Однажды вечером, покончив с еще одной из сотен прочитанных мной книг о воспитании детей, я испытал некоторое чувство вины, потому что в книге говорилось о некоторых приемах воспитания, о которых я как-то позабыл. Главный прием заключался в том, чтобы разговаривать со своим ребенком и произносить три магических слова — «я люблю тебя». В книге вновь и вновь подчеркивалось, что дети должны знать совершенно однозначно, что вы действительно их любите. 

Я поднялся наверх, к комнате сына, и постучал в дверь. За дверью раздавался грохот барабанов. Я знал, что он там, но не открывает дверь. Я приоткрыл ее сам, и, конечно, он сидел в наушниках, слушая музыку, и при этом играл на своих барабанах. Встав перед ним, чтобы привлечь внимание, я спросил: 

— Тим, у тебя найдется минутка? Он сказал: 

— Да, конечно, для тебя всегда. 

Мы сели, и после пятнадцати минут разговора о том о сем я просто посмотрел на него и сказал: 

— Тим, мне очень нравится, как ты играешь на барабанах. 

— Спасибо, пап, мне это очень приятно, — ответил он. 

Когда я спускался по лестнице, до меня дошло, что я поднялся к сыну с определенной целью, но не выполнил задачу. Я чувствовал, что мне нужно обязательно вернуться и еще раз попробовать произнести те три волшебных слова. 

И снова я поднялся наверх, постучал в дверь и открыл ее. 

— У тебя есть минутка, Тим? 

— Конечно, пап. Что ты хотел? 

— Сынок, когда я пришел к тебе первый раз, я хотел кое-что тебе сказать, но отвлекся. Тим, помнишь, когда ты учился водить машину, у меня возникла масса проблем в связи с этим? Я написал три слова и положил записку тебе под подушку, надеясь, что ты обратишь на это внимание. Я выполнил свой родительский долг. — Наконец, поговорив еще немного, я посмотрел на Тима и сказал: — Я хочу, чтобы ты знал — мы любим тебя. 

Он внимательно посмотрел на меня: 

— О, спасибо, папа. Ты и мама? 

— Да, мы оба, только мы недостаточно выражаем эту любовь. 

Он сказал: 

— Спасибо, это для меня много значит. Я знаю, что вы любите меня. 

Я повернулся и вышел. Спускаясь вниз, я подумал: «Нет, просто не могу поверить! Я уже два раза поднимался к сыну. Я знаю, что хочу сказать, и тем не менее совсем другие слова звучат из моих уст». 

Я решил, что снова вернусь и выражу Тиму свои истинные чувства. Он услышит это непосредственно от меня. И не важно, что он уже ростом под два метра. Итак, я возвращаюсь, стучу, и он кричит: 

— Погоди минуту. Не говори, кто это. Папа, неужели это ты? 

Я спросил: 

— Откуда ты знаешь? И он ответил: 

— Я знаю тебя с тех пор, как ты — мой отец. Потом я спросил: 

— Сын, у тебя есть еще секунда? 

— Ты же знаешь, что есть, так что входи. Думаю, ты не сказал мне того, что хотел? 

Я спросил: 

— А откуда ты знаешь? 

— Я же знаю тебя с тех пор, как ты менял мне подгузники. Я глубоко вздохнул, как бы набираясь храбрости. 

— Так вот что я никак не мог тебе сказать, Тим. Я просто хотел сказать тебе, как ты нам дорог. И дело не в том, что ты делаешь или что сделал. Речь о тебе как о человеке. Я люблю тебя и хотел, чтобы ты это знал. Не понимаю, почему я так долго скрывал это. 

Он посмотрел на меня и сказал: 

— Послушай, папа, я это знаю, и мне особенно приятно слышать это от тебя. Спасибо и за твои мысли, и за желание выразить их. — Когда я направился к двери, сын остановил меня: — Послушай, папа, у тебя есть минутка? 

Я подумал: «О нет! Что еще?» А вслух произнес: 

— Конечно, для тебя — всегда. 

Не знаю, откуда дети этому учатся, уж конечно не от родителей, но мой сын сказал: 

— Папа, я только хочу задать тебе один вопрос. Я спросил: 

— О чем? 

Он посмотрел на меня и сказал. 

— Папа, ты что, ходил на какие-то занятия или что-то в этом роде? 

