Когда и где закончилась Отечественная война 1941-1945 г? Часть 2

Согласно официальному представлению, подписанному командующим 2-ым Прибалтийским фронтом маршалом Леонидом Говоровым, комендант штаба фронта Михаил Недюха уполномачивался на проведение переговоров о немедленной капитуляции группы армий «Курляндия». Эпитет «немедленная (вместо стандартного «безоговорочная») был выбран  по «дипломатическим» соображениям, учитывая специфику  предстоящих переговоров. По тогдашней констатации командующего фронтом от порученной подполковнику Михаилу Недюхе миссии зависели жизни тысяч его боевых побратимов. Ведь в случае её неудачи пришлось бы бросить все имеющиеся у фронта силы на генеральный штурм чрезвычайно сильно укрепленных в военно-инженерном отношении позиций противника, с наличием широкой полосы минных полей, а тем более в условиях лесисто-болотистой местности. По предварительным прикидками фронтовых аналитиков (с учетом опыта, предшествующего штурма Берлина) подобный генеральный штурм мог бы привести к потере до половины личного состава фронта. На самом деле курляндская ситуация была еще более пессимистичной чем та, с которой сочли возможным ознакомить «парламентера». Ведь при концентрации основных ударных сил на главном Берлинском направлении у Советских войск отсутствовали реальные возможности разгромить группу армий «Курляндия» Об этом свидетельствуют и многочисленные безуспешные попытки прорвать линию её обороны, начиная с конца октября 1944 года вплоть по май 1945 года с огромными потерями для Красной Армии.  Например, с 15 февраля по май 1945 года потери 2-го Прибалтийского фронта составили более 160 тысяч убитых и раненых. Согласно утверждению маршала Ивана Баграмяна в его книге «Так шли мы к Победе»: «Для разгрома, такого мощного объединения отборных сил вермахта, каким являлась Курляндская группировка нужно было иметь крупные силы и солидные средства. А между тем именно в это время Ставка Верховного Главнокомандования была озабочена созданием мощных ударных группировок для подготовки генерального наступления на главном западном направлении». Это подтверждается в книге «1945-й-год Победы» Владимира Бишанова, отметившего, что согласно Директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 1 апреля 1945 года состава 2-го Прибалтийского фронта были выведены в резерв 4-я Ударная Армия, 22-я Общевойсковая Армия и 19-й танковый корпус. Это была известная директива, ставшая для официальной историографии формальным обоснованием тезиса о якобы прекращении функционирования 2-го Прибалтийского фронта с 1 апреля 1945 года путем перобразования его в Ленинградский фронт. На самом деле для всех фронтов имела место общая «фронтообразующая» процедура: на фронт, подлежащий преобазованию, поступает Директива Ставки Верховного Главнокомандования (ВГК) с указанием цели преобразования, организационных мироприятий и ориентировочных сроков их завершения, де-юре закрепляемых соответствующим Приказом Верховного Главнокомандующего т.е. И.Сталина. Например, Приказом Верховного Главнокомандующего от 20 октября 1943 года на основании Директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 16 октября 1943 года был образован 2-ой Прибалтийский фронт. Приказом Верховного Главнокомандующего от 24 февраля 1945 года был расформирован 1-ый Прибалтийский фронт на основании Директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 6 февраля 1945 года.

Тем не менее в официальных источниках отсутствует даже упоминание о наличии Приказа Верховного Главнокомандующего, юридически закрепившего результаты выполнения Директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 1 апреля 1945 года.

Общественности известен лишь один источник информации по этому поводу – военный билет подполковника в отставке Михаила Недюхи (серия  АФ № 04048, выдан 8 октября 1953 года Подольским райвоенкоматом города Киева). В данном военном билете в графе для особых отметок зафиксированы все без исключения преобразования фронтов, в составе которых он воевал и официально значится, что 2-ой Прибалтийский фронт «преобразован в Ленинградский по Приказу № 087 от 13 мая 1945 года».

