Василий Пелиш: "Увидев на моем предплечье татуировку "Слава Україні!", боевик отрубил мне руку"
19-летний львовянин целый месяц пробыл в плену у «элэнэровцев», вернулся домой после обмена пленными и теперь, подлечившись, снова собирается в зону АТО
Зверства российских террористов не перестают ужасать своей жестокостью и изощренностью. Пытки, которым подвергаются как украинские военнослужащие, попавшие в плен, так и мирные жители, не поддаются описанию: голод, холод, жестокое избиение, удары электротоком, выбивание зубов, ломание суставов. Это не досужие выдумки, а подтвержденные фотографиями и медицинскими документами свидетельства пленников, вернувшихся домой. От того, что изверги сделали с 19-летним Василием Пелишем из Старого Самбора Львовской области, берет оторопь. Парню отрубили топором руку, а потом долго возили на танке по блокпостам, не оказав даже первую медицинскую помощь. Когда же наконец сообразили, что этого «айдаровца» можно обменять на пленных сепаратистов, смилостивились и повезли в больницу. Не дойдя до травматологии, Василий потерял сознание от потери крови…
«На мне лежал мертвый товарищ, еще трое догорали внутри микроавтобуса»
— Мы стояли в одной из самых горячих точек — под Новосветловкой Луганской области,— рассказывает «ФАКТАМ» Василий Пелиш. — Было невероятно трудно. Больше двух недель наши позиции безостановочно обстреливали из «Градов» и «Ураганов». Даже если наша разведка вычисляла, откуда ведется огонь, это ничего не меняло — мы делали заявку на артиллерию, а артиллерии не было… Невозможно было дозваться и военно-полевых хирургов, и «скорую помощь». Если нужно было спасать жизнь бойца, приходилось рисковать своей и везти его в медпункт самостоятельно. В тот день, 26 августа, наш товарищ был тяжело ранен в живот — у него уже внутренности вываливались наружу, кожа едва прикрывала рану в брюшной полости. Я и еще трое ребят погрузили раненого в уазик и повезли в Новосветловку, в больницу. Так спешили, что у меня даже не было времени надеть бронежилет.
До больницы мы не доехали — попали в засаду. Причем сначала думали, что это наши ребята стреляют из подствольных гранатометов, приняв нас за сепаратистов. Мне в колено попал осколок. Мы стали кричать, что это свои, продемонстрировали опознавательные знаки. Сначала огонь вроде прекратился, проезжая позицию, я мысленно выдохнул: слава Богу, все позади, едем дальше. Но в этот момент послышался звук, как из пушки — это в нас прицельно, прямой наводкой, влупил танк. Я потерял сознание. Очнулся на земле — нас выбросило из машины. На мне лежал мертвый товарищ, еще трое догорали внутри микроавтобуса. Я был, как еж — весь в осколках. Окровавленный, обессиленный. Двигаться практически не мог. Но в уазике были гранаты, которые в любой момент могли взорваться. Собрав последние силы, откинул с себя труп и потихоньку отполз подальше от горящего автомобиля. Как я не погиб в этой мясорубке, не взорвался и не сгорел, до сих пор не понимаю. Полежал я на земле, покурил, а потом собрался с мыслями и пошел на позицию, с которой велся огонь. «Ребята, — кричу, — не стреляйте! Я свой, «айдаровец»!" «Какой ты… свой? — матом ответили мне. И под дулом автомата куда-то повели. Вот тогда я понял, что попал к врагам.
Спокойно спросил, будут ли расстреливать. Узнав, что берут в плен, попросил убить прямо здесь и сейчас. В ответ меня повалили на землю и начали бить прикладами и ногами. Кричали, что я фашист, наемник, бандеровец. Других слов они, видимо, не знают. Один из террористов увидел на моей руке татуировку в виде трезубца и надпись «Слава Україні!» Я сделал эту наколку после победы Майдана. В остервенении боевик выхватил топор и отрубил мне руку по самое плечо. После этого меня посадили на танк и долго возили по своим позициям. Кровь из руки хлестала во все стороны. Они что-то кричали, но я не слышал — во-первых, из-за болевого шока, а во-вторых, из-за контузии. Я и теперь не очень хорошо слышу.