— Нет, я просто читал книгу, и в ней говорится о том, как важно говорить детям о своих чувствах к ним. 

— Спасибо, что потратил на это время. Еще поговорим, папа. 

Я думаю, что тем вечером Тим преподал мне самый наглядный урок о том, что понять истинное значение любви можно только если ты готов совершить поступок. Нужно найти в себе смелость сказать об этом вслух. 

Джин Бедли

из книги Дж. Кэнфилда, М.В. Хансена «Куриный бульон для души» («Исцеление души»)

Книгу можно скачать здесь

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, СЫНОК!

Мысли, посещающие меня утром, пока я отвожу сына в школу.

Доброе утро, малыш! Ты отлично смотришься в своей форме младшего скаута, гораздо лучше, чем твой старик, когда он был младшим скаутом. Пожалуй, мои волосы никогда не были такими длинными в школе, я позволил себе это только в колледже. Но я все равно узнал бы тебя издалека по немного растрепанным волосам, сбитым носкам ботинок, мятым штанам на коленях… Мы привыкаем друг к другу.

Теперь, когда тебе восемь лет, я замечаю, что стал мало видеть тебя. В День Колумба ты ушел в девять утра. Потом я видел тебя сорок две секунды за ланчем, а затем ты появился на ужине в пять часов. Я скучаю по тебе, но понимаю, что у тебя свои серьезные дела. Несомненно, они не менее серьезны, если не более, чем у других людей, которые сейчас находятся в пути.

Тебе предстоит расти и выходить в жизнь, и это важнее, чем разбираться в тонкостях биржи или играть на понижение. Ты должен узнать, на что ты способен, а чего не можешь, и тебе нужно научиться справляться с этим. Ты должен многое узнать о людях и их поведении, когда они сами себе не нравятся — как хулиганы, болтающиеся у стоянки велосипедов и пристающие к ребятам младше их. Да, тебе даже придется научиться делать вид, что ты не обижаешься, когда тебя обзывают. Тебе всегда будет обидно, но тебе придется не показывать виду, потому что иначе в следующий раз прозвище будет еще обиднее. Я очень надеюсь, что ты запомнишь это чувство — на тот случай, если тебе вдруг придет в голову обидеть ребенка, который младше тебя.

Когда я в последний раз говорил, что горжусь тобой? Пожалуй, раз я не могу вспомнить, мне нужно хорошенько задуматься. Я помню, когда последний раз кричал на тебя — когда торопил тебя, боясь опоздать, — но в сухом остатке, как говорил Никсон, я чаще кричал на тебя, чем хвалил. Кстати, если ты вдруг прочтешь это, знай — я горжусь тобой. Мне особенно нравится твоя независимость, то, как ты сам о себе заботишься, хотя иногда меня это и пугает. Ты никогда не ныл, и, с моей точки зрения, уже поэтому ты — замечательный парень.

Почему отцы с таким трудом понимают, что восьмилетним детям нужно столько же ласки, сколько и четырехлетним? Если я не буду внимателен, то вскоре начну подталкивать тебя в бок и спрашивать:

— Что ты сказал, парень? — И это вместо того, чтобы обнять тебя и сказать, как я люблю тебя.

Жизнь слишком коротка, чтобы скрывать свою любовь. Почему восьмилетки так медленно понимают, что и тридцатишестилетним нужно столько же ласки, сколько и четырехлетним?

Как жаль, что путь до школы такой короткий… Я хочу поговорить о вчерашнем вечере… когда твой младший брат спал, и мы разрешили тебе посидеть подольше и посмотреть игру «Янки». Такие моменты бесценны. Их никогда нельзя спланировать заранее. Каждый раз, когда мы пытаемся что-то запланировать вместе, все бывает не так хорошо, нет такой теплоты. Несколько мгновений, которые оказались слишком быстротечными, мне казалось, что ты уже вырос и мы сидим и просто разговариваем, без дежурных фраз вроде: «Как дела в школе, сынок?» Я уже проверил твое домашнее задание по математике единственным доступным мне способом — с помощью калькулятора. Ты считаешь намного лучше меня. Мы говорили об игре, и ты знал об игроках больше, чем я, и я много узнал от тебя. И мы оба были счастливы, когда «Янки» выиграли.