Так, что упомянутый В.Й.Волковым радиоультиматум от 7 мая 1945 года в действительности не был первым по счету. Он лишь стал следствием молчания командования Группы Армий «Курляндия» на переданный подполковником Михаилом Недюхой непосредственно в штаб немецкой группировки первый ультиматум от 5 мая 1945 года, подписанный командующим 2-ым Прибалтийским фронтом Леонидом Говоровым, совмещавшего по распоряжению И.Сталина и функции командующего Ленинградским фронтом. Последний фактически перестал функционировать после завершения в ноябре 1944 года Моондзунской операции и при отсутствии лини фронта лишь обеспечивал охрану береговой линии от Финского до Рижского заливов, передав все свои ударные войска на усиление западного стратегического направления. В опубликованных воспоминаниях ветерана 2-го Прибалтийского Фронта без какого-либо упоминания о Ленинградском фронте) генерал-майора авиации И.А.Вишнякова «На крутых виражах» фактически подтверждается реальность вышеотмеченной МИССИ подполковника Михаила Недюхи 5 мая 1945 года с перелетом через линию фронта на биплане «У-2» в темное время суток: «В ночь на 6 мая командование советских войск в Курляндии вновь предъявило ультиматум  противнику, требуя немедленной капитуляции. Однако враг по-прежнему молчал». Действительно, о данном ультиматуме тогдашний командир эскадрильи штурмовиков И.А.Вишняков мог узнать лишь от пилота «У-2» осуществлявшего переброску «парламентера», и возвращение которого, наверняка, с нетерпением ожидала вся авиабаза 2-го Прибалтийского фронта. Если же исходить из вышеприведенной информации В.Й.Волкова, то словно не было многомесячного игнорирования советских ультиматумов и огромных потерь Красной Армии в результате многочисленных безуспешных попыток прорвать укрепленную линию обороны группы армий «Курляндия», начиная с конца октября 1944 года. Но по В.Й.Волкову, выходит, что для капитуляции данной группировки оказалось достаточным одного радиоультиматума маршала Леонида Говорова. А с учетом информации Владимира Бешанова лишь после того, как из состава вверенного Леониду Говорову Фронта были выведены его основные ударные силы.

На фоне вышеизложенного есть основания утверждать, что командующий фронтом маршал Леонид Говоров реально вряд ли решился бы на проведение генерального наступления с неизбежными огромными потерями тем более наверняка зная о предстоящем подписании 8 мая 1945 года в Берлине  о безоговорочной капитуляции Германии её вооруженных сил. В той же мере это касается и соответствующей информированности командующего Группы армий «Курляндия» генерал-полковника Карла Гильнерта при отсутствии у последнего какой-либо объективной мотивации (или инструкций) для взятия на себя персональной ответственности за «волевое» опережение предстоящего правового оформления в Берлине заключительной позиции своего высшего руководства, полномочия которого прекращались 8 мая 1945 года в 23:01 по центрально-европейскому времени. Судя по всему отмеченное В.Й.Волковым обещание командующего Курляндской группировкой Карла Гильперта капитулировать к 14:00 8 мая 1945 года было лишь подстраховочно отвлекающим маневром, чтобы гарантировать проведение эвакуации (морским путем) наиболее вероятно раненных и больных из состава группы армий «Курляндия» до планируемого подписания Прибалтийского Акта о её капитуляции перед войсками 2-го Прибалтийского фронта.

Для этого командующий Группы армий «Курляндия» генерал-полковник Карл Гильперт фактически повторил прием И.Сталина, отказавшегося признать подпись своего представителя генерала Ивана Суслопарова под Реймским Актом от 7 мая 1945 года. В данном случае речь идет о подписи генерал-майора Отто Раузера. В этом контексте заслуживает особого внимания информация, приведенная в интернет-публикации Юрия Москаленко «Последние дни войны. Какими они были? Курляндия», явно официального происхождения относительно, проведенной командованием Курляндской группировки достаточно масштабной эвакуационной акции, судя по оказавшейся в российском распоряжении немецкой отправной портовой документации: В ночь на 9 мая 1945 года из Лиепайского и Вентспилского портов на 135 судах в составе 6-ти морских конвоев были эвакуированы 23700 солдат и офицеров Курляндской группировки. Это свидетельствует о крупномасштабности, проведенной её командованием эвакуационной акции фактически уже после подписания Берлинского акта 8 мая 1945 года в 22:41 по центрально-европейскому времени. Последнее означает, что командующий Группы армий «Курляндия» генерал-полковник Карл Гильперт проигнорировал подпись генерал-майора Раузера, имевшего полномочия на переговоры не с командующим Ленинградским фронтом, а конкретно лишь с командующим 2-ым Прибалтийским фронтом Красной Армии.

