Путешествия по Одессе и ее пригородам

Тихо, лето, сижу в квартире, никого не трогаю, все в основном трогают меня - кому компьютер починить, кому что-то нарисовать, кому что-то объяснить. Вот опять звонит мобильник, к моей радости, это оказывается не очередной клиент, а муж отправленный отдыхать на грязи под Одессу. За прошедшие четыре дня звонит уже раз двадцатый и вот опять: - Юль, ну приезжай, в комнате мужик съезжает, и если послезавтра приедешь, сразу и поселишься, здесь недорого и хорошо, Приезжай! Сердце у меня дрогнуло, ну когда он еще так по мне скучал и это после пятнадцати лет замужества, но какое подозрение зародилось, но тут как на заказ позвонил клиент, живущий возле вокзала и подозрение не успев оформиться, умерло.

В тот же день, я купила билет на Одессу, но когда на следующий собирала вещи, подозрение опять появилось, ну не может быть, что бы мой муж так все продумал, ну не может доцент думать об обыденных вещах, не для его мозгов это, мысль была настолько навязчивой, что кинула в рюкзак палатку и спальник, сверху приторочив коврик, пускай лучше скажет, что я дура или перестраховщица, чем потом ночевать на улице. Ну, вот я и под Одессой, на грязевом курорте Куяльник, выхожу из автобуса, меня встречает супруг, забирает у меня рюкзак, и мы идем в снятую комнату. Позади виднеются многоэтажные корпуса санаториев, напротив построенный еще в середине XIX века лечебный корпус, а впереди стояло двухэтажное здание, с колонами с парадными изгибающимися лестницами, но боже мой, в каком состоянии это все было: вываливающиеся окна, обшарпанные стены, из некоторых вынуты кирпичи, на том месте где должна быть огромная обзорная площадка, из разномастных некрашеных досок сколотили подобие лоджии, Саша с гордостью меня завел в дом и мне в нос ударил резкий запах кошачий мочи, и на меня уже не произвело такое сильное впечатление огромный холл (это не подъезд), хоть и разбитые , но белые мраморные ступени, с так называемым, легким шагом (это когда высота ступеней очень небольшая, что бы дамам в кринолинах было удобно по ним ходить), обваленная штукатурка с потолка и наконец разрисованные стены впрочем – явление обычное для наших подъездов. Он завел меня в чистую комнату, в которой стояло три кровати, на двоих из них спали двое мужиков, некуда они естественно съезжать не собирались. Селиться ни кому мне в этом доме не хотелось, и было решено на ночь ставить палатку на лимане и утром ее собирать, вещи хранить у Саши в комнате. А пока перекусив, пошли гулять по санаторию, вернее муж пошел принимать грязи, а я гуляла. Вот тут оказалось, что разрушенный дворец полностью отвечал стилю курорта. Из трех четырнадцатиэтажных зданий одно стоит полностью пустое, два других , как сказали местные, заселены где-то наполовину. Зато, одноэтажное здание лечебницы, построенное в восточном стиле виде квадрата было очень симпатичным. Оно было выкрашено красной краской с фигурными окошками, по углам здания располагались башенки, чем-то напоминающие русские терема - внутри периметра здания был уютный дворик с лавочками, какими-то деревцами и пересохшим фонтаном в центре, в целом дворик производил приятное впечатление и я решила его обогнуть снаружи. Перед фасадом шла бойкая торговля дынями, грушами, чуть поодаль торговали полотенцами и дамским бельем, чуть в сторонке от общего базара расположились со своим товаром загорелые тетушки из западной Украины: шкуры, одеяла из шкур, безрукавки – все такое яркое, пестрое, веселое. Я завернула за угол – здесь наличники уже были не крашены и краска со стен давно облупилась, пройдя чуть дальше в удивлении остановилась, было такое ощущение, что здесь была недавно бомбежка: окна забиты фанерой или заложены обломками кирпичей, стены, выщербленные так как будто бы по ним палили из пушек, за следующим углом была свалка из труб, жестяных коробов, слышался звук работающей котельной, идти дальше не хотелось, и я повернула назад.

