Казачьи забавы.

Первое утро на хуторе Козловском. Впереди каникулы. Целое лето.

Рванув с печки, Пашка налетел на отца, который  согнувшись, ставил недопитую  махотку топленого молока в полуостывшую загнетку.

- Пущай потомится еще малёхо…  И далеко лыжи навострил спозаранку?

Батька был неприветлив с утра, суров.

- Рыбачить….

- Погодь маленько. Рыбачить…Проспал уж утреннюю зорьку…   Гляди, вечернюю просадишь…. В «Камчу» доводилось играть? Нет? Так ….  Ну-ка, держи….

Батя бережно передал  ароматную, с дубовой рукояткой кожаную плеть. Она всегда висела над головой, в углу невысокого  дубового дверного блока, на входе. Плеть представляла собой  темляк, петлю для продевания кисти, рукоятку,длиной сантиметров 20 – 30 и непосредственно саму плеть, длиной  сантиметров 50 – 60, соединенные между собой металлическими кольцами. Да еще кое-что… Не о ней речь… Кстати, правильнее называть её стоит нагайкой. Но почему - то дома было принято употреблять слово "плеть".

- Всё просто – продолжил отец -ты подходишь к местным парням, говоришь, как тебя зовут, чейный будешь, а потом "протягиваешь" плетью кого покрепше и предлагаешь сыграть в «Камчу». Главное, тебе не отдать плеть, а  согласившемуся играть – задача, плеть эту, у тебя забрать. Куда проще…

    Пашка был наслышан о нравах местных ребят на  хуторе. Знал и про «камчу». Только до десяти годков никто не настаивал на этой игре. А потом этот обряд «хрещения» пройти предстояло каждому. Играли до «соплей» или «до первой крови».  А иногда и до «победного».

- По лицу и в пах не бить. Вот и все правила. Напяливай шаровары и дуй. На Рогатом (так пруд назывался) тебя уже ждет Тимоха Белошапкин. Заходил, обещался с дружками своими познакомить.

    К концу разговора зашел дед с самокруткой в зубах. Постоял, покачал головой, глядя укоризненно на батьку, и вышел.

    Куда делась благодать утренняя. Все стало серым, мрачным… В груди от предстоящей «игры» все сжалось. Страх просто парализовал весь разум. И бабуля с матушкой куда – то подевались, небось в саду да огороде упирались, пока солнышко не припекло…

     Как Пашка штаны одел,  на пруд поплелся с плетью – уже и не помнит.

У пруда, который практически под окном Пашкиного деда,  «кружились» мальцы местные и незнакомцы, приехавшие, как и Пашка на каникулы. Разные. И по возрасту, и по физическим меркам, и по дерзости. Но самый жуткий был Тимоха, дальний родственник по кличке Щербатый. 

      В свои 14-ть лет он умудрился потерять два «передних» зуба в драке, от удара шалыгой. Знакомство с ним было  не  доброе. Жил он со своими  стариками рядом. Тимоха  тырил у Пашки разные его вещицы, а когда и просто забирал, то нож перочинный, то ручку с «золотой рыбкой».  А при случае и поколачивал «инородца», как он Пашку называл. Поколачивал и по делу, и просто так, по случаю.  Четыре года разницы в этом возрасте – это срок ощутимый. Особенно в кулаках.

      Тимоха , увидев Пашку, сразу направился к нему и со словами «Сыгранем, паря?», вырвал плетку. Тут же слегка огрел Пашку по плечу ударом плетки, ухмыльнулся… 

- Ну?

     Такого оборота Пашка не ожидал. И плеть в момент потерял, и вызов получил. Затравленно глянул в окно своего «пятистенка». Там в маленьком оконце мелькнули лица отца и деда. Стыд и шальное безумие ошпарило сознание…  Опозорился сходу… С первого выхода…  Что батька подумает, дед?... Труса празднуешь?...