Согласно воспоминаниям полномочного представителя 2-го Прибалтийского фронта подполковника Михаила Недюхи Прибалтийский Акт о капитуляции Группы Армий «Курляднция» (с включениме Пункта относительно соблюдения Женевской конвенции 1929 года об обращении с военнопленными) был подписан им уже после подписания Берлинского акта, а с учетом информации В.Й.Волкова естественно до пленения  Карла Гильперта 9 мая 1945 года в 10:40.

Российский журналист Юрий Москаленко очевидно целенаправленно создал  для читателей отнюдь не лестный «художественный образ» командующего курляндской группировки вермахта Карла Августа Гильперта. Ведь Карл Гильперт после присвоения ему высокого звания генерал-полковника, согласно шифровки от 7 мая 1945 г,. оказывается не оправдал возлагавшихся на него надежд по части «решимости к сопротивлению», чтобы «доставить большие неприятности русским». Более того по Москаленко командующий Курляндской группировкой чуть ли не первым сдался в советский плен, выходит бросив на произвол судьбы многие десятки тысяч солдат и офицеров данной группировки, основная часть которой, как известно, капитулировала лишь к 13 мая 1945 года. Характерно, что именно 13 мая 1945 года был издан Приказ Верховного Главнокомандующего за № 087 о преобразовании 2-го Прибалтийского фронта в Ленинградский, то есть когда И.Сталин стал единственным «хозяином» положения на Курляндском полуострове. Как уже указывалось данная дата зафиксирована в военном билете подполковника в отставке Михаила Недюхи вместе  с официальной записью «Комендант Штаба 2-го Прибалтийского фронта по май 1945 года, комендант города Риги по 16 августа 1945 года». Основной парадокс Курляндской ситуации, (на который не может дать логический ответ официальная историография) состоит в том, что при наличии возможности, по крайней мере, для командного состава данной группировки покинуть морским путем Курляндию, предпочтение было отдано варианту советского плена. Это выглядит уже более чем «экзотичным» для генералов, участвовавших в осаде «голодного Ленинграда». Действительно, сам командующий группы армий «Курландия» генерал-полковник Карл Гильперт имел все возможности в ночь с 8 на 9 мая 1945 года покинуть Курляндию на любом из 6 морских конвоев, отправленных из портов Лиепаи и Вентспилса. И оказаться, например, в нейтральной Швеции, а не в московской тюрьме МГБ СССР с его последующей «нейтрализацией» 24 декабря 1948 года. В особой степени это касается командования войск СС, составлявших значительную часть Группы армий «Курляндия». Их фактический шеф обергруппен фюрер СС (соответствует званию генерал-полковника вермахта) Карл Крюгер возглавил настоящий заговор, ставивший своей целью физическую ликвидацию советского «парламентера» подполковника Михаила Недюху, чтобы обеспечить условия для борьбы «до последнего солдата рейха».

Путем введения вышеотмеченного «Женевского» пункта Генерал-полковнику Карлу Гильперту удалось нейтрализовать радикально настроенную часть командного состава вверенной ему группировки.

Характерно, что обергруппенфюрер СС Карл Крюгер в конечном итоге отказался сдаться в плен и 22 мая 1945 года застрелился, окруженный советскими солдатами на территории Курляндии. В той же мере при защите в апреле 1946 года прав, находившихся в советском плену своих бывших подчиненных Карл Гильперт мог ссылаться лишь на нарушение «Женевского пункта, подписанного им и полномочным представителем 2-го Прибалтийского фронта  Прибалтийского Акта о капитуляции Группы армий «Курляндия». В реальном плане именно по требованию официального представителя 2-го прибалтийского фронта подполковника Михаила Недюхи Прибалтийский Акт вступал в правовую силу сразу после его подписания, что отвечало содержанию первичного ультиматума командующего 2-ым Прибалтийским фронтом маршала Леонида Говорова от 5 мая 1945 года о немедленной капитуляции Группы армий «Курляндия». Чтобы не ставить под вопрос соблюдение германской стороной уже подписанного Прибалтийского Акта, генерал-полковник Карл Гильперт был вынужден подчиниться этому требованию,  уповая лишь на то, что он сам и его бывшие подчиненные будут находится под правовой защитой Женевской конвенции 1929 года об обращении с военнопленными согласно условию, подписанного

