"....Это, кстати, мой был всегда очень серьезный вопрос, потому что я всегда задавал себе вопрос: насколько важны для руководителей России их собственные дети? К детям по-разному тоже относятся. То есть если они для них представляют какую-то серьезную ценность, то, наверное, один вариант поведения, а если так «все равно горите вы все пропадом», то совершенно другой вариант поведения. Люди ведь разные бывают.
Поэтому я могу сказать только одно. Начиная приблизительно с 2011-2013 годов, кремлевские правители живут в парадигме неизбежности Третьей мировой войны. Не то чтобы они ее хотели развязать, но у них есть определенная паранойя, в соответствии с которой эта война неизбежна и произойдет в любом случае, потому что противоречия между мировыми державами настолько велики, что это рано или поздно случится.
И дальше мы падаем в колею, в которой мир уже был ровно 100 лет: не перед Второй мировой войной, а перед Первой. Хотя, на самом деле, и Первая и Вторая мировые войны – это два этапа одной и той же большой войны. Но тем не менее. То есть тогда сложилась ситуация, при которой вроде бы никто не хотел воевать, но все боялись, что кто-то начнет первым, и этот удар будет разрушающим, и поэтому бить надо первым.
Вот эта психология питерской подворотни «бить надо первым», к несчастью, будучи перенесенной на масштаб ядерного государства и поставленной в канву реально очень сложной мировой атмосферы, сегодня создает наибольшую опасность.
Поэтому, отвечая на ваш вопрос, они не то чтобы готовят войну, но они внутренне готовы к тому, что в какой-то момент им надо будет ударить первыми, и они делают все необходимое для этого первого упреждающего удара.
В. Дымарский Ну да. Фильм помните был такой в советское время «Бей первым, Фредди!».
В. Пастухов Да, абсолютно.
В. Дымарский Но у меня вопрос другой. Смотрите, если взять первые две войны… Действительно, их можно соединить в одну. Но дело не в этом. Там понятно – и это не значит одобрение, а это значит только понимание, – за что, собственно говоря, воевали, кто за что воевал. А сейчас за что вообще воевать? За мировое господство? За что? Что на выходе, как у нас любят говорить? Что даст победа (или поражение)?
В. Пастухов И тогда не было понятно, за что воевать, до конца.
В. Дымарский Не, ну почему? Понятно, за что воевал Гитлер. Остальные защищались.
В. Пастухов Нет, мы сейчас говорим о первом этапе. Если мы говорим о войне 1914 года, то участие России в ней было противоестественно. Особых интересов у России в тот момент не было воевать. И война была скорее детерминирована идеологически, чем экономически.
Вот России война, извините, на фиг была не нужна в 1914 году, когда российская экономика только выползала из кризиса, была на подъеме. Ничего России в той Европе не было надо, никаких новых территорий не было надо. Ее вполне устраивали нормальные отношения со странами Антанты, с которыми ее связывали колоссальные займы, которые совсем не нужно было терять. Промышленность была на подъеме, кривая роста была на подъеме. То есть все было плохо.
Но было идеологические уже выпадение архаичного русского режима из общемировой тенденции. Соответственно, он ни во что уже не вписывался. Он пытался историю остановить. Вот в этом есть сходство. Пытаясь остановить историю, он цеплялся за какие-то мифы. И таким мощным мифом был миф панславянского братства.
Понимаете, сужается русский мир, как шагреневая кожа. Сегодня актуальным для русского мира является как бы удержать Украину и Белоруссию. А тогда не менее актуальными были Балканы, Черногория, Сербия, Болгария.
Но принцип был тот же. То есть это же как: если мы там не отстоим имперские рубежи – нас просто перестанут уважать, если нас перестанут уважать – нам будут плевать вслед, если нам будут плевать вслед – значит мы погибнем. Поэтому вот, собственно говоря, это было мотивацией. Она была отнюдь не прозрачной.
Сегодня, собственно говоря, та же самая ситуация. В принципе, у России, с одной стороны, прямых экономических интересов кого-либо завоевывать нет. Но Россия патологические боится, во-первых, ядерных ракет у своих границ. То есть принцип такой: если мы их не отодвинем, значит ракету поставят под Конотопом, лететь она будет полторы минуты, значит мы будем абсолютно безоружны, мы свою ракету на Кубу уже поставить не можем, соответственно, паритета не будет. Это первая мотивация.
