сам
- 29.04.23, 15:42
Британский историк Кристиан Гошен подсчитал, что покончили с собой 8 из 41 региональных лидеров НСДАП, 7 из 47 высших руководителей СС и полиции, 53 из 554 генералов Вермахта, 14 из 98 генералов Люфтваффе, 11 из 53 адмиралов Кригсмарине.
Покончили с собой: нацисты номер 1, 2, 3, 4 и 5 - Гитлер (пуля), Геринг (цианид), Борман (пуля), Гиммлер (цианид) и Геббельс (цианид).
Застрелились фельдмаршал Модель (первый, кто заверил Гитлера в личной преданности после провала покушения в 1944 году) и генерал Кребс (пуля) - последний начальник штаба Гитлера.
Повесился в тюрьме на полотенце Лей - лидер Трудового фронта и принял яд последний министр юстиции Рейха Тирак. Покончили с собой Генлейн (разбил очки и перерезал стёклами паховую вену) - бывший лидер судетских немцев и один из палачей Польши Глобочник (цианид).
Как вы считаете, хоть у кого-то из верхушки путинского рейха хватит духа совершить нечто подобное после поражения?
Покончили с собой: нацисты номер 1, 2, 3, 4 и 5 - Гитлер (пуля), Геринг (цианид), Борман (пуля), Гиммлер (цианид) и Геббельс (цианид).
Застрелились фельдмаршал Модель (первый, кто заверил Гитлера в личной преданности после провала покушения в 1944 году) и генерал Кребс (пуля) - последний начальник штаба Гитлера.
Повесился в тюрьме на полотенце Лей - лидер Трудового фронта и принял яд последний министр юстиции Рейха Тирак. Покончили с собой Генлейн (разбил очки и перерезал стёклами паховую вену) - бывший лидер судетских немцев и один из палачей Польши Глобочник (цианид).
Как вы считаете, хоть у кого-то из верхушки путинского рейха хватит духа совершить нечто подобное после поражения?
MI3CH Каждый день я получаю комментарии примерно такого содержания: "Как смеете вы, сидя в Тель-Авиве, призывать нас, живущих в Москве, к сопротивлению. Да вы же провокатор. Поп Гапон. Вы зачем людей под тяжелую статью подводите, как вам не стыдно? Легко тебе там, на диване"
Давайте я вам всем один раз отвечу, чтобы потом не повторяться. Как я смею и почему я буду продолжать это делать.
Представьте, что на дворе 1941 год. Вы — француженка, проживающая в оккупированном немцами Париже. Париж не бомбят, жить под фашистами можно, хотя цены, конечно, кусаются и из-за этой ужасной блокады, устроенной англо-саксами, модных вещей не достать. Где-то кого-то хватает гестапо, но это не ваш круг. Так, знакомые знакомых. Нет, конечно, вы против войны и хотите что-бы вот это все поскорее закончилось. Вы встречаетесь с подругами в кафе и за порцией яблочного штруделя с кофе обсуждаете последние новости.
Нет, ты представляешь, в Англии работает радиостанция "Свободная Франция" и она призывает людей к неповиновению и к саботажу. Диктор рассказывает, как устраивать диверсии на железных дорогах и как спасть людей от призыва в армию. Ишь, какие они там у себя на островах смелые. А что с нами за это гестапо сделает? Да как вам не стыдно! Приехали бы и показали, как надо. А то из-за пролива каждый может давать советы. Сами-то уплыли из Дюнкерка, как припекло. Что ж вы не остались во Франции? Провокаторы!
Ну, представьте, что закроется радиостанция "Свободная Франция". Лучше вам будет жить под фашистами? Спокойнее? Никто не будет вам рассказывать про концлагеря и про Сопротивление. Уверен, что гестапо будет очень довольно.
А теперь забудьте про Вторую Мировую. Вернемся в наше время. Вы говорите, что сидя в Тель-Авиве у меня нет права призывать вас к сопротивлению фашистам. Хорошо.