Ну, вот мы и приехали. Как жаль, что тебе нужно идти в школу! Мне так много нужно сказать тебе. Ты так быстро покидаешь машину. Я хочу насладиться последними мгновениями, а ты уже заметил двух своих друзей.

Я только хотел сказать:

— Я люблю тебя, сынок…

Виктор Б, Миллер

из книги Дж. Кэнфилда, М.В. Хансена «Куриный бульон для души» («Исцеление души»)

Книгу можно скачать здесь

ЩЕНКИ НА ПРОДАЖУ

Владелец зоомагазина вывесил на двери объявление: «Продаются щенки». Подобные объявления обычно привлекают детей, и действительно, вскоре около объявления остановился маленький мальчик.

— Почем вы собираетесь продавать ваших щенков? — поинтересовался он.

— От тридцати до пятидесяти долларов, — ответил владелец магазина.

Малыш полез в карман и вынул какую-то мелочь.

— У меня два доллара тридцать семь центов, — заявил он. — Можно мне посмотреть на них? Пожалуйста!

Мужчина улыбнулся, свистнул, и из будки вышла Леди, которая побежала по проходу в магазине, а за ней помчались пять крошечных комочков меха. Один значительно отставал от своих сестер и братьев. Малыш немедленно выделил отстающего прихрамывающего щенка и спросил:

— А что случилось с этой маленькой собачкой?

Владелец магазина объяснил, что ветеринар осмотрел щенка и обнаружил у него искривление тазобедренной кости, так что он навсегда останется хромым. Мальчик оживился.

— Я хочу купить именно этого щенка. Владелец магазина ответил:

— Нет, тебе не нужно покупать эту зверюшку. Если ты действительно хочешь забрать его, я отдам тебе бесплатно.

Маленький мальчик был явно огорчен. Он посмотрел прямо в глаза мужчины и сказал:

— Я не хочу, чтобы вы отдавали мне его просто так. Эта собачка стоит столько же, сколько и остальные щенки, и я заплачу полностью. Сейчас я отдам вам два доллара тридцать семь центов, а потом каждый месяц буду приносить по пятьдесят центов, пока не уплачу за него.

Владелец магазина возразил:

— Не говори, что ты хочешь купить этого щенка. Он никогда не сможет бегать и прыгать и играть с тобой, как другие щенки.

В ответ на это малыш нагнулся и закатал штанину, под которой мужчина увидел сильно изуродованную ногу, поддерживаемую металлической скобой. Он взглянул на владельца магазина и тихо сказал:

— Я и сам плохо бегаю, а собачка нуждается в том, кто ее поймет.

Дэн Кларк «Переживая шторм»

из книги Дж. Кэнфилда, М.В. Хансена «Куриный бульон для души» («Исцеление души»)

Книгу можно скачать здесь

ДРУГОЙ ПУТЬ

Однажды весенним спокойным днем пассажирский поезд с грохотом и лязгом несся по пригороду Токио. Наш вагон был относительно пуст — в нем ехали несколько домохозяек со» своими чадами и пожилые люди, отправившиеся за покупками. Я равнодушно смотрел из окна на пробегающие мимо убогие домики и запыленные живые изгороди.

На очередной станции двери вагона открылись, и неожиданно дневное спокойствие было нарушено мужчиной, который яростно выкрикивал нечленораздельные ругательства. Он прямо-таки ввалился в наш вагон. Это был крупный пьяный и грязный мужчина, одетый в рабочий комбинезон. Выкрикнув что-то, он бросился на женщину с ребенком на руках. От удара она оказалась на коленях у пожилой пары, ребенок чудом не пострадал.

Супружеская пара в испуге поспешила в другой конец вагона. Работяга нацелился пнуть женщину в спину, но промахнулся, и она сумела уклониться от удара. Это так рассердило пьяного, что он схватился за металлическую стойку в центре вагона и попытался вырвать ее из опоры. Я заметил, что одна его рука была поранена и кровоточила. Поезд тронулся, находившиеся в вагоне пассажиры замерли от страха. Я встал.

Тогда, двадцать лет назад, я был молод и находился в хорошей форме. Последние три года я регулярно по восемь часов в день занимался айкидо — японской спортивной борьбой. Мне нравились броски и захваты. Я считал себя крутым. Беда состояла в том, что моя выучка не была проверена в настоящем бою. Нам, занимающимся айкидо, не разрешали бороться.

