Не тюрьма, а семья народов

Столетиями Запад поучал нашу страну, сочиняя о ней черные мифы

Наталья Лактионова
Подробнее: http://vpk-news.ru/articles/8554

Сегодня сложно говорить об образовании могучего Советского Союза, не имея в виду его позднейшего краха. Люди, пришедшие к власти в 90-е годы, не собирались созидать. Они были нацелены на разрушение. Подготовка дезинтеграции мощного государства, каким являлся СССР, проходила в период перестройки Михаила Горбачева. Россию призвали вернуться в русло «мировой цивилизации». Изрядно потрепанные мифы, которыми когда-то вдохновлялись советские диссиденты с помощью радиостанции «Свобода», стали востребованы на государственном уровне. Целый поток таких «творений» из арсеналов западных советологических институтов хлынул в нашу страну. Почти все они сводились к противопоставлению СССР как «империи зла» «гуманному» Западу.

Двойные стандарты

Одним из важнейших козырей в этой колоде оказался миф о России как о вечной «тюрьме народов». Эту метафору подарил когда-то недругам Российской империи известный путешественник и писатель маркиз Астольф де Кюстин. В первой половине ХIХ века этот французский аристократ наведался в великую державу по приглашению императора Николая I, которого и «отблагодарил» весьма одиозной книгой «Россия в 1839». Здесь-то и появилась впервые параллель империя – тюрьма: «Сколь ни необъятна эта империя, она не что иное, как тюрьма, ключ от которой хранится у императора».

Как таковые межнациональные отношения не привлекли внимания гостя из далекой Франции. Видимо, не было почвы даже для его предвзятого взгляда. Мрачная метафора господина маркиза касалась всей России, со всеми ее народами. По замечанию Александра Герцена, «сочинение Кюстина побывало во всех руках», а его афоризм вошел в обиход и стал узнаваемым. В рукописной работе Ленина «К вопросу о национальной политике» формула «тюрьма народов» была употреблена в связи с критикой запрещения правительством празднования юбилея Тараса Шевченко.

Столетиями Запад поучал Россию, сочиняя о ней черные мифы и упорно умалчивая о бревне в собственном глазу. По мере укрепления и роста крупных национальных государств Запада многочисленные этносы, населяющие эти территории, либо прекратили свое существование, либо превратились в этнографический материал.

В России все обстояло иначе: полиэтничность всегда была ее естественным состоянием. Совместное более чем тысячелетнее существование народов определялось преобладанием центростремительных тенденций над центробежными. Объединенные общей государственностью, народы в России веками жили под одной властью. В отличие от европейских стран мы были единой империей, не имевшей заморских колоний. Единая система законов распространялась на всех подданных. В колониальных империях законы для колонизаторов и колонизируемых, как известно, разнились. Двойные стандарты – отличительная черта государств, именующих себя «правовыми».

Русификация и американизация

Русский народ занял большую часть российского пространства путем свободного расселения, а не государственного завоевания. К моменту распада Советского Союза за пределами РФ оказались 17,4 процента русских от общей их численности в СССР.

Именно русские соединяли, скрепляли все населяющие нашу страну народы в целостное государство, в единый «евразийский этнос», по терминологии Льва Гумилева. «Русификация» – это в определенном смысле ложный, во многом пропагандистский термин в отличие, например, от той же американизации. Сформированная православием русская культура никогда не была агрессивной, а утверждение русского языка как общегосударственного не имело целью подавление национальных культур.

Составляющие Россию народы не теряли своих традиционных вековых корней. Напротив – в поле притяжения великой русской культуры их самобытность расцветала. Нет другой страны мира, которая, как Россия, умела бы синтезировать, вобрать в себя множество этнических культур населяющих ее народов. И для каждого из них русская культура, как и собственная национальная, была своей. Мы все были ею объединены.

Только через большую культуру мирового уровня малый народ мог заявить о себе и быть услышанным в мире. Примеры можно множить. Широкую известность грузинский кинематограф обрел именно в советскую эпоху. Достоянием всего народа стало творчество Чингиза Айтматова, Фазиля Искандера, Мусы Джалиля, Расула Гамзатова. При этом их книги оставались высокими образцами национальных культур.

