Со шкатулкой моих драгоценностей                               Спит свернувшись любимый дракон,
Огнедышит тихонько бесценностью,
 Церемонно сопит прямо в сон. 

Вспоминает лицо этой женщины,
Что живет, а сознания нет,
                            Из моих, из кошмаров, из бренности                              Создает моим страхам ответ.

                                  Я кидаю волшебные камешки -                                                                 Разлетается брызгами свет.                                                         Что бояться? Что прятаться? Ладушки!                                                 Все прошло, все прошло, больше нет.

И своими когтистыми крыльями,
                              И сердечком на длинном хвосте                                                          Мой дракон бережет. Я любимая.                                               Кто не верит, живет в темноте. 

Я любовь узнавала по голосу,
По касаниям нежным ресниц,
И на лбу поцелуями полосу,
 И на небе границами птиц.

                             И серебрянный взгляд белой полночи                            И утробные страхи луны,
И на ципчках тенью тихонечко,
Столько счастливы, сколько нужны.

И мечты набирай щедрой пригоршней,
И цветами весенними в путь,
Мне так сладко на сердце, ты веришь мне,
Как в колодец души заглянуть,

Отзеркалить лучистыми звездами,
Исполненьем заветным в воде,
Слушать сказки русалочьи, слезные,
Отражаясь в твоей красоте.

И я мед, молоко и амброзия,
И я кровь на клинке, и огонь,
И я раннее счастье, и позднее,
Своевременная любовь.

Сижу на берегу и думаю,
Что мы могли бы сделать этот мир каким угодно,
Зачем же мы сделали его таким зависимым от денег?
Мы могли бы выстроить какую угодно последовательность,

А выстроили цепочку унижений.

Видимо в нас что то не так?
Или это вправду эпоха Кали,
Эпоха упадка,
И мы ничего не можем с этим поделать?

О, святая Изида, и все твои трансформаторные будки!

Почему мы грешны и каких богов грехи мы искупаем?

Может быть, если бы мы не чувствовали себя виноватыми,
Мы были бы добрее?

Или только равнодушнее?

Хотя куда уж дальше...

Или нет предела совершенству?

И пока не вымрет последний динозавр равнодушия

Мы будем продолжать себя губить

Думая, что мы строим этот мир,
Хотя мы всего лишь участники цикла?

И продолжая все это нам так же страшно жить

Как и лететь с 13 этажа.

Кажется, что все вышло по случайности,
А оказалось, это закономерность.

И если бы мы могли что то изменить, 

То Марс был бы обитаем.

А так, он всего лишь бог войны,
И мы вряд ли узнаем больше,
И это так же как 10 утренних отжиманий,
Так же полезно для нашего здоровья,
И я медитируя в позе лотоса

Вижу себя на берегу океана,
И горечь сжигает меня: как же я бесполезна,
Нет, я не избавилась от неудовлетворенности,
Это моя конструкция,
В силу которой я имею пытливый ум и энергию выживания.

Или все таки они не взаимосвязаны?

А кто обещал, что взаимосвязано все?!

Значит нет ничего напрасного?

И даже те, кто напрасно потратились

Имеют свой опыт и шанс на вечную жизнь?

И даже тогда когда они будут уродами 

Они не перестанут чувствовать...

Меня опять унесло в море...

Я такая легкая...

Холодных камешков, фигурного вранья,
И все наоборот от обещаний,
Закономерно, что враги - друзья,
Осколки моих чувств - ненужность твоих знаний.

И твой кредит - вода и подаяние,
Как пытка капелькой стекающей по лбу,

Не верю я, не верю в расстояния,
Ты в неоплаченном, пожизненном долгу.

Весна цветами наметала лето,
Ее стежки повсюду и на мне,
Я прежняя, по прежнему, я где то,
Вполне счастливая, нечастная вполне.

И я по белым, розовым цветам

Мечусь как привиденье в твою душу,
Всегда с тобой, но где то очень там,
Все обьясняю как же ты мне нужен.

И этими словами мне не светит,
И так не греет волчая звезда,
Такая белая на этом черном свете,
И как щемящая тоска моя, все та.

Узлы морские, нервы, карантин,
Так авитаминозно и послушно,
Ты мне один, один, один, один

Саднишь и надрываешь мою душу.

Пароход мой осколками памяти

Проходил каждый рейс новый курс,
Где мы были немного оставили, 

Так немного, что думать боюсь.

Себя здесь ощущаю паломником

Прикасаясь к юдоли земной,

Мы святые, святые любовники,

Свой туман разглядеть над водой.

Тихо музыка плещется волнами,
И вода - предсказатель и маг,
Распростертыми, нежными, полными,

Огибаю твой архипелаг.

И в эфир SOS кричу кастаньетами,
И отчаянья радость хмельна,
Почему так печально раздетая

Эта жизнь? Докричаться до дна.

И ложатся рассчеты изгибами,
И истомными цифрами губ,
Называют желанья "сахибами",
Горячо обещают, что лгут.

И в пиратской стране не решаемся,

И в открытой стране - все запрет,
И мы мучаем и продолжаемся,

Потому, что нам "да" - это "нет".