— Айкидо, — не раз повторял мой учитель, — искусство примирения. Тот, кто надумал бороться, нарушает свои связи со Вселенной. Если вы попытаетесь доминировать над людьми, вы уже потерпели поражение. Мы учимся, как разрешить конфликт, а не как начать его.

Я прислушивался к его словам. Я очень сильно старался. Я даже зашел так далеко, что переходил на другую сторону улицы, чтобы избежать столкновения с панками, которые крутятся вокруг железнодорожных станций. Моя снисходительность приводила меня в восторг. Я чувствовал себя одновременно сильным и святым. Однако мне хотелось столкнуться с абсолютно законной возможностью, при которой я мог спасти невинных и наказать виновного.

— Вот оно! — сказал я себе, поднимаясь. — Люди в опасности. Если я быстро не предприму что-нибудь, кто-то может пострадать.

Видя, что я встал на ноги, пьяный понял, что ему есть на кого направить свой гнев.

— Ага! — заорал он. — Иностранец! Тебе нужно поучиться японским манерам!

Я взялся за ременную петлю над головой и бросил на пьяного презрительный взгляд. Я намеревался разделаться с ним, но он должен был сделать первый шаг. Я хотел рассердить его еще больше, для чего послал ему оскорбительный поцелуй.

— Отлично! — завопил он. — Сейчас я проучу тебя! — Он приготовился наброситься на меня.

За какую-то долю секунды до того, как он двинулся с места, кто-то крикнул: «Эй!». Это был оглушительный крик. Я помню, как странно радостно и воодушевленно он прозвучал — словно кто-то встретил человека, которого долго и безнадежно искал:

— Эй!

Я покачнулся влево, пьяный отклонился вправо. И мы оба уставились на маленького пожилого японца. Ему явно давно перевалило за семьдесят; этот небольшого роста джентльмен сидел в своем безукоризненно чистом кимоно. Он не обратил никакого внимания на меня, но его лицо лучилось навстречу работяге, словно у него был какой-то очень важный секрет, которым он собирался с ним поделиться.

— Иди-ка сюда, — обратился старик на своем родном языке к пьяному и помахал ему рукой. — Иди сюда и поговори со мной.

Забияка последовал на зов, словно его вели на веревке. Он встал перед старым человеком, воинственно расставив ноги, его крик заглушал стук колес.

— С какой это стати я стану с тобой разговаривать? Теперь пьяный стоял ко мне спиной. Если его локоть двинется хотя бы на миллиметр, я преподам ему урок.

— Что ты пил? — спросил он, и его глаза засветились любопытством.

— Я пил саке, — прорычал тот в ответ. — И это тебя не касается!

— О, это прекрасно, — ответил старик, — просто прекрасно! Видишь ли, я тоже люблю саке. Каждый вечер мы с женой (ей семьдесят шесть) разогреваем маленькую бутылочку саке, берем ее в сад и садимся на деревянную скамейку. Мы наблюдаем за закатом и смотрим, как поживает наша хурма. Это дерево посадил еще мой прадедушка, и мы беспокоимся, оправится ли оно от прошлогодних морозов. Однако наше дерево перенесло все даже лучше, чем я ожидал, принимая во внимание скудную почву. Очень приятно наблюдать за ним, когда у нас с собой саке, и мы с удовольствием проводим вечера на улице, даже если идет дождь! — Он взглянул на работягу, в глазах его горел озорной огонек.

Когда пьяный вслушивался в слова старика, его лицо начало постепенно смягчаться, а кулаки медленно разжались.

— Да, — сказал он. — Я тоже люблю хурму… — Его голос стих.

— Понимаю, — сказал старик, — и я уверен, что у тебя прекрасная жена.

— Нет, — ответил трудяга. — Моя жена умерла. — Тихо покачиваясь вместе с поездом, огромный детина начал рыдать. — У меня нет жены, у меня нет дома, у меня нет работы. Мне так стыдно за себя. — По его щекам катились слезы, спазм отчаяния пробежал по телу.

Я стоял со своей молодой выскобленной невинностью, со своей надуманной правотой и чувствовал себя грязнее, чем он.

Затем поезд дошел до моей остановки. Пока двери открывались, я слышал, как старик сочувственно причитал.

— Да, — говорил он, — ты действительно оказался в тяжелом положении. Присядь сюда и расскажи мне все.