им Акта о капитуляции Группы армий «Курляндия». По-мимо этого генерал-полковник Карл Гильперт был просто обязан своим личным примером продемонстрировать подчиненным, что несмотря на их полную боеспособность, все они отныне де-юре становятся военнопленными с последующим переходом в стадию де-юре и де-факто. Так что,  

вышеприведенную интерпретацию российского журнала Юрия Москаленко поведения Карла Гильперта (как фактически трусливую сдачу в плен с опережением армейской массы) в свою очередь есть основания рассматривать как попытку преднамеренной дискредитации бывшего командующего группы армий «Курляндия». Тем более, что и по мнению Юрия Москаленко группа армий «Курляндия» могла сопротивляться «сколь угодно долго». Последнее подтверждает, например, маршал Иван Баграмян: «У меня невольно возникает вопрос: могли ли советские войска в сложившейся стратегической обстановке разгромить прижатые к морю 33

вполне боеспособные, технически хорошо оснащенные дивизии Курляндской группировки противника? Должен признаться, что я не раз задумывался над этим вопросом как во время войны, так и в послевоенные годы и в результате тщательного анализа обстановки того времени пришел к твердому убеждению, что подобная задача была связана для советских войск с впреодолением ряда весьма серьезных трудностей. Для разгрома такого мощного объединения отборных сил вермахта, каким являлась Курляндская группировка нужно было иметь крупные силы и солидные средства». На этом фоне особо показательно, что «трусливость» (по Юрию Москаленко) командующего группы Армий «Курляндия» Карла Гильперта категорически отрицается самой германской стороной. Именно благодаря подписанию Прибалтийского акта полномочный представитель 2-го Прибалтийского фронта подполковник Михаил Недюха также настоял на незамедлительном разоружении личного состава Штаба Курляндской группировки и охраняющих её подразделений вермахта. Сданное оружие принимал лично подполковник Михаил Недюха. Он вспоминал как многие немецкие офицеры со слезами на глазах целовали своё оружие, прежде чем с ним расстаться навсегда. А для некоторых офицеров альтернативным исходом стала «пуля в висок». Среди них и были те, которые готовили условия для борьбы «до последнего солдата рейха».

 Лишь после подобной «нейтрализации» личного состава штаба группировки, советские представители могли беспрепятственно добраться до личного блиндажа Карла Гильперта с последующим его пленением. В то же время на других участках линии Курляндского фронта, согласно вышеприведенной информации танкиста М.Кугелева, части Красной Армии, встреченные плотным огнем, были вынуждены отступить. Действительно, в последний день войны никто не хотел умирать.  На фоне игнорирования И.Сталиным Прибалтийского Акта о капитуляции группы Армий «Курляндия» и лишения 2-го Прибалтийского фронта даже права на историческое существование, по крайней мере,  на заключительном этапе Отечественной войны (согласно Приказу от 24 мая 1945 года) автор пришел к нетешительному лично для себя выводу, что его отца подполковника Михаила Недюху использовали в качестве «подсадной утки» в сталинской игре с фактической имитацией переговоров об условиях капитуляции Группы армий «Курляндия». Но это была лишь часть многоходовой комбинации И.Сталина с конечной «шулерской»  перетасовкой прибалтийской и ленинградской «карт». В данном контексте заслуживает особого внимания беспрецедентный факт,  отраженный в главе 9 «Блокада» книги маршала Ивана Баграмяна «Так шли мы к Победе». По информации Ивана Баграмяна 4 февраля 1945 года в Прибалтику прибыл маршал Леонид Говоров, назначенный И.Сталиным куратором военных действий I-го и  II-го Прибалтийских фронтов. Были проведены совместные совещания штабов этих фронтов и разработаны соответствующие планы боевых операций. Но уже 6 февраля 1945 года поступает новое решение того же И.Сталина о смещении со своих постов командующих I-го и II-го Прибалтийских фронтов  и назначении маршала Леонида Говорова командующим объединенным 2-ым Прибалтийским фронтом при сохранении за ним поста командующего фактически не функционировавшего уже на тот период Ленинградского фронта. Соответственно войска I-го Прибалтийского фронта были переданы объединенному II-му Прибалтийскому фронту. Численность последнего благодаря этому слиянию достигла 417 тысяч солдат и офицеров. Между тем И.Сталин принял данное решение, участвуя в Ялтинской конференции, начавшейся 4 февраля 1945 года и закончившейся 10 февраля 1945 года. Лишь исходя из информации, изложенной в авторской интернет-публикации  «Правда о 2-ом Прибалтийском фронте. Прибалтийский финал Отечественной войны» можно дать, не выходящее за рамки здравого смысла объяснение этому беспрецедентному решению И. Сталина. А его наиболее вероятная суть в следующем: как только от союзников поступило предложение относительно вступления Советского Союза в войну с Японией И.Сталин мгновенно с присущей ему оперативностью сделал первый шаг своей последующей многоходовой комбинации, придав маршалу Леониду Говорову вышеотмеченную Прибалтийско-Ленинградскую «двуликость» с конечной целью наиболее оперативно и «безболезненно» решить «курляндскую» ситуацию до вступления СССР в войну с Японией. Действительно, И.Сталин должен был осознать, что группа Армий «Курляндия» может оказать  упорное сопротивление сталинскому замыслу в виде капитуляции данной группировки вермахта именно перед Ленинградским, а не 2-ым Прибалтийским фронтом.  Прямым следствием сталинского (Курляндского замысла) стал парадокс, что «заключительный» (согласно Приказа от 24 мая 1945 года)  I-й Прибалтийский фронт по Приказу от 24 февраля 1945 года был введен в состав «незаключительного»  (согласно приказу от 24 мая 1945 года) 2-го Прибалтийского фронта. И всё это на фоне сохранения статуса «заключительного» даже за Карельским фронтом, полностью расформированным 15 ноября 1944 года вслед за выходом Финляндии из войны.

