Флешмоб - учителя (другая сторона медали)

Еще чуток воспоминаний...

Когда мы перешли в 10 класс, в школу пришла новый завуч по французскому языку, Валентина Ивановна. Наверное, единственный учитель, к которому в нашей школе пристало прозвище, за хромоту мы звали ее Кривенька Качечка. Она была типичным учителем французского языка, который ни дня не побывав во Франции, мнит себя великим знатоком правильного произношения и построения фраз. Она сразу настроила против себя основных учителей (которые знали живой французский) Поскольку школа была специализированная, для уроков французского языка класс делился на две части. Второй нашей группе постоянно не везло с учителями и к 10 классу между нами образовался серьезный разрыв, который усугублялся еще и тем что большая часть нашей группы успела побывать во Франции... Надо отдать должное Валентине Ивановне, за два года, по крайней мере по грамматике, она доставшуюся ей группу натаскала хорошо. Но тем не менее на общих уроках французской литературы и бизнес-французского мы откровенно зевали и читали под столом книги пока наши коллеги мучились с переводом фраз, который мы сами делали на лету и не заглядывая в словарь. Особенно ее возмутил случай, когда она отобрала у нас с Андреем книги Сидни Шелдона в оригинале (мы учились на курсах английского и нам их задали прочитать). Самым пикантным моментом было то, что Шелдон пишет, не стесняясь в выражениях, а она как любой иньязовец английский знала. Несмотря на бурю возмущения, нам ничего не было, директриса посмеялась и сказала, что не может наказывать детей за хорошее знание двух иностранных языков одновременно. Но с тех пор у нас появился кровный враг и до конца школы на ее уроках нам доставались самые сложные задания и каверзные вопросы, что, правда, нас нисколечко не пугало

С учительницей математики мне не повезло так же сильно как повезло с учителем физики. Татьяна Ивановна была хорошим человеком, но честно говоря, ей бы было лучше заниматься с младшими классами, а не учить математике старшие. До 10 класса я математику практически не знала. В 10 я пошла на подготовительные курсы в КПИ и только тогда поняла, что такое математика и за что ее можно любить. После этого мои уроки математики в школе сводились к имитации бурной деятельности с параллельным чтением книг под партой, у учительницы не оказалось даже задач способных углубить меня в решение больше чем на 10 минут...

Украинский язык и литературу у нас читала очень своеобразная женщина, которая говорила на украинском всегда и везде и только со своей собакой - на русском ("З собакою - собачою мовою"). Но вот как-то с прививанием любви к украинской литературе у нее не сложилось. Возможно это связано с тем что программа по литературе тогда трещала по швам не меньше чем история и большинство книг приходилось разыскивать правдами и неправдами, некоторые я даже читала в самиздате...и у меня есть подозрения что не все книги учительница сама тогда прочитала целиком, а не в хрестоматиях...Короче говоря со школы у меня осталось очень грустное впечатление о украинской литературе ХХ века, глубоко мы изучали только тех кто выжил в СРСР и писал о доброте партии и светлом будущем, а диссидентов, которые в большинстве своем писали намного интересней (те же "Тигролови" И. Багряного) проскакивали мельком.