Я повернулся, чтобы бросить последний взгляд на своих попутчиков. Рабочий уселся на сиденье и положил голову на колени старика. Старик нежно гладил его грязные спутанные волосы.

Когда поезд отошел, я присел на скамейку на станции.» То, чего я хотел достичь кулаками, было совершено добрыми словами. Я воочию увидел айкидо в действии, и сущностью его была любовь. Мне следует подходить к этому искусству борьбы с совершенно иных позиций. Пройдет немало времени, прежде чем я смогу разрешать конфликты с помощью слов.

Терри Добсон

из книги Дж. Кэнфилда, М.В. Хансена «Куриный бульон для души» («Исцеление души»)

Книгу можно скачать здесь

ИСТОРИЯ НА ДЕНЬ СВЯТОГО ВАЛЕНТИНА

   Ларри и Джо Энн были ничем не примечательной супружеской парой. Они жили в обыкновенном доме на обыкновенной улице. Как многие другие семейные пары, они постоянно старались свести концы с концами и делали все необходимое для своих детей. Они были обычны и в том, что часто ссорились по пустякам. Чаще всего во время этих ссор они говорили о недостатках их брака и выясняли, кого следует в них винить.

Но однажды произошло нечто необычное.

— Знаешь, Джо Энн, у меня волшебный комод. Каждый раз, как я открываю ящик, он полон чистого белья и носков, — сказал Ларри. — Спасибо тебе, что ты наполняла его все эти годы.

Джо Энн посмотрела на мужа поверх очков.

— Что тебе надо, Ларри?

— Ничего. Я просто хочу, чтобы ты знала, как я ценю этот волшебный комод.

Это был не первый случай, когда Ларри делал что-то странное, поэтому Джо Энн выбросила этот случай из памяти. Но вот прошло несколько дней.

— Спасибо, что в этом месяце ты правильно подсчитала так много чеков в нашем домашнем гроссбухе, Джо Энн.

Не веря своим ушам, Джо Энн подняла глаза от штопки.

— Ларри, ты всегда жаловался, что я неверно подсчитываю чеки. Почему ты вдруг хвалишь меня?

— Это не важно. Мне просто хочется, чтобы ты знала, что я ценю твои усилия.

Джо Энн покачала головой и продолжила штопку.

— Что это случилось с ним? — пробормотала она себе под нос.

Тем не менее, когда на следующий день Джо Энн выписывала чек в бакалейном отделе, она взглянула на свою чековую книжку, чтобы убедиться, что написала все правильно.

— Почему я вдруг стала заботиться о правильности этих безликих чеков? — спросила она себя.

Она попыталась успокоиться, но Ларри продолжал вести себя странно.

— Что за прекрасный обед, Джо Энн, — заметил он однажды вечером. — Я очень ценю твою заботу. Подумать только, за последние пятнадцать лет, держу пари, ты приготовила четырнадцать тысяч завтраков, обедов и ужинов для меня и детей.

Затем:

— Послушай, Джо Энн, наш дом великолепно выглядит. Тебе пришлось немало потрудиться, чтобы сделать его таким.

И даже:

— Спасибо, Джо Энн, за то, что ты такая. Мне очень приятно быть с тобой рядом.

Джо Энн не на шутку встревожилась. «Где весь сарказм и критиканство мужа?» — думала она.

Ее страхи по поводу того, что нечто необыкновенное случилось с ее мужем, подтвердила ее шестнадцатилетняя дочь Шелли, которая пожаловалась:

— Папа определенно спятил. Он только что сказал мне, что я хорошо выгляжу. И это несмотря на всю мою косметику и мятую одежду. Это на него не похоже, ма. Что с ним случилось?

Что бы там ни случилось с ним, Ларри не отступал от своей практики. Изо дня в день он продолжал обращать внимание только на положительные моменты семейной жизни.

Шли недели, и Джо Энн начала привыкать к необычному поведению мужа, иногда она даже бросала ворчливое «спасибо». Она стала принимать это как само собой разумеющееся, пока однажды муж не озадачил ее еще больше.

— Хочу, чтобы ты сделала перерыв, — заявил Ларри. — Я сам помою посуду, так что оставь в покое сковородку и покинь кухню.

Последовала долгая пауза, затем Джо Энн сказала:

— Спасибо, Ларри. Большое спасибо.

