Хасиды особое внимание уделяют переживанию присутствия Бога в мире, что обозначается термином двекут. Отсюда большое количество мистических и экстатических элементов, выражавшихся в стремлении к тесной связи с Богом через выражение восторга, через песни и танцы. Хасидизм считает достижение веселия фундаментальным принципом религиозной практики. В отличие от нехасидских практик, хасидизм придаёт большое значение молитве как средству общения с Богом, который по своей природе добрый, а не карающий.
Бешт учил, что простэ ид (буквально: простой еврей) любезней Богу, чем тысяча толковников. Хасидизм создал новую модель набожного еврея, в которой эмоции и религиозный восторг преобладали над логикой и ритуалами, а религиозная экзальтация над учёностью. Баал Шем-Тов на первый план ставил не изучение Закона, а религиозное чувство и нравственную жизнь. Сущность религии не в уме, а в чувстве.
Одна из главных особенностей хасидизма — вера в особую мистическую связь между хасидами и их духовным лидером цадиком или ребе, должность и титул которого передаются по наследству. Рабби Элимелех из Лежайска выработал принцип цадикизмa o том, что хасидский цадик (букв. праведник) или ребе посредничает между простым народом и Богом, и так как Бог посылает людям через него жизнь, детей и здоровье, то людям надлежит содержать цадика, предоставлять ему материальную поддержку (ивр. , пидйоним), чтобы святой человек мог посвятить себя общению с Богом. Считается, что цадик (ребе) «благословляет землю, излечивает больных, излечивает от бесплодия». Место цадика или ребе передавалось по наследству по мужской линии, хотя на практике наследовали титул племянники, зятья, а то и верные ученики. Известна единственная женщина-цадик, Ханна-Рахель Вербермахер.
С самого начала хасидизм не был однородным движением и состоял из различных групп, объединявшихся вокруг лидера («цадика», адмора или ребе), часто конкурировавших и враждовавших между собой «дворов» и династий.
Многие хасиды с большим скепсисом относились к сионизму ещё до появления государства Израиль. Ребе Рашаб считал светский сионизм даже более опасным, чем движение Хаскалы, поскольку сионисты смотрели на евреев как на народ в ряду других народов. Сионисты желали построить светское, национальное государство. Они отказывались понимать мистическое значение изгнания евреев, призванных ждать прихода Мессии, который должен их освободить от ига иноплеменников и воцариться в Иерусалиме на горе Сион. Сионисты, пытаясь своими силами создать Израиль, брали на себя миссию Мессии. При этом антисионизм хасидов не имеет ничего общего с антисемитизмом. На основе каббалы хасиды учат, что каждый еврей является носителем божественного начала и в их изгнании из Иерусалима есть великий провиденциальный смысл.
Хасиды также скептически относились к намерению сионистов ввести иврит в качестве государственного языка Израиля, поскольку иврит — это язык Торы и молитв, но не язык суетных разговоров.
Хасидская молитвенная практика помогает медитации, сопровождается характерным пением без слов, резкими телодвижениями. Хасидские молитвы сопровождаются мелодиями (нигун), ставшими хорошо известными благодаря клезмерской музыке.
По большей части хасиды придерживаются нусаха (молитвенный стиль) «Сфарад» (не путать с нусах сефардов), который отличается от ашкеназского нусаха, изменениями, которые основываются на учении каббалиста XVI века рабби Ицхака Лурия (Аризаль). Некоторые из хасидов (в основном — любавичские хасиды) используют нусах, называемый нусах Ари. Как и все ортодоксальные евреи, хасиды молятся на иврите (немногочисленные вставки — на арамейском языке), подавляющее большинство придерживаются одной из разновидностей ашкеназийского произношения. Во многих хасидских группах принято проводить обучение на идише.
Хасиды рассматривают молитву как одну из наиболее важных религиозных практик. Характерная особенность хасидских молитв, вызывающая ожесточенное сопротивление в нехасидских ортодоксальных кругах, — почти полный отказ от традиционного молитвенного расписания (зманим), особенно для утренней молитвы.
Есть и другие хасидские особенности молитвы, в которых критики (не столь ожесточенные, впрочем, как 200 лет назад) видят нарушения законов Галахи. Некоторые идеологи реформистского, консервативного и реконструктивистского иудаизма утверждают, что элементы хасидских обрядов широко вошли в их практику. Сами хасиды категорически с этим не согласны, и отказываются иметь что-то общее с неортодоксальными направлениями.
Хасидские застолья (идиш , фарбренген) — являются характерной чертой хасидского быта, во время них хасиды собираются, рассказывают хасидские истории, поют песни-нигуны и произносят тосты за жизнь (Ле Хаим!). С одной стороны это символизирует почтение ребе, а с другой выражает хасидскую радость (грустить — Бога гневить).
Нигун — хасидская музыка (мелодия, напев). Часто исполняется без слов с помощью набора одинаковых слогов (бим-бам, ай-ай, и пр.). Отдельные нигуны существуют для застолий (тиш нигун) и для танцев (нигун рикуд). Самой известной хасидской песней является Хава нагила (Давайте веселиться!).
Идиш имеет в хасидских общинах высокий общественный статус, и без знания идиша (среди прочего) там невозможно стать своим.
Коментарі