Внутренний дворик лечебницы Куяльник

Одна из башенок лечебницы Куяльник

Вернувшись к главному входу в лечебницу, увидела выходящего из нее довольного, прямо лучащегося благостью супруга – давненько таким не видала, что же то за грязи такие? Может попробовать - мелькнула мысль. Но надо было идти к лиману. Берег лимана был соляным, казалось это неровное ледяное поле, только почему –то не тающее на солнце . Люди стоявшие на берегу пробивали соляную корку под ней была черная маслянистая грязь и мазали себя этой грязью, чуть поодаль стояла группа намазанных – грелись на солнышке. Я обратила внимание на разрушенные мостки, они кончались метров за пять не доходя до воды - Пересыхает, - ответил Саня - на речке Большой Куяльник, которая питала этот лиман, выкупили участок и устроили там добычу песка - русло реки изменило свой ход… - Грустно -Если пройдем дальше, за деревню то там можно поставить палатку – авторитетно заявил муж, я кивнула, выбора особого не было. Около одиннадцати поехали гулять в Одессу, Саша очень хотел попасть в музей Одесского порта и не без труда с картой мы нашли к нему дорогу. Перед музеем стояла большая старинная пушка. Музей был открыт, но кассир на входе не сидел. Мы прошли в большой зал и увидели как сухощавая сгорбленная старушка, что то рассказывала высокому подтянутому мужчине, оказавшемуся россиянином. Муж спросил почем билеты, бабушка посмотрела сквозь него и предложила присоединиться к экскурсии и мы присоединились… Уже через пять минут я пожалела о этом, бабуля хорошо поставленным голосом несла полную чушь, - иногда в ее словах проскакивала рациональная мысль, но этого иногда было мало, что бы даже составить общее впечатление, я попыталась сбежать от такого экскурсовода, но меня нагнал ее крик - Девушка не ходите одна! - Я тихо плелась в хвосте, мужчины всматривались в стенды и успевали читать, что было там написано, но мне было смертельно скучно. Экскурсовод включала стенды и начинали мигать лампочки Одесского Порта, появлялись объемные фотографии того же порта, старушка предлагала фотографироваться. Когда это мучительная экскурсия подходила к концу, на мое счастье экскурсовод отвлеклась на вновь пришедших, глазки у нее зажглись и она начала кричать на молодую парочку с трудом нашедшую ее в залах: - Почему вы зашли в пустой музей - девушка начала что-то оправдываться, а парень набычился. Я шепнула супругу: - Давай сбежим, а то еще сумасшедшие бабки потребует за свою «экскурсию» . – Саша кивнул и бочком, бочком мы вылетели из музея. Еще минут пятнадцать мы фотографировались возле пушки, но ни россиянин и ни молодая парочка так и не вышли из здания. Затем по плану у нас было посещение музея военно-морского флота, но тетушки, сидящие у входа, дружно в один голос сказали - Музей закрыт потому, что в него никто не ходит. -А как же мы? -Ничего не можем поделать –на сигнализации все! Саша вышел совсем расстроенный, и что бы как-то развеяться пошли гулять по Одессе. Так мы гуляли пока не подошли к музею Пушкина, ему в него идти явно не хотелось и остановившись возле входа он заявил – Если билет будет дороже пяти гривен - не пойдем! Согласно кивнув, потихоньку достала из рюкзачка кошелек – пропускать этот музей я не собиралась, а в том, что билеты будут по пять гривен, сомневалась. Муж по-хозяйски подошел к билетерше и зычно, поставленным профессорским голосом спросил - Почем билеты у вас? - Шесть гривен – суетливо, слегка зардевшись старческим румянцем, ответила билетерша - А музей большой? - все так же строго продолжал спрашивать мой муж Тут я, не дожидаясь ответа, вынырнула из-за его плеча и сунула бабушке двенадцать гривен - Нет - вздохнула она – красная гостиная закрыта, дом трескается, а в связи с кризисом ремонт прекратили… - Ладно, пойдем - смилостивился мой супруг, и мы поднялись по крутой лестнице на второй этаж. Я не отношу себя к поклонникам Пушкина, но мне нравиться то время, мне хочется трогать бумагу на которой он писал, смотреть на сувениры того времени – они почти за двести лет не изменись: те же разрисованные тарелочки, те же побрякушки сделанные из ракушек – немножко поменялись технологии и все. Больше всего в таких музеях мне хочется потрогать бумагу. Я бродила по музею, читая стихи Пушкина, написанные собственноручно, и вдруг взгляд зацепился за его письмо Жуковскому, оно меня настолько поразило, что я запомнила его почти наизусть: «Я был масоном, в кишиневской ложе, т. е. той, за которую уничтожены в России все ложи» - не знаю, как на самом деле он переживал ли, но горечи от того, что масонские ложи были закрыты, в этом письме я не почувствовала, скорее мальчишеская бравада - а я и там был!!! Судя по всему, он не был примерным масоном, как большинство декабристов, наверное, поэтому и не позвали его на Сенатскую Площадь, его ребячество и смешливость тогда его спасли: помнится, он прошелся по стихам масона Рылеева «Думы» назвав их дрянью и сказав, что название происходит от немецкого думм – дурак.

