апокрифы обществоведения

КОНСПЕКТ ИНТЕРНЕТ-ЛЕКЦИИ АЛЕКСАНДРА БАШКУЕВА (A.K.A. FOOTUH) "МЕТОДЫ БОРЬБЫ С НАРКОМАНИЕЙ, СИФИЛИСОМ И ТРОЦКИЗМОМ: ИСТОРИЯ ОДНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ"
http://warandpeace.ru/ru/reports/view/94013/
с недавнего времени я заинтересовался механикой социальных процессов в обществе и теориями общественного управления.
Я сейчас попытаюсь вам рассказать некую теорию, - без ее критического описания, и по возможности без очевидных аллюзий по ее применению к настоящему времени. С формальной точки зрения все тексты, статьи и отчеты людей, создававших эту теорию, запрещены и труды их изъяты из общего доступа. Причина этого в том, что основной автор всех этих работ, статей и текстов был – помимо прочего - генералом медслужбы Вермахта и видным партийным функционером НСДАП. Мало того, - он считался одним из теневых идеологов этой партии, потому что предоставлял обширнейший эмпирический материал, который был использован людьми более отмороженными для решения так называемого "восточного" и "еврейского" вопросов в нацистской Германии. Короче говоря, был он Евгеником, - то есть человеком, который создал теорию об управлении Обществом для "продвижения этого самого Общества в светлое будущее". Вполне определенными и нам известными по Истории методами. Поэтому вся литература по этому поводу после 1945 года была уничтожена, за исключением собранной в спецхранах.

---

НЕМЕЦКИЙ ГЕНЕРАЛ МЕДСЛУЖБЫ ВЕРМАХТА  ХАЙНЦ ЦЕЙС

---

Для того, чтобы понять теорию Хайнца Цейса, надо знать – кем он был до этого. А был он руководителем научно-исследовательской Экспедиции в СССР. Название этой организации очень разнится в источниках, но скорей всего ее можно назвать так: "Советско-Германская Бурят-Монгольская / Сибирская / Азиатская экспедиция по евгенике" 1925-1933(36?) годов. Фактическое время окончания Экспедиции – 1933 год, то есть, момент, когда все германское руководство этого проекта поголовно (для советского руководства - вдруг!) оказалось важными функционерами только что победившей НСДАП (до этого немцы не афишировали свою партийную принадлежность). А формальное ее закрытие связано с событиями 1936 года в Испании и появлением "Антикоминтерновского пакта" (почему Советский Союз после этого разорвал соглашение об Экспедиции, надеюсь понятно.)

после Революции в нашей стране население шибко косили так называемые "социальные болезни": сифилис, туберкулез и так далее.
Одним из многих обещаний победивших большевиков была победа в медицинском смысле над всей этой гадостью. Однако ни средств, ни организации, ни чего-то еще для этих озвученных целей в первое время у большевиков не было. Да и вообще, - некое оживление экономики в годы НЭПа не позволяло выделить достаточные средства на общегосударственную медицинскую помощь для населения.
Однако к середине 1920-х годов у нас появился невольный союзник, униженная поражением в недавней войне Веймарская Германия, которая вдруг предложила безвозмездную помощь для борьбы в Советской России с социальными болезнями. Советское руководство (на тот миг сильно троцкистское) с радостью согласилось.
Для своей помощи немцы почему-то выбрали достаточно глухие районы в азиатской части нашей страны. А именно – области Забайкалья. В принципе, наша сторона была этим выбором счастлива. По официальным данным в Восточной Бурятии и Читинской области на тот момент до 92% взрослого населения было поражено сифилисом в разных стадиях, примерно 47% населения были поражены и туберкулезом, а 28% населения были наркоманами в разных стадиях (курение опиума). Буддистские храмы были фактически официальными домами терпимости – откуда вся зараза в основном и распространялась по близлежащим окрестностям. Такой вот практически рукотворный социальный апокалипсис. Да, этот регион срочно требовал медицинской помощи.
Забегая вперед, доложу – Цейса очень ценили в медслужбах как СССР, так и Германии просто за то, что он прибыл в этот кошмар и через три года в 1928 году отрапортовал о том, что на вверенной ему территории не осталось ни одного очага ни сифилиса, ни туберкулеза. Мало того, - он попутно победил местную наркомафию и позакрывал все местные буддистские храмы-дацаны. В руководстве СССР все были тогда атеисты, равно как и в НСДАП с религией все было достаточно ровно, так что и это достижение числилось — в тот период – несомненным плюсом для всей экспедиции.
