Занятное чтиво скажу я вам. Из самого нутра, от Брежнева и до...Всем оргазмирующим на сэрэсэр
"
6 января 1976
На Новый год моя секретарша ездила в Кострому на свадьбу дочери своего мужа.
Спрашиваю:
- Как там?
- Плохо.
- Что так?
- В магазинах ничего нет.
- Как нет?
- Так вот. Ржавая селёдка. Консервы — “борщ”, “щи”, знаете? У нас в Москве они
годами на полках валяются. Там тоже их никто не берет. Никаких колбас, вообще
ничего мясного. Когда мясо появляется — давка. Сыр — только костромской, но,
говорят, не тот, что в Москве. У мужа там много родных и знакомых. За неделю мы
обошли несколько домов и везде угощали солеными огурцами, квашенной капустой и
грибами, то есть тем, что летом запасли на огородах и в лесу. Как они там
живут!
Меня этот рассказ поразил. Ведь речь идет об областном центре с 600 000
населения, в 400 км от Москвы! О каком энтузиазме может идти речь, о каких
идеях?
25 апреля 1976
Вчера утром пошел в молочную и булочную. Народу!.. Ворчание-симфония случайной
толпы: мол, вот, нет порядка, не могут организовать дело, две бабы на столько
народа и не торгуют, а ящики перетаскивают да коробки вскрывают: Выходной день,
а тут стой в очереди:и продуктов никаких нет:о твороге уж забыли, как он
пахнет, и т. д., и т. п. И вдруг над всеми грубый голос мужика лет 40.
- А что вы хотите! У нас система такая. Эти бабы (продавщицы) не виноваты.
Виноваты те, кто за зеленым забором икру жрут. У них там и творог есть. А у нас
в стране хозяина нет. Хозяин только и делает, что о светлом будущем коммунизма
выступает, а с каждым годом все хуже и хуже. <…>
Никто не удивился, не возмутился. Это, видимо, привычное дело — такие речи в
магазинах. Толпа в основном поддакивала и благожелательно комментировала, в том
числе молодой милиционер, стоявший в очереди за молоком. <…>
В булочной бабы передрались из-за куличей.
12 июня 1977
Брутенц <…>: “Толя! Идет распад!
Всеобщий распад! Который — во всем, и в большом, и в малом! Наступает маразм,
как серое беспросветное облако”.
21 июля 1977
Обсуждение деятельности Московского областного комитета КПСС по развитию
текстильной промышленности (она, оказывается, дает 40 % общесоюзной продукции).
<…> 30 % прядильного и 50 % ткацкого оборудования с дореволюционным
стажем, красок современных нет, 8 000 рабочих не хватает, новые станки в пять
раз дороже, а покупать их приходится из тех же средств, что дали по ценам на
старые. Фонды на бытовое обслуживание урезаются.
3 ноября 1978
По мясу. Ростов-на-Дону: после вычета на ясли, детсады, на рестораны и т. п. в
розничную продажу поступает из расчета 1,5 кг на человека в год! Есть лучше
районы, но больше 7 кг на душу в год нигде нет...
23 июня 1979
Куда же все-таки идет Россия?
<…> Растут коррупция, цинизм, хищничество. Например, если раньше за
мебельный гарнитур в магазине брали в лапу 10 % стоимости, то теперь уже 100 %.
<…> “С мест” идет поток писем, все более требовательный и угрожающий.
Например: “Не думайте, что у русского народа терпение беспредельно”… Все чаще
всерьез (не анонимно) требуют введения карточек на мясо, молоко, крупы.
