И откуда у него такой голос?!

   Его равномерно звучащие, жгучие слова бесстыже и необратимо оголяли меня. Ты – слетела первая пуговка, -Согласна – вторая ко всем чертям, -Сегодня – волнующее приспущение бретельки… - Со мной – Боже, на мне ведь только стринги! – Прогуляться?

   Ну что ТЫ, я согласна к безумному соититю посреди бела дня, расписать твой подъезд судорожными признаниями, продаться в гарем к потному султану, лишь бы ты слал безразличное «Как дела? Не остра ли восточная кухня?». – ДА. Хрипло прошептала я, безвозвратно погибая в тлеющем костре его зрачков. «Да» прозвучало как восторженный пик экстаза, последний импульс страсти, голова закружилась словно пикирующий лайнер, а сердце упрямо пыталось произвести самосожжение. Каждая буква – инструмент инквизиции, слово - прощальный поцелуй у гильотины, фраза - извращенный половой акт с растерзанными простынями и сиплым дыханием.

  Он мог бы читать лекции на тему: Растление женщины одним приветствием, преподавать «Электрику интимных фраз» и строчить бестселлеры под дерзким лозунгом «Рекорд ДонЖуана – смешные цифры».

  Церковь предала бы его анафеме – «АКИ ЕСМЬ ВОПЛОЩЕНИЕ ПОРОКА», молодые профурсетки сучили бы ножками и строчили: « Ах, вы мой кумир, вы самый лучший, дайте я вас обниму, а можно…», от восторга глотая середину – а так ли она важна?  Мамаши судачили бы с закатанными глазами: «Бесстыдство!!!Позор!!!» вечерами жадно вглядываясь в Его фото…….Он мог бы завоевать весь мир. Но сейчас, ма шерри, он завоевывает ТЕБЯ.