В этом месте всякий разумный человек остановится и с изумлением спросит, а какое дело – убежденному фашисту и военврачу вермахта высокого ранга до проблем славян и монголов – где-то хрен знает где - и почему было проявлено столь похвальное рвение? Для ответа на этот вопрос необходимо понять побудительные причины германской стороны во всей этой истории.
На деле немцы своих побудительных причин долго не афишировали. Уже после 1945 года выяснилось, что им нужно было чем-то занять многочисленных бывших офицеров медицинской и химической служб, уволенных после поражения в ПМВ. Кроме этого, немцы оказывается искренне верили в то, что против них Антанта применяла биологическое оружие. у немцев складывалось впечатление, что их армию направленно покосили "испанкой" противники. И им возжелалось иметь полигон для отработки отражения возможных биологических и бактериологических атак со стороны вероятных противников. Полигон, надежно укрытый от чужих глаз – в далекой восточной тайге и бескрайних степях Забайкалья.
Разумеется, одних хотелок военных для всей этой истории было бы мало, но у всей экспедиции появился весьма важный спонсор, а именно немецкая компания ИГ Фарбен. Та самая, которую по итогам Второй Мировой войны тоже признали преступной организацией и поделили на трое – ныне здравствующих - БАСФ (Баден Анилин унд Сода Фабрик), Хехст и Байер.
Выгоды для ИГ Фарбен в этой истории заключались в том, что производство новых лекарств – процесс трудоемкий и часто рискованный. В данном же случае – ввиду острого желания советского руководства победить пресловутые туберкулез с сифилисом, - немецким химикам был, по сути, выдан карт-бланш на применение всех мыслимых и немыслимых прототипов лекарств против "социальных болезней", а германское же правительство дало ИГ Фарбен формальное обещание о госзакупках всех лекарственных средств, ежели они докажут свою эффективность на практике. То есть, с точки зрения экономики затраты на саму экспедицию для ИГ Фарбен покрывались бюджетом на издержки на исследовательскую работу в разы, ежели не на порядки. Само соглашение для исследовательской работы ИГ Фарбен было столь выгодно, что немецкая корпорация даже принялась строить заводы по производству лекарств в России и безвозмездно передавать их нашему правительству - ради уменьшения транспортного плеча – так как эпидемиологические работы затеянные в рамках экспедиции поражали воображение, а стало быть, нужно было развернуть производство лекарств в самой России, для того чтобы всех всем обеспечить. Ну и – тонкий момент, - ИГ Фарбен под шумок вынесла из Германии, которую к тому времени накрыло спровоцированным неподъемностью репараций инфляционным кризисом, свое самое ценное лабораторное оборудование, которое опять-таки в итоге бесплатно досталось нашей стране.
Советское правительство во всей этой истории все устраивало. Во-первых, решалась проблема "социальных болезней" в нашей стране. Во-вторых, у нас самих было много бывших военспецов-медиков, которые были изгнаны после Гражданской из армии, а они имели огромный опыт и пытались трудоустроиться. В ситуации, когда немецкая сторона "платила за все", огромное количество уцелевших военспецов Императорской армии с удовольствием пожелали бороться с тяжким наследием царского режима – социальными болезнями - на благо всего Социалистического Отечества. Немцы не могли и не желали выходить за рамки исходной экспедиции (из соображений секретности), но наша сторона стремилась победить все эти "наследия" не только в Забайкалье.
Причем после войны обнаружилось, что от этих причин некая военная операция в рамках экспедиции именовалась "Военно-медицинские, мобилизационные и иные действия по предотвращению последствий применения химического и биологического оружия потенциальным противником в военных условиях", а потихоньку отпочковавшаяся от нее операция отличалась от исходной тем, что в ней появилось уточнение - все то же самое "на занятых в ходе войны территориях" (а, соответственно, первая получила определение "на своей / союзной нам территории").
Для краткости лишь добавим, что "действия по предотвращению от биологической атаки на своей / союзной Германии территории" и на "территориях оккупированных" отличались в отдельных моментах разительно. Но справедливости ради нужно признать, что туберкулез, сифилис, наркотическая зависимость и разнообразные притоны для любителей плотских утех по итогам всех этих действий повывелись и там тоже. И, несмотря на понятные всем издержки, местное население впечатлилось эффективностью работы немецких товарищей.
