| Сальвадор Дали и Гала: праздник длиною в жизнь
|
|
Редко какой женщине удается стать для мужа одновременно матерью,
любовницей и другом. А ей блестяще удалось проделать это дважды!
Елена Дьяконова знала, что делала, когда взяла себе имя Гала, что в
переводе с французского означает «праздник». Праздник, увлекший в омут
безумной страсти не одного гения…
Вот юному Сальвадору шесть лет. Он похож на Маленького принца из сказки
Экзюпери. Большие грустные глаза, пепельные локоны, странная блуждающая
улыбка. Все знакомые его родителей говорят: «О, это совершенно
необыкновенный ребенок: не шалит, как его сверстники, может подолгу
бродить в одиночестве и думать о чем-то своем. Очень застенчив. А
недавно, представьте себе, влюбился и уверяет, что это на всю жизнь!»
А было так. Кто-то из взрослых подарил мальчику авторучку: в стеклянном
шарике ее оправы можно было увидеть красивую даму с развевающимися
волосами. Подобно Снежной Королеве она мчалась в санях по ослепительно
белому снегу, и звездная пыль оседала на ее прелестной шубке… Ручка
стала главным сокровищем мальчика. «Вырастет — забудет», — отмахнулись
взрослые. Но он не забыл.
Сентябрь 1929 года. Небольшой каталонский поселок Кадакес, что в
нескольких километрах от Порт-Аьигата. Здесь живет начинающий художник
Сальвадор Дали, известный своими странными картинами и пристрастием к
философии Ницше. Ему 25 лет, но он все еще девственник и даже более того
— панически боится женщин.
Соседи поговаривают, что молодой человек «с большими странностями»,
болезненно застенчив, то засмеется невпопад, то заплачет, боясь в
одиночку перейти улицу. Он очень худ, носит длинные, закрученные вверх
усы, смазывает волосы бриолином на манер танцоров аргентинского танго,
одевается в шелковые рубашки диких расцветок, дополняя наряд уродливыми
сандалетами и браслетами из фальшивого жемчуга…
Той осенью Дали пригласил к себе погостить художника Магрита с женой
Жоржет и супругов Элюар. Он уже предвкушал, как шокирует гостей, выйдя к
ним, благоухая «ароматом козла», для чего еще с утра заготовил «духи»
из клея, сваренного из рыбьих голов, козлиного помета и нескольких
капель лавандового масла. Но неожиданно из окна он увидел молодую
женщину, с интересом рассматривавшую его жилище. Она была в белом
платье, а ее черные как смоль волосы развевались по ветру. Он тут же
вспомнил авторучку из детства и поразился сходству двух женщин. Неужели
это Она?..
Он быстро смыл с себя козлиный «аромат», надел ярко-оранжевую рубашку
и, заложив за ухо цветок герани, выбежал навстречу гостям. «Знакомьтесь,
Дали, — произнес Поль Элюар, показывая на женщину в белом. — Это моя
жена Гала, она из России, и я много рассказывал ей о ваших интересных
работах». «Из России. Там много снега… Дама в санях», — лихорадочно
пронеслось в голове художника. Вместо того чтобы пожать женщине руку, он
лишь глупо захихикал, пританцовывая вокруг нее…
С той минуты Дали потерял покой — он влюбился до безумия. «Тело у нее
было нежное, как у ребенка, — напишет он много лет спустя в своей книге
«Тайная жизнь». – Линия плеч почти совершенной округлости, а мышцы
талии, внешне хрупкой, были атлетически напряжены, как у подростка. Зато
изгиб поясницы был поистине женственным. Грациозное сочетание стройного
энергичного троса, осиной талии и нежных бедер делало ее еще более
желанной». Дали не мог больше работать, его неодолимо влекло к этой
женщине.
Она поощряла его неумелые ухаживания, несмотря на присутствие мужа. Все
чаще они уходили далеко в горы гулять вдвоем. Он называл ее богиней.
