Дж.Г.Байрон "Шильонский узник" (отрывок 7)

__________7.__________
Мой милый брат, я повторю,
томясь сердечно, стал угрюм,
он, морщась, пайку оставлял
не из-за грубости её-
жевали худшую втроём.
Охотник яств не выбирал.
Но молоко нагорных коз
сменил болотистый молоз.
Хлеб был под стать сырой тюрьме:
подобно зверю запертой,
прадавний узник грыз такой,
влачась во прахе словно змей.
Да что ему до тех харчей?!
Утёсы трёт бегун-ручей.
Мой брат стал холоден душой-
конец в груди огню пришёл.
Ледник питает родники-
болото вольным не с руки.
К чему тяну?... Он мёртвым стал.
Его я одра не достал,
на привязи не смог помочь,
ни тусклых глаз закрыть рукой,
ни посулить братку покой;
сорвать кольцо своё невмочь,
я зря зубами скрежетал.
Тюремщик с трупа привязь снял,
а рядом вырыл яму он:
пещерный грунт- второй полон.
Я слёзно стражников просил
останки в свете схоронить
чтоб утолила душу нить
луча - мой ум подвал скосил.
А мог бы ведь не умолять:
смешком отделались- земля
нечернозёмная взяла
любимый всей семьёй цветок.
Иссяк души его поток.
А сверху- цепи вместо лент:
руки` убийцы монумент!

перевод с английского Терджимана Кырымлы

__________7.__________
I said my nearer brother pined, 
I said his mighty heart declined, 
He loathed and put away his food; 
It was not that ’twas coarse and rude, 
For we were used to hunter’s fare,         130
And for the like had little care. 
The milk drawn from the mountain goat 
Was changed for water from the moat, 
Our bread was such as captives’ tears 
Have moistened many a thousand years,         135
Since man first pent his fellow men 
Like brutes within an iron den; 
But what were these to us or him? 
These wasted not his heart or limb; 
My brother’s soul was of that mould         140
Which in a palace had grown cold, 
Had his free breathing been denied 
The range of the steep mountain’s side. 
But why delay the truth?—he died. 
I saw, and could not hold his head,         145
Nor reach his dying hand—nor dead,— 
Though hard I strove, but strove in vain 
To rend and gnash my bonds in twain. 
He died,—and they unlock’d his chain, 
And scoop’d for him a shallow grave         150
Even from the cold earth of our cave. 
I begg’d them, as a boon, to lay 
His corse in dust whereon the day 
Might shine—it was a foolish thought, 
But then within my brain it wrought,         155
That even in death his freeborn breast 
In such a dungeon could not rest. 
I might have spared my idle prayer; 
They coldly laugh’d—and laid him there: 
The flat and turfless earth above         160
The being we so much did love; 
His empty chain above it leant, 
Such murder’s fitting monument!

__________7.__________
Середний брат наш - я сказал -
Душой скорбел и увядал.
Уныл, угрюм, ожесточен,
От пищи отказался он:
Еда тюремная жестка;
Но для могучего стрелка
Нужду переносить легко.
Нам коз альпийских молоко
Сменила смрадная вода;
А хлеб наш был, какой всегда -
С тех пор как цепи созданы -
Слезами смачивать должны
Невольники в своих цепях.
Не от нужды скорбел и чах
Мой брат: равно завял бы он,
Когда б и негой окружен
Без воли был... Зачем молчать?
Он умер... я ж ему подать
Руки не мог в последний час,
Не мог закрыть потухших глаз;
Вотще я цепи грыз и рвал -
Со мною рядом умирал
И умер брат мой, одинок;
Я близко был - и был далек.
Я слышать мог, как он дышал,
Как он дышать переставал,
Как вздрагивал в цепях своих
И как ужасно вдруг затих
Во глубине тюремной мглы...
Они, сняв с трупа кандалы,
Его без гроба погребли
В холодном лоне той земли,
На коей он невольник был.
Вотще я их в слезах молил,
Чтоб брату там могилу дать,
Где мог бы дневный луч сиять;
То мысль безумная была,
Но душу мне она зажгла:
Чтоб волен был хоть в гробе он.
"В темнице, мнил я, мертвых сон
Не тих..." Но был ответ слезам
Холодный смех; и брат мой там
В сырой земле тюрьмы зарыт,
И в головах его висит
Пук им оставленных цепей:
Убийц достойный мавзолей.

перевод В.А.Жуковского