Продолжение. Начало Здесь.

Старец Паисий Святогорец (Эзнепидис)

Рукоделием отцов было писание икон. Среди них был один известный иконописец — благочес­тивейший монах, отец Мина. Кроме иконописи за­нимались и другим рукоделием, не переставали трудиться и в умном делании непрестанной мо­литвы.

Если старец видел, что кто-то больше дру­гих расположен к молитве и любит делать земные поклоны, то освобождал его от всех послушаний, поручал класть поклоны, молиться обо всём мире. Ведь святой старец думал о спасении всех людей во всём мире.

Ещё он Благодатью Божией крестил турок. Среди крещёных им был и один турецкий ага, уп­равляющий на Афоне. Его старец крестил после долгой молитвы и поста, потому что ага всё время колебался.

Несмотря на постоянные суровые подвиги, Хад­жи-Георгий был бодр и здоров, и ходил так легко, будто летал. У него был светлый взор, глаза всегда широко открыты. Лицо имело приятный румянец и сияло, голова слегка скло­нена, словно зрелый колос на стебле. Он был среднего роста, худой, кожа и кости.

Плотью своей он пожертво­вал Богу, изнурив её в рев­ностном подвиге. Старец лю­бил ночные молитвы, — они питали его духовно. Многие отдыхали лёжа на кровати, а Хаджи-Георгий стоя в стасидии. В келье он почти не появлялся — по но­чам был в церкви, а днём с людьми.

Послушники старца не утомляли, потому что духовно были зрелыми людьми, хотя и молодыми по возрасту. Одного взгляда было достаточно, что­бы старцу с его даром прозорливости понять, какие помыслы кого беспокоят и у кого что на сердце.

Однажды он предсказал опасность, которая уг­рожала Царской Семье, и написал Царю, чтобы он в такой-то день не ездил со своей Семьёй че­рез такой-то мост. Царь, прочитав письмо старца, улыбнулся и сказал: «Монах, видно, хочет подар­ка; пошлите-ка ему несколько рублей». Но через шесть месяцев в тот самый день он в карете проез­жал со своей Семьёй через то самое место, о ко­тором писал старец, и его коляска перевернулась. Чудом никто не пострадал! Тогда Царь вспомнил пророческие слова Хаджи-Георгия, и понял, что спасся вместе с Семьёй его молитвами.

С тех пор Царь стал весьма почитать старца и отправлял к нему от себя людей за советом. Это, понятно, возбуждало зависть у некоторых русских монахов, что русские ездили за советом к греку Хаджи-Георгию, а не к ним, русским.

Русские, которые исцелялись молитвами стар­ца, присылали ему много подарков, которые он щедро раздавал другим пустынникам или бед­ным, потому что сам со своим братством жил очень скромно. Даже появилось выражение: «Раздавать, как Хаджи-Георгий». Так говорили, если кто-то давал щедрую милостыню бедным.

У старца был всего один подрясник и одни брю­ки. Он всегда ходил босой и только в храм надевал толстые валяные носки. Но Благой Бог согревал его Своей любовью, ведь и Его верный раб рев­ностно подвизался ради любви Христовой. А ина­че нельзя объяснить, как человек, живя высоко в Керасье, в ущелье, куда со склонов Афона дует холодный ветер, может зимой ходить босым и до­вольствоваться самой скромной пищей.

Кто знал старца, почитал его святым. Да он и был святым. Благочестивые русские паломники брали фотографии Хаджи-Георгия и везли их в Россию. Там больные, которые к ним прикладывались с ве­рой, исцелялись. Русские держали фотографии Хаджи-Георгия в красном углу вместе с иконами святых. Люди в болезнях и страданиях призывали его в своих молитвах, и святой старец Благодатью Божией им помогал, как помогают святые, хотя в это время ещё жил в Керасье на Афоне.

Чудеса Хаджи-Георгия, почитание, которое ему оказывали люди и даже сам Царь, вызывали, как я сказал, сильную зависть у некоторых русских монахов на Афоне. Они оклеветали его перед гре­ками в том, что он якобы любит Царя и Россию, а они якобы любят Грецию... К сожалению, нашлись некоторые подозрительные греки, которые этому поверили, ведь в то время у людей была ненависть из-за русской пропаганды на Афоне. Но святой старец с русскими был связан чисто духовными узами.

В то же самое время началось и другое искуше­ние у греков и русских в монастыре святого Пан­телеймона — великое разделение. Для примирения пригласили старца Хаджи-Георгия, он два месяца ходил в монастырь и молился. Потом увидел в ви­дении Божию Матерь, Которая поровну разделя­ла благословения между греками и русскими. Из этого старец понял, что греки и русские в монас­тыре святого Пантелеймона должны жить вмес­те и иметь между собой любовь. Но зачинщикам распри в монастыре с той и другой стороны мир и любовь были невыгодны, поэтому они не только не послушали совета старца Хаджи-Георгия, в кото­ром была воля Пресвятой Богородицы, но изгнали его из обители, чтобы продолжать свои распри.