К примеру, оно впечатлилось настолько, что товарищ Мао Цзе Дун – в борьбе с сифилисом, туберкулезом, проституцией и наркомафией на территории уже Китайской Народной Республики – вдохновлялся именно уже известными ему методами команды Хайнца Цейса. Вплоть до того, что его консультировали те немногие из выживших немцев, которые в те годы еще сидели в наших шарашках и что-то на Советский Союз делали. Ну, и наши участники тех событий тоже, разумеется, соответственно. Правда, китайцы о тех событиях и операциях вспоминать не любят. Типа, в Народном Китае все эти проблемы вдруг сами собой разрешились.
Если бы история Экспедиции ограничилась только этим – сегодня обо всех этих успехах писали во всех учебниках аршинными буквами. Однако проблема заключается в том, что вся эта эпопея не случилась бы лишь по причинам, что у нас были безработные военврачи, а у штабов были желания смоделировать ту или этакую ситуации, и имелась сверхкорпорация, готовая за все это платить в своих меркантильных интересах. Для таких историй самое важное – Идея, для чего все это делается. А Идея эта была – создание Нового Человека и создание Идеального Общества.

Самое удивительное во всей этой истории, что сам по себе Хайнц Цейс не был нацистом. Он собрал огромный эмпирический материал по самым разным этническим группам. Он описывал фенотипические признаки германского, славянского, тюркского, монгольского и китайского населения. В его основополагающих работах 1930-1931 годов делается удивительный для будущего партийного лидера НСДАП вывод: все люди - братья.
У всех обследованных им групп – самых разных национальностей – были одни и те же фенотипические закономерности, возникала одинаковая социальная пирамида отношений и так далее. По итогам своих работ Цейс уверенно заявлял: "Мы не смогли найти существенного фенотипического отличия внутри любой данной этнической нормы, влияющей на социальные отношения внутри данного Общества. Все нации без изъятия формируют одинаковую пирамиду социальных отношений, и в этом смысле все нации равны и меж собой одинаковы."
А дальше в тех же самых работах он описывает общую для всех структуру нашего Общества и объясняет, что именно нужно сделать для того, чтобы создать Идеальное Общество, - оно же Тысячелетний Рейх, ну и так далее.
Что самое любопытное – основные постулаты его теории были приняты "на ура" и тогдашним руководством СССР (а это уже случилось слегка после изгнания Троцкого). И суммировать то, что написал Цейс, можно одной-двумя фразами, которые красной нитью остались в хрониках тех событий: “Arbeit Macht Frei” и - менее известное – "Сила через Радость". Ну и тому подобное.
В общем, суть работ Цейса сводится с тому, что идеальное Государство Будущего – Государство Рабочих и Крестьян (а что вы еще хотели от видного деятеля Национально-Социалистической Германской РАБОЧЕЙ Партии?). И как вы думаете были приняты основные позиции работы Цейса в Советской Стране – Государстве победительного Пролетариата с Крестьянством? А ведь они были приняты и очень аккуратно перефразированы, став парадигмой нашего развития – на долгие годы.
Мало того, Цейс в этих же самых работах описывал, каким именно образом может быть разрушено его Идеальное Общество Будущего. Не задумывались? Цейс утверждал, что это может произойти путем утверждения в социальной морали мелко-буржуазных принципов, путем разложения народной морали – пропагандой вседозволенности, разгульного образа жизни, нормализации в моральных устоях сексуальных утех с извращениями, пропагандой насилия и наркотиков. Он утверждал в своих работах, что всей его команде стоило огромных трудов извести под ноль сифилис, проституцию, наркоманию и все прочее на отдельно взятой территории. И о том, что он просто в ужасе, как "враги" (под которыми он понимал китайский гоминьдан - в данном случае) всю эту пакость "с подачи американской Буржуазии и Лондонского Сити" (так в тексте) у себя культивируют. Он писал, как тяжело создавать Нового Человека, и как легко – согласно изученной им Социальной Пирамиде – в это все дерьмо под внешним воздействием в принципе хороший человек скатывается. Ну и так далее...
Для справки: в момент своей смерти в 1949 году бывший генерал медслужбы вермахта и бывший видный функционер нацистской партии Хайнц Цейс жил и работал в СССР, возглавляя некую лабораторию во Владимире, - правда, под домашним арестом. Советское государство на тот момент выплачивало ему генеральскую пенсию и выдавало соответственное социальное обеспечение.

