Немного соционики: социотипы развязывают узлы

                                               Кто и как развязывал узел

       ИЛЭ сначала сказал бы: «Как интересно!», после чего вывел бы из кривизны и запутанности узла новую теорию искривления пространства,  опередившую его время на века. Современники ничего бы не поняли и решили, что он возводит хулу на олимпийских богов. О дальнейшей судьбе изобретения мы, пожалуй, умолчим, но памятник бы ему поставили. Впоследствии.

       СЭИ, повозившись и поковырявшись, тяжело вздохнул бы, поглядел бы на солнышко и песочные часы и внес бы предложение: «Ребята, уже поздно (вариант – еще рано), давай поужинаем (вариант – позавтракаем), а потом на свежую голову дружненько посмотрим, что с этим делать»

        ЭСЭ  рассказал бы к случаю несколько историй о своих  знакомых, которым где-то когда-то случилось развязывать узлы, а также завязывать пуповины, шнурки и отношения, с неизменно удачным результатом. Показав себя крупным специалистом,  назначил бы заместителя, а сам немедленно отправится на ближайший базар - посмотреть, чего дают.

       ЛИИ потребовал бы стило и восковую доску и занялся бы анализом теоретических предпосылок и вычерчиванием разнообразных графиков. Дальнейшие действия зависели бы от того, предполагала ли бы итоговая теория возможность развязывания узла. Либо он упорно потрошил бы узел, сверяясь с графиком, либо отказался бы наотрез.

      ЭИЭ, воинственно потрясая узлом, призвал бы собравшихся посмотреть на проблему шире, с исторической и философской точки зрения, а также оценить все последствия этого и общем – то несложного действия (и подробно бы их перечислил). Оценив все последствия, собравшиеся бы решили: «Ну на фиг….» и тихо разошлись. А ЭИЭ, избавившись от докуки, долго бы обижался, что его не так поняли.

       ИЭИ вначале убежал бы в ужасе. Будучи пойман, ИЭИ воспел бы узел в поэме, начинавшейся строками: «Таинственных судеб переплетенье…». Поэты в то время ценились больше, чем изобретатели, поэтому ИЭИ бы это сошло с рук. А может, даже кашей бы накормили.

      ЛСИ, безуспешно побившись некоторое время, побежал бы к начальнику за указаниями. Не найдя начальства или не получив указаний,  написал бы рапорт, что данный узел развязыванию не подлежит в связи с отсутствием ясности по данному вопросу.

      СЛЭ бы действовал решительно и без промедления. Короче, разрубил бы – у СЛЭ и поважнее проблемы есть, чем возиться с веревками. А что положено именно развязать, так у СЛЭ на каждое чужое правило свое встречное найдется, если сила есть в руках.

       ЛИЭ немедленно развязал бы узел и завязал бы два новых – похлеще первого.  После чего организовал бы командные соревнования по их развязыванию, перетягиванию и перепрыгиванию, и параллельно этому торговлю узелками на счастье.

       ЭСИ бился бы над узлом до конца дней своих, ничего бы не добился  и завещал решение проблемы потомкам. Со временем возникла бы традиция ритуального развязывания узла при занятии важной должности, изначальный смысл который был бы утрачен безвозвратно. От чего–то в этом роде возникло выражение «навязанные традиции».

       ИЛИ, тщательно ощупав узел и опробовав разнообразные способы, пришел бы к неутешительному выводу, что умом этот узел не понять. Решив, что в нем мистически переходят один в другой, ИЛИ  уселся бы медитировать. Не исключено, что медитация на узлах тоже стала бы неотъемлемой частью

какого-либо эзотерического учения.

        СЭЭ бы искренне возмутился: «Какой идиот эту ерунду придумал?! Покажите мне его немедленно, я хочу знать, как ему это в голову пришло! Он что, издевается?!» И дальше разбирался бы не с узлом, а с несчастным автором. Если бы автор не отыскался, СЭЭ мог рубануть по узлу, но, наговорив при этом столько гадостей даже союзникам, что пришлось бы извиниться.

        ИЭЭ восхитился бы: «Ничего себе кто-то накрутил, старательный какой!», после чего запрыгал бы вокруг узла, дергая его за все веревочки подряд. Раз на третий он случайно попал бы на нужную веревочку, и узел бы развязался сам под изумленными взглядами присутствующих. ИЭЭ бы задрав нос – «Вот я какой!» - и гордо удалился, наплевав на государственные обязанности.

      СЛИ утащил бы узел  с собой и тихо засел с ним дома. Изучал бы он узел не спеша и основательно, а через пару лет аккуратненько бы его развязал. Беда в том, что к тому времени все давно бы и думать забыли и об узле, и о СЛИ, поэтому предъявить результат было бы все равно некому. Чему СЛИ, в общем-то, был бы рад – зато не надо отдавать хорошую веревку, на которую он козу привязывает.

       ЛСЭ бы осведомился, к какому сроку должен быть развязан узел. И развязал бы его точно к этому сроку. История бы этот факт не сохранила за его полнейшей не интересностью.

      ЭИИ, исполненный чувства долго, с рвением принялся бы за работу. Но из-за страха не справиться с ней и слишком тяжкого груза ответственности упал бы в обморок. Придя в себя, сгорел бы от стыда, скрылся с глаз людских и положил бы себе за правило начинать каждый день с развязывания узла, чтобы ввести это дело в привычку.