Сосед президента.
- 18.02.16, 18:58
Мало кто знает, что ровно напротив Кремля, в закоулках уходящих вглубь острова от Софийской набережной, сразу за помпезным зданием российского нефтяного гиганта в тупичке дворов затерялся самый что ни на есть частный дом, где со своей женой с самого рождения живет 73-летний профессор университета им. Баумана — Виктор Розанов, самый центральный из домовладельцев и прямой сосед Кремля.
Виктор Анатольевич выглядит очень бодро и при всем желании ему не дашь и 70 лет, при этом добрую половину жизни время от времени он борется за свой дом. Первый раз выселять его с семьей пытались еще 40 лет назад. Не выселили. “Мой дом — моя крепость” — такие слова по-праву Виктор Анатольевич может сказать про свое жилище.
— А давно вы здесь живете?
— С рождения, с 1938 года. В 20-х, когда большевики опростоволосились, объявили институт застройщиков. Человек брал развалившееся здание, восстанавливал, и ему давали право его приобрести в собственность. И вот отец в 1920 увидел этот домик, крыши на нем не было, окон не было, дверей тоже, были только горы льда от лопнувшего водопровода, но он взял его и восстановил. Здесь наша семья и жила. В 1941, когда война началась хлебные карточки не давали владельцам зданий. Как быть? Двое детей, я, сестра, работал отец на оборонном заводе. Не с голоду же умирать. Сдал дом государству, а когда вернулись из эвакуации здесь уже коммуналка была, четыре семьи жили. Потом, когда Никита стал строить пятиэтажки, люди стали разъезжаться, получать квартиры, нужно было не допустить подселения. Остались две семьи, моя и соседи. Соседи выехали, а я отказался, пытались с помощью прокурора выселить, не получилось. А потом я уже дом приватизировал, восстановил все в прежнем виде, а фактически это реституция. Я восстановил все, что принадлежало моему отцу.
На участке стоит катер. Раньше его можно было спустить на Москва-реку прямо напротив Кремля. Сейчас же приходится выезжать до ближайшей лодочной станции.
— А в 1990-х вас выселять не пытались?
— О! Выселять первый раз пытались в 1971 году, в 90-х вообще грозились в асфальт закатать (тогда мы и завели собак).
В 1971 году, когда нас две семьи осталось, приходит бумажка «Явиться в штаб по переселению». Но я ж не собираюсь переселяться — выбрасываю бумажку. Еще одна приходит и еще одна. Приходит потом: “В случае неявки дело будет передано в прокуратуру”. Прихожу в комиссию по переселению.
— Так! Вы такой-то? Мы вас переселяем.
— А на каком основании? Какой документ? Покажите решение Исполкома.
— Нет!
— Ну, до свидания, — и ушел.
Приходит повесточка к прокурору. Прихожу, отсидел очередь, без очереди — никак. Вхожу, сидит симпатичная женщина: “Что же это вы молодой человек нарушаете законы?”
Отвечаю: “Нет, это не я нарушаю законы, а отдельные представители советской власти нарушают законы. Во-первых, ни при каких переселениях не разрешено ухудшать жилищные условия, у меня отдельная квартира, вот поэтажный план, а меня в коммуналку переселяют. Второе, даже если вы мне трехкомнатную квартиру предложите в Коньково, то это тоже будет нарушением закона. По решению ЮНЕСКО отдаленность от места работы входит в качество жилищных условий. Вот у меня сейчас до работы в центре 5 минут пешком. Но как я понимаю, квартиры в центре у Исполкома нет. Третье, потолки у меня 3,5 метра, а там такого не будет. Затем дома бетонные, а я живу в кирпичном. Аналогичную квартиру мне не подыщут где-нибудь в Коньково, а в центре квартир нет, и так расселяют. И, главное, решение Исполкома незаконно. Почему? Оно нарушает последнее Постановление №91 ЦК КПСС и Совмина.
Женщина аж вздрогнула; Совмина ладно, а ЦК КПСС, это ж без работы останешься.