Нам были бесконечно дороги эти нерусские имена, столь глубоко связанные с русской культурой. Мы любили особую лирику грузинского кино, восхищались сдержанной манерой игры известных прибалтийских актеров – настоящих европейцев в наших глазах, которые ныне прозябают на задворках Старого Света.

Вполне правомерный термин

Никогда в России интересы русских не противоречили интересам нерусских коренных национальностей. Несмотря на многолетнюю антирусскую пропаганду, национальные меньшинства в России до сих пор связывают свою жизнь с корневой для России нацией. В обращении к президенту РФ от лица самого представительного форума нашей страны – Ассамблеи народов России – подчеркивается: «Исторически системообразующим фактором нашего самобытного развития и единства является русская нация. От ее обустроенности и самочувствия напрямую зависят обустроенность и самочувствие всех народов Российской Федерации. Однако заигрывание крайних сил с «русским фактором» может привести нашу многонациональную державу к новым трагедиям межнационального недоверия и конфликтов».

Возрождение России невозможно без раскрытия созидательного потенциала русского народа. Вполне правомерный термин «семья народов», осмеянный в демократической России, не должен вызывать ернической усмешки. При правильно организованном русском государстве малые народы всей своей многонациональной мощью всегда поддерживали Россию, которая строилась именно по семейному принципу.

Россия выдержала тяжелейшее испытание – проверку ее народов Великой войной ХХ века. Советская армия была многонациональной. Если раньше в России на службу брали преимущественно православных, то в Советском Союзе все гражданское население получило право защищать Родину. Это был акт доверия ко всем населяющим СССР/Россию народам. И мир озарился нашей Победой – Победой всех народов России, объединенных величием русского духа и русского оружия. И наша победоносная армия повсюду воспринималась как армия русская. И никто из сражавшихся в той Великой войне не отказывался от этого наименования.

Попутно заметим: русские – единственный народ, названный именем прилагательным. Словосочетания «русский татарин» и «русский армянин» воспринимались совершенно естественно.

Изъятие стержня

Вытолкнутые за пределы России, многие народы оказались в рамках новых национальных государств. Часть наших, теперь уже бывших соотечественников кинулась за спасением от голода, криминала и нищеты именно в Россию. Обратно в «тюрьму»? В бывших союзных республиках началась разнузданная травля русской культуры, хорошо проплаченная «заокеанцами». Но ожидаемого культурного расцвета у «освобожденных от российского диктата» национальных окраин не случилось. Где они, новые национальные шедевры? Где что-то, хотя бы отдаленно приближенное к прежним высоким образцам?

На исходе второго десятилетия после гибели СССР, абстрагируясь от навязанной формулы «Советский Союз был обречен», все отчетливее проявляется сценарный характер расчленения страны. Распад СССР не был продиктован стремлением национальных окраин к самоопределению. Его спровоцировали необъяснимые с позиции государственных интересов действия руководителей страны.

Вопрос о насильственном определении населяющих СССР наций вполне правомерен. Достаточно вспомнить результаты референдума, который, несмотря на мощную идеологическую обработку населения, дал вполне предсказуемые цифры: 76,4 процента (из 80% участвовавших в голосовании) высказали желание оставаться гражданами СССР. Проигнорировав результаты референдума, немногочисленные вершители судеб, которые «выигрывали» от распада, выдвинули задачу ликвидации союзного центра. Без мощного патроната со стороны Запада это было бы невыполнимо. При попустительстве союзного президента, пожертвовавшего страной в интересах «демократии», эта задача была решена.

Импульсы, подготавливающие отделение других республик, шли именно от России. Одной из первых она вышла из союзного поля, приняв декларацию независимости. Из всей государственной конструкции вынимался стержень. Дальше могло последовать только обрушение. Под эти деструктивные процессы формировалась политика СМИ того времени. Ставку сделали на легко управляемый этноцентризм. На окраинах России откровенно разыгрывалась кровавая национальная карта. Все попытки сохранить целостность страны пресекались.