20 ноября 1979
С 5 по 12 ноября был в Западной Германии <…> Главное ощущение, которое
гнетет до сих пор: отстали мы, невероятно отстали от капитализма. И уже ничто
(в Америке хоть “негров линчуют”) уже не оправдывает этого нашего отставания, и
ни в чем нельзя увидеть наших экономических и социальных преимуществ. Ведь
Германия тоже была стерта с лица земли. А у них зарплата 2500-3500 марок (это
даже по курсу больше 1000 рублей), у них отпуск у рабочего — шесть недель, у
них “железные батальоны пролетариата” <…> утром садятся в собственные машины,
едут на работу, а вечером — домой: на каждых трех немцев — машина. У них дороги
такие, что если чашку, наполненную до краев, поставить на сиденье, то на
скорости в 160 км не прольется ни капли. У них нет разделения: центр —
провинция, так же как нет “проселков” и второстепенных дорог, нет и разницы
между деревней и городом ни в смысле благосостояния, ни в смысле комфорта.
Безумно обидно и пока непонятно.
9 сентября 1980
Дела у нас с продовольствием очень плохи. Особенно бросается в глаза после
олимпийского периода. Очереди увеличились. Но нет ни картошки, ни капусты, ни
лука, ни моркови, ни сыра. Колбасу, как только появляется, расхватывают
иногородние, которые вновь наводнили столицу. <…> План выполнили едва на
50%."
6 августа 81 г.
Читал стенограмму
встречи Брежнева с Чаушеску в Крыму. Главное, что из нее вытекает, что
Брежнев не собирается и не думал вроде бы всерьез никогда вводить войска в
Польшу. Но, мол, пусть поляк и не думают, что к социал-демократической или
буржуазной Польше мы будем относиться так же, как к социалистической (в смысле
материальной помощи и т.п.). Кстати, помощь с Запада нарастает: США, ФРГ, а
теперь Франция особенно. Миттеран отвалил и в натуре, и в деньгах огромные величины. Средства
массовой информации изображают это под девизом –«Франция спасает
Польшу»... А там уже голодные походы и бунты.
Для
социалистического лагеря это, конечно, скандал. Мы при всем своем интернационализме
и братстве, при по хвальбе, что социалистическое содружество производит уже
более 1\3 мировой продукции оказались не в состоянии «спасти» Польшу от голода.
Впрочем, это и в самом деле было бы несправедливо. Они сами завалили свою
страну, а мы должны их кормить! Дело отнюдь не в альтруизме и гуманизме. Но Запад может
себе позволить такую помощь, какими бы целями ни руководствовался. А мы не
можем даже из самых лучших, братских побуждений. И весь мир это видит.По части
же ракет Чаушеску, как и Буффалини, и Черветти, как и другие наши «друзья» по
существу рекомендуют нам разоружаться –в военном, и политико-идеологическом
плане –в порядке уступок и услащивания и американцев, и китайцев, и Европы, и МКД.
Т.е. отказаться от принципа соотношения сил и от логики великой державы
(впрочем, сейчас, реально, конкретно это означало бы отказ от «логики»
реального социализма, отказ от классовой борьбы во имя спасения человечества от
ядерной катастрофы).
5 декабря 81 г.
Вчера в Кремлевском дворце отмечалось
40-летие битвы под Москвой.
Аплодисменты
Сталину (показанному на экране). Бурные –в зале. Все встают. Удивление Брежнева:
как это, мол, в честь кого-то еще могут вставать и устраивать овации. Нехотя
приподнялся. Почему-то Гришин не упомянул сибирские дивизии.С одной стороны – да,
хорошо, что чтут память о 41-ом годе. Но с другой, ностальгический патриотизм
-единственное, что может сейчас вызывать неподдельные чувства единства.
А настоящее –в
Москве уже нет масла...Сегодня субботник. Давки в метро, а над эскалатором
–Зыкина про «Малую землю»... Нарочно не придумаешь! Впрочем, заметил вчера в
Кремле, не очень-то горячо хлопали при произнесении его (Брежнева) имени.
Дежурно, по установившейся норме... При всем старании подхалимов битву под
Москвой никак оказалось невозможно связать с его именем. Но –окупится!
Приближается его 75-летие!
16 октября 84 г.