Давайте представим другую ситуацию. Навальный, Кара-Мурза или Яшин из тюрьмы призовет вас к сопротивлению. Они сидят в российской тюрьме. У них есть право. Их призыв вы услышите? Ответьте не мне. Себе ответьте. Только честно.
А если кто-то из российских партизан, сжигающих сегодня релейные шкафы, призовет вас к сопротивлению, его вы послушаете? Встанете с дивана? Эти люди рядом с вами. У них есть право. Что вы им ответите?
А теперь про меня. Я не молчал в Москве, не понимаю, с какой стати я должен молчать в Тель-Авиве. Вам нельзя призывать людей к саботажу — вам за это светит статья. А мне можно. Вам нельзя призывать людей к срыву призыва — вам за это светит статья. А мне можно. Вам нельзя рассказывать о способах ведения рельсовой войны — вам за это светит статья. А мне можно. Я — голос тех, кому светит статья. Если я заткнусь, гестапо будет довольно.
Нет, вашего голубка на аватарке сегодня недостаточно. Не канает он после Бучи. И вашего шушушу на кухнях тоже маловато. Не слышно его после Краматорска. И не надо пытаться меня заткнуть. У вас это не получится.
Давайте я вам всем один раз отвечу, чтобы потом не повторяться. Как я смею и почему я буду продолжать это делать.
Представьте, что на дворе 1941 год. Вы — француженка, проживающая в оккупированном немцами Париже. Париж не бомбят, жить под фашистами можно, хотя цены, конечно, кусаются и из-за этой ужасной блокады, устроенной англо-саксами, модных вещей не достать. Где-то кого-то хватает гестапо, но это не ваш круг. Так, знакомые знакомых. Нет, конечно, вы против войны и хотите что-бы вот это все поскорее закончилось. Вы встречаетесь с подругами в кафе и за порцией яблочного штруделя с кофе обсуждаете последние новости.
Нет, ты представляешь, в Англии работает радиостанция "Свободная Франция" и она призывает людей к неповиновению и к саботажу. Диктор рассказывает, как устраивать диверсии на железных дорогах и как спасть людей от призыва в армию. Ишь, какие они там у себя на островах смелые. А что с нами за это гестапо сделает? Да как вам не стыдно! Приехали бы и показали, как надо. А то из-за пролива каждый может давать советы. Сами-то уплыли из Дюнкерка, как припекло. Что ж вы не остались во Франции? Провокаторы!
Ну, представьте, что закроется радиостанция "Свободная Франция". Лучше вам будет жить под фашистами? Спокойнее? Никто не будет вам рассказывать про концлагеря и про Сопротивление. Уверен, что гестапо будет очень довольно.
А теперь забудьте про Вторую Мировую. Вернемся в наше время. Вы говорите, что сидя в Тель-Авиве у меня нет права призывать вас к сопротивлению фашистам. Хорошо.
Давайте представим другую ситуацию. Навальный, Кара-Мурза или Яшин из тюрьмы призовет вас к сопротивлению. Они сидят в российской тюрьме. У них есть право. Их призыв вы услышите? Ответьте не мне. Себе ответьте. Только честно.
А если кто-то из российских партизан, сжигающих сегодня релейные шкафы, призовет вас к сопротивлению, его вы послушаете? Встанете с дивана? Эти люди рядом с вами. У них есть право. Что вы им ответите?
А теперь про меня. Я не молчал в Москве, не понимаю, с какой стати я должен молчать в Тель-Авиве. Вам нельзя призывать людей к саботажу — вам за это светит статья. А мне можно. Вам нельзя призывать людей к срыву призыва — вам за это светит статья. А мне можно. Вам нельзя рассказывать о способах ведения рельсовой войны — вам за это светит статья. А мне можно. Я — голос тех, кому светит статья. Если я заткнусь, гестапо будет довольно.
Нет, вашего голубка на аватарке сегодня недостаточно. Не канает он после Бучи. И вашего шушушу на кухнях тоже маловато. Не слышно его после Краматорска. И не надо пытаться меня заткнуть. У вас это не получится.
1
Коментарі