Походка Джо Энн стала легкой, она обрела уверенность в себе и однажды даже тихонько запела. Казалось, она избавилась от дурного настроения.

«Мне нравится, как Ларри ведет себя», — подумала она.

Здесь можно было бы закончить эту историю, если бы однажды не произошло еще одно невероятное событие. На этот раз заговорила Джо Энн.

— Ларри, — сказала она, — я хочу поблагодарить тебя за то, что ты каждый день ходишь на работу и все эти годы обеспечиваешь меня и детей. Не помню, чтобы я говорила, как глубоко это ценю.

Ларри так никогда и не признался, почему он так резко изменил свое поведение, как бы настойчиво Джо Энн ни спрашивала его об этом. Так что скорее всего это останется тайной. Но это единственная тайна, которую я готова оставить неразгаданной.

Ведь Джо Энн — это я.

Каждый может быть великим, поскольку каждый может служить людям. Чтобы служить людям, не надо иметь ученую степень. Не надо уметь согласовывать подлежащее и сказуемое… Чтобы служить людям, нужно лишь сердце, преисполненное милосердия. Нужна душа, сотворенная любовью.

Мартин Лютер Кинг

ПРОСТОЙ ЖЕСТ

Однажды Марк, возвращаясь домой из школы, заметил, что мальчик, который шел впереди, оступился и упал, уронив все книги, которые он нес в руках, вместе с двумя свитерами, бейсбольной битой, перчаткой и маленьким магнитофоном. Марк тут же опустился на колени и помог мальчику собрать разбросанные предметы, а поскольку они направлялись в одну сторону, предложил ему поднести часть вещей. Пока они шли вместе, Марк узнал, что этого мальчика зовут Билл, что он любит видеоигры, бейсбол и историю, а также о том, что с другими предметами он не в ладах и недавно поссорился со своей подружкой.

Сначала они подошли к дому Билла и тот предложил Марку зайти к нему, чтобы выпить кока-колы и посмотреть телевизор. Так, за непринужденной веселой беседой, приятно пролетел день, после чего Марк вернулся домой. Они продолжали встречаться во дворе школы, пару раз завтракали вместе в столовой, в один год окончили младшую среднюю школу и перешли в старшую*, где виделись друг с другом от случая к случаю в течение ряда лет. Наконец настал долгожданный выпускной год, и недели за три до окончания учебы Билл попросил приятеля побеседовать с ним с глазу на глаз. Он напомнил Марку о дне их знакомства.

— Ты никогда не задавался вопросом, зачем мне понадобилось нести с собой столько вещей? — начал Билл. — Видишь ли, я забрал все из моего шкафчика в школьной раздевалке потому, что не хотел, чтобы кому-нибудь пришлось разгребать за меня мой хлам. Я стащил у матери снотворные пилюли и собирался, вернувшись домой, покончить с собой. Но после того, как мы провели время вместе, беседуя и смеясь, я понял, что если бы я убил себя, то лишился бы и этих приятных минут, и многого другого, что может за этим последовать. Так что, Марк, в тот день, когда ты подобрал мои книги, ты сделал нечто большее, чем просто помог. Ты спас мне жизнь.

Джон У. Шлаттер

из книги Дж. Кэнфилда, М.В. Хансена «Куриный бульон для души» («Исцеление души»)

Книгу можно скачать здесь

БОЛЬШОЙ ЭД

Когда я приехал в город, чтобы провести там семинар по практическому менеджменту, меня пригласили отобедать в небольшой компании, чтобы вкратце познакомить с людьми, которые на следующий день должны были стать моими слушателями.

Явным лидером в этой группе был Большой Эд, дюжий мужчина с раскатистым басом. Во время обеда Эд сообщил мне, что является уполномоченным по улаживанию конфликтов в одной крупной международной организации. Главной его обязанностью было появляться неожиданно в том или ином отделе или дочерней фирме и увольнять с работы недобросовестных исполнителей.

— Джо, — сказал он мне тогда, — я с нетерпением жду завтрашнего дня, поскольку всем моим знакомым не помешает послушать такого крутого парня, как ты. Тогда они поймут, что мой стиль управления — самый правильный.

Он усмехнулся и подмигнул мне. Я только улыбнулся про себя, зная, что завтра он услышит совсем не то, что ожидает.

