- Извините, я тут потерялся, скажите, сегодня среда?
- Трудно сказать так сходу, судя по настроению да…

© William van Warg

За что-то хочется удержаться,
Но вокруг лишь мгла и туман,
Только снова бы не сорваться,
Не нырнуть с головой в дурман…

© William van Warg

Где ты, мой потерянный дом?
Сторона, что бесславно забыта,
Где построены стены из быта,
А мечты не сданы на цветлом,

Где стоит сад надежд, нетронут,
Средь озер без конкретной меры,
Где желания искренней веры,
В суматохе людской не тонут.

Где та комната песочного цвета?
И зеленый диван весь в листьях,
Папка, где лежали краски и кисти,
И источник экономного света.

Все ушло, разводными мостами,
Коим не суждено опуститься,
Не желанием просто проститься,
Да забытыми в ссоре местами.

Стало все экземпляром истории,
Как пророчество старой гадалки,
Что отходит на памяти свалки,
Только ты разгадал аллегории…

© William van Warg

Кажется иногда что, нам лишь осталось,
Вдыхать пыль дорог, да вечную жалость,
Блуждать средь теней, унимая свой голод,
С надеждой смотря в отсыревший город...

© William van Warg

За воротами было темно и тихо. Сигаретный дым, смешиваясь с морозным воздухом и тихим, ночным ветром уносился в небо. Огромное, низкое, декабрьское небо. Оно тянусь, сколько было видно глазу, усеянное звездами, словно черная, шелковая простыня, на которой рассыпали драгоценные камни. Они блестели в холодном, белом свете луны, даруя спокойствие своим безразличием. Я долго мялся у ворот. Он очень не любил сюда приходить. Но во времена нужды, когда было больше некуда податься, не на кого надеяться и некому доверять, здесь он находил того, кто взгромоздит на свои плечи все. Все что не сможет он. Робко, как будто впервые, Я сделал шаг вперед. Затем еще один. Даже сквозь ботинки он чувствовал холод, который отдавала сырая, безжизненная земля. Ни единой травинки, деревца или куста. За воротами была только бесконечная, погруженная во тьму степь. В отличие от неба, вечная ночь скрыла очертания всего, что было под ним. Казалось, что буквально в метре от того места, где стоишь, мир кончался… Хотя, может так и было. Я никогда не хотел проверять. Он просто шел той дорогой, которую знал, которую протоптал сюда много лет назад. Из всего, что можно было увидеть, вдалеке Я различал лишь огромную, квадратную конструкцию. Это и был его пункт назначения. Медленно, шаркающей походкой он плелся сквозь мрак, поднимая небольшие клубы пыли. Метр за метром, где каждый, давался трудней предыдущего. Оказавшись почти у цели, он ненадолго замер осматривая клетку. Высотой под два с половиной метра и четыре метра по диагонали. Черная, крепкая, все прутья на месте, ничего не изменилось. Зверь сидел на клетке, скрестив ноги, спокойно курил. Я взобрался по открытой двери и тихо присел рядом.
- Нуууу? – хрипло протянул Зверь, даже не взглянув на пришельца.
- Что ну? – тихо переспросил Я.
- Не играйся, не маленькие уже, что случилось?
- Я хочу, что бы ты взял штурвал.
- Мммммм… - Зверь медленно затянулся. – Вот оно как.
- Ты, чем то, удивлен? – в голосе Я чувствовалось раздражение.
- Нет, я в курсе событий, особенно с тех пор как ты перестал закрывать ворота.
- Тогда к чему эти вопросы?
- Я тут, знаешь ли, не часто гостей принимаю. – Зверь улыбнулся. – Может я соскучился, мне одиноко и я хочу с кем-то поболтать.
- Не кривляй меня.
- Если бы только тебя, у тебя вся жизнь кривляние.
- Можно подумать, у тебя жизнь намного лучше. – Я почувствовал, как кровь прилила к лицу. – Сидишь тут один годами в темноте и пялишься на небо, велика радость.
- Это мой мир. Я его таким создал, и я его таким люблю. Здесь холодно, когда должно быть холодно, темно, когда должно быть темно. Мой мир это как твой, только если убрать оттуда всю чепуху.
- Много же ты вещей считаешь чепухой.
- Достаточно. Сам подумай. Ты даже не можешь ночью остаться в темноте, в тишине, в одиночестве. – Зверь выкинул окурок и сплюнул. – Гребаный муравейник.
- Дай сигарету.
- Ты же бросил?
- Слушай, давай без этого.
Зверь протянул пачку Я. Тот достал из нее сигарету и зажигалку. Подкурил и отдал Зверю.
- Спасибо.
- На здоровье.
- Остришь?
- Острю.
- Ну, хоть так.
Зверь повернул голову и пристально посмотрел на собеседника.
- Ты что, плакал. – Прохрипел он.
- Какая разница. – Я опустил глаза.
- Зачем?
- Что значит зачем?
- Зачем плакать? – Повторился Зверь.
- Ну как… - Я немного растерялся. – Плачут скорее не «зачем», а «почему»
- Хорошо. – Согласился Зверь. – Зачем почему-то плакать?
Я долго смотрел вдаль, туда, где заканчивается небо.
- Знаешь. – Сказал он. – Ответить на этот вопрос, это как пытаться рассмотреть что-то сквозь тьму в твоем мире. Для меня это нереально. Там вообще что-то есть?
- Есть, но тебе лучше не видеть.
- Почему? Испугаюсь?
- Нет, расплачешься. – Зверь рассмеялся.
- Да, да, да. – Улыбнулся Я. – Очень смешно.
- Есть немного. Так что, там? – Зверь указал на ворота. – Все плохо?
- Да нет, просто мне нужен тайм-аут. Мир ходуном ходит, трещит по швам, а у меня уже нет сил его удерживать. Просто, надо перевести дух.