Был на
Секретариате ЦК. Записка Черненко о работе с кадрами. Все правильно: надо молодой
резерв иметь, из знающих людей, и чтоб не было уголовников среди партработников...Гапуров (первый
секретарь Туркмении) докладывал, как «выполняется» четырехлетней
давности постановление о борьбе «с религиозными пережитками». Сам первый
секретарь выглядел убого, жалко, беспомощно, неграмотно. А картина такова: все свадьбы,
даже те, которые регистрируются по-граждански и справляются по-комсомольски, потом
фиксируются у муллы. Тысячи подпольных мулл. Люди на глазах у общественности живут
вроде по советским нормам, а дома, в ауле –по законам шариата. Мальчиков обрезают,
100 % похорон – по правилам
Корана и т.п. По 40-50 самосожжений в год. Бобков (КГБ) доложил, что обнаружены
даже мюридские группировки. Настроения антисоветские и антирусские очень широко
распространены. 270 тысяч работоспособных не работают. 85 % работоспособных
женщин сидят дома и ведут образ жизни такой же, как и 100 лет назад. Калым
процветает: суммы достигают 10 000 рублей. Лучинский (зам. зав. Отделом пропаганды),
выступивший с содокладом, сообщил такой факт: четверо комсомольцев умыкнули
девушку прямо со свадьбы и одного из них подпольный мулла тотчас же женил.
Муллы сплошь и
рядом освящают браки с несовершеннолетними. И т.п.И вот русские
секретари ЦК во главе с Горбачевым искренне удивляются и возмущаются, как
все это может быть спустя 67 лет после Октябрьской революции! Я тоже удивлялся. И приходят в
голову невеселые идеи: а не послать ли всех этих туркмен вместе с таджиками,
узбеками, эстонцами и прочими к ёб... матери: пусть самостоятельно делают с собой
что хотят! Может, обратно запросятся когда-нибудь.
Куда там. Мы
Афганистан-то не хотим «выпустить» из рук и пытаемся его цивилизовать и
«осчастливить» ценой тысяч жизней своих ребят и всемирного позора на голову
страны Советов!
23 октября 84 г.
Был Пленум ЦК.
Ждали оргвопросов, их не последовало. Повестка дня – мелиорация. Первым
произнес речь Черненко. Он так задыхался, бормотал, «съедал» слова и фразы, что
временами ничего понять было невозможно. Хотя, когда я в перерыве пробежал розданный
текст его речи, -все оказалось уместным и разумным. Тем не менее последующие
выступающие, начиная с докладчика Тихонова, выспренне оценивали эту речь, как
«яркую, глубокую, насыщенную идеями, программную, впечатляющую, глубоко
взволновавшую всех нас» и т.п.
И будто в
насмешку, перед началом прений председательствовавший Горбачев предложил
прослушать граммофонную запись Ленина «Что такое советская власть?», обосновав
такое необычное предложение тем, что наши «искусные инженеры» сумели практически
восстановить голос Ленина почти без изъя нов. Около 10 минут слушали потрясенные
эту речь гения... И думаю, не один я сопоставлял ее с речью своего Генсека: чем
мы были, чем мы стали. Поклоны «мудрости» и прочее в адрес Черненко были в
каждом выступлении, более или менее вопиющие. Но в отличие от брежневских времен,
эти обязательные места ни разу не сопровождались аплодисментами. Впрочем, весь
Пленум, как школьники, вставал, когда Черненко появлялся в президиуме. Что
касается мелиорации, то картина, как и во всем, разная: есть яркие пятна –д у ш
а радуется (Алтай, колхоз на Ставрополье...). Но «в целом» картина безрадостная:
мелиорируем ведь с 1966 года, почти 20 лет, а в большинстве случаев урожаи чуть
больше, чем на богаре, а то и меньше. Зато экологический вред уже очевиден, и
то, что сооружено 10-15 лет назад,
устарело не только морально, но просто изношено и заржавело.