Хотели еще выселить для обустройства гаража и еще три раза — когда менялись начальники. Последний раз это уже было при демократах, когда еще были Исполкомы, но уже появились управы, в переходный период.
Слушая длинный рассказ Розанова все больше и больше понимаешь, что именно на таких людях и стоит до сих пор Москва, на тех, кто не сдается и имеет смелость защищать то, что любит: клочок земли и родной дом.
— А давно вы здесь живете?
— С рождения, с 1938 года. В 20-х, когда большевики опростоволосились, объявили институт застройщиков. Человек брал развалившееся здание, восстанавливал, и ему давали право его приобрести в собственность. И вот отец в 1920 увидел этот домик, крыши на нем не было, окон не было, дверей тоже, были только горы льда от лопнувшего водопровода, но он взял его и восстановил. Здесь наша семья и жила. В 1941, когда война началась хлебные карточки не давали владельцам зданий. Как быть? Двое детей, я, сестра, работал отец на оборонном заводе. Не с голоду же умирать. Сдал дом государству, а когда вернулись из эвакуации здесь уже коммуналка была, четыре семьи жили. Потом, когда Никита стал строить пятиэтажки, люди стали разъезжаться, получать квартиры, нужно было не допустить подселения. Остались две семьи, моя и соседи. Соседи выехали, а я отказался, пытались с помощью прокурора выселить, не получилось. А потом я уже дом приватизировал, восстановил все в прежнем виде, а фактически это реституция. Я восстановил все, что принадлежало моему отцу.
На участке стоит катер. Раньше его можно было спустить на Москва-реку прямо напротив Кремля. Сейчас же приходится выезжать до ближайшей лодочной станции.
— А в 1990-х вас выселять не пытались?
— О! Выселять первый раз пытались в 1971 году, в 90-х вообще грозились в асфальт закатать (тогда мы и завели собак).
В 1971 году, когда нас две семьи осталось, приходит бумажка «Явиться в штаб по переселению». Но я ж не собираюсь переселяться — выбрасываю бумажку. Еще одна приходит и еще одна. Приходит потом: “В случае неявки дело будет передано в прокуратуру”. Прихожу в комиссию по переселению.
— Так! Вы такой-то? Мы вас переселяем.
— А на каком основании? Какой документ? Покажите решение Исполкома.
— Нет!
— Ну, до свидания, — и ушел.
Приходит повесточка к прокурору. Прихожу, отсидел очередь, без очереди — никак. Вхожу, сидит симпатичная женщина: “Что же это вы молодой человек нарушаете законы?”
Отвечаю: “Нет, это не я нарушаю законы, а отдельные представители советской власти нарушают законы. Во-первых, ни при каких переселениях не разрешено ухудшать жилищные условия, у меня отдельная квартира, вот поэтажный план, а меня в коммуналку переселяют. Второе, даже если вы мне трехкомнатную квартиру предложите в Коньково, то это тоже будет нарушением закона. По решению ЮНЕСКО отдаленность от места работы входит в качество жилищных условий. Вот у меня сейчас до работы в центре 5 минут пешком. Но как я понимаю, квартиры в центре у Исполкома нет. Третье, потолки у меня 3,5 метра, а там такого не будет. Затем дома бетонные, а я живу в кирпичном. Аналогичную квартиру мне не подыщут где-нибудь в Коньково, а в центре квартир нет, и так расселяют. И, главное, решение Исполкома незаконно. Почему? Оно нарушает последнее Постановление №91 ЦК КПСС и Совмина.
Женщина аж вздрогнула; Совмина ладно, а ЦК КПСС, это ж без работы останешься.
Хотели еще выселить для обустройства гаража и еще три раза — когда менялись начальники. Последний раз это уже было при демократах, когда еще были Исполкомы, но уже появились управы, в переходный период.
Слушая длинный рассказ Розанова все больше и больше понимаешь, что именно на таких людях и стоит до сих пор Москва, на тех, кто не сдается и имеет смелость защищать то, что любит: клочок земли и родной дом.