Объективным подтверждением вышеизложенному могут служить жесты благодарности, оказанные подполковнику Михаилу Недюхе (после завершения его «курляндской» миссии) маршалом Леонидом Говоровым, лично инструктировавшим моего отца 5 мая 1945 года перед отправкой его в самое «логово» противника. По приказу маршала Леонида Говорова подполковник Михаил Недюха назначается на генеральскую должность коменданта города Рига с направлением в Москву представления маршала на присвоение подполковнику очередного воинского звания – полковник. Но все же наиболее символичным было указание маршала Леонида Говорова о передаче в личное распоряжение подполковнику Михаилу Недюхе трофейного персонального автомобиля «Мэрсэдэс-бенц» бывшего командующего Группы армий «Курляндия» генерал-полковника Карла Гильперта. Действительно, на протяжении столетий подобные трофеи доставались лишь военным лидерам. Именно на данном «Мэрсэдэс-бенц» меня с матерью встретили после приезда в город Рига 22 мая 1945 года. Сведения автора о курляндских событиях мая 1945 года основываются не только на воспоминаниях его отца Михаила Недюхи, но и других ветеранов 2-го Прибалтийского фронта, бывавших в особняке коменданта города Риги в районе Мэжэ-парка включая, естественно и постоянного (с 1944 года) водителя сержанта Михаила Скрипку – уроженца Сумской области.