Старец вернулся на Керасью, но и там ему всё время приходилось терпеть нападения и от рус­ских и от греков. Русские, которые завидовали греку Хаджи-Георгию из-за того, что к нему при­ходили за советом видные русские люди, клеветали на старца грекам, называли русофилом. Не­которые подозрительные греки поверили этому, атмосфера тогда была сильно накалена. Они разо­гнали ангельское братство Хаджи-Георгия. С ним на Керасье, в келье святого Димитрия, остались только один иеромонах отец Мина, и ещё три мо­наха грека: Гавриил, Викентий и Симеон.

Великие отцы по два, по три человека рассея­лись по разным местам Святой Горы. Сюда, в скит Кутлумуша, пришли трое отцов из братства Хад­жи-Георгия: отец Авраам, отец Исаак и отец Георгий. Отец Георгий поехал к себе на родину, в Рахову в Северном Эпире, и вернулся на Афон с двумя своими братьями по плоти Периклисом (отец Лука) и Герасимом. Они приняли монашест­во в каливе святого Герасима, где стали жить все вместе. Потом к ним присоединился Стояс Гера­сим, их земляк из Пликати, из Конницы. Он мно­го мне рассказал о святой жизни старца Хаджи- Георгия, который был духовным отцом его старца, а ему, значит, если так можно сказать, духовным дедом.

За Кареей, там, где начинается Капсала, в ке­лье святого Георгия «Явленного», жили ещё шесть монахов из братства Хаджи-Георгия, старшим из них был благочестивейший отец Евлогий. Рядом с монастырём Кутлумуш в келье святых Феодо­ров жили ещё двое.

Старец Хаджи-Георгий чувствовал на себе от­ветственность и за младших членов своего брат­ства. Он пошёл в монастырь Григориат и построил в лесу на горе келью святого Стефана, где собрал всех молодых монахов своего братства, заботился о них как добрый отец и нежная мать. В том лесу много рабочих-мирян заготавливали лес. Старец советовал молодым монахам не разговаривать с мирянами и вообще стараться их избегать. Так что когда в лесу появлялись рабочие, молодые мо­нахи прятались за деревьями, сидели, читали мо­литву и ждали, когда те уйдут.

Кое-кто опять, к сожалению, этим воспользо­вался. Святого старца снова оклеветали. Обвинили перед монастырём Григориат в том, что: «У Хад­жи-Георгия, якобы, есть ещё много монахов, кото­рые не числятся в монастыре и прячутся в горах, и не известно, что он замышляет...»

Страницы: 1 2

Продолжение. Начало Здесь.

Старец Паисий Святогорец (Эзнепидис)

  Однажды во время молитвы он услышал голос своего старца, который просил: «Братья мои, спа­сите меня!» Гавриил побежал к старшему из бра­тии и передал ему это, но тот, увы, заругался:

—    Ты в прелести! Иди лучше и читай своё пра­вило. Тоже, услышал голос старца!

Гавриил послушался и вернулся в свою келью. Принялся опять за молитву, но ещё сильнее ус­лышал душераздирающий крик старца: «Братья, спасите! Я на перевале у Керасьи, возле Креста. Умираю. Помогите!»

Гавриил опять идёт к старшему брату и говорит ему:

—    Наш старец в опасности. Он наверху, возле Креста.

Но брат ещё пуще забранился:

—    Да ты в своём уме ? Как ты от Креста можешь слышать голос старца1 ?

Гавриил стал со слезами упрашивать брата:

—    Прочитай, отец, сотницу с поклонами внима­тельно, и сам увидишь.

Только брат стал молиться по чётке и сделал пару поклонов, как услышал душераздирающий крик своего старца. Братья подвязали к ногам вет­ки, чтобы не увязнуть в снегу, и пошли ко Крес­ту. Почти полдня они шли, утопая в снегу, до того места, где находился старец. Если внизу в Кавсо- каливье снегу было метр, то наверху, у Креста, ещё больше!

Папа-Неофит, возвращаясь в свою каливу, шёл из скита святой Анны в сторону Керасьи. У Крес­та он выбился из сил, завяз в снегу, которого было выше человеческого роста, и не мог выбраться.

Монахи нашли его едва живого, подняли и за­мёрзшего принесли сначала в скит Керасьи, что­бы он немного пришёл в себя. Но мне думается, что спасло старца не тёплое питьё, которым его напо­или, а горячая молитва Гавриила.

Когда папа-Неофит поправился, они вернулись в Кавсокаливью, в каливу святого Георгия. Вскоре, в каливе, Гавриил был пострижен в монахи с име­нем Георгий, а после паломничества ко Святым местам его стали знать «Хаджи-Георгий».

