долгие годы фамилия Пинзеника произносилась украинцами с такими же негативными эмоциями, с которыми в соседней России поминали его экономических единомышленников Гайдара и Чубайса. И лишь недавно его мрачную славу затмили реформы правительств Яценюка и Гройсмана.

Пинзеник очень расстроен тем, что после второго Майдана о нём словно забыли, и реформы последних трех лет проходили без его прямого участия. Однако он до сих пор не теряет надежды получить приглашение вернуться к управлению экономикой страны — на что многих украинцев с дрожью пробирает мысль «Господи, упаси!». Ведь одним из его недавних реформаторских предложений (как депутата ВР, при согласовании бюджета-2016) была… отмена пенсий с целью перебалансировки Пенсионного Фонда. Он и сегодня настойчиво утверждает, что проблему дефицита ПФ необходимо срочно решать, видя при этом лишь два способа: сокращение размера выплат или сокращение числа пенсионеров.

Но в чем состоит его личный интерес? Является ли Виктор Пинзеник бескорыстным экспериментатором-вивисектором, работающим над претворением своих идей, или же имеет с этого собственный гешефт? Давайте попробуем в этом разобраться, узнав Пинзеника поближе.

Экономический фашизм

Пинзеник Виктор Михайлович родился 15 апреля 1954 года в селе Смологовица Иршавского района Закарпатской области, в учительской семье. Ни о какой службе в армии для абсолютно домашнего и физически слабого молодого человека не могло быть и речи. Родители уберегли его даже от работы на производстве – а то вдруг мало ли что! По некоторой информации SKELET-info, столь трудное детство наложило отпечаток на характер Виктора Пинзеника, сделав его в какой-то степени мизантропом. Вот почему ему совершенно наплевать на последствия, которые обрушивают на живых людей его реформы.

Сразу после школы он поступил на экономический факультет Львовского государственного университета имени И.Франко (ЛГУ), по окончании которого (в 1975) остался там работать, ассистентом, поступив на аспирантуру. Постепенно его должность росла: доцент (1981), старший научный сотрудник (1987). В 1989-м Пинзеник защитил докторскую диссертацию, причем в МГУ – куда был направлен на докторат как молодой специалист с «перестроечным мышлением». Имеются сведения, что именно там Пинзеник и проникся идеями «свободного рынка» и монетаризма, которыми в то время окучивали будущих реформаторов приглашенные «зарубежные партнеры». Вернувшись с ученой степенью обратно во Львов, Пинзеник втянулся в круг активистов только что созданного «Народного Руха» — и все это помогло ему в 1991 году занять кресло заведующего кафедрой экономики и управления народным хозяйством ЛГУ.

Но к тому времени у Виктора Михайловича уже был свой первый бизнес: в 1990-м вместе со своим коллегой по ЛГУ Иваном Васюником (доцент, был секретарем комитета комсомола) они открыли Львовский институт менеджмента — один их первых частных (и платных) вузов Украины. Пинзеник был его директором до 1992 года, пока не ушел в министры. Потом вузом руководили Васюник, а после него Мария Пинзеник (1969 г.р.), вторая супруга Виктора Михайловича, его бывшая студентка, теперь тоже «выдающийся экономист». Многочисленные источники SKELET-info утверждают, что именно на неё записана основная часть семейного бизнеса и нажитого добра.

Виктор и Мария Пинзеники

Не смотря на то, что в советское время Виктор Пинзеник написал кучу трудов и статей по экономике производства, вживую он видел заводы разве что по телевизору. И вот этот кабинетный теоретик советской экономики, знакомый только с её финансовой частью, увлекся западной школой монетаризма. Проблема в том, что монетаризм, на самом Западе прозванный «экономическим фашизмом», во главу угла ставит исключительно деньги и интересы тех, кто ими владеет и распоряжается (банкиров и финансистов). И для этого пренебрегают интересами широких масс наемных работников, социальных иждивенцев, мелких предпринимателей, и даже государства. С одной стороны, итоги их реформ могут выглядеть весьма впечатляюще — и таким примером была польская реформа Бальцеровича (т.н. «шоковая терапия»), главным пропагандистом которой в Украине был именно Пинзеник. С другой стороны, даже при успешных внешних результатах они имеют массу негативных последствий.

В любом случае, «сделать как Бальцерович» Пинзенику не удалось. Во-первых, у него не было собственной реальной власти, он являлся лишь приглашенным менеджером, пусть даже его кандидатуру лоббировали западные институты. Во-вторых, Пинзеник не является фанатиком-бессребреником, он не готов голодать и страдать за свои идеи – так же как, скажем, Петр Порошенко не готов расстаться со своим бизнесом ради патриотизма, к которому он постоянно призывает других. Ну и третья, самое главное, Украина — не Польша, она имеет собственную специфику.