2 декабря 2012 года автор направил заказное письмо послу Федеративной Республики Германии в Украине д-р Кристофу  Вайлю (Главпочтамт № квитанции  № 6770, согласно почтовому уведомлению о вручении, получено Посольством 3 декабря 2012  года, текст приведен в «блоге Игоря Недюхи») с просьбой передать авторские материалы по «курляндской» тематике в Федеральный военный Архив Германии (в ответ на письмо его Директора д-ра Мэнцэля в Украинский Институт Национальной Памяти, входящий № 1768 от 04.08.2009 г.).  К письму прилагались ксерокопия военного билета подполковника в отставке Михаила Недюхи и снимок автомобиля с пояснительной подписью: «Подарочный» лимузин «Мэрсэдэс-бенц» образца 1939 года. Сержант Михаил Скрипка и Игорь Недюха. Даугавпилс 1947 года». История данного автомобиля описана в авторской публикации в газете Киевской мэрии «Хрещатик» от 1 июня 2005 года. В письме была выражена просьба к германской стороне провести экспертизу снимка данного автомобиля относительно возможности его какой-либо штатно-регламентной принадлежности командующему Группой армий «Курляндия» генерал-полковнику Карлу Гильперту. По мнению заявителя корректировка возможна лишь относительно года выпуска – 1939 год. Затем аналогичные авторские материалы были переданы непосредственно в Департамент Второй Мировой войны Военного музея Латвии с просьбой по номеру данного автомобиля изыскать возможность проследить его дальнейшую «латвийскую» судьбу после того как он был подан в 1948 году подполковником  Михаилом Недюхой жителю города Даугавпился. К сожалению на июньский 2013 года запрос заявителя в Посольство ФРГ лишь пришло сообщение (от 21 июня 2013 года), что авторский «Курляндский» материал в Посольство не поступал. В этих условиях любые попытки автора к прояснению ситуации могли привести лишь к скандалу с «международным» оттенком и при том без реальной перспективы установления истины. В целом, вышеизложенное позволяет устранить противоречия относительно дат – 8 и 9 мая 1945 года как времени предполагаемой по различным источникам капитуляции Группы армий «Курляндия», а соответственно, и реального окончания Отечественной войны 1941-1945 годов.

Фактически вопрос в том считать ли этой датой момент подписания капитуляции 8 мая 1945 года генерал-майором Отто Раузером  или подпись самого командующего Группой армий «Курляндия» генерал-полковника Карла Гильперта под «капитуляционным Прибалтийским Актом от 9 мая 1945 года. Соответственно с признанием капитуляции группы армий

«Курляндия» вермахта перед Ленинградским или 2-ым Прибалтийским фронтом, в правовом плане преобразованного  в Ленинградский лишь 13 мая 1945 года согласно приказа (№087) Верховного Главнокомандующего. Ответ на этот вопрос и определяет наиболее достоверную дату реального окончания Отечественной войны 1941-1945 годов в её классической интерпретации.

Но как бы там не трактовала официальная историография события мая 1945 года все же остается историческим фактом, что именно командующий Группы армий «Курляндия» генерал-полковник Карл Август Гильперт (уроженец немецкого города Нюрнберг) и официальный представитель 2-го Прибалтийского фронта, комендант его штаба подполковник Михаил Недюха (уроженец Черниговской области, город Корюковка, выпускник Харьковской школы червонных старшин)

9 мая 1945 года подписали заключительный (на Европейском театре военных действий) «капитуляционный» документ о капитуляции последней боеспособной более чем 200-тысячной Группировки германских вооружен=

ных сил.

С точки зрения украинской национальной памяти необходимо также отметить то обстоятельство, что лишь после того как 9 мая украинец Михаил Недюха непосредственно подписал фактически автономный Прибалтийский Акт. Окончание Отечественной войны 1941-1945 гг. приобрело свои классические форму и содержание. Ведь фактически было де-юре закреплено финальное освобождение последней захваченной врагом «отечественной» территории, что даже в «идеалогическом» плане принципиально отличалось от «берлинского» закрепления расширения сталинской империи далеко на запад от «отечественных» границ образца 22 июня 1941 года.

На фоне известного «поминального» девиза: Никто не забыт, ничто не забыто» тем более неприглядным выглядит и нынешнее конъюктурное игнорирование исторического существования 2-го Прибалтийского фронта инициированного сталинским Приказом от 24 мая 1945 года, конъюнктурно исключившего 2-й Прибалтийский фронт из списка фронтов ,принимавших участие в заключительном этапе Отечественной войны 1941-1945 гг. В этом плане 2-ой Прибалтийский фронт, через который за период его функционирования с 20 октября 1943 года прошли сотни тысяч представителей Украины вполне заслуживает хотя бы упоминания в экспозициях Мемориального комплекса «Национальный музей Истории Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» Тем более, что именно представитель 2-го Прибалтийского фронта украинец Михаил Недюха в мае 1945 года «подписал» заключительную страницу классической истории  Отечественной войны 1941-1945 гг., ради увековечивания памяти,  о которой и был создан данный Мемориальный комплекс. В целом, вне зависимости от конъюнктуры власть предержащих «никто» и «ничто» в Отечественной войне 1941-1945 гг. не должны быть забыты и сохранены в памяти настоящего и будущих поколений.