Братство папа-Неофита выросло и из Кавсо- каливьи перебралось в Керасью ради больше­го уединения. Сначала четыре года жили в келье Святых апостолов, пока не достроили кельи свя­тых Димитрия и Мины, где могло разместиться всё братство. В Керасье папа-Неофиту было видение, после которого он ввёл в своём братстве строгий устав постоянного поста и непрестанной молит­вы. Потом, в 1848 году, он оставил отца Георгия, Хаджи-Георгия, за старца, а сам занял келью свя­тителя Николая в Карее, которая принадлежала монастырю Симонопетра, заботясь о людям, ищу­щих у него духовной помощи, чтобы им было легче к нему добираться.

Место под названием “Крест”

Отцы братства, оставшегося в Керасье, дове­ряли Хаджи-Георгию, потому что он сам долго жил в послушании у старца и понимал, что значит быть послушником. Отсечение воли у человека он вёл в святоотеческом духе: то есть, когда нужно, отсекал детский эгоизм, а когда нужно, сдерживал излишний энтузиазм. Другими словами, подрезал с рассуждением, а не рубил безрассудно. Старец носил в себе святость, а потому братья подчиня­лись ему из почтения и благоговения, а не из-за страха.

К себе Хаджи-Георгий был строг и постоянно увеличивал свои подвиги. Старец говорил: «Ког­да человек приступает к посту, бдению и молитве, телесные силы его истощаются, и плоть начинает стенать и жаловаться на тяжесть и труд подвиж­нической жизни. Тут-то и нужно усиленное вни­мание в мысленной брани, потому что тогда на память приходят дни мирской жизни, чтобы не иметь препятствий на пути ко спасению и не погу­бить души своей».

Результатом таких трудов у Хаджи-Георгия было истощение плоти и утончение духа. Хотя ноги у него болели от постоянного стояния на мо­литве, и особенно колени от многочисленных пок­лонов, старец не отступал от своего строгого прави­ла и никогда не принимал никаких лекарств. Своим же послушникам и приходившим паломникам он говорил: «Лучшее лекарство — это частое прича­щение Святых Христовых Таин. Частая исповедь и Божественное Причащение это самое важное, необходимое условие для духовной радости на земле и вечного наслаждения на Небесах». И в под­тверждение своих слов приводил такой пример.

«Один пустынник спросил диавола:

—    Что для вас страшнее всего ?

Диавол отвечал:

—    Страшно и невыносимо для нас таинство Кре­щения, которое нас лишает власти и всяких прав на вас; Крест, который нас мучит, нас изгоняет и нас уничтожает, но особенно Причащение. При­частие — продолжал диавол — хуже для нас даже геенны огненной. Мы не то что не можем прибли­зиться к человеку, достойно причастившемуся, но даже боимся взглянуть на него. Но как бы ни были таинства смертельно опасны для нас, мы благодар­ны тем людям, которые своей невнимательностью и своими греховными привычками сами отдаляют от себя их благотворное действие и тем сами дают нам право владеть их сердцами».

Этим рассказом старец давал понять, насколько важны для христиан святые таинства.

Чтобы с радостью претерпеть многие труды и болезни подвижнической жизни ради спасения своей души, старец Хаджи-Георгий постоянно приводил себе на память следующий случай, ко­торый ему когда-то рассказывал его старец папа- Неофит.

Келья святых Димитрия и Мины, где жил Хаджи-Георгий со своим братством

«Как-то один больной, потеряв терпение, возо­пил ко Господу и просил избавить его от страшных болей, которые ему приходилось терпеть. Тогда явился ему ангел и говорит:

—    Благой Бог услышал твою молитву и испол­нит твоё прошение, но с условием, что вместо года страданий на земле, которыми человек очищается, яко золото в горниле, ты согласишься пробыть три часа в аду. Так как душе твоей требуется очи­щение болезнью, то ты должен был бы болеть ещё один год. Тебе это кажется трудным, подумай, од­нако, что значит быть в аду, куда отправляются все грешники! Потому попробуй пробыть там все­го три часа, а потом молитвами святой Церкви ты будешь спасён.

Больной подумал: «Год страданий на земле — это очень много! Лучше потерпеть три часа в аду».

—    Я согласен пробыть три часа в аду, — сказал он ангелу.

Тогда ангел аккуратно принял на руки свои его душу и поместил в ад, а сам удалился, сказав:

—    Через три часа я вернусь.

Непроглядный мрак, который царил там, тес­нота, вопли грешников, нёсшиеся отовсюду, их страшный вид, всё это вызывало в несчастном страх и тоску. Повсюду страдания. Ни одного ра­достного восклицания по всей бесконечной бездне ада. Лишь огненные глаза демонов, готовых его растерзать, видны в темноте.

Несчастный стал биться и кричать, но его крики и вопли тонули в бездне. Ему казалось, что в му­чениях прошли века, он с минуты на минуту ждал появления ангела, но тот не приходил.

В конце концов, потеряв всякую надежду ког­да-либо увидеть рай, он стал вопить и плакать, но никто не обращал на него внимания. Грешники в аду думают только о себе, а бесы радуются их страданиям.

Вдруг сладкое ангельское сияние осветило без­дну. С райской улыбкой на устах ангел предстал перед страдальцем и спросил его:

—    Как ты чувствуешь себя, человек ?

