Интернет проиграл эмоциям: почему технологии Обамы не спасли Кли

"Я последнее, что стоит между вами и Апокалипсисом", – заявила Хиллари Клинтон в одном из своих последних предвыборных интервью. И "апокалипсис" не заставил себя ждать – Дональд Трамп победил.

При этом республиканцы сохранили контроль над сенатом и палатой представителей, получив контроль и над законодательной, и над исполнительной властью.

Произошло все в точности вопреки прогнозам и предсказаниям ведущих аналитиков, экспертов, социологов.

Впрочем, это становится "доброй" западной традицией: в режиме нон-стоп производить мониторинг общественного мнения, замерять каждый чих и твит – и в итоге не заметить слона в посудной лавке.

В 2015 году подобное случилось на парламентских выборах в Великобритании, когда социологи в один голос предрекали паритетные результаты лейбористов и тори, обещая по 35% каждой из партий, а по факту консерваторы получили абсолютное большинство и сформировали однопартийное правительство.

Со своей стороны выскажем осторожное предположение, что с нынешней скоростью информационного воздействия изменения общественных настроений начали происходить в перманентном режиме, не поддающемся корректному замеру.

Данные измерений каждый раз оказывались в состоянии на "час назад".

Хотя и это мало что объясняет в условиях, когда практически вся Силиконовая долина, лучшие умы IT работали на одного кандидата – и это был не Трамп.

Причины проигрыша в беспроигрышной, казалось бы, ситуации – новые технологии.

Но началось все в 2006 году с предсказания директора Google Эрика Шмидта: президентские выборы выигрывает тот, кто правильно воспользуется возможностями сети.

Барак Обама смог, сказав – "Yes We Can".

2008. Вера без доказательств

Обама не был первопроходцем в использовании интернета для решения электоральных задач – но он стал первым, кто доказал его эффективность.

Базовые онлайн-инструменты в своих избирательных кампаниях использовали также сенатор Джон Маккейн и губернатор Говард Дин еще в 2000-2003 годах. Фандрайзинг, персональный сайт, присутствие в поисковиках – все это было и у них.

Онлайн давал возможность собирать миллионы пожертвований и обеспечивал политикам национальную узнаваемость.

К 2007 году, когда у 71% американцев был доступ к интернету, а 40 миллионов присутствовали в социальных сетях, интернет был обязан превратиться в еще более весомый фактор. Вопрос заключался в том, кто рискнёт первым.

2012. "Кранчеры Шмидта"

Лозунг "Выборы закончились. Да здравствуют выборы!" был полной мерой реализован для подготовки к следующей схватке за Белый дом. Игнорировать фактор интернета стало небезопасно для политического будущего.

Однако то, что было инновацией в 2008 году, стало обыденностью в 2012-м.

Бессменный руководитель штаба Обамы Джим Мессина (Jim Messina) прекрасно понимал всю сложность задачи. Он был убеждён, что современные выборы – это "стремительно развивающиеся технические кампании". Поэтому предложение Эрика Шмидта обойтись без "политических профи" и сделать ставку на тех, кто быстро делает программы, попало в десятку.

Мессине требовались алгоритмы обработки и интерпретации собранных данных о миллионах американцах. По словам директора-аналитика штаба Обамы Элана Кригела,

Решить поставленную задачу могли технологии Big data и "кранчеры Шмидта". Руководитель технического отдела Харпер Рид (Harper Reed) (работавший, как утверждают злые языки, продавцом футболок в интернет-магазине) и его 5000 "хардкорных айтишников" создали глобальную систему аналитики в режиме реального времени.

Сложные алгоритмы позволяли подобрать точное индивидуальное сообщение, а 13 миллионов собранных мейл-адресов – обращаться к избирателям по имени и обзванивать их с учётом уровня лояльности.

Эффективность работы начала оцениваться в байтах и терабайтах, а не по количеству привлечённых агитаторов.

Лучшей иллюстрацией изменения самой природы избирательной кампании служит твит руководителя команды разработчиков "Obama for America" Скотта Ванденпласа (Scott Vandenplas), в котором уместилась история победы Обамы-2012:

"4 Гб/с, 10 запросов в секунду, 2000 нод, 3 дата-центра, 8,5 миллиарда запросов. Дизайн, развертывание, демонтаж. 583 дня для избрания президента".

Выборы–2016. Большие данные. Большое влияние

Неудивительно, что выборы-2016 ещё до их начала назвали "войной данных".

И в этой битве, как утверждает авторитетное издание "Advertising Age", демократы, "сдавшие в оружейную" информацию двух кампаний Обамы, имели явное преимущество.

Однако подобно тому, как корпорация Applе с уходом Джобса не создала ничего нового, так и выборы 2016 года не стали историей прорывов. А все вторичное чревато дефектами. Базовые тренды были заданы командой уходящего, а не будущего президента.

Приглашённый в команду Майкл Слаби, работавший старшим советником Обамы по инновациям, с помощью созданного им стартапа Timshel обеспечивал кампанию программным продуктом для работы с электоратом и сбора средств.

