Несколько отвлекся и немного пропустил год своего пребывания здесь.
Поскольку уже пришел побитым молью блогером, то сразу увидел все плюсы и минусы.
И написать обезян обязан.
«Ну, что тебе сказать про Сахалин?»

Движок блоговой площадки застрял где-то в прошлом веке. Реально. Перечислять можно долго. Кое-что:
Нет веток в комментариях. И нет голосовалки за них.
Маленькие картинки без полноразмера.
За невозможность в почте выделить шифтом несколько писем сразу – убивать надо. Перректум.
Парсер не дает вставить никакой другой плеер, кроме Ютьюба и собственного. Вообще парсер фашистский, я считаю.
Невыключаемое вяканье в чятеге – жуть жуткая.

Хотя есть свои интересные фишки. Отсрочка публикации, например. Поставил на через год и помер. А посты публикуются. Шарман.
Или рассылка всем друзьям. Заебала меня эта рассылка, дорогие мои.
В возможности прицепить к посту музычку я особого смысла не вижу, но она есть. Особо доставляет проигрывание в цикле. Убей в себе меломана.

Теперь о людях. Люди здесь самые обычные. Точно так же испорченные квартирным вопросом.
Удивило наличие кремлеботов. Не слишком ли мал ресурс для такого внимания? Похоже, им за флад не платят, они просто ебанутые. Впрочем, вышиватники ничем не лучше.

Ожидаемо присутствует сплоченный бабский гадюшник, куда лучше не вступать.

Для тех, кто не прячет колбасу фотографий под кат, приготовлен отдельный котел в аду, знайте. И, да, вы должны мне новую мышку со скроллингом. И лечебную мазъ для среднего пальца.

Радуют люди, которые меня понимают. Хорошо, что есть те, с кем можно аргументированно поспорить, несмотря на разницу во взглядах.

Поразила тяга к попиздеть. Хлебом не корми, но дай попиздеть. Для попиздеть вроде специально придумали Фейсбук, не? Здесь-то зачем? Отсюда: часто на смысл поста вообще внимания не обращают – заходят просто попиздеть отметиться. Хотя подозреваю, что любители попиздеть пиздят и здесь, и в Фейсбучике. И ВКонтактике, и в Дноклассниках, и в очереди, и дома. Эти могут.

Странно, что люди скрывают свой город, внешность и возраст, и пол. Мне всегда представляется, что это какой-то Самовар, как у Веллера, который жутко себя стесняется. Думаешь, что общаешься с человеком, а там школоло какое-то, но это быстро вылазит.

Несколько покоробило начальное отторжение старожилов. Но... имеют право. Вписка, все дела.

Троллинга я здесь практически не заметил. Ни толстого, ни тонкого. Просто хамят. Фу такими быть.

Удивила нарочитая вежливость. Настойчиво сообщают, что пора спать. Или, что уже утро.
В друзья просто так не добавиться. Институт благородных девиц, а не блог, бля.

Не знаю, почему гонят на модеров. По-моему, вполне нормальная модерация. Радует работающая техподдержка.

Наверняка что-то забыл, глаз-то уже замылился. Но ничего уже не поделаешь. Пусть так будет. Как-то так.

В своей детской зиме я болел по два раза за.

Лечили обычным для того времени способом: горчичники через много слоёв бумаги на всю ночь – чтобы прогрело. Иногда банки, которых я жутко боялся. К тому же, они ко мне не липли – не за что было присосаться. Почему-то после банок полагалось несколько дней не мыться. Я лежал в собственном соку поту, чесался и мучился.
Чай с малиной и калиной, сок черной-пречерной редьки с мёдом, горло в колючем шарфе, такие же носки. Носки на ногах.
Еще интересно менялся вкус знакомых продуктов: лимон – не лимон.

От высокой температуры ночью я рыгал. Поскольку меня укрывали пуховым одеялом, специально снятом с антресолей по болезни, мне снилось, что меня кормят кусками этого одеяла. И я рыгал.

Потом походы в поликлинику, где на жутких подставках стояли хлорофитумы и аспарагусы в горшках. Тогда я этих названий не знал.
Подставки выглядели так: вертикальная конструкция с основой из трубы и приваренными к ней кольцами из толстого прута, покрашенные белой краской. В кольца вставляли вазоны. На трубе, символом советского убожества, были разбросаны вялые горизонтальные мазки черной краской. Призванные изображать лояльную русскость – стволы берез.

