Интервью с Петром Мамоновым

- Ваша роль в «Острове» - проповедь?

- Какая проповедь... Но как жить дальше, если ни во что не веришь? Будешь пихаться направо-налево. А если вера есть, как ни хочется сесть, всё уступишь старухе место. Сделаешь что-то такое... Лежишь вечером и думаешь: чего тебе так хорошо? Вроде и не пил. А... сегодня бабке сумку помог донести три ступеньки... Лежит человек лицом в снег. Пьяный?! А может у него сердце? А если и пьяный -  посади его на парапет, чтобы не замерз. Бежим мимо. Мимо себя. Не настаивай на своём, не ори: " Не разогрето!" Она, бедная, сейчас разогреет. Тоже устала. Любовь - это не сю-сю му-сю. Это тяготы друг друга нести.

 - Любовь - это главным образом тяготы?

 - Мне тут одна девушка говорит: не люблю своих родителей. Спрашиваю: а ты им помогаешь? Да, помогаю, всё, что нужно делаю. Значит любишь, говорю, а что там в чувствах копаться... Нельзя по чувствам жить. Жить надо по закону, не "дай", а "на".

 - "Остров" - фильм религиозный?

 - "Остров" - робкое кино о простом христианстве. Христианство - это просто. Сколько крови можешь отдать за другого. Сколько можешь у постели матери просидеть, которая одурела от старости и болезни. Вот в Чечне чеку выдернул один придурок, сейчас будет взрыв, и подполковник, не думая, бросается. Его в куски. Восемь человек живы. Некрещеный, никогда в церковь не ходил, о Боге вообще не думал, но он - христианин. А другой в храм пошёл, поклоны бьёт, свечек понаставил, объездил все Афоны... А сердце - пусто. Или смотришь на нищего: "А, это все обманщики. По телевизору показали эту мафию". Да дай ему! Ошибись в ту сторону. Что ты веришь ящику? Мафия – кто у джойстика этого сидит, пять человек, манипулируют нами.

 - Ваш герой отшельничеством и аскезой искупает грех. Для вас тут есть нечто автобиографическое?

 - Да я-то просто стараюсь поучаться, хоть лет уже много. Вот у нас автобус из Вереи, рейсовый до Москвы. Два часа ходу без остановок. Места все по номерам- не пересядешь. С ужасом смотрю: впереди меня сваливаются два пьяных дембеля. Матерщина... Думаю, ну на два часа пропал. Потом говорю себе: "Алё. Подумаем внимательно. Кто эти ребята? Выросли в деревне. Отец пьёт, колотит мать, постоянный мат. Телевизор орёт дурацкий. До восемнадцати дотянули. Армия. Колотили их. Потом они колотили. Чего я от них требую? Я их чему-то научил? В их дом зашёл?" Смотрю, а мы уже приехали - не заметил как. Всё зависит от нас: замылены ли глаза, обложена ли совесть ватой. Способ действия? Себя делай. Эту маленькую точечку. И на эту точечку светлее станет. А если только указывать: денег мало, да правительство козлиное, да бен Ладен, будь не ладен, - ничего не сдвинется. Только умножится злоба. А злобу надо уменьшать.

Конец.

Из журнала "Психология"