Извечный "супер-коуч" демократов Эрик Шмидт на платформе Timshel запустил полусекретный проект The Groundwork, основная задача которого сводилась к построению технологической инфраструктуры для сбора информации об избирателях, "политической версии системы управления взаимоотношениями с клиентами (CRM)".

Вполне вероятно, что под столь замысловатым определением скрывалась одна из основных программ по мобилизации сторонников.

Директор аналитики штаба Клинтон Элан Кригель, отвечающий за ту же сферу деятельности в команде Обамы, привлёк к работе специалистов из BlueLabs, специализирующейся на "технологиях больших данных и инновационных моделированиях". Работавшие под его началом 60 математиков и аналитиков в круглосуточном режиме составляли планы, прогнозировали возможные проблемы, прокачивали до 400.000 симуляций возможных вариантов исхода событий 8 ноября.

Кроме всего прочего, в распоряжении команды Клинтон были огромные возможности держателя базы данных Демократической партии – компании TargetSmart, хранившей информацию о 191 миллионе зарегистрированных избирателей, 254 миллионах телефонных номеров, персональных взносах, а также множество других полезнейших "фичей".

В целом, как отмечает журналист Саша Иссенберг, специализирующийся на выборной тематике, на стороне демократов работали крупные национальные компании-монополисты.

Скептически настроенный по поводу возможностей Big data Трамп был последователен – на начальном этапе своей кампании фактически не инвестировал в это направление. Ветераны "цифровых сражений", такие как Зак Моффатт, прямо предупреждали об угрозе отставания республиканцев на целое поколение.

Ещё в феврале 2014 года было заявлено о создании программы Para Bellum Labs, позволяющей собирать и анализировать предложения о ходе кампании, внося необходимые корректировки. В августе 2015 года был запущен высокотехнологичный стартап Republic Computer Science, управляющий "полем" и работой волонтёров в системе CRM. Набор услуг по статистическому моделированию, аналитики и цифровой рекламы предоставляли известные на рынке компании Deep Root Analytics и Targeted Victory.

Лишь за три месяца до финиша Трамп, заподозрив неладное, все же нанял кембриджского аналитика, который работал с Тедом Крузом, – для внедрения собственной программы данных.

Таким образом, технологии Big data, микро-таргетинг, CRM-системы стали одними из основных инструментов работы штабов. И демократы имели здесь явное преимущество.

В то же время, Трамп стал лидером по присутствию в социальных медиа.

Его показатели: 11,8 млн подписчиков в Facebook, 12,9 млн в Twitter и 2,8 млн в Instagram.

Число подписчиков Клинтон составило 7,7, 10,1 и 2,8 миллиона соответственно.

Twitter в стратегии Трампа отводилось особое место: он стал основной информационной площадкой, снискавшей скандальную славу.

За время выборов Трамп опубликовал в общей сложности 34 миллиона твитов, из которых, по подсчетам The Washington Post, 11% были оскорблениями и нападками на – Клинтон, оппонентов, журналистов, мусульман. Наверное, количество все-таки имеет значение.

Почему Big data не "спасли" Америку?

"Мы заполняем человеческую интуицию машинным интеллектом", – гласит слоган одного из проклинтоновских стартапов, хорошо иллюстрируя причины победы и поражения в президентском марафоне-2016.

Демократам удалось создать совершенную выборную машину, в которой все – от выдвижения кандидатов до мобилизации сторонников – объединилось программными решениями.

Накоплены миллиарды байт информации о сотнях миллионах избирателей. Изученность поведенческого профиля давала возможность персонализированного общения. Волонтёры и сторонники объединялись в единые сети, стирая грань между онлайном и оффлайном.

Однако превалирование технического подхода к решению выборных задач стало как основным достижением команды Клинтон, так и её главной проблемой.

Увлечённость виртуализацией избирательного процесса придало привкус искусственности всему исходящему от кандидата демократов. И это ощущение многократно усиливалось традиционным недоверием к представителям истеблишмента.

Червивое яблоко Трампа смотрелось предпочтительнее красивого, но пластмассового на вкус продукта "made by Clinton ".

Свойства человеческой психики остаются слишком сложными для её измерения и оценивания в байтах информации.

Успешный опыт двух кампаний Обамы сыграл злую шутку с демократами, поверившими во всемогущество интернета и забывшими о человеке, как носителе неалгоритмизируемых чувств и переживаний.

Человеческие эмоции – главное ноу-хау и главное секретное оружие, использованное Трампом.

Руководители штаба Клинтон – выпускники элитных университетов, менеджеры транснациональных корпораций – могли не попасть в нужную реальность. "Выборы проводятся не для экспертов, СМИ, консультантов и аналитиков, а для тех 70% американцев, которые считают, что США движутся в неверном направлении", – предупреждало издание American Thinker в пророческой публикации "Почему Трамп победит".

С другой стороны, создан колоссальный задел на будущее: приобретённый опыт работы с данными, объем собранной персональной информации, наличие технологий и апробированных знаний впервые создали условия для осуществления масштабного контроля и влияния.

Вопрос, как всегда, упирается в то, в чьих руках окажется этот "ядерный чемоданчик".

Автор: Андрей Демартино,

политолог,

специально для "Европейской правды"