Для того, чтобы понять теорию, лучше всего начать с того, как она появилась. Цейс был военврачом-антропологом и занимался в основном проблемами германского вермахта. А заодно, - будучи в струе очень националистической – постоянно развлекался с замерами черепов, длин конечностей, формы таза и прочего у своих подопечных. В процессе своей работы он столкнулся с одним труднообъяснимым фактом. Немецкие офицеры чаще простужали горло, чем прочие немцы в основной популяции.
Коллеги Цейса считали, что это случайность – поскольку это люди служивые, мало ли где им приходится воевать, - под дождем, на сквозняке, на морозе, - ведь солдаты! Где прикажут, там и служат… простужаясь.
Однако Цейс был человек по-хорошему мелочный и ужасно въедливый. Он отобрал группу офицеров и обычных мужчин с гражданки. В течение месяца все эти молодые люди занимались совершенно одинаковыми занятиями. Через месяц Цейс представил свою работу, из которой следовало, что офицеры вермахта простывают в 1,34 раза чаще, чем прочие смертные. Причем эта величина в 13 раз больше возможной статистической погрешности - то есть, действительно офицеры вермахта чаще простужаются, чем прочие немцы. Короче говоря, - вот есть некий факт, который непонятно как интерпретировать.
Но Цейс на этом не успокоился. Он задался вопросом, чем именно отличается будущий офицер вермахта от всех прочих смертных. И неожиданно (он писал, что это было как озарение свыше) он провел другой очень странный эксперимент. Бралось пять добровольцев – юношей примерно одного возраста и сходной комплекции. Только один из них служил в Армии и имел чин Офицера. Молодые люди демонстрировались обнаженными до пояса (ниже были кальсоны) многочисленным наблюдателям, которым задавался один лишь вопрос: "Из этих пятерых молодых людей лишь один офицер, - укажите его". Разные люди на разных выборках угадывали почти безошибочно. Способность людей определить на глаз офицера действующей армии достигала немыслимых 95%.
Далее Цейс сделал то, что сделал бы любой антрополог, но сам он считал очередным озарением свыше. Он начал мерить людей, пытаясь понять – какие же внешние критерии выдавали в его людях офицеров германской армии? И его работа принесла удивительный результат: в очень большой выборке по этим пресловутым полуголым офицерам возникли ровно четыре области, связанных между собою параметров, типа, отношение роста стоя/сидя, лицевой угол, величина надбровных дуг, наличие бугров на затылке, - и тому подобное. Все офицеры принадлежали одной из этих четырех групп состояний.
При этом вдруг выяснилось, что подверженность респираторным заболеваниям присуща лишь двум группам из четырех, зато в двух других группах обнаружилось повышенное давление и вызываемые этим мигрени.
Очень быстро Цейс выяснил, что простуды с мигренями – лишь малая толика связанных меж собою болезней, и через какое-то время он мог с уверенностью утверждать, что его подопечные если еще не болели, то обязательно заболеют какой-либо из описанным им "связных болезней". И поэтому можно и нужно проводить с офицерским составом вполне определенную профилактику, которая позволит людям меньше болеть. В первое время идеи Цейса выглядели бредом, однако очень быстро выяснилось, что они применимы на практике. Цейс делил офицеров на две группы - "простудников" и "гипертоников" - и назначал им обеды в офицерской столовой в зависимости от принадлежности к группе. Именно тогда впервые появилось понятие "стол №1" и "стол №2" - которые вы можете помнить, если успели побывать на еще советских курортах и санаториях. С тем отличием, что вы могли выбирать меню, а Цейс кормил людей по приказу. Заболеваемость во вверенных ему частях – к изумлению многих - уменьшилась. Притом, что Цейс не кормил людей разносолами. По сути одно и то же армейское меню, но одним он предпочитал давать одно, а другим – другое.
После этого теории Цейса в вермахте признали серьезными. И он принялся изучать данный феномен дальше. Очень быстро выяснилась шокирующая подробность. Если брать не офицеров, но юнкерские училища, то на момент поступления в них данные четыре группы фенотипов составляли большинство поступивших, но помимо них присутствовали и другие юноши. Однако к моменту окончания училища офицерами становились лишь юноши четырех описанных Цейсем фенотипов. Прочие юноши – при помощи глупых и странных шуток, жестоких розыгрышей, характерного для немецких военных училищ "цукания" - безжалостно изгонялись.
