Она ушла. Вдогонку лишь молчанье.

Никто ее вернуть не захотел.

И лишь безумной ночи завыванья

чуть криво начертили ей удел.

Она ушла. И сердце опустело.

Тоска щемяще в душу закралась.

и лишь детей веселье оголтело

по капле Эликсир роняет в нас.

Я хочу, чтобы ты меня любил.

Тихо, яростно, нежно и шумно.

я хочу, чтоб во мне воскресил

ту Девочку из невинной юности,

 такую глупую, слабую и беззащитную,

но искреннюю, как само Небо.

Чтоб железом ладони оберегал хрупкость пальцев моих.

И мы вновь взлетали туда, где никто еще не был!

я хочу играть, и всю жизнь  чтобы будто впервые

Ты целовал мое прозрачное тело,

целуя на самом деле Душу.

Люби меня так, будто нет больше женщин на свете.

 а я буду любить, будто бы и не знала мужчин.

ПОЖАЛУЙСТА, ЛЮБИ МЕНЯ.

Без всяких на то уважительных причин. 

мой личный зверь давно не спит,

в уютных лапах страсть храня.

хрипит, храпит, рычит, мурчит,

и ждет подачки от меня.

поводит кончиком хвоста.....

чуть зазеваешься - держись!!!!

ты можешь обрести меня,

а можешь потерять и жизнь.

Ты ловишь,

Чаруешь, бросаешь и копишь, Ты ранишь как шпагой, И этим все портишь.

Ты любишь,

Безбожно, безудержно, ярко, открыто.

Потом ненавидишь. Так тихо. Забито

На все. Ничего не волнует.

Ты куришь.

Сметаешь с углов паутину и душишь в себе раздражение к целому миру.

Внезапно жалеешь.

Включаешь на всю дикий рок и балдеешь. Соседей имеешь (в виду).

Завязаешь в болоте догадок и версий. И ищешь истоки.

Хей, Аривидерчи!!! – кричишь в пустоту что есть сил.

Нет ответа.

И не притворяясь, ты скажешь:

Задето.

Ты думаешь, я про тебя написала?

Да нет, я ведь просто словами играла.

С тенями…..

Тяжелый рассвет, бесполезные дни –

Наивнее взгляд и послаще ранит.

Что чувство? Гламурный, неслыханный бред.

Один поворот стоит нескольких лет.

Свернем, говоришь? Только по тормозам

Не выйдет. Припухлость невинная губ

Скрывает, лишь только закроешь глаза,

Прогнивший зарок, полустершийся сруб.

Давай, веселей!!!! Разорви пополам

Меня и себя. Крайне глупо беречь.

Захочешь-умрем, а захочешь-всплывем,

Лукавством ума распыляя картечь.

И все. И не надо ажурных надежд.

Забудь, вырви с мясом, смеясь отпусти.

Но так ли заманчико кредо невежд?

И я не смогу жить в ненастье.

Жор страсти вне власти. Крапленые масти

 меня не спасают от этой напасти.

Так страшно и грешно быть в маске навечно.

Без сказки и ласки, слепой и беспечной.

Порок наш замечен. Пророк ли привенчан?

Опущены плечи. Вот так вот. Прости.

Открой шкатулку. Не пугайся узора из старинных букв.

Стряхни небрежно тяжесть фальши, и загляни в самую суть.

Ведь там сапфировые страсти, из нежности крепчайший жгут,

Браслет с гранатом томной ласки, серег берилловый уют.

Мы будем долго с тобой спорить, что в надписи за скрытый смысл,

И беспорядочные слоги внезапно станут мудрой мыслью.

Ну что же ты? Как это странно – искать ключи в заморском Свенце,

Когда лежат они в кармане, что ближе всех к мужскому сердцу?!

Как полоз, ускользают чувства. Шкатулка тронута лишь взглядом.

Ты взял пластмассовые бусы, которые лежали рядом.

Мой ангел-хранитель, предатель, грабитель,

Кошмарный злодей и убийца идей,

Спасал меня часто от бед и ненастий,

И даже от счастия спас не однажды.

Когда я хотела, летела и пела,

И он в децибелах моих засыпал.

Но только лишь стоит мне с кем-то поспорить,

Иль Зло раззадорить, он сразу вставал.

Иногда помогал.

Но было такое: случится вдруг горе,

А он на тромбоне играет сидит.

И тихо мне шепчет: ну что же ты, детка,

Давай, стреляй метко, а нет – так беги.

И я проклинала его, и бежала,

 и чуть не сдыхала от бега порой.

 Но ангел-хранитель- предатель-грабитель,

Какой бы он ни был плохой,

 но он мой

Последний герой.

С высокой скалы, чуть небрежно, вразвалку,

Тихонько дыша, соскользнула я вниз.

Разбито внутри, только взгляда останки

Успели схватить пролетающих птиц.

Царапины взглядов, ожог расставанья –

Все это сейчас так не важно. Пойми,

Что ангел с порочным лицом на прощанье

 улыбкой шепнул, куда надо идти.

Я встала и мимо промчалася кошка –

Беспутная вестница черной беды.

Асфальт раскалился. Качнулась немножко,

Пронзенная острым лучом тишины.

Пятном расползлось то немое отчаянье,

Которое в сердце всегда берегла.

Сейчас ни-че-го. Только всхлипы и каянья.

Но мне не забыть ту долину тепла.

Образ прекрасного Мачо,

Мужчины с большой буквы «М»,

Повесила как-то на даче

Милая добрая мэм.

И целыми днями вздыхая,

Свой взор не могла отвлечь

От локонов цвета каштана,

От гордых покатистых плеч.

А ночью, ютясь под простынкой,

Под нежное пенье сверчков,

Она вспоминала картину

 с героем своих грешных снов.

Мечтала она не на шутку,

Что как-нибудь он оживет,

прогонит смятенье и скуку,

растопит в душе ее лед.

Вернет ей счастливое лето

И в сердце поселит Любовь.

Все эти мечты до рассвета

Ее будоражили кровь.

Нежданно, со скоростью света

Промчался для мэм отдых весь.

Пришлось ей вернуться на землю,

 спуститься со сладких небес.

И образ прекрасного Мачо,

Мужчины с большой буквы «М»,

Прикрыв старым пледом на даче,

Безжалостно бросила мэм.

Вот и все. Душу вдребезги, в пыль.

Вот и все. Сердце в клочья, лоскутья.

И в душе, как в пустыне, ковыль

Громко бьется о ржавые прутья.

Вот и все. Лишь молитвы спасут.

Или в голову девять грамм стали.

Вот и все. Словно перья в мазут.

Я тону. Нет ни слов, ни морали.