    Не раздумывая от отчаяния, Пашка с визгом кинулся в ноги Тимохи, вцепился зубами в коленку, прокусив сатиновые шаровары и мякоть. Щербатый от неожиданности отпрянул, упал, при этом ругаясь и нанося удары шалыгой по затылку Пашке. От боли буквально выли уже оба.  Тимоха стал левой рукой за волосы отрывать Пашку от своего колена, не переставая правой удерживать плеть и лупить ее рукояткой по чем попало. Однако тот, оторвавшись от колена  вгрызся в большой палец левой руки, а потом и в запястье правой, уже изо всех сил отдирая  Тимохе правый мизинец от плети. При этом оба крутились и ползали по земле, заросшей зеленой муравушкой, непроизвольно теряя шаровары, которые сползали от активного трения и таким образом оголяли задницы противников. Тимохе удалось вырвать свою руку из Пашкиного рта, но при этом с неё соскочил темляк и плеть оказалась на земле. Пашка, не вставая, захлебываясь собственным криком и слезами, крепко вцепился зубами и руками  в рукоять плети. Однако Тимоха не был намерен продолжать непредвиденную схватку, быстро встал на ноги и отскочил на безопасное расстояние.

- Бешеный, тварь...  – выкрикивал Тимоха, приводя себя в порядок.

   Вся «игра» эта длилась не больше 2-х минут, а то и того меньше. Но «потери» сторон были «огромны». У Тимохи  -сломан правый мизинец, текла кровь из коленки и запястья правой руки, а у Пашки на голове было с десяток наливающихся на глазах шишек, кровь сочилась из десен, разбитых губ, ободранных коленок и локтей.  Шаровары у  Тимохи были порваны на коленке, а у Пашки порвалась шароварная резинка. Поэтому, когда он встал на ноги, весь в соплях, но с плетью, при этом вынужден был рукой держать сползающие штаны.

    С «камчой» было покончено.  Крещение получено. Прозвище  Бешеный получил Пашка по двору на всю жизнь.  И бабушка дома иначе, как Анчуткой, не называла с тех пор.

   Вечером родители  «мирили» своих отпрысков. Старики провоцировали порой игрища, во время которых возникали потасовки, но особо в эти разборки не вмешивались.  Также и в этом случае. По предложению старших«виновники торжества»  пожали друг другу руки, попили молока с блинчиками и медом, и ещё успели на вечернюю зорьку порыбалить.

__________________________________________________________________________________________________________________________________________

 Прошло много лет с тех пор. Как - то оказавшись в родной сторонке,  удалось повидаться с Тимохой.  Двухметровый богатырь, весом пудов этак с десяток.  Я не мал, но Щербатый (две железные фиксы у него теперь) меня впечатлил и размерами,и силушкой, и… дурью…  Хотя добряк, до поры до времени.  Встретились, повечеряли. Конечно пили горькую. Однако  когда я напомнил ему о «камче», Тимоха вдруг вспыхнул, заявил:

- А не хошь  сыгрануть в «камчу» зараз, а? Давно ждал случая по правде с тобой потягаться. Давай, а?

- Нет, конечно.

- Чего так, духа не хватит по правилам? А?

Я засмеялся, сказал, что могу только без правил ему зад надрать.  Понимал,что глупо сейчас что – либо делить, а тем более решать задачки нашего  детства. Слово за слово…  И Слава Богу, что  угомонили. Его отец ведро воды на нас выплеснул:

- Охолоньте, ватово – этово….

        Наломали бы мы дров...

 А ведь помнит горечь Тимоха, уже сколько лет жажда мщения покоя не дает…. Несправедливо, кричит, ты плеть взял…  Кусаться не по правилам… Оно то может и так,но плеть тогда  я забрал.

        Интересно порой вспомнить детство, игры казачьи, поступки разные…  Ведь в этих жестких «играх» характер ковался, разве не так?