Кузя III

Так вот в понедельник сидели мы в салоне Кузи и разговаривали о политике. Дождь на улице был. Серо так. Нервно немного. И тут видим, свет на улице зажёгся и всё яснее и яснее становится стал.

Удивились мы. А тут ещё послышался звук такой, ну мотора. Машина значит приехала. Ну мы ещё больше удивились. Окуда машина могла у нас появится, в понедельник, в дождь? А тут двери открылись и зашёл человек. Сразу ясно стало, что недобрый он. Плохой человек этот. Хоть и ничем непримечательный был, но холодно нам всем стало при его появлениии. Притихли мы. А человек этот в чёрном плаще прямо к стойке бара пошёл, за которой Кузя стоял. Мы следили только молча за ним. А Кузя, когда его увидел, то ничего не сделал. Только в глазах промелькнуло у него что-то. Тоска какая-то. Знаете, вот такая бывает у бабы моей, когда она сериалы про красивую жизнь смотрит. Ну как бы больно ей становится, что она тут, около меня на диване сидит, а не под пальмой там и океаном. Жалость бессловесная такая, знаете? Что пропало что-то, обошло стороною, хоть должно было прямо на тебя выйти. Так и Кузи в глозах эта жалость вспыхнула и тут же пропала. Уставился он на чужака взглядом таким тяжёлым. А пришелец то же ничего не сказал, вынул пистолет и прямо в Кузю пальнул. Мы остолбенели все. Как статуи сидели. Двинутся не могли. Кузя молча на стойку бара упал. А тот человек ужасный, перевернул его, лицом вверх и прямо между глаз вторую полю всадил. Рукою пульс на шее пощупал, развернулся и вышел. Сел в свою машину и уехал. В дожде растворился.
Мы наверное долго ещё так сидели. Прийти в себя не могли. Только слушали, как самогон тёчет из разбитой бутылки. Первая пуля Кузю на вылет прошла. Бутылку и разбила. Не знали мы что делать и как понять, что произошло. Не знаю, сколько бы мы так сидели, но тут дед Степан и баба Феня в салон пришли. Посмотрели на нас и кричать стали:
- Супостаты, вы, безбожники! Человека убили, а, вы, сидите, как сычи! Еретики! Обмыть тело надо, вот смотрите, всё перваком залито! Гроб сколотить, да похоронить, по-божески чтоб всё было!
Серёга было возразил, что милицию в таких случаях вызвать надо и что ничего трогать нельзя, дескать так в фильмах показывают. Тогда баба Феня разъярилась очень. Заязготала, что мол Серёга глупства говорит, что мол кто за энтой милицией сейчас в дождь, в понедельник вечером поедет и что когда Кузя жив был, то за такую строптивость к старшим быстро бы порядок навёл, а тут труп его ещё не остыл, а молодёжь уже подскакивает. Ну нам на такие аргументы возразить было нечего и мы в принципе согласились.
Тело Кузи до дому бабы Фени отнесли, где она его обмыть обязалась. Петру приказали гроб состругать. Нам могилу выкопать. И как то нас эти занятия так заняли, что и думать о случившимся времени не было. Тут ещё одна вещь приключилась. Видимо искра в салоне у Кузи прошла или другая поломка случилась. Огонь вспыхнул, пока мы его тело к бабе Фене относили. Вспыхнул он и прямо на разлитый самогон попал, а самогон то был крепкий, потому и хороший. Занялось всё в миг пламенем. Пока добежали мы, сгорел салон.
Утром похоронили мы Кузю с почестями. Серёга слово сказал прощальное. Хотели выпить мы на поминках, но оказалось, что как Кузя в деревне появился, перестали все самогон у нас гнать по домам. Кузин-то был самый лучший. Никто уже другого пить не желал. А потом все поняли, что пить больше мы не хотим. Нет желания у нас хоть то первак, хоть то водку больше в рот брать.
После обеда вдруг видим, несутся три машины. Большие такие блестящие и чёрные. Ну, думаем, смерть наша едет, ведь тот человек то же на чёрной машине приехал. Почему-то думали мы, что теперь и нас вот так просто поубивают зато, что Кузю мы знали. Однако люди, которые приехали, хоть и неприятные были в общении, никого их нас не тронули, только распросами о Кузе замучили. Ну мы там отвечали, кто что мог, скрывать резону никакого не было. Но те допытчики всё недовольные были. Как-будто чево другое услышать желали. К деду Степану и бабе Фене приставали, но они оба, как бы немного умом тронулись. Сидели, слюни пускали и проку от них никакого не получилось. Тогда люди из машин стали Афоню пытать, но он только мычал в ответ и головою махал. Дали ему чужаки ручку и бумагу, но тут оказалось, что Афоня грамоте не обучен был. Забыли мы об этом. Афоня ведь в школу ходить ленился, а трактор его ещё дед Степан водить научил, когда по-моложе был. Снова ничего у людей этих не вышло. Тогда приказали они нам на кладбище идти и могилу Кузину показать. Сделали мы это без охоты особой, но ведь выхода не было. Те посмотрели, лентой такой жёлтой её огородили и уехали. Так прошёл вторник.