Вторая мотивация. Вся эта борьба за «Северный поток-2» реально показала, что тот же инструмент двойного использования. Россия использует нефть как инструмент давления. Но и некая уязвимость России как континентальной державы, а не морской все-таки преимущественно, где Россия в основном гонит свое топливо по трубопроводам, а соответственно, можно как бы их перекрывать, торговаться – это тоже уязвимость. То есть боятся, что это будет использовано.
Есть борьба за рынки сбыта. Нет, есть о чем спорить. Но основные мотивы, конечно, идеологические. Есть ощущение, что, если мы остановимся, нас будут гнать, пока не загонят нас в объемы Московского княжества 15 века. Вот эта мотивация, да.
(маячня якась)
В. Дымарский То есть верят вот в этот бред, который у нас разносится по всем пропагандистским каналам?
В. Пастухов Да, абсолютно.
В. Дымарский О том, что Мадлен Олбрайт хочет отобрать какой-то кусок территории, да?
К. Ларина Сибирь.
В. Дымарский Сибирь, да.
В. Пастухов Понимаете, вы сейчас затронули крайне болезненную тему, потому что все люди рационально мыслящие считают, что есть пропаганда и есть какое-то внутреннее тайное знание кремлевских мудрецов, которые, конечно все понимают, конечно все цинично взвешивают, но дальше на публику несут полнейшую ахинею. Вы знаете, самая страшная правда состоит в том, что этого разделения нет. Вот что несут, в то и верят.
****
«....Из самых общих соображений, что я могу сказать, — что все-таки в Украине феодальная вольница. И эти самые пресловутые олигархи, они, по всей видимости, действительно, имеют место. Олигарх, как вы знаете, это человек, у которого есть и деньги и власть. В этом смысле в России никаких олигархов и близко нет.
А в Украине олигархи, по всей видимости, есть, и справиться с ними не так-то просто — это раз. во-вторых, я плохо понимаю, как обустроено взаимодействие между Зеленским и полицейскими организациями — Службой безопасности, МВД, прокуратурой, — насколько они ему подчиняются, играют ли они в свои игры.
Но в любом случае традиции вертикали у них нет. И Зеленский хочет он этого или не хочет, опять же судить не берусь, в любом случае выстроить такую вертикаль, по всей видимости, не в состоянии.
Но еще раз повторю, внутреннюю кухню я очень плохо понимаю. Я не уверен, что самые украинцы их хорошо понимают, но я уж точно.
А насчет того, долго ли в Украине будет Запорожская Сечь, — думаю, что да, долго. Все-таки это некоторая особенность их экономической географии. Еще раз повторяю, у них феодальная система. Пока есть феодальные княжества, то будет политическая конкуренция, но эта политическая конкуренция будет проходить по гибридно-феодальным меркам.
То есть там не будет прямо вот войны Алой и Белой розы в буквальном смысле, но будут подзатыльники: Алая роза разбивает носы Белой розе, Белая роза таскает за волосы Красную розы. То есть это квазифеодальные отношения в 21-м веке. И пока ситуация социально-экономическая, такие квазифеодальные отношения, их театральная проекция в виде публичной политики будет продолжаться.
Если речь идет о войне Украины с Россией, то мой прогноз очевиден. И, по-моему, я не слышал тех городских сумасшедших, которые придерживаются иной точки зрения. Никакой, естественно войны не будет по той простой причине, что для войны кто-то должен ее начать. Войны просто, без того, кто их начинает, насколько я знаю, не бывают.
Может ли Россия начать войну против Украины, то есть не гибридную войну, а реальную, физическую войну, крупномасштабное вторжение российских военных частей на территорию Украины. Может это Россия сделать? Ну, технически, естественно, может, в чем проблема?
Может ли это политически сделать Путин? Нет, не может. Почему? По трем причинам. Первая причина самая простая: за последние 7 лет в Украине появилась армия. В 2014 году ее практически не было. Сейчас она есть. Следовательно война с Украиной легкой прогулкой не будет.
То есть никакого крымского торта-2 не будет. Тяжелые бои 2 недели 3 недели, месяц, тысячи погибших с российской стороны, ну и, естественно, с украинской. Российская армия сильнее украинской?
Да, вне всякого сомнения. Российский военные бюджет, по-моему, не то в 10, не то в 15 рез превышает украинский. Поэтому победить российскую армию украинская армия, конечно, не в состоянии. Но нанести ей психологически и политически неприемлемые потери очень даже в состоянии.
В современных войнах цена человеческой жизнь очень велика. России легко и приятно воевать в Сирии, поскольку за 8 лет войны в Сирии Россия потеряла несколько сот человек.