- О как, перевести дух. Ты становишься лентяем. - Зверь похлопал Я по плечу. – Раньше ты выпускал меня из клетки только, когда там творился сраный Армагеддон.
- Да уж, веселые были времена.
- Веселые времена? – удивился Зверь. – Что-то не припомню, что бы ты тогда много смеялся.
- Это был сарказм.
- Да, я знаю.
Несколько минут они сидели, молча, будто переваривая вплывшие воспоминания, пережитое так давно, вдруг оказалось на расстоянии вытянутой руки.
- Жалеешь, небось? – Спросил Зверь.
- О том, что выпустил тебя тогда?
- Ага.
- Нет. Да и ты бы все равно вырвался. Не тогда так через месяц, ну может, полгода. Я просто подумал, лучше я выпущу тебя сейчас и возможно мы сможем договориться, чем когда ты вырвешься сам и выплеснешь на меня всю накопленную за десять лет ненависть.
- Одиннадцать. – Сухо прохрипел Зверь.
- А, ну да. Одиннадцать лет. – Я на минуту замолчал. – Знаешь, я помню все, как вроде это было вчера. Как пришел сюда. На ощупь добрался до клетки. Как сухо клацнул самок. Я так боялся. Я думал… нет, был уверен, что ты выскочишь из клетки с рёвом и затопчешь меня на месте. А ты просто вышел, положил мне руку на плече, улыбнулся и пошел к воротам.
- Да-а-а-а… - Протянул Зверь. – Я тоже помню. Помню, как увидел тебя. Того, кто смог загнать меня в эту клетку. Того у кого хватило сил, меня в ней удерживать. Пережить мои нападки. А сколько их было за эти годы.… И я не говорю про те одиннадцать, когда я периодически сбегал. А тогда, когда я тебя пытался задушить еще раньше. И вот ты пришел. Как побитый пес. Обессиленный, обескровленный. На дрожащих ногах. Тогда то, я все и понял.
- Понял, что победил?
- Нет, что мы оба сейчас проиграем. – Зверь закурил новую сигарету. – Нас всего двое в этой вселенной, мы друг другу и браться, и естественные враги. Что бы я делал, если бы выиграл нашу битву? Ну, стал бы сам у руля, а дальше что?
- Что?
- Наверно превратился в тебя.
- В смысле?
- Ты становишься слабее без моих нападок, я без наскоков на тебя. Но нам нельзя меняться местами. Нельзя оставаться одним. Мы не выживем. Хотя ты и так это знаешь, в конце концов, у нас с тобой одни воспоминания на двоих.
- Если бы я тогда не открыл клетку… - чуть слышно сказал Я.
- Да. – Перебил его Зверь. – Ты бы здох. Испустил дух, где то там за воротами. А я бы ржал, сидя здесь и доламывая прутья. Потом бы вырвался, взял управление на себя и если не развалил все к чертям, то превратился в тебя. А что бы выживать, рано или поздно, появился еще один такой как я сейчас и началось бы все по новой… Ох, ну её на хер, эту цикличность бытия. – Зверь посмотрел на звезды. – Просто я поздно это понял. Как и ты.
- Думаешь, останови мы свою вражду раньше, все было бы по-другому?
- Да, конечно, я даже уверен в этом. Вопрос в другом. Было бы это лучше? Так или иначе, все, что с нами произошло, сделало нас теми, кто мы есть. И, поверь мне, я не хотел бы быть другим. И не хотел, что бы ты был другим.
- То есть, ты хочешь сказать, все произошло так, как должно было?
- Знаешь, я не гребаный ясновидящий, я не знаю как все «должно» было произойти. Но все произошло так, как произошло и я этим вполне доволен.
Я повернул голову и посмотрел на Зверя.
- Спасибо, что спал мне жизнь.
Зверь ответил холодным, пронзительным взглядом.
- Когда-нибудь я посажу тебя в эту клетку. – Почти прорычал он. – Ничего не кончено. Не забывай об этом.
- Да, я помню. – Сказал Я и опустил голову.
- Ну, вот и славно. – Улыбнулся Зверь.
Он потянулся, выпрямил ноги и спрыгнул с клетки.
- Та-а-а-а-ак-с, пора делом заняться. Сигареты есть?
- Все там же?
- Бухло?
- Деньги в кошельке, что найдешь все твое.
- Пожелания?
- Ты лучше знаешь, что сейчас там нужно делать.
- Не, ну мало ли.
- Ну, постарайся поменьше общаться с малознакомыми людьми, или хотя бы с теми, кто еще не привык к твоим выходкам. Мне потом очень тяжело и стыдно...
- Пффф! Стыд! – Перебил Зверь. – Кому эта хрень вообще нужна.
- Да и смотри там, вообще поаккуратней, за нами теперь присматривают.
- Угу, я курсе, не ссы. Короче все. Посиди тут, пожуй сопли пока, а я думаю, через недельку вернусь. Может чуть больше. Ворота закрывать?
- Да, пожалуй, мне надо абстрагироваться.
- Ок, договорились.
Зверь снял куртку и протяну Я.
- На, тут холодно по ночам.
- Но тут же все время ночь.
- То-то и оно. – Хмыкнул Зверь.
Я одел куртку. Зверь повернулся к воротам, выкинул бычек, снова закурил и неспешной, но бодрой походкой пошел к ним. Вскоре его силуэт достиг полосы света на земле. Завизжали несмазанные годами петли и силуэт с остатками света стали растворяться.
- Ничего здесь не трогай! – Кричал Зверь угрожающим тоном. – Особенно мое небо!
- Хорошо! – Крикнул Я в ответ.
И все затихло. Легкий прохладный ветер дул в лицо. Звезды тихо перешептывались, будто спрашивая друг у друга де их хозяин. Ночь обняла Я за плечи и странное умиротворение спустилось на него. Он закутался в куртку поплотнее. Подтянул колени. Закрыл глаза.