—    Я не думал, что и ангелы лгут, — прошептал он угасшим голосом.

—    Что это значит ? — спросил ангел.

—    Что значит ? — продолжал несчастный. Ты обе­щал забрать меня отсюда через три часа, а с тех пор, кажется, прошли целые годы, века в нестер­пимых муках.

—    Что ты! Какие годы, какие века? — сказал удивлённо ангел. — Лишь час прошёл после того, как я тебя покинул, и тебе нужно пробыть здесь ещё два часа.

—    Как ? Два часа ? Нет! Не могу, ни за что! Если возможно, если есть на то воля Божия, умоляю тебя, возьми меня отсюда. Лучше я буду терпеть всю жизнь на земле даже до дня Суда, только выведи меня отсюда, из этого ада! Сжалься надо мной!

Так вопиял страдалец, воздевая руки к ангелу.

—    Хорошо, — ответил ангел. — Благой Бог, как ча­долюбивый Отец, помилует тебя.

На этих словах больной открыл свои глаза и увидел, что, как и прежде, он лежит на одре болезни».

Страницы: 1 2

Продолжение. Начало Здесь

Иосиф Ватопедский

 9. Что такое искушения и какова их цель?

Искушения есть результат нашего предательства, поскольку отказались мы быть там, куда нас поместил Бог. Искушениями они называются потому, что искушают, но одновременно и учат нас опыту.

Все неблагоприятные обстоятельства, трудности, препятствия и соблазны, что случаются в нашей жизни, называются искушениями, потому что безпокоят нас и стесняют нашу свободу, нарушают наш душевный мир. Если мы будем бдительны, то можем получать от них пользу.

Искушения бывают двух видов: естественные и неестественные. Естественные это те, что происходят от естественного изменения той обстановки, в которой мы живем, и случаются либо по воле Творца, промыслительно, либо по воле власть имущих. Неестественные – те, что возникают, когда неразумное начало проникает в наши мысли и поступки.

Причина всему этому – наше собственное богоотступничество, повлекшее за собой переворот сразу в трех сферах: бунт против Творца, против нас самих и против природы. Этим имевшим многочисленные последствия переворотом была ниспровергнута заложенная Творцом в природу гармония, появилась порча, страдания и, наконец, смерть.

По человеколюбивому Своему домостроительству Бог-Благодетель снова не оставил нас, но дал нам взамен покаяние, как возможность к исцелению. Если мы признаем нашу вину и терпеливо переносим происходящее с нами как справедливое взыскание со стороны Бога-Промыслителя, то обращаем это себе в пользу. «Терпя потерпех Господа, и внят ми, и услыша молитву мою» (Пс. 39:1) и «претерпевший же до конца спасется» (Мф. 10:22).

Если мы осознаем таинство этого «обмена», то будем подражать Господу нашему, Который Своим примером доказал, что терпением случающиеся с нами в жизни многочисленные скорби можно обратить в полезное средство для спасения. «Многими скорбями надлежит нам войти в Царство Божие» (Деян. 14:22), «многи скорби праведным» (Пс. 33:20), «узок и тесен путь, ведущий в жизнь» (Мф. 7:14). И совсем уж ясно: «И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф. 10:38).

Из вышеприведенных мест Священного Писания узнаем, что искушения – необходимое составляющее жизни и есть средство для обновления человека и его спасения.

10. Что такое духовничество?

Духовный отец – образ вечного, великого Бога и Спасителя всех нас Иисуса Христа, отражение Его отцовства.

Духовный отец готов, жертвуя собой, заботиться, спасать, исцелять и возвращать в стадо заблудшую овцу.

Духовный отец – это постоянное присутствие Господа нашего на земле, он вместе с Иисусом уверяет нас, что не допустит смерти грешника.

«Пища и питие» духовника, долг, смысл и цель служения – обращение и спасение каждого человека, который пал. Не ища своего, духовник постоянно приносит себя в жертву, заботясь и стараясь, «чтобы не погиб никто из малых сих» (см. Мф. 18:14), поэтому он становится «для всех всем, чтобы всех (пребывающих в опасности) спасти» (см. 1 Кор. 9:22).

Чтобы достигнуть этой высокой цели, духовный отец должен отличаться безкорыстной любовью, кротостью, снисходительностью и быть свободным от привязанности к чему бы то ни было в этом мире, более примером, чем словами, призывая духовных своих чад к самоотречению.

Пусть он украсит себя подобающей рассудительностью, так, чтобы никогда ему не услышать от помышляющих противное: «Врач! Исцели Самого Себя» (Лк. 4:23). И в любом случае духовный отец должен быть свободен от различных привязанностей, что необходимо для достижения цели его служения. Он тот, кто «связывает сильного и расхищает вещи его» (см. Мф. 12:29), он дерзновенно говорит вместе с Павлом: «Ибо мне небезызвестны умыслы и коварства сатаны» (см. 2 Кор. 2:11). И, наконец, он исцеляет всякую рану или врачует заблуждение, разрешает недоумения или может разобраться в конкретной ситуации.