31 октября 84 г.
И вот сижу я,
смотрю на этого человека и думаю: как же это так? В великой стране, у богатого талантами народа, создавшего величайшую
культуру и произведшего на свет сотни и тысячи людей глубокого ума и уникальной
образованности, такой лидер –примитивный, убогий, полуграмотный, серый человек,
посредственность из посредственностей, ни в чем серьезно не разбирающийся и не
знающий ничего основательно. А от него зависят судьбы мира, сверхдержава в его
руках, он располагает властью, сопоставимой разве с властью диктатора банановой
республики: одного слова его достаточно, чтобы любой в нашей стране оказался не
там, где он есть, и не тем, кто он есть. Как же все это так? В век НТР, в конце
XX столетия?!
23 февраля 85 г.
Прочел газету с
речью Черненко. Речь хорошая, недаром ее готовили месяца два самые что ни на
есть асы этого дела. И невольно начинаешь ерничать: а зачем вообще начальство? Может быть,
действительно лучше, если они будут исполнять роль представительских кукол, а дело
делать профессионалам? Но тогда надо как-то в открытую что ль, без дураков, без
лицемерия и фарисейства, от которых всех тошнит. Вот вчера, например, собрание
избирателей, где отсутствует кандидат в депутаты (т.е. Генсек). Ведет Гришин.
Произносит елейные подобострастные речи. Показывают аудиторию, в которой через
одного, если не чаще, знакомые все лица: аппарат, министры и т.п. Гришин дает
характеристику кандидату, заключая ее словами о «личной скромности»... И т.д.
Нет, неистребимо в России «начальстволюбие» (по Салтыкову-Щедрину), но не по-немецки,
а по-русски, когда на самом деле начальство никто не любит, за исключением физических
идиотов. Зато процветает едва прикрытое социальное и политическое лицемерие, зло которого в том, что создает
дистанцию огромного размера между общественным сознанием и властью, отнимая у
нее всякий моральный авторитет. Просмотрел еще раз (в который раз) фильм о
блокаде Ленинграда из 20- серийника «Неизвестная война». И вновь (наряду с очередным волнением) смешанные
ощущения. Ведь мы сами под предводительством Сталина постарались как можно скорее
забыть и даже затоптать память о войне. Сталин знал, что делал, играл на естественном
стремлении людей отвернуться, «забыться», не теребить раны. Помню сам скорее
стремился снять военную одежду. Упросил мать сделать из хорошей
гимнастерки нелепую курточку. У Сталина был, конечно, свой очередной коварный замысел.
Но это, наверно, и свидетельство здоровья нации, которая не хочет долго
убиваться над павшими, потому что «надо жить».
А теперь, в
который уж раз –при Брежневе и после, мы гальванизируем память о войне. И это скорее всего -старение
государства, которому необходимо (сознательно или нет) эксплуатировать память о
«величии» для поддержания идейно-нравственного потенциала нации.
10 марта 85 г.
Продолжаю читать
антисоветские «Благонамеренные речи» Щедрина.
Давлюсь от смеха
и не устаю поражаться долговременной силе слова из под пера гения."
(из дневника (1972-1984) Анатолия Черняева,
сотрудника Международного отдела ЦК КПСС.)
Дневники ближайшего помощника Горбачева
Анатолия Сергеевича Черняева представляют собой уникальный источник последних
20 лет существования Советского Союза. В 2003 году Черняев передал оригиналы
своих дневников Архиву Национальной Безопасности. Переводы дневников являются
одним из самых популярных документов всей коллекции Архива. Ни одно научное
исследование этого периода не может быть полным без использования этого
источника. В электронном виде полное cобрание дневников публикуется здесь впервые на русском языке.
http://www.gwu.edu/~nsarchiv/rus/Chernyaev.html
Чтива часов на 10, не меньше. Но зато как открываются глаза... на сегодняшнее, ага