Волчья ягодка. Тремя годами раньше.

Писец.

Не сказать, что Марина Игоревна была ярым борцом за права меха на жизнь при жизни, но именно этого зверька в последнее время она всё больше и больше недолюбливала. Надо отдать должное, он платил ей той же монетой. Каждый день он бесцеремонно напоминал ей о своём присутствии. Сначала издалека и нечасто, а сейчас обнаглел до такой степени, что встречал её утром в зеркале, ехидно скалясь и кривляясь на все лады. У него даже имя было – Юбилей. Именно так. С большой буквы «Ю» и такой же большой цифры «40».

Марина Игоревна постаралась взять себя в руки. Сама по себе череда маленьких зверьков означала просто течение бытия, но сплочённые в стаю, они угрожали превратиться в монументальную шубу, готовую в любой момент задушить хозяйку, и с этим нужно было что-то решать.

Марина Игоревна, худощавая высокая шатенка, до недавнего времени мирно заведовавшая литературным отделом крохотного издательства, решительно сгребла в сторону завал на письменном столе и положила перед собой чистый листок.

Что там советуют психологи? Начать с составления достижений и недостатков.

К достижениям можно было отнести…она задумчиво погрызла колпачок ручки…получалось, что достижений не было. Упрощаем задачу. На столе появился новый листок, озаглавленный незамысловато «+» и «-». Дело пошло веселее. Образование, крыша над головой, взрослый, хоть и бестолковый по молодости, но вполне приличный сын, относительное здоровье, трезвый взгляд на жизнь и крохотные сбережения. Она полюбовалась на ровный столбик преимуществ. «А может ну его, этот минус?» Ограничившись двумя пунктами: отсутствие работы и отсутствие смысла жизни, Марина снова полюбовалась результатом и задумчиво уставилась в окно.

Ну и кого она хочет обмануть? Тимка вырос, закуклился в своей взрослости и было непонятно, то ли из этой куколки вылупится самодостаточный мужчина, то ли вечный юнец-мечтатель. Издательство приказало долго жить, лишив её ежедневной «службы» и видимости востребованности, а так же хоть и небольшого, но постоянного дохода. Супруг исчез из её жизни много лет назад так же внезапно, как и появился, оставив их с Тимом в крохотной хрущёвке, доставшейся от бабушки, окатив напоследок фразой «Я задыхаюсь от твоей любви» и прихватив общую сберкнижку. Немногочисленным мужчинам, появлявшимся в её жизни, Марина так и не научилась доверять. А может быть они и не стоили доверия. Но на пороге сорокалетия она с грустью поняла, что жизнь требует от неё неких действий, о которых она пока понятия не имела…

-- Мам! Мам, ты дома? – Тим с размаху проскочил в кухню и неуклюже зацепился карманом за ручку двери. Штаны угрожающе затрещали.

-- Тииим…ну аккуратней.

Двухметровый нескладный пучок энергии смущённо выпутал штаны из дверей и пригладил рукой дырку.

-- Ты чего так рано?

-- Да у нас историчка заболела. – Врать в свои двадцать Тим так и не научился. – А ты чего, не пошла на собеседование? Ты ж вроде собиралась?

-- Да вот…не дошла, так скажем. Ну какой из меня референт? Только и того, что писать правильно умею. Ни кофе подавать, ни дела вести…Не моё это.

-- А что – твоё? – Тим аккуратно пристроил себя на краешек стола и покосился на плоды Марининого творчества.

Она задумалась. Действительно, а что её? Когда-то восторженной девчонкой она мечтала писать, рисовать, учить. Ей казалось, что всё это так естественно, как дышать. И ей всё удавалось и успевалось. При чём, судя по отзывам, довольно неплохо и с большим потенциалом. Она умела и любила мечтать. И мечты обязательно сбывались. Последней её мечтой был Рим. А потом случилось «Я задыхаюсь от твоей любви». Марина не знала, можно ли задохнуться от любви, но вот то, что без неё не живут, она была уверена. И она умерла.

Не было больше картин, песен, стихов и повестей. Не было мечты и реальности. Был скромный литературный заведующий скромного издательства годами вычитывающий чужие мечты и устремления.

Тим озабоченно покосился на мать. Всегда собранная и целеустремлённая, хоть и не всегда понятная, она была для него чем-то вроде талисмана, в который веришь самозабвенно и безоговорочно. Этакая точка неизменности. В которой теперь что-то произошло и нужно было понять, поломка это или просто другая форма.

-- Блин, совсем забыл, – Тим свалился со стола, попутно стаскивая всё, что там ещё оставалось, -- там же тебе письмо пришло.

-- Где пришло? – Марина глянула на выключенный ноутбук.

Тим рассмеялся, перехватив её взгляд:

-- Да не там, в ящике почтовом. Я платёжку доставал и…Вот – он с видом фокусника вытащил изрядно помятый конверт, расправил огромной ладошкой и положил перед Мариной.

На конверте мелкой каллиграфической вязью, издалека смахивающей на арабскую, был написан их адрес и её имя. Отправитель не был указан, но Марина и так узнала этот почерк и сказать, что была удивлена, значит не сказать ничего.

-- Ма, а это от кого? – от любопытства Тим прижмурился и затаил дыхание.

-- От бабушки, -- Марина поймала недоумённый взгляд сына. – матери твоего отца. – Уточнила она и подчёркнуто аккуратно открыла пухлый конверт.

Две головы склонились над текстом…