В перерывах между ОРВИ я любил лыжи. Беговые, вестимо, на которых я неплохо бегал. Горные были для илиты.

На выходных часто с отцом выбирались побегать в Пущу-Водицу. Очень любили вот это всё: звенящую тишину, шуршание снега под лыжами, редкие вяканья птиц, чай из китайского термоса с колотым сахаром вприкуску. У чая из термоса совершенно особенный вкус, который так и остался вкусом детства.

Потом в тёплое домой, где есть печёная в духовке картошка, большая чашка узвара, иногда венгерская размороженная слива и редкие мультики.

Как пример человеческой подлости были камни в снежках. Вот бьешься ты во дворе в/вне снежной крепости. И тут тебе прилетает в лоб. Камень, облепленный снегом. И на снег красненьким. И славно, что в толстой шапке.

Хорошо было, потому что детство.

УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА УКРАЇНИ №133/2017
Про рішення Ради національної безпеки і оборони України від 28 квітня 2017 року "Про застосування персональних спеціальних економічних та інших обмежувальних заходів (санкцій)"

Яндекс, Однокласники, Вконтакті, Алмаз–Антей, і майже 500 інших потрапили до санкційного списку.

Повний перелік:
http://www.president.gov.ua/documents/1332017–21850

Я пока не готов это комментировать. Всегда есть TOR.

Двух встреч на блоговках катастрофически мало, чтобы составить мнение о человеке. Потому коротко...
Жутко непростой дядька из разряда попаданцев. По его словам, с ним постоянно случается какая-то нездоровая хуйня. Или здоровая хуйня, которая немногим лучше нездоровой. Но с его чудовищной харизмой многое сразу прощается. Часто авансом.
Витиевато пишет, черно-бело анализирует. Пробует себя на роль плохого поэта.
Романтичный ходок по бабам, любитель старого рока и крымского хереса или мадеры, точно не помню.



Здрав будь, Кучерявый! И не рифмуй всуе.

Она где-то там. Притаилась и сидит. И посмеивается, когда я грозно топаю ногами и кричу, пытаясь её вспугнуть и выгнать на видное место. Она понимает, что это не всерьёз. Она хитрая. Знает, что я всё равно её не прогоню. Мне просто любопытно рассмотреть её со всех сторон, а она не дается. Живёт себе где-то там, греет изнутри, щекочет и посмеивается. Она весёлая вообще-то. Натура у неё такая. 

Она не верит моим посулам и обещаниям. Игнорирует мои попытки закатить итальянские истерики на тему «да кто ты такая, знать тебя не хочу!» Она всегда поступает по-своему. И правильно делает. Я думаю, она знает меня лучше, чем я сама. Она-то видит меня изнутри. 

Вообще-то мы дружим.

Я порой про неё забываю, а порой задумываюсь: а на что же она похожа? Какого цвета? Запаха? Что она любит на завтрак? А на закат? Чем она живёт и дышит? Мне почему-то кажется, что мы с ней даже улыбаемся в унисон. 

…Ох уж эта любовь!

Я не хочу ни обобщать, ни разжигать.
Я про свой опыт расскажу.
Много лет подряд я с родителями, а потом сам ездил в Крым. В основном, в район Большой Ялты. Ялта, Семеиз, Кацивели, вот это все.
С родителями в места более чем цивилизованные. Санатории, пансионаты, дома творчества.
И все, кто там синячил – были русские. Причем не с Севера, с какого-нибудь Сургута, а из Москвы, Самары, нормальных городов средней полосы.
Для меня это было дико. Ибо не просыхали. От слова вообще.
Повторюсь, я не хочу обобщать.

Как-то довелось мне проехаться с экскурсией по Большому Золотому Кольцу.
В туристических поинтах красотень – церкви, монастыри, крепости. Купола там всякие. Только отъедешь – покосившиеся заборы, заросшие сорняками поля, вогнанные временем в землю черные срубы. Это еще при Союзе, да.

Я ничего не хочу сказать, но мою бабушку в войну эвакуировали на Урал. Она рассказывала:
– Приехали мы, а мне и говорят: «У местных только капуста кислая есть, но на краю хохлушка живет. У нее корова, два поросенка, куры. Можно едой разжиться».

И еще. В тот самый день и тот самый год, когда в Лондоне пустили первый поезд подземки, в России отменили крепостное право.

Что-то я все в кучу намешал, но мессадж посыл вы поняли.