Всемогущая благодать Пресвятого Духа, сопутствующая истинному духовнику, говорит ему, что все возможно с ее помощью. Настоящий пастырь неустанно ведет борьбу за то, чтобы никто из паствы Христовой не погиб. Он осознает изречения Священного Писания, глаголющие: «если извлечешь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста» (Иер. 15:19) и «обративший грешника от ложного пути его спасет душу от смерти и покроет множество грехов» (Иак. 15:20).

Драгоценнейший дар, что дает духовнику совершенная любовь Христова благодатью, есть умение не только различать духов, но и в других вопросах разбираться. Духовник ясно «о всем судит (и рассуждает), а о нем судить никто не может» (1 Кор. 2:15). Рассуждение – это необходимое средство и мера равновесия, и в наше смутное время особенно. Рассуждением духовник вытягивает человека из того запутанного круга, в котором тот оказался и который так безжалостно ломал его личность, помогает ему прийти в себя и начать новую жизнь.

Как мы уже сказали, два богосветлых ока духовника, без которых путь его темен и опасен, это сострадание и рассуждение. Сколько раз мы имеем возможность восхищаться настоящими героями духа, или лучше, спасителями, поведение которых и вообще вся их жизнь были в величайшей степени украшены светом рассуждения! Если, например, несколько человек совершают один и тот же грех, то в свете рассуждения разница между ними будет очевидна. Рассуждение и есть та соль, которой приправляют пищу и предохраняют ее от порчи.

Много раз случается, что духовникам задают одни и те же вопросы на духовные темы или представляют на их суд одни и те же проблемы, но отвечают они всем по-разному. Все зависит от того, с кем имеешь дело, какова проблема, играют роль даже обстоятельства и время, а также место, где все произошло. Ответ, данный или в виде совета, или в виде заповеди одному человеку, другому, по причине разности характера, случая и обстоятельств, не подходит. Таким образом, прежде чем духовник не исследует досконально, как все есть, ответа или какого-то решения он не дает.

Возьмем конкретный пример. Четверо вкусили пищу прежде установленного времени или сверх меры. Первый ел, потому что был голоден, второй – исполнял предписание врача, третий – потому, что ему понравилась еда и он победился желанием, а четвертому просто нравится вести своевольную и невоздержанную жизнь. Как в этом случае можно вынести один на всех суд?

Итак, соединим наши молитвы Пастыреначальнику и Спасителю нашему, да дарует Церкви настоящих духовников, чтобы принесли они в наше общество равновесие, вдохнув новую жизнь.

Страницы: 1 2 3

Старец Паисий Святогорец (Эзнепидис)

  Наш священный долг писать о великих духовных деяниях современников, об их усердной борьбе за приближение к Богу. Понят но, что когда мы пишем о святых, то приносим этим пользу себе, так как воспоминаем об их делах и стараемся им подражать. А святых этот наш труд радует, они помогают и нам достигнуть их степени святости.

Если о добродетелях праведников мы должны говорить и писать, то тем более не должны замалчивать добродетелей невинно оклеветан­ных праведников, претерпевших гонения и ссылки, пострадавших из-за наших человеческих немощей, зависти и клеветы.

Грешники, если искренне покаются, спа­сутся. А невинно пострадавшие праведники, спасаясь, сверх того ещё получают награду за безропотно понесённые унижения. Они — любимые чада Божии! «Господь любит праведники»1. В Священном Писании превозносятся добродетели праведников, молитвы праведников слы­шит Бог. «Много бо может молитва праведнаго поспешествуема ».

В числе неправедно пострадавших святых отцов нашей Церкви и преподобный Георгий, Хаджи-Георгий — один из святых нашего време­ни, великий святой.

Имя его было славно. «Великий подвижник и постник!» — говорили про него. Оно стало на­рицательным. О великих постниках говорили: «Это Хаджи-Георгий!»

Когда я приехал на Святую Гору и стал, как и все новоначальные, обходить удел Божией Ма­тери в поисках «благоуханных цветов» (святых старцев), чтобы собрать с них для себя немного духовной пыльцы, то слышал, как все с благого­вением и восторгом говорили о Хаджи-Георгии. Услышанное заставило меня почитать его ещё больше. Я стал больше интересоваться его жиз­нью и подвигами. Познакомился с его «духовны­ми внуками» (послушниками послушников), его земляками-каппадокийцами: отцом Стефаном из монастыря Эсфигмен, старцем Василием из монастыря Каракалл, отцом Серафимом ико­нописцем и другими.

Из услышанного я извлекал духовную пользу и хранил в своей памяти. Теперь, ради духов­ной пользы ближних, записал всё это в тетрадь. Много я узнал из записок благочестивых русских паломников. Они писали не только о самом Хад- жи-Георгии, но и о его старце, и даже о старце старца, геро-Авксентии. Много рассказал мне и русский безмолвник отец Антоний Карульский.

Конечно, сколько ни пиши о великом старце Хаджи-Георгии, всё равно будет мало!

