Вечер первого дня захода в порт – всегда праздник. После трех месяцев болтанки – сойдя на твердь земную, кажется, что и она грешная качается.     На нашем НИС (научно исследовательское судно ) странники делились на экипаж и экспедицию, жили дружно. Вся братия разбивалась на небольшие группы (по интересам ) семь – десять человек. Так было легче переносить долгие дни в открытом океане, где даже кружащихся над кораблем чаек нет, рыбы тоже. Работа (сеансы связи с космическими объектами) и досуг. Насчет наполнения первого старалось начальство, а вот о пункте два приходилось заботиться самим. На корабле был спортзал, бассейн, сауна, кают компания, показывали фильмы. Но вечера длинны и если ты одинок – тоскливы. Скажу  лишь одну вещь, один паренек, попавший в свой первый рейс на наше судно, просто двинулся, крыша съехала, и поехал он с первым встречным судном на родину, связанный по рукам и ногам, ибо когда его глючило, он настойчиво рвался за борт. Но не будем об издержках странствий по морям и океанам.         Я в первом же рейсе нашел общий язык с очень интересными ребятами и был принят в их круг.  На корабле был свой вокально – инструментальный  ансамбль, все его члены входили в наш «круг обеспечения досуга», я занимался оформлением, рисовал, что придумывали для оформления сцены. Был свой инженер, который успешно починял любую музыкальную аппаратуру, не  говоря уже о разных космических железках.

Время провели,  делясь впечатлениями о выходе в город, пили пиво, рассказывали анекдоты итд. После одиннадцати разошлись по каютам.                        Без пятнадцати четыре, меня поднял телефонный звонок. Вышел на палубу, там уже топтался наш корабельный Айвазовский. Ночь была пасмурна и прохладна, еще конкретно доставала сильная влажность, палуба была мокрой толи от росы, то ли дождь недавно прошел. Матросик у трапа поинтересовался, что мы мол задумали. Выслушав наш план, он сказал, что у трапа внизу спит то ли сторож толи пограничник. Решили рискнуть. Спустились на причал, действительно под трапом  сладко похрапывая, отдыхал абориген. Подельник вразвалочку – мол, прогуливаюсь я здесь – подошел к желанным дровам. Признаюсь было страшновато, в смысле нарваться на скандал. Взяли поддончик и дружно потащили его на корабль и таки нарвались… Из под трапа, выпутавшись из своего балахона возник  мавр и на Русском языке объяснил, что мы попались, он вызывает дежурного и будит нашего капитана. Мои ноги стали ватными, допрыгался. Но мой подельник, будучи в душе и по профессии художником не растерялся. Сунув руку в карман куртки он извлек оттуда флакон тройного одеколона, и показав его служивому вступил с ним в переговоры. Последний, сразу произносил правильные речи, но потом попросил добавки и получив еще одну флакушу (за которой я специально сбегал в каюту) объявил, что мы братья навеки и мы можем взять еще парочку поддонов, коль они так нужны Русским братьям. Что мы и сделали. Матросик ржал от души, наблюдая за нашим ченчем и как мы тащили на борт три поддона размером примерно полтора на полтора метра. В общем, экспедиция прошла вполне успешно.      А « ченчь» – это обмен, сделка…

После завтрака, подошел автобус и все изъявившие желание насладиться экзотикой, отправились в Золотую деревню. Посмотреть там было на что.       Прямо на наших глазах, орудуя стамесками, мастера изготовляли маски, статуэтки, бусы итд и тп. Я немножко был знаком с техникой резьбы, но поразился проворству и быстроте аборигенов. Особенно мне понравилась работа стамеской, которая была изготовлена в виде кочерги. Готовую маску, к стати сделанную таки из пальмового древа, превращали в красно –деревянную и особо ценимую почитателями – эбеновую. Для этого применялась сапожная щетка и соответственно вакса по цвету. И все это делалось на глазах многочисленных туристов. Причем при продаже «эбеновые» ценились выше всех остальных «пород» дерева.  Дурдом.                     После Золотой деревни, немного прогулялись по городу, прикупили пива и к обеду были на корабле.

После обеда отправились к землякам, я нес рекламный транспарант изготовленный гуашью на листе ватмана. Братья армяне встретили нас как старых друзей. Долго восхищались «творением». Остались вполне довольны и честно расплатились, как договаривались. Побродив еще по городу, отправились домой на теплоход.    

