Стоит такая сушь, что захотелось напомнить о голубом озере . В нем никто никогда не тонул. То есть тонули конечно, вглядываясь в его бесконечную голубизну . Не возвращались домой к любимым и нелюбимым , кто с кем жил , не возвращались и те, кому не было к кому возвращаться. Озеро было светлым , даже безлунной ночью , как окно из всегда темной комнаты , хоть ее жильцам и казалось , что в комнате светло . Ведь озеро ничего не освещало , кроме себя и тех, кто в него входил и тут же проваливался , летел в невесомости, немыслии , невременье, никогда не достигая дна . Люди редко думают правильно , потому что настоящая правда неправдоподобна . У озера дна не было , как не было и глубины , были бездонность и сияние , смывающие тени , и тела и предметы , отпущенные озером , освобождались от темных сторон и сущностей и мыслей и будущего . Все знали , что у озера два зеркала , как у линзы , два входа как у тоннеля , две безысходности, как у жизни. Искупавшийся обрекал себя на странную судьбу , невозможную , невероятную, непривычную – другую .