С такими мыслями я бродила по залам, а Саня уже пристал к смотрительнице зала -А музей Паустовского работает? А то мы заходили в Военно-исторический музей – он закрыт -Да, сейчас много музеев закрыто – охотно вступила в беседу смотрительница – закрыт не только музей военно-морского флота, но и музей одесского порта, а музей Паустовского открыт -Как закрыт музей порта, мы сегодня в нем были – я зацепилась за несуразность -Только, экскурсовод не очень грамотный, - поддержал Саша -Но он закрыт, там только уборщица – не сдавалась смотрительница, мы переглянулись и расхохотались, нам, считающим себя интеллектуалами, почти час морочила голову уборщица! А с россиянина и молодежи еще и деньги на пожертвования, небось собрала… А говорят Одесса уже не та, ну, в каком еще городе уборщица закрытого музея догадается вести экскурсии. Знала бы об этом пердимонокле, сама бы ей заплатила, да ладно уже поздно. Вечером того же дня, кинули походную снарягу в полиэтиленовый пакет и пошли на лиман, мы шли по белому вспыхивающему в лучах закатного солнца соляному полю, справа был сам лиман Куяльник, с левого бока виднелась село Котовка. Было тихо и безветренно, когда прошли деревню, мы отошли от лимана на песчаный берег и решили там разбить палатку. Вообще то решал полностью все Саня, я автоматически командовала что делать - меня охватил страх – я не боялась ночевать в лесу одна : крупных животных в лесу не водится и люди далеко, а здесь все же близко трасса и съехать с нее небольшая проблема… не хотелось, что бы муж заметил мой страх и поэтому слишком рьяно принялась собирать палатку. После когда он ко мне уже забрался в собранную палатку и сказал, что тоже собирается здесь ночевать, я вздрогнула и испугалась настолько, что позабыла весь прежний страх – не хватало мне еще его застуженных почек – и выгнала его домой. Пока он лазил туда-сюда, в палатку набралось куча комаров, и поэтому ночь прошла без страха… и без сна - просто гоняла комаров, правда, не всегда успешно. Дальнейшее пребывание в Одессе строилось так: утром мы шли на грязь – я с мужем тоже пошла за компанию – хотя зачем мне это надо не совсем понимала – но за компанию и жид удавился, затем ехали в город и гуляли по Одессе до вечера, а вечером ехали на пляж на Зерновой, там была, по словам Сани, самая чистая вода. Ночевать в палатке я уже не боялась, хотя туда действительно приезжали парочки на машинах, запомнилась машина, стоявшая в метрах тридцати от меня, в ней уж очень бурно занимались любовью под песни Кипелова, а дня через два уже чуть подальше была небольшая, но шумная групповушка, резвившаяся под Витаса. Из этого графика выпадала поездка в Белгород-Днестровский Саша очень боялся, что я просплю так как для того что бы попасть на электричку Одесса –Белгород-Днестровский (отправлявшуюся в 8.42) из Куяльника надо было выехать в семь утра, следовательно мне встать надо было часов в пять утра. Честно говоря, я с удовольствием встретила рассвет, наблюдая как солнце отражалось в зеркальной поверхности лимана, и казалось, что встают два солнца и какое из них настоящее, непонятно. Было очень жаль, что не было фотоаппарата со мной, муж переживая за меня забирал у меня на ночь кошелек и все ценные вещи. Белгород-Днестровский – маленький, очень уютный, чистенький городок, расположенный на берегу Днестровского лимана южнее Одессы. В советской время он был закрыт, так как считался пригранично зоной. Я знала, что в нем находится одна из крупнейших крепостей Европы, но ее вид меня потряс: огромные, мощные стены с башнями по краям, все это окружено рвом. Описать очень сложно, чувствуется что это не бутафория здесь действительно воевали и гибли люди, наверное проще привести историческую справку «Историко-архитектурный памятник XIII-XV вв. Построена на месте античного города Тира. С трёх сторон окружена рвом шириной 13.5-14 м и первоначальной глубиной 20 м, с севера омывается водами Днестровского лимана. Общая длина стен свыше 2 км. Высота стен и башен от 5 до 15 м, толщина от 0,8 до 5 м. Между куртинами было 34 башни, сохранилось 26. В крепости есть цитадель. Принадлежит России с 1812 года…».

Перед крепостью торгуют всякой туристической мишурой, но меня привлекла девушка державшая свой товар на коленях в ящичке, это были старые, черные покрытые патиной медные и серебряные кольца, я начала прицениваться к ним, тут подоспел мой супруг, и увидел, что я собралась покупать - глаза у него расширились, и оттянув меня от коробки прошипел: - Ты что не знаешь, что все эти побрякушки делаются на кухне Малой Арнаутской? -Ну может они действительно их находят… -Не смеши, проще наклепать из медной проволоки – Но я засомневалась, уж больно разнокалиберными были все эти побрякушки, но сказать ничего не смогла - меня уже тащили к входу в крепость Внутри крепость производила еще большее впечатление, понимаешь, что солдатиков то берегли – из бойниц был прекрасный обзор, а попасть в стрелявшего очень тяжело.

Налазившись, часа через два мы поехали на знаменитый винзавод Шабо, но там на разлив вино не продавали и для дегустации необходимо было за 80грн купить экскурсию, в магазине при заводе были только запечатанные бутылки, но так как мы однажды уже обожглись с покупкой таких вин, (на достаточно знаменитом вин заводе) покупать в Шабо ничего не стали. Однако, приезжие порекомендовали некоего Мироныча проживающего неподалеку от завода. И мы направили туда свои стопы. Оказалось, что Миронычем был дед и прадед нынешних держателей погребка, для нас провели бесплатную дегустацию и потом муж набрал этого вина на приличную сумму, так что мы с трудом потом сдвинулись с места.