А вот за месяц, за 3 недели, за 1,5 месяца потерять открыто, не скрыто, как в Донбассе какие десантники погибли, какие не погибли, кто там десантник, кто доброволец — дело темное, а тут регулярные части, открытые потери тысяч людей. может себе это позволить Путин?
Нет, не может, потому что это означает выстрел в свой рейтинг. Российское общество этого не поймет и не примет. Прогула — может быть. Драка тяжелая с разбитым носом — нет.
А коли це кремляді людей рахували?
Второе обстоятельство, почему Россия не может напасть — потому что это означало бы очевидное нападение России на «Северный поток», на массу других вещей. О «Северном потоке» можно будет сразу забыть. Но это частность.
А це вже серьозніше, аніж якісь там люди.
Это уничтожение отношений с Европой, о чем европейцы регулярно зундят и, видимо, правду говорят. Максимальное разрушение экономических, торговых, и что немаловажно гуманитарных отношений с Европой. Научное сотрудничество, человеческое сотрудничество, политические отношения — всё летит псу под хвост. Нужно это Путину? Не думаю.
Третье, самое главное: а на кой черт все это делать? На кой ляд Путину это делать, что он там забыл? Какая цель такой войны? Все-таки у всякой войны есть цель. В чем цель? Захватить Украины до Львова? И что с ней делать? Всю оставшуюся жизнь с ней бороться?
Расчленить Украины, разрезать ее на две части, захватить Восточную Украину, нашу отрезать Западную Украину, Галичину.
Захватить ценой тысяч или десятков тысяч погибших области Восточной Украины. При этом это война. Это не Крым, это война. Это разрушения, это артобстрелы, это бомбежки. Так, отлично. И кем ты, Путин, и кем ты, Россия, после этого будешь в этих восточных областях? Освободителем? От чего — от нормальной жизни? Значит, ты будешь оккупантом, по крайней мере , глазах доброй половины местных жителей.
Так він же за словами Нємцова "йопнутий".
Да, совершенно верно. В глазах одной части ты будешь освободителем, в глазах другой части ты будешь оккупантом, ровно так, как было в 41-м — 43-м годах в тех же самых областях Украины. Для одной части ты был освободителем, для другой части ты был оккупантом. Вкусно? По-моему, не очень?
К этому надо добавить, что немцы, когда захватывали Украины, понимали, что украинцы Untermensch — недочеловеки, и согласно классическому высказыванию «живут ли другие народы или подыхают с голоду интересует меня постольку, поскольку нам нужны рабы для нашей культуры», — всем известное классическое высказывание. С такой установкой можно захватывать рабов.
С установкой «Мы один народ, братья, братский народ, братские отношения» начинать войну с братским народом, захватить половину братской страны, повторяя при этом: «Мы один народ, мы братья», и иметь в лице половины этого народа (мы сейчас не можем оценить: половины, 60%, 30%, 90%) значительной части этого народа людей, которые тебя ненавидят, считают оккупантом и никогда не простят тебе ни уничтожения своей страны, ни просто физических несчастий войны — бомбежки, артобстрелы и прочее — умное это? Нет, это не умно.
Это значит, что все силы несчастной России понадобятся на то, чтобы мытьем и катаньем удерживать Украину.»
Єге ж, "нещасна"...конвейєр по виробництву проблем...
Автор не сказав, саме дефіцит води у Криму може привести до військового конфлікту.
Бо утримання Криму може стати надзбутковим без дніпровської води.
***========================================================
«Мое мнение, что в 2024 году Путин уйдет
Если он даже сохранит такой рейтинг к 24-му году — а это маловероятно, потому что ничего хорошего за эти годы произойти не может, просто не с чего; могут быть высокие цены на нефть, но ничего похожего на тот бешеный рост, который был в начале 2000-х годов. К 24-му году Путин у власти 25 лет. Ему 72 года, и он объявляет, что он остается еще на 12 лет, то есть на пожизненно, попросту говоря.
Как он за эти 12 лет перепишет Конституцию, сказать трудно, ну, перепишет как-нибудь. В любом случае он остается на 12 лет, он будет править 36 лет подряд. И к этому моменту ему будет 84 года. При этом положение в стране лучше не становится, при этом предложить некую новую программу, ради которой ты остаешься… Зачем ты остаешься? Только потому что нет сил подняться со стула, прирос?».
Еге ж, буде цар у бидла питати...
Ну чого оце, будь яка "нєзадача", так і "прєдатєлі родіни". Хоча частіше, зброю й мабуть і так кидали.
