Cтихи в либретто

   У нее душа из глины, как картина «паутина в георгинах».  Быть всегда мечтала сильной и лепила твердый камень из размякшей льдины синей.

   Камней собралось полный двор, хватило их на новый холл, забор высокий, четыре стены одиноких без потолка, что б дотянуться до луны, иногда,  что б дудлить с горечью мартини и любоваться baldinini, смотреть на небосвод лазурный, затянут облаком безумным, в лучах искрящихся ажурных, и путешествовать всерьез среди уставших робких звезд, как в грезах птица среди гнезд, что б рисовать закат, восход, любовь, печаль, струны аккорд… Пока не появился он, диктующий всей жизни тон - с фарфоровым тигровым сердцем, открывший к ней умело дверцу, заливший до краев румянцем, закружив нежно в сладком танце.

   Но ни душа, ни стены без потолка, ни даже забор суровый, не были к такому готовы. Ей хотелось свободы и голубая глина растягивалась по небу следом длинным. Ты только представь как это – внутри бескрайнее небо, уходящее лето и стихи в либретто…

…Много воды с тех пор утекло, в этом нет ничего необычного. В наших городах слишком тесно, чтобы считать встречу случайной или неуместной. Он забирал деньги из банкомата, скорее всего очередную зарплату. Она заглядывала через плечо с почти серьезным намереньем подсмотреть пинкод или огреть одиноким кирпичом по башке горячо его… Ну а что?!  У нее украли кошелек, пропала поездка в Хургаду или в Бангкок, обида закралась на весь мир. Тут он обернулся и спросил, в растянувшейся хитрой улыбке губки пухлые сложив, любит ли она кофе и бутерброды с сыром, тем самым спас себя, став ни кем- нибудь, а почти кумиром.

   Живо ворвался в комнату без  потолка, как воздух на рассвете, как мармеладная листва, ветром играл ее кудряшками, словно в поле ромашками и целовал нежно плечи, теребя горящие свечи, которые не только для света, но и для встречи сердца и души в дымке вечности где-то.

-Холодно? – спросил тревожно, на смутно знакомом языке осторожно, Из тех, что не знаешь ни слова, но чувствуешь кожей и слушаешь снова и снова, наполняя фарфоровое сердце нежностью и теплом, укрывая паутиной сладкой ее.

…Размягченный кусочек податливой глины, становился  в объятьях его небом синим, откровенье пугало, воображенье играло и себе представлял он как это - внутри бескрайнее небо, уходящее лето и стихи в либретто…