Гусейнов Советские идеологемы… Матерный пласт Мат теневая генера

Гусейнов Советские идеологемы… Матерный пласт Мат теневая генералия официальной идеологии

Гусейнов Гасан Чингизович Советские идеологемы в русском дискурсе1990-х

ГЛАВА III

Матерный пласт идеологического языка (с. 143)

§ 1. Мат — теневая генералия официальной идеологии

В канонических идеологических текстах советского времени мы не найдем ука

заний на то, что мат — такая же генералия официальной советской идеологии,

как лозунг коммунистического манифеста «Пролетарии всех стран, соединяй

тесь!» или как одно из тех «выработанных человечеством богатств», «знания» ко

их требовал от каждого коммуниста В. И. Ленин.396

Более того, можно утверждать, что на официальной поверхности советской

идеологической речи всегда присутствовало требование «повышения культур

ности», или «культурного уровня».

Вот почему, даже если ничего не знать о существовании матерного языка или

полагать, что он представлял собою в советское время едва заметное маргиналь

ное явление, никак не соотносимое с разросшимся языком идеологии, даже

и в этом случае наблюдатель вынужден был бы отметить, что конец советской

эпохи сопровождался всплытием на поверхность общественной жизни мата,

вторжением его на страницы самых разнообразных изданий, движением по всем

каналам СМК и живейшим обсуждением данного факта общественностью.397

«Гласность наша имеет общую природу с матом»398.

Сопротивление мату было во время перестройки знаком сопротивления са

мой гласности.399

В сознании многих миллионов современников конец эпохи совпал с двумя

публичными матерными высказываниями из высочайших уст Михаил Горбачев

21. 08. 1991 назвал членов ГКЧП «мудаками» и рассказал по ТВ, как в Форосе «он

послал их куда русские люди посылают». На протяжении всего 1992 года слова

Горбачева «Ну что, доигрались, мудаки?» переадресуются другим деятелям рос

сийской политики, становятся motto политических обзоров. В дни августовского

путча 1991 г. виолончелист и дирижер Мстислав Ростропович, прилетевший

в Москву на защиту Белого дома, в интервью радио «Свобода» (ставшего тогда од

ним из главных источников информации для десятков миллионов людей по

всей стране) повторил свой ответ на вопрос пограничника в Шереметьево, не на

конгресс ли соотечественников он приехал, — «да ебал я этот конгресс!».400

Это были немыслимые (разумеется, немыслимые — только в отношении пуб

личности) — по старорусским и советским меркам — высказывания. Но слово

было мгновенно пропечатано ударными перестроечными газетами — Коммер

сантомъ и Независимой — на первой полосе.401 Появившийся вскоре в продаже

11 номер «Литературного обозрения» с главными сочинениями матерной рус

ской поэзии402 и популярный русский философ, обозреватель радио «Свобода»

Борис Парамонов, объявивший по радио и в Независимой газете «пиздец социа

лизму»403, довершили дело «освобождения подсознания русской культуры от отя

гощающего ее бремени»404: матерный пласт русского языка начал публично сли

ваться с официальной нормой. Вот как — под рубрикой «Наболевшее» —

откликается на это патриотическая газета:

Читатель наш неискушенный, у которого еще жива привычка верить печатному слову, видит

воплощенную в книге брань и непотребщину и воспринимает их уже как литературный языко5

вой обиход!405

Но об этой же «привычке верить печатному слову» за два года до автора «Ли

тературной России» несколько иначе высказывался главный редактор самиздат

ского рокжурнала из Ижевска:

Силен страх русского народа перед печатным словом. Социологи упорно не рассекречивают

данные, что в мозгу этого ёбаного народа слово «хуй» на печатной бумаге кажется в два раза

длиннее и толще, чем на стенке лифта или заборе.406

Требования свободы совпали с требованием расстаться с морализаторским

отношением к языку в той точке, где официальные требования идеологии совпа

дали с национальной традицией культурного лицемерия, или отграничения вы

сокого и низкого.

До тех пор, пока повсеместно в литературных журналах табу на мат не будет последовательно пре5

одолено, повседневная жизнь во всей ее сложности будет по5прежнему подвергаться лакировке.407

Другие увидели в этом же освобождении от перегородок

промискуитет, неразличение добра и зла.408

Очевидно, что анализ русского дискурса совершенно немыслим без обраще

ния к матерному языку — и как к одному из компонентов построения дискурса,

и как к методу развертывания ключевых суждений.

Гусейнов Гасан Чингизович. Советские идеологемы в русском дискурсе

1990-х. — М.: Три квадрата, 2003. — 272 с.