Через какое-то время меня показали врачу, который просто перевязал то, что осталось от руки, бинтом, чтобы я не умер от кровопотери. Правда, это не сильно помогло — кровь все равно лилась. Посадили в БМД и повезли в Луганск, в областную больницу. Дойти сам до травматологии я не смог — в глазах потемнело, потерял сознание и упал.
«Сепаратисты захватывают и волонтеров, и журналистов, и медиков, затем требуют огромные выкупы»
Василия раздели догола, все вещи, вплоть до трусов, отобрали. Несмотря на то что парень себя чувствовал очень плохо и совершенно не мог двигаться, к кровати приставили охранников, которые держали его под прицелом автоматов, ежедневно устраивали допросы и грозили пытками — например, обещали прострелить ноги.
— А вот врачи ко мне относились хорошо, — говорит Василий. — Лечили, ставили капельницы. Влили в меня полтора литра крови — иначе не выжил бы. Жалели даже — по их глазам было видно, что они понимают, как мне трудно. Когда закончится плен, я не знал. Надеялся только, что меня выменяют на кого-то из пленных сепаратистов. И через месяц это, наконец, произошло. Один из их «особистов» пришел и хмуро сказал: «Собирай вещи — и на выход». Из вещей были только резиновые тапки и пижамные штаны, которые дали в больнице. Но это неважно. Меня отвезли в условленное место, где обменяли на вражеских пленных.
— Мы знали, что Василий — без вести пропавший, — рассказал в эфире «Еспресо.TV»Владимир Дидух, председатель благотворительного фонда «Рідна Галичина», помогавший Пелишу освободиться из плена. — Их машину расстреляли, Васины друзья погибли, и никто не знал, куда подевался он сам. С ним не было связи, его искали все — и я, и волонтеры, и командование батальона. Пелиша удалось найти в луганской больнице. Мы с Игорем Радченко (командир подразделения, в котором служил Василий) ездили договариваться, на каких условиях они согласятся отпустить Пелиша. За Васю требовали отдать четырнадцать сепаратистов!
Представляете, какова ценность украинских патриотов по сравнению с их наемниками? Мы даже предлагали обменять Василия на жену одного из российских казачьих атаманов, которая была у нас в плену. Но россияне не согласились. Они меняют пленных, только когда им выгодно. Мы, например, не знаем, как сейчас спасти наших раненых и обгоревших десантников, находящихся в плену. Они герои. И мы будем прилагать все усилия, чтобы их спасти.
Слава Богу, нам удалось обменять Пелиша на брата одного из главарей «ЛНР». На одного, а не на четырнадцать человек. Конечно, когда мы ехали на вражескую территорию, страшно рисковали — ведь террористы могли не сдержать слово и уничтожить нас на месте. Они захватывают и волонтеров, и журналистов, и медиков, затем требуют огромные выкупы — до миллиона долларов. Но, слава Богу, все обошлось — наш герой теперь дома.
*Василия Пелиша удалось обменять на брата одного из главарей «ЛНР»
Василий Пелиш проходит лечение во Львовском госпитале. Говорит, что его до сих пор мучают фантомные боли в правой руке.
— Но это не помешает мне в ближайшее время вернуться на передовую, — упрямо твердит «айдаровец». — Автомат я, конечно, удержать не смогу, но пистолет в левой руке — запросто. Как получилось, что я остался жив после всех пыток, не знаю. Но раз это произошло, значит, я еще нужен своей стране.
P.S. Все, кто хочет помочь Василию Пелишу собрать деньги на лечение и реабилитацию, может перечислить их на счет его матери — Вичистой Татьяны Николаевны. Номер счета 2620901150646, идентификационный код 2769914381, МФО 325365 ЦП ПАТ «Кредобанк».
Фото телеканала «Еспресо.TV»