Да пребудут с нами его молитвы.

Аминь.

Житие преподобного отца нашего Георгия (Хаджи-Георгия)

Преподобнейший отец наш Георгий родился и в селении Кермира Кесарии Каппадокской в 1809 году. Родители его были богаты не только добродетелями, но и вещественными бла­гами, которые щедро раздавали бедным. Его отца звали Иорданис, он был родом из Кермиры, а мать Мария была из Гёлвери.

Родив двух детей, Гавриила (Хаджи-Георгия) и Анастасия, они стали жить, как брат и сестра. Мать с детства привыкла к подвижничеству. Её сестра была монахиней, и она со своими детьми часто посещала её. Маленький Гавриил слышал от своей тётки разные рассказы о жизни подвиж­ников и в его детском сердце загорелось желание стать монахом. Он старался подражать им — строго постился и молился.

Его отец Иорданис также был благочестивым человеком. Он занимался торговлей и большую часть времени проводил в разъездах. Это давало Марии возможность жить просто и заботиться о «едином на потребу»1. Вместе с маленьким Гав­риилом, который отличался большим благочес­тием, она с другими женщинами ходила на ночные службы в пещерные храмы или небольшие заго­родные церкви. Можно сказать, что даже моло­ко благословенной матери, которым питался Гав­риил, было пропитано подвижничеством.

Гавриил немного подрос и пошёл в школу. Хоть он и был очень смышлёным, наука ему не давалась. Он никак не мог научиться читать. Похоже, в этом было особое Божие устроение — чтобы чудес­ным образом выучилось читать это благословен­ное чадо. Целых четыре года мучился маленький Гавриил в школе, но не научился читать даже по слогам. Родители и учитель ругали его, и Гавриил убегал в пещеры. В окрестностях Кермиры, или, по-другому, Кермиля, была пещера с отпечат­ком стопы святого великомученика Георгия, туда чаще всего и убегал маленький Гавриил. Постился и молился со множеством земных поклонов, а ког­да чувствовал изнеможение, ел траву, что растёт в горах.

Однажды он пропал на месяц; нашёл пустын­ников, которые жили в горах, и стал подвизаться вместе с ними, живя в отдельной пещере. Потом его нашли родители и с тех пор перестали ругать за то, что он не может научиться читать.

Как-то раз мать ему сказала:

— Гавриил, дитя моё, пойди в церковь и попроси Божию Матерь помочь тебе научиться читать.

В их приходском храме была чудотворная ико­на Богородицы. После трёхдневного поста и много­часовых коленопреклонённых молитв маленький Гаврил ночью, чтобы его не увидели люди, пошёл в храм молиться.

У притвора храма он встал на колени и принял­ся со слезами молиться, потому что двери были за­перты. Он просил Божию Матерь: «Царица Небес­ная, помоги мне научиться читать!» Вдруг двери церкви распахнулись, вошла Богородица, взяла мальчика за руку, подвела его к иконе Христа и сказала: «Сыне Мой, пусть маленький Гавриил на­учится читать». «С этими словами, — рассказывал сам старец, — Она меня благословила, поцеловала и сказала: “Теперь ты умеешь читать”. И вошла в северную дверь алтаря».

Гавриил, видя, что Она не выходит, сам вошёл в алтарь. Обыскал весь храм, но найти Её не мог. Подошло время службы. Сторож, увидев откры­тые двери, Гавриила в храме, не зная, что и поду­мать, в недоумении спросил:

— Как ты здесь оказался ?

Гавриил в подробностях рассказал ему, как всё было. Сторож, дабы убедиться в истинности его слов, дал ему книгу. Гавриил стал читать красиво и чётко.

— На самом деле, это была Божия Матерь! — уди­вился сторож.

После такого чудесного события родители и все родственники стали весьма почитать Гавриила. А он продолжал ходить в пещеры и подвизаться. Собирал друзей и строил вместе с ними маленький монастырь с храмом и кельями, в котором сам был игуменом.

Страницы: 1 2

Продолжает публиковать цикл бесед с современными афонскими старцами. Сегодня Вашему вниманию  разговора с с одним из самых авторитетных современных афонских богословов старцем Лукой (насельником монастыря Филофей).

Почему мы с такой легкостью впадаем в гордость и самолюбование, говорим всё время «я, я, я...»? Ведь когда-то нас не было и мы не знали, когда родимся на свет. Не ведаем и дня нашей кончины.

Кто дал нам жизнь, бытие? Разве мы сами? Или может наши родители? Супруги, что, когда пожелают рожают детей?

Сегодня на богослужении мы читали «Лествицу» святого Иоанна Синаита. Одна из главных мыслей этой книги касается добродетели – «Чем больше она скрыта от людей, тем более явна перед Богом».

Каждый человек пытается как-то строить свою жизнь, к чему-то стремится. То в чём видит он цель своего существования, в конечном счете, и повлияет на него, предопределит его жизненный путь. Станет ясно, кто живет для мира, а кто для Бога. Тот, кто существует для мира, живет и с духом мира сего – гордыней и самолюбием.