Пришло, пришло время, поведать о невероятных событиях, приключившихся со мной и моими друзьями в стране далекой, где деревья исполины, пальмы, кактусы, что выше человека вымахали, птицы дивные и звери невиданные. Люди там проживающие – черны как антрацит, но при этом веселы, образованы и прекрасно владеют автоматическим оружием Французкого производства. Дивные эти места омывает Великий Атлантический океан, по коему, на красавце теплоходе мы туда и прибыли. Путь наш был не легок, затирали льды сурового Северного моря, надоедали туристы  в Ла Манше, трепал и кидал шторм в Бискайском заливе, налетала саранча у Канарских  островов. Проходя экватор, чуть не врезались в экваториальный столб, за что нептун обложил нас данью великой , да матом семиэтажным. Правда, моральные издержки потом русалки компенсировали.                                                                                                                 И вот,сошли мы на берег Африканский, себя показать, да на мир посмотреть, замполит пред этим нас отечески напутствовал словесами – мол, голуби мои не дай бог, хто – то в виде непотребном по территории иноземной гулять будет, аль какое другое непотребство придумает – в пять минут на Родину депортирован будет и стран дальних такому засранцу, как своих ушей не видать. Ну, да за эти страсти любой наш странник был неоднократно предупрежден и потому в землях неведомых, как правило, вели себя достойно и с пониманием.                                                                                                   Дивный город, вместо тополей пальмы растут, вместо горобцов – папугаи летают, сразу созрела мысль наловить десятка два в коммерческих целях,  но не получилось, оказывается они там дикие. Аборигены исповедуют ислам, поэтому с фотокамерами надо быть поосторожней, а то и на скандальчик нарваться не долго ( вера запрещает фоткаться). Но я приспособился, Зенит повесил на грудь, вижу сцену достойную кадра, включаю задержку, сам руки в карманы, разворот   к объекту – клац и готово.                                                        В первый день долго ходили по городу, фотографировали, приценялись к шмоткам, пили пиво. В одном из кварталов нас атаковали проститутки, еле отбились, пообещали, что завтра придем, девы наглые как танки, а страшные то какие… Но в том квартальчике, как нам потом обьяснили,  других и не водится. Зашли  на какой то базар – ряды лавок, а в середине строение с торговыми местами. Чего там только нет – глаза разбегаются. Я простодушно наслаждался всей этой экзотикой, пока не почувствовал, как какой то ловкач запустил руку в задний карман джинсов. Через мгновение в моих руках трепыхался малолетний арапчонок, слезно просивший его отпустить на вполне понятном русском языке, при этом он, почему то называл меня-Саня. Воришку я конечно отпустил, за что он показал нам лавку наших земляков.  «Земляками» оказались армяне, когда и как они там оказались, мы не спрашивали. На их магазинчике торгующем  товарами именно для моряков из  Соц. Лагеря висела картонка с надписью фламастером – «Фирма веников не вяжет, фирма делает гробы» Этой рекламой они очень гордились.  

 продолжение будет.

11 серпня п.р. ГО «Ардіс» під Посольством Судана у Києві закликали стримати свавілля ПВК «Вагнера», яке поширюється в Африці. За останні кілька років Кремль, залежно від своїх геополітичних потреб, активно використовує цих приватних найманців для розпалювання протестних настроїв, тренування повстанців або підтримки авторитарних режимів.

«Вагнерівці» охоче грають роль і приватної охоронної компанії: вони охороняють об’єкти російських олігархів, супроводжують морські перевезення. У Судані, наприклад, вони «кришують» золотодобувні шахти. Це поширена схема впливу – за допомогою військової сили дестабілізувати ситуацію в регіоні, а потім в обмін на ресурси країндопомагати підтримувати мир. Також це чудовий привід виправдати там присутність російських військових формувань та здійснювати антизахідний вплив.Офіційний Кремль продовжує заперечувати існування приватних військових компаній, оскільки найманство заборонене законом. Так само відхрещується від зв’язку з групою «Вагнера» і наближений до верхівки політикуму підприємець Євгеній Пригожин. Втім, вже кілька років поспіль присутність ЧВК «Вагнера» було зафіксовано у Сирії, ЦАР, Лівії, Судані. Беззаперечні докази використання Росією найманців в Африці були представлені у розслідуванні авторитетного французького Le Monde.

