Начало истории с продолжениями.

— Вы не могли бы составить мне компанию попить кофе где-нибудь? Я, обычно, хожу с подругой, но она заболела, а одной мне не удобно появляться в кафе,– спросила она тогда.

Я не редко был для кого-нибудь «выручалочкой». Согласился я и сейчас выручить человека и составить компанию. Тем более что она была не дурна собой и мне не будет стыдно, если меня кто-нибудь увидит с ней в компании.

Ближайшее кафе от нашей работы было закрыто, ещё одно не прельщало своим внешним видом настолько, что даже не было желания ознакомиться с его интерьером и меню. О! Вот, на мой взгляд, подходящее заведение. Довольно стильное снаружи. Заходим. Достаточно уютное и внутри. День, никого из посетителей нет.

Официант помог даме снять пальто, присесть за столик. Улыбается; подавая меню и слушая заказ, слегка наклоняется всем корпусом, держа спину ровно, он напряжён, руки слегка, еле заметно, вздрагивают, возможно, от физического и нервного напряжения. Сам не знаю что, но что-то меня начинает раздражать в официанте. Мимо воли начинаю рассматривать его. Официант худощавый, глаза у него серые, взгляд колючий. На кистях рук видны шрамы от вывода кислотой татуировок. Наверное, хотел вывести следы пребывания на «малолетке».

Официант слишком уж учтив с дамой, смотрит на неё таким сладким взглядом, что мне становится не приятно за то, что он смотрит этим взглядом на даму, которая пришла со мной.

Вошли ещё посетители. Три девушки. Не «крокодилы». Хоть это его отвлечёт. Проходят они мимо нас, одна со мной здоровается, я с ней тоже.

— Знакомая? – спрашивает она.

— Да. Живём в одном доме.

Взгляды наши с Глорией встретились. Взгляд у Глории из мягко-игриво-тёплого превратился не то в леденяще-колюще-режущий, не то в огненно-обжигающе-испепеляющий. Что ж так взгляд-то так могло изменить?

Глория отводит взгляд от моих глаз и смотрит мимо меня. Я поворачиваюсь, следуя направлению её взгляда. За нашим столиком расположились те три девушки. Моя знакомая за тем столиком сидит лицом к нам. Она и Глория какое-то мимолётное мгновение смотрели друг на друга, потом одновременно отвели взгляды в разные стороны. Знакомая стала о чём-то оживлённо болтать с подругами, а Глория уставилась в окно.

«Неужели тот взгляд Глории был взглядом ревности? Может это взгляд собственницы? Слушай!!! Так вот что меня раздражало в официанте! Это же самая, что ни есть обыкновенная, ревность!!! Я её приревновал к этому официанту!

Вот это да… Что опять? Но ведь я – холодный, замкнутый (хоть и общительный) и к семейной жизни не предназначен. Но, с другой стороны: я – тёплый, ласковый, нежный… Что это со мной? Что – опять?! О нет! Нет. Нет… По-моему я её хочу… Да? Да. Да! Это опять! Опять…

Какие глаза у неё красивые! Слушай! Да ведь они зелёные! Боже мой! Но какой взгляд манящий.

А ведь я подозревал, что взгляд у неё такой. Даже, помнится, старался не смотреть ей в глаза. Наверное, я что-то всё-таки знал, поэтому и не смотрел ей в глаза».

Мы сидели, пили кофе, курили. Официант вежливо подавал кофе, давал прикуривать, улыбался, съедал глазами Глорию. Я уже не обращал на всё это никакого внимания. Я сам был поглощён моей спутницей. В своих мыслях я себе представлял, что я сделался маленьким, а она большой, настолько, что я провалился, как в бездну, в её глаза и лечу в этой бездонной зелени взгляда то ли вверх, то ли вниз, обволакиваемый пьянящими мой разум словами, слетающими с её губ.

Оторвавши свой взгляд от Глашиных губ, глаз, бровей, ушей, я постарался привести свой внутренний мир в какое-нибудь спокойствие. Обеденный перерыв на работе заканчивался. Нам надо было идти. Дорога на работу показалась очень длинной. Хотелось говорить и говорить с ней. Но я боялся заговорить откровенно. А болтать попусту с ней не хотелось.

На работу пришли, разошлись каждый по своему отделу. Как будто ничего и не было, ничего и не произошло. Всё также как и было до перерыва. Это в кабинете. А в душе? Хоть кто-нибудь смог бы увидеть тот вулкан страстей и эмоций, который пробудила от сна Глория?

«Замужем она или нет? И как с ней теперь можно видеться и притворяться, что со мной ничего не произошло, что никакие желания у меня не возникли по отношению к ней?

Да никак нельзя видеться! Всё равно я себя рано или поздно не сдержу и скажу ей, что я её хочу, и она сводит меня с ума!

Боже! Боже мой! Ведь было же всё спокойно. Уже как-то сложилось, устоялось. И вот опять! А глаза-то! Глаза! Зелёные. Нет, так нельзя надо что-то решать. На что-то решаться и что-то решить. Вот я гоню. Не-не-не. Так точно жить нельзя! Надо что-то менять.

Но что? Но, всё-таки надо что-то менять».

И я поменял. В корне поменял. Работу поменял. Точнее сказать – место работы.

Таким образом, я, как страус, прячущий голову в песок от опасности, спрятался от Глории, надеясь, что мы больше не встретимся никогда, но, где-то в далёком своём подсознании осознавая, что мы с ней всё-таки встретимся, обязательно встретимся. Но когда, где и как пересекутся наши пути, я тогда ещё не знал, даже не мог предположить, что всё случится именно так, как это произошло.

Я чувствовал каким-то своим местом, что Глория – «роковая» женщина. Я чувствовал, что если между нами возникнут близкие отношения, то они будут весьма тёплыми, а минуты, проведенные вместе, будут прекрасны. Но я чувствовал, также, что эти отношения положат начало моему концу, а минуты будут отсчитывать время, приближающее тот мой конец.