Тот, кто посвящает свою жизнь Богу, руководствуется словами апостола Павла «жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге, когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе» (Колосс.: 3, 3-4).. Лишь бы человек не отступал и стремился что-то сделать ради Славы Божией.

Если человек не покается, не решит изменить свою жизнь – он неизбежно обращен к мирскому. Всё что он предпринимает, делает для того, чтобы вступить с миром в своего рода договор – торговую сделку. Принимает и отдаёт, продаёт и покупает... Но все эти расчёты и деловые связи находятся вне Божественного, небесного измерения. Человек мирского духа может спуститься под землю, но на небо воспарить не в состоянии. Необходимо иметь связь с Богом, чтобы Господь поднял его ввысь.

Чтобы соединиться с Богом нам необходимо иметь что-то, чтобы он мог привлечь нас к себе. Магнит может притянуть железо, но не дерево или кирпич. Необходимо прийти в адекватную сущностную связь с Господом,чтобы стать общником Его Благодати.

Но вернёмся к гордыне, которая есть в каждом из нас. В своём помрачении мы думаем, что что-то из себя представляем, сами принимаем решения и ни от кого не зависим. Всё время говорим только о своих правах, ропщем, возвущаемся.

Бог ни одного человека не оставил обделённым, всем дал какие-то таланты и способности. Некоторые из них видны, некоторые сокрыты.

Некоторые применимы здесь, в мирской жизни, некоторые даны для вечности.

Как же мы не правы когда судим человека по его внешнему поведению! Мы ведь не знаем глубин его сердца! Много мудрости содержится в народных пословицах и поговорках: “Не суди, не рань другого своим мирским познанием, не знаешь, что он от Господа получит: признание или наказанье”. Скольких мы осуждаем и обсуждаем, на основание того что нам кажется или видится. Но знаем ли мы то, что от нас сокрыто? И поэтому, чтобы уберечь нас от падения в эту пропасть, Господь сказал нам: “Не судите, да не судимыбудете”. Осуждая, человек показывает своё недоброе расположение.

Вспомним заповедь “не делай другому того, что не желаешь чтобы делали тебе”. Она была дана в Ветхом Завете, тогда когда человек был слаб, чтобы он по крайней мере избегал зла.

В Новом Завете, Христос дал людям силу. В Моисеевом законе содержалась запретительная часть нравственного закона, помогавшая человеку воздерживаться от неправды. Благодать же и истина принесены были в мир Спасителем. Это уже не запретительное, а позитивное учение. И с помощью благодати Божией мы можем исполнить то, что должны исполнить, и следовать тому, чему должны следовать (то есть заповедям Божиим).

Какова главная заповедь? Это заповедь любви. “Как ты хочешь, чтобы к тебе относились люди, так и ты относись к ним”. Для спасения нам достаточно было бы следовать этим словам, в которых заключено всё Евангелие. Но и здесь нам мешает эгоизм. Мы не делаем сами первого шага, а ждём пока другие начнут к нам хорошо относиться. Пусть они с нами первые здороваются, помогают нам, хвалят нас.

Бедняки! Нищие! Попрошайки! Просящие повсюду и у всех подаяния… “Почему он мне так не сказал? Почему не похвалил? Почему так посмотрел? Почему? Почему? Почему…” Заполняем свою жизнь этими пустыми вопросами. А в конце чувствуем лишь привкус стыда…

Хотелось бы сказать об очень важной вещи, которой мы несправедливо не придаём значения, тем самым совершая по отношению к себе большую несправедливость. В своём ослеплении мы ставим себя в центр мироздания. Да мы и Бога хотим поставить при себе слугой, чтобы он выполнял наши прихоти! Не только люди, природа, но и Сам Бог! Такие у нас запросы!

Господь как Любовь, подобно Солнцу никого не оставляет своим посещением. Лишь бы мы выходили на улицу, подставляя себя солнечным лучам. Если мы избегаем солнца, то лишаемся его света добровольно, его вины в этом нет. «Приступите к Нему и просветитеся, и лица ваша не постыдятся” (Псалт.: 33, 5).

Когда кто-то выходит на свет, силы тьмы и дела неправды бессильны против него. Но мы боимся выйти на свет, потому что внутри у нас беспорядок, появившийся и развившийся из-за нашей гордыни, из-за того неуемного желания, чтобы всё было по-нашему. Мы поступаем по-своему и в результате оказываемся должниками, банкротами перед Богом. У нас не хватает даже решимости попросить у Господа прощения, чтобы Он очистил нас от дел неправды.

Святой Иоанн Лествичник говорит о том сколь мы безрассудны, когда впадаем в самомнение и гордыню: “Если можешь что-то доброе сделать без своего тела – это будет по твоей заслуге, так как тело дано тебе Богом. Если можешь творить добро без участия своей души, то можешь приписать его себе. Так как и душа дана нам от Господа”. Итак можем ли мы добиться

чего-то без тела и души? Нет? А что же тогда, постоянно превозносимся и говорим “я, я, я”. Когда то нас не было и лишь по воле Божией мы появились на свет.