Сенсацією стала вчорашня новина BBC. У результаті розслідування російської та арабської служб цього видання журналістам вдалося отримати планшет найманця ПВК «Вагнера» у Лівії. Перевірка позивних у планшеті через українську базу «Миротворець» дає журналістам підстави пов’язати один з позивних з російським бійцем ПВК «Вагнера» Федора Метьолкіна («Мітла»), який раніше воював на стороні НВФ в Україні.

Грати у домовленості з Москвою – необачний вибір. Обіцяючи лідерам або опозиціонерам підтримку, Кремль насправді зацікавлений у пролонгації конфлікту, щоб створювати свої осередки впливу, отримати право на експорт за безцінок природних ресурсів, продавати зброю, свою охорону або, врешті-решт, розміщувати свої військові бази, як прагне зробити це зараз у Судані. ПВК «Вагнера» перетворилась на інструмент впливу та швидкого реагування. За кілька років «вагнерівці» укорінили свій контингент в Африці, відзначились і в Україні. Вони можуть так само швидко розгорнути свою підривну діяльність у будь-якій точці світу, тому протидіяти їм треба міжнародними зусиллями

https://kievtime.com/vojna-s-rossiej/zupynyty-protypravnu-diyalnist-kremlivskyh-pvk-na-afrykanskomu-kontyneti/?fbclid=IwAR2kf56D4R__wq1d2S0TOD_FggSqcV6CqzYAshMgsicJu37QrEzYGMiDc8I