Однажды, стоя на краю глубокого ущелья, Дали внезапно набросился на нее и
начал душить. «Что ты хочешь от меня, отвечай?! Что ты хочешь, чтобы я с
тобой сделал?!» — исступленно кричал он, все туже сжимая пальцы на ее
шее. — «Взорвите меня», — неотрывно глядя в глаза, прохрипела ему в
ответ женщина. И потрясенный Дали вдруг почувствовал, что он мужчина…
Но кто же была эта незнакомка? О, эта женщина умела создать вокруг себя
ореол загадочности из ничего! Бывшая русская подданная, Елена Дьяконова
терпеть не могла свое имя и с юности просила называть себя Гала, с
ударением на втором слоге. Находясь на лечении в одном из швейцарских
санаториев, она разбила сердце начинающему французскому поэту Эжену
Гренделю. Он скоропалительно женился на ней вопреки воле родителей,
считавших брак с «какой-то русской девочкой» полнейшим мезальянсом.
Но девочка обладала поистине фантастическим даром: у нее было чувство
на талант. И неизвестно, узнал бы мир великого поэта Поля Элюара, если
бы не его женитьба. Молодая жена придумала ему звучный псевдоним,
вдохновила на цикл стихотворений и, поселившись в Париже, быстро обрела
полезные связи в мире искусства.
Она жаждала не только славы для мужа, но и денег. В своем дневнике того
периода Гала откровенно формулирует планы на будущее: «Я буду как
кокотка сиять, пахнуть духами и всегда иметь ухоженные руки с
наманикюренными ногтями». И очень скоро к огромной старинной кровати,
единственному подарку родителей Поля на свадьбу, добавятся шикарный
особняк, куча нарядов и драгоценностей.
По воспоминаниям современников, Гала не была красива, но было в ней
что-то притягательное, что всегда отличает «роковую женщину» от простой
светской красотки. Добавьте к этому безукоризненный стиль и уверенность в
своих чарах.
Когда Гала появлялась в каком-нибудь артистическом салоне в костюме от
Шанель и с неизменной колодой карт в сумочке (она любила предсказывать
будущее и выдавала себя за медиума), взгляды всех мужчин были обращены
только к ней. Не устоял перед «колдовской славянкой» и немецкий художник
Макс Эрнст. Ратуя за свободную любовь, Гала не считала нужным скрывать
роман от мужа. Вскоре это уже был «любовный треугольник».
Ко времени первой встречи с Сальвадором Дали, Гала было 36 лет, а брак с Элюаром давно стал чистой формальностью…
В 1934 году Гала разведется с Полем Элюаром, но из жалости к нему
официально оформит свои отношения с Дали только после смерти поэта.
(Последний, к слову сказать, до конца своих дней надеялся, что Гала
вернется к нему, и был готов ей простить все что угодно.)
А пока они с Сальвадором поселяются в Париже, и Гала приступает к
главному делу своей жизни — созданию «бренда Дали». Она сразу интуитивно
почувствовала масштаб его дарования и поняла, что он несравненно выше
дарования Элюара. Что касается художника, то можно было решить, что это
Гала «взорвала его»: она не только открыла ему прелести плотской любви,
но и дала мощный заряд вдохновения.
Отныне Дали пишет фантастические картины одну за другой, подписывая их
двойным именем «Гала-Сальвадор Дали», как будто речь идет об одном лице.
Она внушила ему, что он гений. «Скоро вы будете таким, каким я хочу вас
видеть, мой мальчик», — говорила Гала. И он, как ребенок, верил каждому
ее слову.
Гала оградила Дали от всего, что мешало ему работать, взвалив на свои
плечи и быт, и продюсерские функции. Она предлагала работы мужа
галереям, уговаривала своих богатых приятелей (а среди них были такие
знаменитости, как Стравинский, Дягилев, Хичкок, Дисней, Арагон)
вкладывать деньги в творчество Дали.
Результат не заставил себя долго ждать. К Сальвадору еще не пришла
всемирная слава, а он уже получил чек на 29 тысяч франков за еще не
написанную картину. А к его жене — титул главной Музы.