Сколь поврежденным является наше состояние! Мы должны прийти в себя, так как сейчас мы вне себя. Пьяные без вина…

— Геронда, но ведь часто приходится слышать, что есть и добрый эгоизм. Разве мы добились бы чего-нибудь без него? Человек должен ставить цели, задачи и идти к их реализации. Разве не так?

— Неправда никогда не может приблизиться к нам, если не попытается вырядиться в одежды истины. Вот и сейчас она этим самым и занимается.

Художники, когда пишут картину, видят перед собой какой-то образ, с которого она создаётся. Это может быть какая-то картинка, пейзаж, человек, натюрморт. Даже если реального прототипа нет, они черпают образ из своей фантазии.

А теперь зададимся с вами вопросом, какова наша цель, какая задача стоит перед православными христианами. Чтобы преобразовать себя, мы, как и живописцы, должны ориентироваться на какой-то образ, прототип, идеал.

Со словом образование мы в разных значениях встречаемся на протяжении всей нашей жизни. Но что значит оно для нас, православных людей? Сотни  часов можно было бы обсуждать эту тему. Если бы здесь были ученые, профессора, академики – чего бы только они не сказали. Но на деле всё просто. Есть только одна цель – отобразить Христа в своём сердце. В этом заключается задача любого образования – запечатлеть образ Христа внутри себя. Для этого Спаситель и пришёл на землю, чтобы преобразовать нас из обезображенного состояния грехов и слабостей. Если этого не произойдёт, если мы не покаемся и не позволим Господу провести нас из обезображенного в преображенное состояние, мы не сможем устоять ни в этой, ни в будущей жизни.

Здесь на земле Господь нас ещё терпит: чтобы испыт  ать нас, дал нам возможность пожить некоторое время, кому 70, кому 80 лет, кому меньше кому больше. Наша задача – воспользоваться данным нам временем и возможностями и запечатлеть Христа – Нового Адама внутри нас. Ведь будучи потомками ветхого Адама мы рождаемся вне райской ограды. Мы принимаем Святое Крещение, освобождаемся от первородного греха, но впоследствии из-за нашей невнимательности снова падаем. С грехом необходимо бороться, пытаясь стяжать Дух Святой. Образцом же для нас должен стать Христос, наш Господь и Спаситель. «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим» (Матф.: 11, 29) .

  Мы были созданы по образу Бога, но исказили его своими грехопадениями. И эту первоначальную красоту должны снова восстановить через покаяние. Открыть свою душу духовнику (а он называется так потому что совершает свое дело в Духе Святом, а не как простой человек). Что происходит, когда человек приносит покаяние? Он отрекается от своего «я». Он  приносит покаяние в последствиях своего эгоизма. «С духом сокрушенным, сердцем сокрушенным и смиренным»( Псал.: 50, 19.), чтобы Бог простил его.

Итак, с духом самости мы все разбиваем вдребезги, с духом Христовым находим себя, возвращаемся к своему подлинному неискаженному облику. Подражая Спасителю «кроткому и смиренному сердцем», находим успокоение и радость.

Гордость мы все любим, но гордецов не любит никто. Что скажете? Как можно это сочетать? Это ведь сочетаемое несочетаемого. Мы принимаем первую часть этого правила, а вторую вовсе не замечаем. Любим эгоизм, но когда становимся самолюбивыми нас никто не любит. Неужели будем жить дальше с такой глупостью? Любя гордость, отпадая тем самым от любви всех и от Самого Бога?

Что говорит Господь в Евангелии? Что «Он гордым противится, а смиренным даёт благодать». В гордеце есть дух первого эгоиста – денницы, павшего вместе со своим ангельским чином. Неужто мы думаем, что на его место Бог поставит новых гордецов? Нет.

Что такое гордость? Это представление человека, что он лучше чем другие, что-то из себя представляет. Но это иллюзия, чудовищная ошибка! И к этому стремятся все! Все гордецы хотят быть один выше другого. Тут-то и начинаются склоки. Ссорятся кто самый главный. Сколько напрасного труда и усилий!

Что в конце концов происходит? Они теряют твёрдую почву под ногами. Парят в воздухе, в пространстве. И каждую секунду боятся рухнуть вниз. Положение гордеца чрезвычайно зыбкое, он чувствует волнение и страх.

А человек, который кается, опускается на землю, возвращает себе радость, уверенность. Если же не успеть спуститься вниз, Господь может попустить резкое падение и безвозвратную гибель. Но из-за своей большой Любви Он время от времени немного сотрясает лестницу на которой мы стоим, чтобы привести нас в чувство. И человек столкнувшись с каким-то страданием, исправляется, вновь приходит в себя, смиряется.

На многих, на неисчислимое число людей, любовь Божия действовала подобным образом. Попускала их падение, чтобы почувствовав боль и сокрушение, они нашли и осознали себя.

Страницы: 1 2