Реформы для аферистов

В декабре 1991-го Виктор Пинзеник победил на довыборах во Львове и пришел в Верховную Раду  — откуда он не вылезает до сих пор (за исключением периодов работы в правительстве). Имея за спиной титул доктора экономических наук и уже налаженные знакомства с западными «партнерами», он сразу же вошел в руководство парламентской комиссии по вопросам экономики. Дальше пригодилась способность быстро тарахтеть с трибуны про «рыночные преобразования» и, опять, несколько полезных знакомств – и в октябре 1992 года Пинзеник был делегирован от «Руха» в правительство Леонида Кучмы, где получил кресла вице-премьера и министра экономики. Добавим: а также просторную квартиру на Институтской (говорили, что прямо наl квартирой Виктора Ющенко).

С этого момента «реформы» в Украине резко ускорились: инфляция превратилась в гиперинфляцию. Началась «шоковая терапия по-украински». Пока правительство и депутаты лицемерно заламывали руки, инфляция сожрала все сбережения украинцев, и вынудила их работать практически за еду, а то и бесплатно. Но помимо этого, инфляция уничтожила собственные финансы предприятий — как еще государственных, так и уже акционированных – которые не могли самостоятельно экспортировать товары за валюту. Тут, по идее сторонников монетаризма, должен был придти «инвестор» (банк, фонд, корпорация), желательно с Запада, и скупить интересные ему предприятия. Но в Украине эта ситуация дала иной результат: сначала ею воспользовались украинские посредники (часто полукриминальные и криминальные), нажившиеся на вывозе металла и бартерных операциях, а потом они начали прибирать к рукам погрязшие в долгах заводы. Так в Украине появились собственные олигархи. И если президента Кучму потом прозвали отцом украинской олигархии, взрастившем её, то Виктор Пинзеник был её акушером, создавший все условия для её рождения.

Тогда министр экономики отличился не только гиперинфляцией, к которой был непосредственно причастен. Кстати, Пинзеник знал, что было вполне возможно её затормозить еще в конце 1992 года, если бы экономику хотя бы временно переориентировали на внутренний рынок с госрегулированием. Но именно этим предложениям Пинзеник всячески противился, захлебываясь понося «противников реформ». Тогда поговаривали, что свой энтузиазм он черпал из двух источников: МВФ, обещавшего Украине первый кредит, и вращающихся вокруг Кравчука и Кучмы «больших людей», которые лоббировали интересы и собственных коммерческих схем, и тех, кто «заносил» им откаты. А ловящих золотых рыбок в мутной воде экономического хаоса тогда было очень много.

Одним из «достижений» Пинзеника тогда стала налоговая реформа, которая создала огромные проблемы для честного бизнеса, но зато открыла широкие возможности обходных путей и мошенничества для теневых схем. СМИ сообщали, что она значительно ускорила обогащение начинающих олигархов и открыла путь к аферам с возвратом НДС, подоившем государство на миллиарды долларов. А 17 марта 1993 Виктор Пинзеник и Леонид Кучма подписали Декрет «О доверительных обществах» (трастах), ставший началом грандиозного мошенничества, «разведшего» украинцев на десятки миллионов долларов. Причем, ко многим трастам были причастны ОПГ (включая международные), которые получили возможность устраивать «легальные лохотроны». Один из них работал в Киеве на Республиканском стадионе и находился под «крышей» Семена Могилевича и его «смотрящего» Александра Пресмана.

Тогда же Виктор Пинзеник стол одним из отцов «ваучерной приватизации» (1993-1996), которая была просто скопирован с аналогичной российской. С одной только разницей: украинский «ваучер» назывался «приватизационный сертификат» (произнося эту фразу, можно было определить степень опьянения) и был именной. Впрочем, это не уберегло их от такой же участи: сертификаты скупали за бесценок (15-20 гривен или пару бутылок паленой водки), но даже это было лучше, чем вложить его в траст и остаться вообще с носом.

Весной-летом 1993-го была осуществлена еще одна коррупционная афера, во многом способствовавшая усилению инфляции: по согласованному решению Нацбанка (Ющенко) и Минэкономики (Пинзеник), под предлогом закупки урожая, были отпечатаны 1,5 триллиона карбованцев. Это увеличило денежную массу на 150% и опустило курс карбованца в разы. Затем 1,2 триллиона из этой суммы были проведены через АКБ «Украина» — в котором ранее работал Ющенко, и который уже получал в 1992-м 700 миллиардов свежеотпечатанных карбованцев. После этого Нацбанк и Минэкономики установили два курса карбованца: официальный и «рыночный», что способствовало началу крупных валютных афер.

За всё это Пинзеник никогда не чувствовало раскаяния. «Очень плохо, что 1993 год был экспериментом. Но без этого ужасного эксперимента, я уверен, не было бы стабильности», — заявлял он в интервью газете «День» (№ 195, 1999 год). Стабильности? Он бы еще про «покращення» сказал!

ПРОДОЛЖЕНИЕ