Настал третий день нашего пребывания у берегов Африканского континента, в этот день многие начинали «делать школу» - скупать разные красивые вещи, для себя, родных и конечно на продажу, но брали здесь не много, основные закупки предстояли в матушке Европе. Наша группа состояла из трех человек инженера Валеры (в чине капитан, конечно же сухопутный) и двух техников Олега и меня. Валера был командиром станции, где и я трудился, а  Олег из другого отдела, с ним я был едва знаком, но в спортзале иногда глазел, как он молодецки лупил ногами и руками здоровенную грушу. Я так высоко задирать нижние конечности не умел. Купили мы что планировали и по моей просьбе отправились на брег Атлантический пофоткать, да на прибой поглазеть.  Посмотреть, конечно, было на что, базальтовые скалы, о которые с ревом разбивались огромные волны, бурлящая белая от пены вода докатывалась среди камней почти до нас. Решили пройти вдоль берега, в поисках места поживописней, это сейчас вставил в цифровик флешку на шесть гиг и клацай,  до не хочу, а тогда, в кассете тридцать шесть кадров, ну можно взять парочку запасных. В общем, объект съемки выбирался тщательнее. Идем мы, слева океан грохочет, справа скала метров до пятнадцати, щелкаем затворами фотоаппаратов, то прибой, то друг друга на фоне прибоя, далековато уже зашли, когда я сосредоточившись на том, чтобы поймать волну покрасивее в объектив, услышал сзади себя странные крики. Обернувшись, я увидел, что мои соратники доблестно сражаются с двумя аборигенами, последние вели себя, так, как будто наше численное преимущество для них – пара пустяков. Нагло орали – «саня давай мани» и пытались вырвать из рук материальные ценности в виде пакетов с товаром. Вот один из нападающих, подхватил с земли бутылку, звякнул ею об камень и в руке его сверкнула «розочка». В доли секунды он этим предметом дважды поразил Олега по предплечьям. Все это произошло секунд за пять после того как я обернулся от красот океана. Я быстро зачехлил свой Зенит ТТЛ, намотал кожаный ремешок на руку и кинулся на обидчиков. Первым, получив увесистый удар в область шеи, свалился обладатель «розочки». Второго я догнал метров через пятнадцать и  свалил ударом по спине (по голове я бить опасался Зенит ТТЛ машина надежная и тяжелая) Но праздновать победу не пришлось, из за ближайшей скалы высыпала целая шайка в поддержку поверженного врага. Человек восемь. Теперь пришлось драпать нам, в противоположную сторону откуда мы пришли. Держать совет времени не было, но когда впереди показалась небольшая скала, в виде плато, мы дружно заскочили на нее и взяв в руки по булыжнику заняли оборону. Одной стороной это мине плато приросло к склону уходившему не совсем круто вверх. Вот один из нападающих получив ранение оружием пролетариата взвыл и отполз  в сторону. Остальных налетчиков это несколько отрезвило. Они собрались на безопасном расстоянии и стали совещаться. Нам ничего хорошего это не сулило. Путь был один - все выше и выше в гору, там нас ждала свобода. Переговорив, полезли вверх. Заметьте, все наши покупки были целы. У  Олега было два не глубоких пореза, но кровь из них изрядно измазала его белую футболку и естественно руки, вид у него был жутковатый. Так получилось, что наверх я вылез первым, перевалившись боком подальше от кромки  обрыва, я приподнялся на трясущихся от избытка адреналина ногах и от страха замер. Метрах в трех от меня возле узоров из колючей проволоки стоял воин абориген и в руках у него трясся автомат. Воин был при полном обмундировании и даже в каске. Я понял, что он напуган не меньше моего, сейчас прошьет очередью и может на побывку домой съездит за уничтожение диверсанта! Надо что-то было делать. Как можно ласковее я стал ему рассказывать, что я Руссо – туристо – альпинисто. Тут пред очи и так дрожавшего вояки объявилось еще два туриста. Я увидел, как бледнеет негр, он стал каким то сизым. Туристы стояли и тряслись на краю обрыва, ожидая печального конца, а воин на своем посту и тоже трясся. Тут я опять начал свои заклинания, другие туристы пытались изобразить на перепачканных лицах умиление и утвердительно кивали в такт моим заклинаниям. Так продолжалось целую вечность, потом мы потихоньку, гуськом проследовали мимо солдата и облегченно сопя потопали по дорожке, которая вскоре превратилась в дорогу в конце которой  несомненно начиналась черта города, виднелись здания, ходили люди, сновали машины. Но нам предстояло еще одно испытание, пройдя  метров тридцать, мы увидели в тени пальм двухэтажное здание, оно было чуть в стороне от нашего пути, на ступеньках парадного входа стояли два офицера, покуривая. Увидев нас, они остолбенели, потом один из них заговорил, что - то в нашу сторону. Ничего не поняв, я бодрым и радостным голосом выдал следующую фразу – Руссо туристо, альпинисто, моримеро, шип Волков! Спрашивающий рассмеялся и махнул рукой – мол, можете идти, но второй начал ему что - то сердито говорить. Мои спутники,  молча  стояли, слушая дискую, я потянул Валеру за руку и шепнул – пошли мол – пока дискутируют. Через пару минут мы были в городе. В каком - то скверике сели на лавочку.                                                                                                                         – Да бл…дь,  во попали - сказал Валера и закурил трясущимися руками. Мы с Олегом тоже закурили трясусущимися руками  .                                                                                                                      Потом мы дали клятву, что в ближайшие годы о наших похождениях никто не узнает, не знаю как они, я ее хранил свято.

Теперь осенью...такое впечатление, что он никогда не выйдет

Всё это происходило в Кении. Одной невезучей зебре, которая была с детенышем, чудом удалось вырваться из челюстей крокодила, напавшего на нее в мутных водах, но мчаться бедной полосатой лошадке пришлось к каменистому берегу, на котором ее уже поджидал другой хищник – голодной леопард.

Поместье жирафа (Жираффе Манор) — уникальный отель в пригороде Лангата в Найроби, Кения. Известная своим стадом подвергаемых опасности жирафов Ротшильда, которые живут на обширных территориях замка. Каждый день в 9:00, гигантские животные прогуливаются до дома и просовывают свои головы через окна и двери в поисках утренних угощений. Гости могли кормить жирафов со своего стола для завтрака, сфотографировать их и взаимодействовать с этим животным через открытое окно в парадной двери и даже в окне спальни второго этажа. Это — единственное место в мире, где можно совместно принимать завтрак с самым высоким животным в мире.

Поместье Жирафа, или Жираффе Манор, было создано в 1932 сэром Дэвидом Дунканом на 150 акрах земли у реки Мбэгэти, на южной границе города Найроби. В 1960-ых Поместье Жираффе Манор было куплено локальным инвестором, который сдал его в аренду группе людей, включая покойного Денниса Лэкина. Спустя некоторое время оно пришло в упадок, лишенное ухода и финансирования.