С этого момента супруги начинают буквально купаться в роскоши и не
устают поражать публику эксцентрическими выходками. О Дали говорят, что
он извращенец, шизофреник и капрофаг. Его знаменитые усы и выпученные
безумные глаза знает весь мир. О Гала в прессе не перестают злобно
судачить: «Семейная пара Гала-Дали в какой-то мере напоминала герцога и
герцогиню Виндзорских.
Беспомощный в житейском отношении, чрезвычайно чувственный художник был
пленен жесткой, расчетливой и отчаянно стремящейся в верха хищницей,
которую сюрреалисты окрестили Гала-Чума». Но влюбленным нет до этого
никакого дела!
Дали без устали рисует свою Гала то в образе Богоматери, то Елены
Прекрасной, а то и… женщины с отбивными на спине. Когда спрос на его
живопись начал падать, Гала тут же подбросила ему идею создавать
дизайнерские вещички, и «далимания» повторилась с новой силой: богачи со
всего мира принялись раскупать странные часы, слонов на длинных ногах и
красные диваны в форме губ.
Теперь уже не было нужды убеждать Дали в его гениальности, потому что
он как никогда верил в себя. Верил настолько, что даже рассорился со
своим другом Бретоном и другими сюрреалистами, безапелляционно заявив
однажды: «Сюрреализм -это Я!»
Несмотря на то, что всю жизнь Дали называл свою жену не иначе как
«божественной», она все-таки была земной женщиной. А еще никому из
простых смертных не удавалось избежать старости. После 70-ти Гала начала
безудержно стареть. Пришла очередь пластических операций, новомодных
витаминов, бесконечных диет и молодых любовников в большом количестве.
Одним из них был певец Джефф Фенхольт, исполнявший главную роль в
рок-опере «Иисус Христос — суперзвезда». «Сальвадору все равно, у
каждого из нас своя жизнь», — уверяла она, впервые затащив молодого
красавца в свою постель.
Отвечая на недвусмысленные вопросы журналистов, Дали придерживался той
же «легенды»: «Я разрешаю Гала иметь столько любовников, сколько ей
хочется. Я даже поощряю ее, потому что меня это возбуждает». Но что он
чувствовал на самом деле? Этого не знал никто.
Наконец, Гала попросила Дали купить для нее средневековый замок в
Пуболе, где устраивала настоящие оргии, а мужа принимала лишь изредка,
посылая заранее приглашение в надушенном конверте…
Все закончилось в 1982 году, когда Гала сломала шейку бедра при
падении. Вскоре она умерла. В последние дни в клинике старая женщина,
страдающая от сильной боли, покинутая всеми молодыми любовниками, была
на грани безумия и все время старалась спрятать деньги под матрас…
Сальвадор Дали надел на покойную жену ее самое красивое алое шелковое
платье, большие солнцезащитные очки и, усадив как живую на заднее
сиденье «кадиллака», повез к месту последнего приюта — в их семейный
склеп в Пуболе. Забальзамированное тело Гала положили в гроб с
прозрачной крышкой и тихо похоронили. Дали не пришел на погребение, а
лишь несколько часов спустя заглянул в склеп, чтобы произнести всего
одну фразу: «Видишь, я не плачу»…
Очевидцы говорили, что с уходом Гала не стало и прежнего Дали. Он
больше не писал, мог подолгу не есть, часами громко кричал, плевал в
медсестер и царапал им ногтями лицо. Безумие окончательно овладело его
разумом. Его нечленораздельное мычание никто не понимал.
Он пережил Гала почти на семь лет, но это была уже не жизнь, а
медленное угасание. Гала-концерт кончился, огонь вдохновения погас, и
художник погрузился в серые будни, которые больше всего не любил в
жизни. Он мог часами сидеть в столовой замка, в которой все ставни на
окнах в любое время дня были плотно закрыты…
Согласно завещанию Сальвадора Дали не похоронили, а выставили
забальзамированное тело под «геодезическим куполом» в фамильном склепе
подле Гала.
А чуть поодаль установили желтую лодку, носящую имя жены художника. В
свое время Дали привез ее из Кадакеса, где он впервые встретил свою
«черноволосую даму из детства» и был так сюрреалистически счастлив.
Источник: «Интервью»