И счастливой обветренной линией,

Путь паломника - это в себя,
То что мы обрели - это минули,

Что имею - в моей голове.

Эта вечность сияет потухшими звездами,

Здесь со временем что то не то,

На прародину духов ночным еду поездом,

Подземельем, аидом, метро.

И нирвана на блюдце мерцает каемочкой,
И во мне, и в тебе, и во всем.

Этот поезд какой то уж очень негоночный,

И спеша как бы я и при чем.

И расходятся линии-вены под городом,

Город ловит сигналы небес,

Я пульсирую где то сухим еще порохом,

Вот такой он, духовный прогресс.

И убийца-весна закоулками грязными

Истребляет оставшийся снег,
Я все таю и таю предлогами разными,

Анемичный, горячечный бег.

И как письма далеких светил сообщения:

"У нас все хорошо, всем привет!"

Значит все таки нужно такие решения 

Принимать: все прошло, больше нет,

Больше не ничего мы в исходной позиции,

Начинаем со вдоха, с нуля,

Меня всю истрепал твой огонь инквизиции,
В меня новую душу вдохнула земля.

Потому, что здесь рай заговоренный птицами,
Потому, что живая вода,
Потому, что здесь четко очерчен ресницами

Бог - любовь, Бог - любовь навсегда.

Сделать копию в два человеческих роста,

Оперировать фактом, критерием жить,

И свалить на Ньютона, Леграна и Босха

Невозможность доходчиво все обьяснить.

Мы не можем датировать камни, не выйдет,

И не зная, что ищешь, ты вряд ли найдешь,

Смотришь прямо в глаза и увы, не увидишь,

Потому я и знаю, ты мимо пройдешь.

И любая модель, есть заведомо ложной,
И ошибкой с ней будет твой эксперимент,
Для нее непосредственность есть невозможной,
Есть ошибка, посредственность, большего нет.

Я в тумане духов, я в дурмане заката,

На твой опыт и поиски мне наплевать,
Все, что вроде бы знали, забыли когда то,
Теперь только на ниточку все нанизать.

Мы пришли все оттуда,

Из глубин, из безвременья, серость,

Палачи, инквизиторы, вуду,

Это нами все переродилось, оделось.

Мы хотим мир послушный,

И марионеточно верный,

И безволие это нам нужно,

А зачем мы не знаем наверно.

Не имея и близко картины

Всех последствий мы только хлебаем,

То к чему обратили мы спины,
Так же думать и жить продолжая.

И пока в нас не вымрут идеи

И жестокости, и равнодушья,

Вспять не ринется время, мы сеем,

Собираем и сеем бездушье.

И по капле в расколы Голгофы

Кровь стекает и мир изменяет,

Бог стал словом слогаемым в строфы,
Каждый сам искупленье себе выбирает.

 

Але ж ти дивна, - шепотів,

Але ж ти странна...

Ліхтар від вітру миготів

Краями рани.

І я крізь сльози до зірок,
Також шепочу:

"Любові також мають строк,

Тебе не хочу".

І я довіку не скажу

Тобі коханий,
Яка я дивна і чому,
Така я странна.

І сивину мені вплітать

Самотні ночі,
За мене досить вирішать,

Я більш не хочу.

Нехай один, цей самий раз,
Нехай в останнє,
Нехай я вирішу за нас,

Моє кохання.

Тому, що вдвох на самоті,
Я більш не можу.

Прозорі зорі у воді,

Які ворожі...

Где нетерпенье, где нелепость

Нас настигают на очах,
И мы - захваченная крепость,

И лишь поддаться на рычаг,

Не вырвет вновь свободы ветер,
И убегая вдаль ручьем,
За стены спрятавшись заметим,

Как мы на вздох один умрем.

На путешествие короче,
На приключение мудрей,

Минуя дни, минуя ночи,

Скорей, скорй, скорей, скорей.

Я брошу якорь, брошу якорь,
Уж прохудились паруса,

Не стану жаловаться, плакать,
Я только дом, я только сад.

Но, Боже мой, какая радость!

Я слышу пушки и прибой,
И сердце рвет другая сладость,

Я - бесконечный путь домой.

Я уйду незаметно

Не оставив следов,

Тихой нотой пропетой,
И секундами снов.

Я уйду словно книга,

Как паломник в себя,

На тевнотинку сдвигов

Не грешите вы зря.

Каждый сам себе время

Выбирает - и есть,

Но не каждое бремя

Почитает за честь.

Но не всякий и вспомнит,
Чем он собственно был,

Для  себя, для тевтоник,

Для того, кто любил.

Я уйду потому, что

Не могу не уйти,

Ты же знаешь, послушай,

Если можешь, прости,

Мои громкие мысли,
Мою горечь в словах,
Просто грех просто жизни,

И ошибки, и страх.

Я уйду отовсюду,

Навсегда-навсегда,

Где я есть, я не буду,

Никогда-никогда.

Кто-то жемчуг рассыпал
В черном небе рукой,

Из коллекции выпал,

Из колоды - долой.

Я уйду потому, что

Я свободу люблю,

И всегда чем то большим,

И живу, и горю.