Цейса очень заинтересовал этот феномен, и он обнаружил вещь удивительную. Офицеры, выпускаемые из училища, воспринимали друг друга, как братьев. Им было хорошо вместе, от своей тесной компании они получали огромное удовольствие. В этих "братствах" уже не было "чужих" / "лишних".
В то же самое время, наблюдая новобранцев, Цейс обратил внимание на очевидные "ядра" подобных же "братств" среди вновь прибывших. Дети, которые не принадлежали к описываемым четырем "армейским" фенотипам, не входили ни в одно из этих "ядер" и – практически направленно – травились будущими "военными братьями". Цейс спрашивал у будущих офицеров, - кто им нравится среди их сокурсников, и кто нет. Это прозвучит очень странно, но по данным Цейса "хорошими" всеми признавались члены этих быстро формирующихся "ядер" (в том числе "хорошими" их считали и потенциальные изгои этого общества), а "плохими" - те, кто не соответствовал ни одному из четырех описанных фенотипов.
То есть, в возникающем Сообществе одни члены его имели безусловно положительную оценку от всего прочего общества, а другие – отрицательную. На это могло наслаиваться некое соперничество и даже враждебность - в случае, когда в подразделении было не одно, а несколько "ядер" - но не больше того. При этом юнкера сами не могли точно определить, почему им не нравятся те, или эти "плохие" товарищи.
И Цейс сделал вывод, что именно так и устроено современное Общество. В каждом кругу, в каждой общественной страте, существуют "любимцы" общества, и его изгои. Любимцы будут вождями данной страты, изгои же – из данной страты – вытравлены.
Разумеется, как только первые слова были сказаны, Цейс принялся шерстить уже имеющийся у него материал, - для того чтобы подтвердить, или опровергнуть возникшее у него подозрение/озарение, что каждая из социальных страт / классов имеет характерные именно для нее фенотипы и те люди, которые им соответствуют, процветают именно в данной страте, а те кто нет, но хочет туда попасть – обречены долго и упорно "пыль глотать".

В своих изысканиях Хайнц Цейс обнаружил Вторую большую группу фенотипов, опять-таки числом 4, которые составляли по его мнению "соль земли", или – Производительные Силы Общества. Или если угодно тех самых РАБОЧИХ, которые по определению Цейса и создавали основной Продукт в той же Германии. Кто-то работал на заводах, кто выращивал картошку в коммунах, кто-то придумывал счетные машины, кто-то создавал новые удобрения - короче говоря, Труженики. Производители. Те, кто кормил всех прочих членов германского Общества.
Опять же - дотошный Цейс обнаруживает у данных четырех фенотипов, два блока "связных" болезней. И он называет их "легочники" и "сердечники", имея в виду именно то, что и сказано. Разумеется, как и в случаях с группами "головных болей" или "простудников", одними областями сердца или же легких дело не ограничивалось. В "связных" болезнях у Цейса упоминались разнообразные бурситы верхних конечностей, аневризмы аорты, и отложения солей на загривке. Полный букет казалось бы никак не связанных меж собой тех и этих болячек, но он всякий раз так или иначе присутствовал.
И в один прекрасный момент в голову Хайнца пришло еще одно озарение. Он уже чувствовал, что метод антропологического анализа не может охватить все менее и менее организованный эмпирический материал, ибо связи меж профессией / социальной ролью и антропометрическими данными все хуже прослеживались. И Цейс сделал еще один странный шаг, - он отказался от исходной методики, он перестал своих испытуемых антропометрировать. С этого момента он начинает искать "букеты связных заболеваний".
И он совершает очередное открытие. В природе он обнаруживает ровно 8 букетов, каждый из которых содержит в себе два фенотипа, и в свою очередь объединяется в дуальную структуру по квадральному принципу. С этого момента – скрывавшаяся до сего мига манька (а он, как вы уже, наверное, поняли, сам принадлежал к "юберменшам" и будучи слегка сам "головняком" - по его же определению – предрасположено страдал от того же, что и его собратья) начинает чутка пробивать на паранойю товарища. Тем более, что источник проблем был у него постоянно перед глазами.
Цейс постоянно видел перед собой символ НСДАП и искренне считал его СХЕМОЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА. Четыре основных луча, - соответствовали основным квадрам его теории, а дополнительные хвостики – это наблюдаемые им 8 "букетов болезней".
