Переплетение…

Незримая нить… Она так крепка…Она не отпускает…

Начать историю отношений просто, а как в ней остаться?

 Разные люди, разные мысли, но что-то связывает…что? Разве так бывает? Бывает.

       Солнце пробивается лучами сквозь чуть пожелтевшую листву. Парк, тишина и ты рядом. Это осень снова ворвалась в нашу жизнь. Ты, чуть прищурив зеленые  глаза, ловишь эти лучики, улыбаешься. Чему ты все время так рада? Что делает тебя такой счастливой? Мне так часто кажется, что это я, но понимаю - нет. Я так и не смог  найти ответ за все это время. У меня совсем нет настроения, и этот холодный ветер в лицо. Ты же знаешь, как я ненавижу ветер. Молчишь... как часто ты молчишь в последнее время. Ты так красива сейчас, тебе так идет это время года, тебе идет эта  улыбка.. Ты никогда не говоришь мне о чем ты думаешь.

      Этим поздним утром мы пили теплый зеленый чай, терпкий с ароматом мяты.   А  кошка не слезает с твоих рук. Как тебе удалось приручить это животное? Она такая строптивая. Как тебе удалось приручить меня?... Почему я всегда сюда возвращаюсь, в надежде встретить тебя? Каждый раз, открывая двери, замираю и пытаюсь услышать твое дыхание. Вот и вчера ты, как обычно, сидела на этом самом месте, смотрела вдаль, в руках очередная книга. А я не очень люблю читать..     Столько всего происходит вокруг. Люди, машины, улицы, города...     Все меняется и у меня масса работы, но я здесь. Рядом с тобой. Берешь меня за руку и прижимаешься всем телом. Ты дрожишь, я чувствую. Тебе холодно. Ну почему же ты такая упрямая? Мы будем сидеть здесь, сколько ты захочешь. Мне это не важно, главное ты рядом, а я тебя согрею…     И я начну тебе рассказывать какие-то нелепые истории из моей жизни, которые, в принципе, не имеют никакого смысла. А ты будешь как обычно ловить каждое мое слово, и я снова поверю, что тебе интересно.. И я снова поверю, что все это необходимо нам обоим..      А потом будет золотая, теплая осень, и закружит листва. И я опять вернусь к тебе...

                   Прошлое. Иногда такое сладкое, а иногда такое пошлое. Воспоминания, желания, повторения.Без прощения и обиды. Просто так, пройдя стороной, не зацепив и плечом. 

               Она бродила по разрушенному дому, чтобы познать одиночество и завершенность, чтоб поймать ветер, который уносит аромат руин. Она прикоснулась к бетонной стене в ожидании услышать трепет Прошлого, великолепного Прошлого, разрушенного Настоящим. Она закрыла глаза. Мир перестал существовать, лишь она и ее жизнь, которую словно диафильм прокручивал Мастер воспоминаний.            Она погрузилась в самые потаенные глубины своего сознания. Она дотронулась до воспоминаний и вернулась. Теперь призраки Прошлого не причинят ей вреда, теперь она - Настоящее.

       У нас только одна жизнь, она коротка, она     

         Клубника, клубника в сливках, много клубники, сладкой, сочной (первым поцелуем… иногда недоспелым…) струйкой по губам и ниже, шея… дышишь (?).Вдыхаешь запах весенних теплых, свежих капель (?) по линии дождя ( по колее духов) проводишь пальцем, грозу рисуя, все ниже (громче) (тише) (?) до затишья.

                Еле заметный, такой тонкий лучик лунного света проник в комнату. Улыбнулся им тихо, только они его не заметили. Шепот листьев доносился сквозь приоткрытое окно.  От нежного касания пальцев лёгкий испуг пробежал по ее загорелой коже. А где-то там, со звёздным, чуть слышным пронзительным звоном слетел с клёна лист, падая в объятия ночной травы, покидая  навсегда свои росистые поцелуи.  Горячие… Они всегда у тебя горячие… – А у тебя – прохладные. И он постепенно стал забывать, как называются эти тонкие, серебряные коготки  – они стали для него… они были для него мимолетным вихрем воспоминаний о лунном свете, о ноябрьской винной ночи, о мягком  листопаде, который закрывает их глаза неожиданно обретённым забвеньем. Только они помнили… да, они действительно ещё что-то помнили. Ещё помнили, как в напряжённо - вишневой тишине комнаты вдруг задрожали горьковато-приторные сполохи извечной неуловимости. Как умолк пробравшийся тайком лучик, как застыли на время осенние листья деревьев, за окном рябина в безвозвратном отчаянии сорвала с себя багровые бусы. -Я… я хочу, чтобы сегодня… – Я знаю, что ты хочешь, –  неуловимо, ответил он, прикрывая ладонью ей губы. А  ладонь была ночным небом, небо – звёздным лабиринтом созвездий из чувств, чувства – осенней хмельной беззащитностью, беззащитность – мелодичной пульсацией месяца, который медленно  приближался, а его уже знакомые  очертания, подрагивая, отражались в небесно голубых глазах, мягко  прятались в прикосновениях, насыщали раскрытые и оголённые до самой таинственной глубины сердца. И сплетались лунные лучи в одно неразрывное, единое, целое; легко и невозможно уже было им вместе, хотелось соединиться ещё больше или взорваться самым невозможным, самым необъяснимым светом. Мимолетной слабой вспышкой раскрыла она свои влажные глаза цвета  васильков. В них отразилось небо, далекое и такое недостижимое, и в тот же миг сплетённый, неразрывный луч брызнул тысячами серебряных брызг, медленно покрывая ими наши тела, души, желания. И ночь проникла мягко, практически незаметно медленно перерастая в прохладно - мятное утро.

Истерика изматывает. Но стоит получить хорошую пощёчину - и можно прийти в себя. Можно выпить воды, выкурить чёртову сигарету - и отпустит. Лечь спать, проснуться усталым. Улыбнуться новому утру - и вперёд, по чистому ровному тротуару. А горечь? От нее так просто не избавиться. Она лежит на самом дне души вязким осадком, скрипит на зубах песком, пульсирует в висках, в каждом миллиметре тела. Она тушит блеск в глазах, она обрывает на полуслове, и ты не понимаешь, и забываешь, что хотел сказать. И, как оказывается, не хочешь уже ничего говорить. Так вот, когда остаёшься с горечью один, она тебя медленно отравляет.