На следующий день он молча просидел весь семинар и в самом конце его ушел, не сказав мне больше ни слова.

Три года спустя я вернулся в тот город, чтобы провести очередной семинар по менеджменту примерно с тем же составом участников. Большой Эд снова присутствовал. Было уже около десяти часов, когда он неожиданно поднялся и спросил:

— Джо, ты позволишь мне сказать кое-что этим людям? Я усмехнулся и ответил:

— Разумеется, с таким ростом, как у тебя, Эд, ты можешь говорить все, что угодно.

— Все вы, друзья, хорошо меня знаете, и многие из вас знают о том, что со мной произошло, однако я хочу еще раз рассказать об этом. Думаю, Джо, ты останешься доволен.

Когда я услышал от тебя, что для того, чтобы стать по-настоящему практически мыслящими менеджерами, каждому из нас прежде всего необходимо научиться говорить своим близким р том, как мы их любим, то сначала мне это показалось просто сентиментальной чепухой. В самом деле, какое отношение это имеет к практической стороне дела? Ты как-то раз сказал, что практичность подобна коже, а жесткость — граниту и что практичное мышление отличается гибкостью, открытостью, дисциплинированностью и настойчивостью в достижении цели. Но я все же не мог понять, при чем тут любовь.

В тот вечер, когда я сидел вместе с женой в гостиной, твои слова постоянно вертелись у меня в голове. Разве нужно обладать отвагой для того, чтобы сказать собственной жене о том, что я ее люблю? Разве это не под силу любому человеку? Правда, ты еще добавил, что это надо сделать при дневном освещении и не в спальне. Я откашлялся, начал было говорить, но тут же осекся. Жена подняла на меня глаза и переспросила, что я сказал, но я ответил: «Да так, ничего…» Тут я резко поднялся, проследовал через гостиную, нервным жестом отложил в сторону ее газету и произнес: «Элис, я люблю тебя».

Какое-то мгновение она выглядела изумленной, но затем на глазах у нее выступили слезы, и она мягко ответила:

— Я тоже люблю тебя, Эд, но за последние двадцать пять лет ты впервые говоришь мне об этом.

Мы с ней довольно долго беседовали о любви, которая, если только она присутствует в достаточной мере, способна снять любое напряжение, и под влиянием момента я решил позвонить по телефону моему старшему сыну в Нью-Йорк. До сих пор мы с ним не слишком ладили, но когда он снял трубку, я тут же выпалил:

— Сынок, ты, конечно, можешь подумать, что я пьян, но я звоню только для того, чтобы сказать тебе о том, как я тебя люблю.

С его стороны последовала пауза, затем он спокойно произнес:

— Думаю, я никогда в этом не сомневался, папа, но все равно мне приятно слышать это от тебя. Я хочу, чтобы ты знал о том, что я тоже тебя люблю.

Мы с ним пообщались немного как старые друзья, после чего я позвонил в Сан-Франциско младшему сыну, с которым мы всегда были ближе. Я повторил ему те же самые слова, и между нами тоже состоялся приятный разговор, подобного которому у нас еще никогда не было. Когда позже ночью я лежал без сна, погруженный в свои мысли, я понял, что все те вещи, о которых ты говорил нам в тот день — основные элементы настоящего искусства менеджмента, — имеют также и дополнительный смысл и я могу научиться применять их на деле, если только по-настоящему осознаю практическую сторону любви и начну ее использовать.

Тогда я взялся за литературу по этой теме. Разумеется, Джо, у многих знаменитостей нашлось что сказать по этому поводу, и я понемногу начал понимать, какое огромное место в моей жизни занимает любовь — как дома, так и на работе.

После этого, как многие из вас уже знают, я в корне изменил свой подход к работе с людьми. Я стал чаще к ним прислушиваться и по-настоящему слышать других. Я убедился на собственном опыте, что лучше попытаться выявить в каждом человеке сильные стороны, чем останавливаться на его недостатках. Для меня стало настоящим удовольствием помогать им укреплять уверенность в себе. Но, возможно, важнее всего то, что я понял: самый верный способ показать свою любовь и уважение к людям — это ожидать от них проявления их сильных сторон, чтобы достичь тех целей, над которыми мы трудимся вместе.