К тому же 8-ой в латинском алфавите оказывается буква Н, а партийным приветствием создаваемой НСДАП, был известный нам клич (который нынешние нацисты маскируют аббревиатурой "88"), и согласно текстам Цейса - это тоже было все не случайно.
Он вдруг связал наблюдаемые им "букеты болезней" с их физическим расположением на нашем теле. И еще характерных носителей данных болезней – опять-таки с их расположением на нашем теле.
Получилась интригующая картина, - Болезни "юберменшей" скопились в голове и на горле абстрактного пациента, Болезни "мужиков" оказывались связаны с грудной клеткой и руками его, Болезни "знаек" (врачей, учителей, судей и прочих философов) квартировали в животе и пищевом тракте, а Болезни мироедов/иждивенцев – "унтерменшей" по Цейсу - соответствовали выделительной системе и срамным органам.
Для любых отдельных народов характерно доминирование определенных двух квадр. Для европейских евреев в целом характерно формирование так называемого "антагонистического" Общества Пятого типа, сложенного Первой (раввинат) и Третьей (ремесленники/финансисты) квадрами. На картинке у Цейса этим двум квадрам соответствовали две нижних четверти – называемые им четвертями "умников" и "унтерменшей".
Его как хорошего теоретика интересовала практическая применимость его теории в других этнических обществах. Он верил, что теория его верна - и поэтому универсальна. Так уж произошло исторически, что Цейс создал свою теорию, как антропологическое исследование в Обществе, которое само по себе было весьма однородным.
Теперь Цейс – как истинный ученый - мечтал проверить свою методу в самом сложном регионе для антропологии. Он рвался в Россию, где нет единого антропологического стандарта для русского населения, он рвался в Китай и Монголию, потому что ему хотелось проверить его идеи на представителях другой расы, а потом еще и сравнить данные кочевых монголов и оседлых китайцев, соответствуют ли и они – постоянно мерещившемуся ему - символу Общества в виде переплетения 4 общественных структур, с двумя фенотипами в каждом.
Именно в России нацист Хайнц Цейс обнаружит, что в сильно смешанном русском, в кочевом монгольском и в ориентально-китайском обществах возникает точно такая же социальная структура, как и в "арийской Германии". Структура, которую Цейс назвал пирамидой социальных отношений. И поэтому на одной "арийской теории" с этого момента свет клином для него не сошелся. Именно в России Хайнц Цейс напишет самые забористые свои статьи – о том, как нужно повлиять на отдельные части того, или этого Общества, чтобы устремить его в Будущее. Его внимательно выслушают и на далекой приполярной Колыме начнется большое строительство, для того, чтобы - в этом свежепостроенном и под надежной охраной Чистилище - воспитать Нового Человека. Человека Будущего.

по итогам работы в Советской России Хайнц Цейс пришел к выводу о том, что все люди равны и - в сущности – братья. Любое общество внутри себя генерирует одну и ту же модель социальных отношений, образуя четыре легко выделяемых и сепарируемых страты / класса. Представители каждого класса могут быть выявлены путем отслеживания так называемых "букетов связных болезней". Каждый из классов имеет ровно два букета этих самых болезней и внутри каждого из букетов есть ровно два фенотипа, с соответствующими болезненными проявлениями.
Если мы возьмем усредненного немца, монгола, или же русского и сравним его данные антропометрические с антропометрическими данными имярек, обнаружится, что отношения этих данных к усредненному по этнической / национальной "норме" значению окажутся одними же и теми – и при этом свойственными лишь одному из 16 описанных фенотипов. То есть, среди этнических русских, монголов или китайцев наблюдаются точно такие же "сердечники" или "простудники", как и среди хорошо известных ему немцев. И отношение их антропологических характеристик к этнической норме для данной национальности будет точно таким же, как и у немцев.
Вот такой неожиданный поворот событий для всей "арийской теории". Не было особого отличия "арийцев" от своих соседей – при условии, что те жили в достаточно суровых условиях жизни на относительном Севере. Уж кого-кого, но монголов никто не собирался числить вместе с арийцами.
И с этого времени Цейс отпочковывается от своих "арийских собратьев" по антропологии, начиная развивать так называемую "нордическую" теорию формирования успешного общества.