© William van Warg

А помнишь,
Мы мечтали заглянуть за горизонт?
А помнишь,
Специально забывали в грозу зонт?
А помнишь,
Как хотели дотянуться до небес?
А помнишь,
Бесконечным казался местный лес?

А помнишь,
Как боялись, что мама не придет?
А помнишь,
Надеялись, что скоро снег пойдет?
А помнишь,
Как светились, от радости глаза?
А помнишь,
Раньше все, со всеми были «за»?

А помнишь,
Как мы бегали, от дворовых собак?
А помнишь,
Как дарили конфеты просто так?
А помнишь,
Сколько было фантастических идей?
Ведь помнишь,
Так давай беречь, внутри себя детей…

© William van Warg

Я пьяный, обдолбанный коксом пилот,
В поломанном штопоре мой самолет,
Движки давно стали, обшивка горит,
Последний жилет для спасения пропит.

Чего ждать внизу, может водную гладь?
Или твердую почву? Давно уж насрать,
Онемевшие руки не отпустят штурвал,
Разорван последний спасательный фал.

Сломя голову вниз, не замечая преград,
Сквозь ковер облаков и карающий град,
Стервой воющий ветер и молний букет,
За пространство и время потерянных лет.

Мне б уже долететь или хотя бы упасть,
Что угодно абы в этот круг не попасть,
Не зависнуть опять в этом мире без дна,
Где бесконечная ночь, хотя лишь одна.

Под давлением стонет уставший металл,
И не вспомнить уже, когда я таким стал,
И неважно, что падает мой самолет,
Я не брошу его, я - последний пилот…

William van Warg

Не грубите мне облака, и громом на меня не рычите,
И своей холодной водой впредь голову мне не мочите,
Не дуйтесь свинцовой серостью, выказывая презрение,
Мне давно уже наплевать, у кого я под подозрением…

© William van Warg

Вновь начинается дождь,
По стеклу мелкой рябью комет,
Ты меня больше не ждешь,
Разговоров был потерян предмет.

Кто-то абсолютно чужой,
Научился открывать мою дверь,
Этой влажной, серой порой,
Я устал от вечных влаги потерь.

В полной тьме я танцую,
Наслаждаясь сиянием планет,
Умышленно снова рискую,
Осознать, что никого рядом нет.

Словно северный ветер,
Покоривший неприкаянный Рим,
В полуразрушенный вечер,
Я лишь сигаретным дымом любим.

Могилой забытого счастья,
Я поклялся, что не буду любить,
Но не спастись от ненастья,
Когда правду не можешь забыть…

© William van Warg

"Есть только земля да небо, цветы да камни, я да ты..."(с)S.o.D.B.a.C.H.