Единственный
случай в истории!
ЛЕВ АЛЕКСАНДРОВИЧ
ЗИЛЬБЕР
1894—1966
Когда знаменитый писатель Вениамин Каверин только приступил к
наброскам плана «Двух капитанов», его старший брат Лев Зильбер выл от боли,
получая удары коваными сапогами под ребра и корчась на каменном полу Бутырки.
Из него выбивали признание в намерении заразить Москву энцефалитом через
водопровод.
Это был второй его арест.
Первый раз вирусолога Зильбера арестовали в 1930-м «за распространение чумы в
Советской Армении», сразу после того, как он победил страшную эпидемию этой
болезни в Нагорном Карабахе. Он не оговорил себя тогда и не собирался делать
это сейчас — никакие пытки не могли заставить его подписать признание в
шпионаже в пользу иностранного государства.
Братья Зильберы с друзьями. Слева направо: Вениамин, Александр, Давид Зильберы, Юрий Тынянов, Лев Зильбер, Мирон Гаркави. Псков, 1916
Человек
огромной воли и мужества, он напишет позже в своем дневнике: «Следователя нужно
оставлять раздраженным, доведенным до бешенства, проигравшим в дуэли между
безоружным человеком и махиной палачества, подлости и садизма».
Всего
пару месяцев назад — весной 1937 года — он совершил прорывное открытие. Выделил
из мозга человека, умершего от клещевого энцефалита, первый в истории медицины
штамм этого смертельного вируса. Вакцину он разработать не успел — вместо
лаборатории его ждали донос, тюремная камера, сломанные ребра, отбитые почки,
пытки бессонницей и голодом.
Его
отправили отбывать срок в Печорские лагеря, где он почти уже умер от голода и
переохлаждения, когда жена начлага начала раньше времени рожать. Зильбер удачно
принял ребенка и в благодарность был назначен главным врачом в лазарет.
Заключенные
в то время массово умирали от пеллагры — тяжелой разновидности авитаминоза.
Зильбер провел серию опытов и разработал лекарство от пеллагры на основе мха и
дрожжей.
Тысячи
жизней были спасены.
Лагерного доктора срочно забрали
в Москву. В 1939 году он был освобожден и стал заведующим отделом вирусологии в
Центральном институте эпидемиологии и микробиологии Наркомздрава СССР, однако в
1940-м он был арестован в третий раз.
Его снова
пытали, и он снова ничего не подписал. В результате он оказался в «химической
шарашке», где разрабатывали дешевые методы производства спирта.
Там, покупая у зэков живых крыс
за махорку, он провел серию экспериментов, в ходе которых подтвердил вирусный
механизм возникновения рака. Свое революционное открытие он записал
микроскопическим шрифтом на двух листках папиросной бумаги, которые смог
незаметно передать на волю во время свидания с первой женой. Она — сама
известный микробиолог — сумела собрать подписи авторитетных медицинских светил
СССР под просьбой освободить гениального коллегу.
Открытие
Зильбера было настолько ценным, что за вирусолога вступился даже главный хирург
Красной Армии Николай Бурденко. Его письмо с подписями более чем десятка академиков
легло на стол Сталину в марте 1944 года. В тот же день Зильбера освободили.
Летом 1945-го он нашел и вывез в
СССР семью — жену, сестру жены и двоих сыновей, уцелевших в немецких рабочих
лагерях, где они провели три с половиной года. В том же году произошло из ряда
вон выходящее событие: Сталин лично извинился перед ученым и вручил ему премию
своего имени. Другого такого случая, когда всесильный генералиссимус попросил
прощения у «стертого в лагерную пыль», битого, ломаного, но не сломленного интеллигента,
история не помнит.
Льва Зильбера избрали
действительным членом Академии медицинских наук, назначили научным
руководителем Института вирусологии АМН СССР и главой отдела вирусологии и
иммунологии опухолей Института эпидемиологии, микробиологии и инфекционных
болезней АМН СССР.
Одержать
победу над раком Льву Зильберу так и не удалось. Но всей своей жизнью он смог
доказать, что страшная опухоль произвола, поразившая нашу родину, отступает
перед твердостью человеческого духа и чистотой сердца.
Лев Александрович Зильбер
навсегда останется в нашей памяти не только великим ученым, но и безоружным
человеком, выигравшим дуэль с «махиной палачества, подлости и садизма».
Сергей Протасов