С этого времени он выступает с позиций, что страны с близкими по характеру распределения фенотипов должны быть объединены в единое государство, ибо по структуре своего Общества эти страны имеют весьма много общего. В частности, именно Хайнц Цейс с конца 1920-х годов начинает продвигать теорию о необходимости слияния Веймарской Германии и Советской России в единое целое, - создание пресловутого Тысячелетнего Рейха от Атлантики до Пацифики – под единым управлением и на благо народного большинства всех этих территорий, а именно Производительных Классов Общества (а вовсе не "Расы Господ", - с которой Цейс начинал). Его Тысячелетний Рейх отныне становится Государством Рабочих и Крестьян – по имени самого важного и самого продуктивного Класса Данного Общества. И, кстати, самого многочисленного, а ведь Справедливое Общество мы создаем для блага большинства, а не кого-то там…
Теория Цейса начинает приобретать иной вид: описываемые им люди с фенотипами "военных/управленцев", оказывается, не только занимают верхнюю четверть общественной пирамиды, но и ровным слоем распределены по всем прочим ее трем частям. Одно лишь соответствие одному из четырех самых успешных (по Цейсу) фенотипов общества вовсе не гарантирует золотых гор и всеобщего уважения. Огромное число этих лиц не только работает на производствах, но и всякой всячиной приторговывает, кто-то на нарах по делу парится, а кто и оказывается поэтами и скандалит по кабакам. Само по себе соответствие описанным фенотипам и наличие букетов нужных болезней вовсе не означает автоматического социального благоденствия имярек, а занятие высокого социального статуса дозволяет, но не гарантирует. Благо Цейсу были явлены многочисленные примеры давешних княгинь и графинь, работавших ткачихами и прачками на местных зонах, да к тому же и прирабатывавших своим телом - в свободное от их основных трудов время. Далеко не все из давеча описанной им "Расы Господ" попав в печальные обстоятельства, готовы были не склонить головы. Некоторое очень даже склоняли, а то и привыкали жить, "вставая на четыре кости".
Мир Хайнца серьезно рушился. По одному внешнему виду нельзя было причислять имярек к "Касте Господ", да и наблюдения за вчерашними "Господами" в Советской стране как бы намекали, что за благородными формами и гордой осанкой может скрываться много всего, что окружающим лучше и не показывать. И одной из первых просьб Хайнца Цейса в Советской Стране к советскому руководству было прошение не сажать лиц, указанных им фенотипов, на долгие сроки, не дозволять им занятия проституцией и не лечить их от алкоголизма и дурных болезней по вендиспансерам. Только что прибывший в Россию немецкий специалист просит советское руководство определенные группы людей сразу расстреливать. И объясняет, что позорное, недостойное и жалкое в глазах представителей простого народа поведение представителей вчерашнего высокого "начальства" - что "бывших" аристократов, что проштрафившихся партийцев и совработников – сплошь и рядом тлетворнее влияет на общественную мораль, чем факт применения к ним высших мер наказания.
Как это часто бывало в истории Цейса — первый его блин вышел комом. Советская сторона покрутила у своего виска пальцем и оставила все, как есть. Но – зарубка осталась. Было что-то тревожное в просьбе ученого иностранца. Что-то, что говорило советским товарищам про то, что известная доля правды в его словах есть. И когда в будущем – по иному поводу — он повторит свои просьбы, его уже выслушают.
Был такой сериал "Штрафбат", со сценой того, как голодных советских пленных немцы заводят в палатки и там им дают много вкусного и люди начинают вести себя, точно свиньи. Кроме небольшой группы советских офицеров. И эпизод завершается тем, что основную толпу немцы отгоняют (по объяснению – в лагерь), а советским офицерам без дураков предлагают перейти на службу в вермахт, и когда кто-то отказывается, их начинают расстреливать. Я не готов обсуждать данный сериал и жизненность описанной ситуации, однако должен вам сообщить, что Хайнц Цейс обращался с письмами к своему, германскому, и к нашему, советскому, правительствам, где обосновывал необходимость предпочтительной казни лиц определенного общественного статуса – и облика - перед возможностью их помещения в тюрьму или лагерь. В его объяснении говорилось, что часть из них может в заключении деградировать, а вид деграданта такого рода оказывает на общественную мораль сто крат худшее действие, чем расстрел имярек без суда и без следствия. Если существует страта Управленцев, то окружающим простым людям не нужно знать, что кто-то из них стал вором или на зоне занимается проституцией. Кому много дадено, с того и спрос больше – а по сему расстрел.