Для меня, Джо, это способ выразить тебе свою признательность. Да, кстати, о практической стороне дела! Теперь я исполняю обязанности вице-президента компании и все называют меня прирожденным лидером. Ну а теперь, друзья, внимательно слушайте этого парня!

Джо Баттен

         Из книги Дж. Кэнфилда, М.В. Хансена «Куриный бульон для души» («Исцеление души»)

Книгу можно скачать здесь

КТО Я НА САМОМ ДЕЛЕ

Однажды учительница одной из средних школ Нью-Йорка решила сделать приятное своим выпускникам, показав им, чем каждый из них выделяется среди остальных. Используя метод, предложенный Хелис Бриджес из Дель-Мар, штат Калифорния, она вызывала каждого из учащихся к доске и говорила о том, какое место в ее жизни и жизни класса он занимает. Затем она вручала каждому голубую ленточку, на которой золочеными буквами было написано: «Кто я на самом деле».

Впоследствии та же учительница задумала выяснить, какую роль в обществе играет признание достоинств того или иного человека. Она дала каждому из своих учеников еще по три ленточки и поручила им провести аналогичную церемонию за пределами школы. Затем они должны были подвести итоги, выяснив, кто кого и за что решил отличить, и сообщить об этом в классе примерно через неделю.

Один из учеников направился в расположенный поблизости офис фирмы, чтобы удостоить ленточкой младшего сотрудника, который помог ему с планированием карьеры. Он приколол этот знак признания ему на рубашку, после чего дал ему еще две такие же ленточки и объяснил:

— У нас в классе сейчас проводится эксперимент, поэтому мы просим вас найти человека, достойного признания, вручить ему эту голубую ленточку и дать ему еще одну, чтобы он передал ее третьему и таким образом продолжил церемонию. Затем, пожалуйста, свяжитесь со мной и сообщите о результатах.

В тот же день, позднее, этот сотрудник зашел к своему начальнику, которого, к слову сказать, все подчиненные считали брюзгой. Он предложил начальнику присесть, а затем объяснил ему, что искренне восхищен его деловой хваткой и прозорливостью. Начальник выглядел чрезвычайно удивленным. Затем молодой человек спросил у него, не согласится ли он принять от него в дар голубую ленточку, и попросил разрешения прикрепить ему ее на грудь.

— Да, разумеется, — ответил пораженный начальник. Младший сотрудник достал голубую ленточку и приколол ее к пиджаку своего начальника прямо над сердцем. Затем он отдал ему последнюю оставшуюся ленточку со словами:

— Не могли бы вы оказать мне услугу, взяв эту ленточку и передав ее кому-нибудь, кого вы хотели бы отличить? Мальчик, который первым вручил мне ленты, участвует в школьном проекте, и мы собираемся продолжить церемонию, чтобы выяснить, каким образом признание может повлиять на судьбы людей.

Вечером, по возвращении домой, начальник усадил рядом с собой своего четырнадцатилетнего сына и сказал ему:

— Сегодня со мной случилось нечто невероятное. Я находился у себя в офисе, когда один из моих младших сотрудников зашел ко мне, чтобы сказать, что он восхищается моей деловой хваткой и прозорливостью, и вручил мне голубую ленточку. Можешь себе представить?! Затем он прикрепил вот эту голубую ленточку с надписью «Кто я на самом деле» к моему пиджаку над сердцем, дал мне еще одну и попросил найти другого человека, которого я хотел бы отличить. По дороге домой я думал о том, кому бы мне вручить ленточку, и тут же вспомнил о тебе. У меня очень суматошная жизнь, и часто, приезжая с работы домой, я не уделяю тебе должного внимания. Иногда я даже ругаю тебя за плохие отметки в школе или за беспорядок в комнате, но сегодня мне просто хочется посидеть рядом с тобой и сказать о том, как много ты для меня значишь. После твоей матери ты самый главный человек в моей жизни. Ты замечательный парень, и я очень тебя люблю! Изумленный мальчик заплакал, все его тело сотрясалось от рыданий. Затем он поднял глаза на отца и проговорил сквозь слезы:

— Я собирался покончить с собой завтра утром, папа, потому что мне казалось, будто ты совсем меня не любишь. Теперь я передумал.

из книги Дж. Кэнфилда, М.В. Хансена «Куриный бульон для души» («Исцеление души»)

Книгу можно скачать здесь