Великое творение тысячелетней истории было предано на поругание и уничтожение.

Осколки империи

Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев в одном из интервью («Независимой газете») заявил: «Без России не было бы Беловежского документа, без России не распался бы Союз».

Задачу, которую ставил перед собой Гитлер, сумели решить, превзойдя все мечты оккупантов, российские либералы. Вдохновляемые геополитическим соперником России – Западом. Характерно, что с расчленением СССР мир получал массу новых угроз. Ведь рушилась система международной безопасности. И тем не менее Запад поддался соблазну использовать дезорганизацию России в своих интересах.

В перестроечном угаре либеральная интеллигенция, целиком оправдавшая свое наименование «беспочвенной», подхватила клеветнические пропагандистские штампы о собственной стране как о «тюрьме народов». Она была рупором и социальной базой разрушителей. И именно она в первую очередь поплатилась за свои деяния, образовав немыслимую прежде социальную категорию – «новые бедные». Последовавший за уничтожением страны развал науки, культуры и образования во многом помог наиболее вменяемым из них обрести спасительное отрезвление.

Рукотворная катастрофа СССР, уничтожение страны вопреки воле ее народов требовали обоснования. Так появились мифы об обреченности СССР, о его бескровном распаде, о том, что все империи с неизбежностью распадаются. Распадаются, но только те, что основаны на подчинении и насилии. Российская империя таковой не была.

Раны расчлененной страны до сих пор не зарубцевались. Размежевания не получается. А народы Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии и Аджарии (которая не без участия РФ вынуждена была встать под знамена Грузии) до сих пор демонстрируют свою верность России.

Постсоветская история современной Евразии имеет совершенно иной вектор. Что стало с бывшими республиками СССР, вытесненными из союзного поля в сферу «независимости»? Спустя два десятилетия после гибели Советского Союза части единой страны вымирают и деградируют. За немногим исключением новые образования так и не сумели создать полноценной самостоятельной государственности, превратившись в объекты политических манипуляций и экономического давления со стороны третьих стран. Все они – результат разгула битья посуды в посудной лавке. РФ – такой же осколок, только больший. Возникшая на державных обломках, новая Россия «модернизировалась», построив практически полуколониальную структуру хозяйства, основу которого составляют сырьевые отрасли. Фактически в России конца ХХ века под видом модернизации и возвращения на столбовую дорогу мировой цивилизации произошли «демодернизация», дезорганизация страны и ее капитуляция.

Цветущая сложность

Спрос на фальсифицированную историю сегодня вырос. Новые республики и новые элиты попытались выстроить свою идентификацию на демонизации прошлого России. Здесь РФ снова не исключение. Россия обретала новую легитимность через неприятие советского периода. И сегодня получает результаты: ПАСЕ, ОБСЕ фактически приравнивают Советский Союз к нацистской Германии.

Русский философ Иван Ильин писал: «Мы знаем, что западные народы не разумеют и не терпят русского своеобразия. Они испытывают единое русское государство как плотину для их торгового, языкового и завоевательного распространения. Они собираются разделить всеединый российский «веник» на «прутики», переломать эти прутики поодиночке и разжечь ими меркнущий огонь своей цивилизации». Россия, по мнению Ильина, «превратится в вечный источник войн, в великий рассадник смут… Расчлененная Россия станет неизлечимою язвою мира».

Искусственная, волюнтаристская природа разрушения евразийского пространства, естественно, предполагает необходимость его восстановления. Это будет сложный, поэтапный процесс. Усеченный остаток, называемый Российской Федерацией, должен вновь стать основой воссоединения разделенных частей единого организма. Чтобы начать не декларируемую, а реальную интеграцию постсоветского пространства, необходимо возродить понятие «национальные интересы», которые необязательно должны совпадать с интересами российского компрадорского капитала. От этого выиграют все.

Для возрождения евразийской «цветущей сложности» народам постсоветского пространства нужна только Россия. Россия, вернувшаяся к собственным цивилизационным доминантам и своему историческому опыту.

Наталья Лактионова