ведь ты любила, как ты не поймешь,
что вот в руках и не бразды, а нити,
жемчужных ожерелий злай ложь
и я теперь не зверь, я укротитель.
и я реву бросаясь на зверей,
рога их в кровь руками искривляя,
узнала я любовь и дружбу и людей,
и раны я теперь душою заживляю.
я лью бальзам на раны, ладаном дышу,
и соглашаясь бьюсь о стены кровью,
уже ни жить, ни думать правда не спешу,
ведь жить нельзя единственной любовью.
советами помочь дороже и сложней,
ведь боль чужая странно непонятна,
я обожаю пламенных зверей,
я - матадор, и так сильна и статна!
ну что же лишнее, давай в кусты, скорей!
и парус развернулся над волною,
давайте крысы, быстро с кораблей!
и я плюю последнею любовью.
я харкаю жраконью пасть, клыки,
я изрыгаю пламень, я опасна!
я принимаю эту жизнь в штыки
и пасть хочу в бою и сладостно, и страстно.
уже загнали в это сердце нож
и белый снег уже пурпурно-красный,
пусть бык, пусть волк, пусть лев, ну как ты не поймешь,
люблю я слишком этот мир напрасный.
уйти, всегда успеть, свободно как в полете,
соленое как море кровь и боль.
мозги кипят и жгут, ну как вы так живете...
последняя есть первая любовь.
и право славны вы, сгибающие ночи,
деревья корчатся и слышен шум листвы
и листья сыплются на воду, ты вернуться хочешь
и не сносить тогда мне головы.
но прошлое, поверь уж не базар,
оно как библия, красиво и священно.
и если так, то весь этот кошмар
запомнится иначе непременно.
