C матом по жизни

Однажды в разговоре с одним из своих студентов, сирийцем, долгое время жившим в Турции, я без всякой задней мысли ляпнул, казалось бы, совсем безобидное словосочетание секим башка, отчего лицо его изменилось и я услышал: "Преподаватель, никогда не говорите этого в разговоре с турками".

Оказывается, секим в турецком обозначает сосать, а башка - уменьшительное от баш (голова). И для турков подобное выражение является страшно обидным, хуже которого могут быть сексуальные отношения с ближайшими родственниками.

Пораженный этим открытием, я тут же полез в словари. Я очень много времени посвятил в своей филологической молодости истории русского языка, поэтому этимология ругательств не могда меня не заинтересовать. Потому что я очень живо представил себе времена татаро-монгольского ига, когда аскеры Золотой Орды казнили непокорных русичей посредством усекновения головы с тем самым злобным выражением, какое сегодня нам кажется совсем безобидным. Отсюда и слово башка, которое из всех славянских языков выбрало для внедрения в лексикон исключительно русский, отсюда же и своеобразная русская привязка тюркского слова сикким к русскому глаголу сечь и к старорусскому слову секира (топор).

Я не зря обратился к словарям: оказалось, что в романо-германских языках, ненормативная лексика привязана не к сексу, а к испражнениям. Сексуальная же доминанта ярко видна в славянских языках, которые в свое время подверглись мощному воздействию тюркских языков: русский, украинский, сербский, болгарский. Именно в этих языках наиболее экспрессивные ругательства связаны с анальным или оральным сексом или сексом с матерью. Учитывая культ матери в тюркоязычных странах, нетрудно предположить, что большего оскорбления чем секс с нею, в этой культуре нет. И именно эти оскорбления могли нестись в адрес завоеванных и угнетенных русов, чьи матери тысячами угонялись в рабство.

Далее я взялся за историческую грамматику, изучая корни слов, их ударения, пытаясь от их сегодняшних форм заглянуть в прошлое. Не секрет для филологов, что в 13-14 веке русский язык сменил систему ударения с четырехударного (с двумя восходящими и двумя нисходящими ударениями) на одноударное силовое с тенденцией отступа ударения на один слог назад по отношению к тому, что было и что сейчас есть в наиболее архаичном в этом плане из слаянских языков - сербском. Я и сейчас обожаю слушать российских спортивных комментаторов, которые, как правило, всегда произносят фамилии европейских спортсменов с ударением на один слог к концу слова.

И что же я увидел?

А вы сейчас вместе со мной продолжите ряд русских слов с характерным тюркским окончанием: щеколда, чехарда, ялда, белиберда, манда (извините за ненорматив, но это тоже подчеркивает утверждаемое) и то слово, каким мы называем женский детородный орган... Кстати, этого слова нет ни в одном западном или юго-западном славянском языке. Исконно славянское же слово имеет ударение на первом слоге из двух и имеет исключительно славянское окончание. А знаменитое русское слово из трех букв вообще не соответствует двухсложному славянскому с тем же ударением на первом слоге. Зато звучит ну уж очень по-тюркски...

Я занимался этим вопросом исключительно ради интереса, меня куда больше интересовала история русской фразеологии, потому что я хотел найти истинной происхождение слвосочетания турусы на колесах. Уж больно тюркским словом попахивают эти турусы. Но для общего познания эпохи воздействия татаро-монголов и на русский язык в частности тема внедрения в русский быт тюркской ненормативной лексики была весьма полезной.

Несколько лет назад на одном из форумов в сети в споре с одним полтавским интеллектуалом, ярым пророссийщиком, я вдруг узнал, что в России сегодня проводятся целые научные исследования русского мата с тем, чтобы доказать его славянское происхождение. Зачем? Чтобы уверить себя и весь мир в собственной оригинальности? Чтобы доказать миру, что секс в истории России всегда был делом грязным и неприличным?

Но любой филолог знает, что в периоды экономической слабости государства, в котором проживает народ, язык его испытывает мощное воздействие народа более развитого, более сильного, народа-оккупанта. Как в лексике технической, экономической, культурной, так и в ненормативной.

Поэтому мы даже сегодня можем наблюдать, как в русских устах уже вполне по-русски звучат факи, как в литературную речь поднялась из более низкого пласта задница (американские фильмы же сплошь и рядом пестрят этим словом) и еще из более низкого жопа, да вы сами покопайтесь в современном русском и вспомните, как и где появился в русской лексике знаменитый, уже практически литературный глагол с корнем трах, исторически весьма далеким от секса.

Кстати, именно так, подмяв под себя Украину, Россия подарила украинскому языку свой мат. как бы ни стремились украинские национал-патриоты сбежать от России, все равно они матерятся русскими словами, и от России они никогда не избавятся, поскольку порождены той же Россией.

Мат, это то. что заложено в подкорке головного мозга. В психиатрических лечебницах лечат больных методом инсулинового шока, когда мощная иньекция инсулина на какое-то время блокирует кору головного мозга. Чего только не наслушаешься от людей, потерявших способность ДУМАТЬ? Каките перлы выдают они!

Вот так и мы, вставляя в свою речь соленое словцо, просто на какие-то доли секунды отключаем мозг. И дарим человечеству продукт деятельности подкорки.

По-тюркски, друзья!

А вы говорите о Европе...

Да какие мы украинцы? Какие мы русские?

Тюрки мы! Их потомки...

Блок-то был прав почти...

А ведь и он тоже, бывало, прибегал к матерному словцу...