Официально просьбы Цейса были оставлены без ответа. На деле же имеются фактические данные о событиях 1937-1939-х годов в нашей стране. Есть мнение, что кто-то у нас наверху все-таки прочитал их и задумался над словами Евгеника. Есть мнение, что и в германских кругах они тоже добрались по назначению. И в этом (и только в этом смысле) эпизод из "Штрафбата", возможно, основан на реальных событиях.

Коротко говоря, Цейс обнаружил интересную закономерность. Представители верхней страты могли оказаться на любой нижележащей ступени социальной лестницы, а вот представители нижних страт не могли подняться наверх. Цейс наблюдал подзаборных алкашей (то есть "социальных паразитов"), которые когда-то были полковниками еще царской армии, но не мог встретить примеров бывших бомжей и торгашей (тех же самых – "социальных паразитов") в роли советских полковников. При том, что Красная Армия, по его мнению (то есть соответствию описанным им фенотипам), была без дураков Рабоче-Крестьянскою. Из этого факта и такое его наблюдении: рабочий человек за прилавком на рынке оказаться может, а прожженный торгаш за токарный станок никогда не встанет.
В итоге Цейс нарисовал социальную пирамиду современного Общества. На верхнем уровне находились военные / управленцы, на втором – работники физического труда, на третьем – работники "умственного труда" (они же врачи, учителя, юристы и – исчезающие на то время в России – священники), и на самом нижнем – "социальные паразиты", то бишь для советских условий проститутки, воры, тунеядцы, мошенники, алкоголики, наркоманы и так далее. Для буржуазной страны (такой как Веймарская Германия) к этой же страте Цейс относил и финансистов с торговцами и гешефтмахерами.
По его наблюдениям, представители квадры Аристократии наблюдались на всех этажах этой социальной пирамиды, Рабочие везде – кроме верхнего, "Интеллектуалы", лишь на двух нижних, и, наконец, представители квадры Торговцы встречались только на самом нижнем – "паразитическом" - уровне социальной пирамиды.
Социальные перемещения внутри пирамиды были, по сути, лишь движением вниз. Молодой военный (Аристократ) – при условии завершения своего обучения – мог претендовать на самое высшее положение в данной пирамиде, но он же мог и в процессе движения вниз лес валить или работать в школе Учителем, или кошельки срезать, гнать самогон. Рабочий - при условии завершения своего образования - мог оказаться в Производительном классе, но мог и заняться какой-либо болтологией, или спиваться на нижний уровень. И, наконец, Буржуин не покидал своего уровня - ибо ему и там было замечательно хорошо.
Ворюга-спекулянт по наблюдениям Цейса не собирался кого-то лечить, учить, стоять у станка, или же Служить Родине. (В последнем случае ситуация хитрая, ибо многие из "паразитов" туда хотели, но в то время на эти социальные позиции их не пускали. Просто потому, что они не удовлетворяли армейским критериям и в те годы в армии было чуть сложнее что-то да вынести. А там где нельзя было что-то да вынести – Буржуев не наблюдалось.) Учитель и врач, - при том, что исполняли для общества важную функцию – наотрез отказывались стоять у станка, а воинскую службу не могли нести чисто физически. Короче, понятно.
При этом именно Производительный класс своим Трудом создавал основной Продукт в Обществе. А отношения классов - что в СССР, что в Германии - составляли пропорцию 10-20-30-40. То есть, с точки зрения Цейса в любом из наблюдаемых им обществ страта управленцев составляла примерно 10% от работоспособного населения, 20% трудоспособного населения занималась Производительной деятельностью, 30% обслуживали прочие классы, охраняя здоровье, обучая грядущее поколение, или окормляя духовно в качестве служителей культа, и, наконец, 40% населения занималось ни пойми чем - в том числе формально работая в разнообразных "Рогах и копытах", а на деле балду там гоняя и лишь проедая совокупный продукт. При этом представители нижних страт в принципе не желали заниматься трудом производительным, а самой верхней – готовы были лишь руководить производством, не вкладывая при этом прочих усилий.
В итоге теория Цейса претерпевает значительные изменения. С этого времени он считает лишь Рабочих-Крестьян единственной Производительной и безусловно важной силой Общества. Все прочие группы - в том числе и давешняя "Раса Господ" - называется им теперь "паразитами". С важною оговоркой, что высшая страта с этого момента называется "Слугами Трудового Народа" со смысловым ударением на слове "Служить". Давешние "Знайки" с этого времени – "Трудовыми Помощниками", а буржуины так и именуются "тунеядцами" и "паразитами на теле Трудового Народа", как оно и числилось изначально.

…