Нападение на банк

В Индии я впервые узнал, как по-английски называется комендантский час. Слово curfew осенью и зимой 1990 года в Хайдерабаде стало очень употребляемым, так как за три последних месяца уходящего года дважды в этом городе вспыхвали ожесточенные схватки индусов и мусульман.

Рассказывать всю предисторию конфликта пришлось бы долго и нудно. Скажу коротко: партии ИНК нужно было срочно вернуться к власти в стране, и Раджив Ганди дал команду начинать беспорядки именно в нашем городе, где до того времени вполне мирно уживались многочисленные представители всех религий Индии.

Мы уже были привычные к практике band's days. Обычно местные экстремисты называли дату какого-то своего протеста, и город в назначенный день с самого утра вымирал в опасении нарваться на неприятности. Жалюзи магазинов и лавок были опущены до земли и закрыты на замок, в противном случае экстремисты сразу же бросали в открытые магазины бутылки с зажигательной смесью. Не выходили в город и мы.

За два дня до одного такого заявленного band's day в Хайдерабад приехал Раджив Ганди. Мои индийские коллеги не очень одобрительно отнеслись к его приезду, говорили, что ничего хорошего в индийской политике от этого быть не может...

Вечером я съездил за какими-то покупками в центр (была там знакомая иранка, выпекающая удивительно вкусные пирожные), и почувствовал, насколько напряжен был город. Улицы были оцеплены военными, и полиция не решала ничего в дорожном движении - так сопровождали Раджива Ганди.

Проникшись тревожной атмосферой, я решил на всякий случай завтра снять побольше денег с банковского счета и хорошенько закупиться на базаре, чтобы в случае чего не оказаться заложником надолго закрытых магазинов.

С утра я отправился в банковское отделение при университете, выписал чек, получил жетон и встал в очередь. Впереди было еще человек пять, и я решил отойти на миг к банковскому клерку, чтобы задать какой вопрос...

И в этот момент на улице за окнами раздались какие-то крики, и в банк ворвалась толпа молодых людей, вооруженных палками с гвоздями на концах. В тот же момент кассиры автоматной очередью закрыли на замок свои клетки и полезли под столы. Молодчики у касс пытались достать палками с гвоздями кассиров и, когда это у них не вышло, стали избивать деревянными лавками, что стояли под стенами, ни в чем не виновных посетителей...

Клерк напротив меня подмигнул мне и потащил меня под стол. И, в принципе, вовремя, потому что экстремисты стали швыряться лавками по всему помещению, особенно радуясь попаданию в мониторы компьютеров.

Так продолжалось минут семь-десять, а потом, как по команде, молодчики куда-то убежали. Все стали выползать из укрытий и утешать плачущего старого седого охранника, у которого налетчики отобрали казенное ружье (как на снимке). Из банка до приезда полиции никого не выпускали, и мне с большим трудом удалось уговорить управляющего выдать мне деньги и выпустить из помещения, он понял-таки, что я волнуюсь за жену и дочку, которые остались в нашем доме в кампусе.

К счастью, мой мопед никто не угнал и даже не тронул...

По дороге домой я встретил еще две группы молодых людей с палками в руках. Взгляды их предводителей весьма серьезно изучали меня, и было немного жутковато. Я-то помнил историю, как одного нашего преподавателя начали бить в поезде за слишком хорошее знание английского языка (он показался нападавшим американцем)... Тут ведь тоже могло быть так, что неизвестно за что тебя будут бить... Мне повезло, они были безлошадные, а мой мопед был побыстрее их коллективного бега...

Нападению экстремистов подверглись все государственные учреждения. Было сожжено пару супермаркетов и с десяток автобусов. К вечеру, когда в городе начались убийства, в Хадерабад вошли войска и встали пикетами на перекрестках. Начался первый комендатский час (три недели).

Второй комендантский час был даже более жестоким, чем первый. Но нам удалось уехать из города, несмотря на то, что днем ранее поезд нашего маршрута на Мадрас экстремисты сожгли.

Почти месяц мы провели у друзей на берегу Индийского океана, встретили там Новый год, а в Хайдарабаде все еще шли бои...

Теперь я вспоминаю это с улыбкой, но там, под столом в банке, было очень не по себе...