Никита Скородум

"Гёте и астрология", статья из сборника 

"Астрология ,век ХХ", Москва, "Имидж", 1991

Даже приблизительное знакомство с личностью Гёте позволяет выявить точки его соприкосновения с астрологией. Своё жизнеописание "Поэзия и правда" Гёте начинает с изложения собственного гороскопа ,что для художника уровня Гёте, изведавшего "начала и концы" творческой деятельности , никак не могло быть простой случайностью. Произведение всей своей жизни, воплотившее в себе все го самые сокровенные замыслы,гёте заканчивает словами "Все преходящее есть только символ -высказывание, которое, как мы надеемся показать в дальнейшем , находится в непосредственной связи с астрологической концепцией видения мира.

Знаком был ему и специфический язык астрологии ( в том числе благодаря изучению как косвенных- Гельмонта, Парацельса, Агриппы- так и прямых источников , например, Манимия, античного астролога, поэма которого, посвящённая изложению астрологии, дошла до нашего времени. Гёте изучал её какое-то время в подлиннике во время пребывания в Страсбурге). Астрологические символы находили применение в его поэтическом творчестве.

В одном из  стих. "Вост.-евр. дивана"- "Тимур и Зима" Гёте говорит устами Сатурна Тимуру:

"Ты и я - старик, и оба мы заставляем коченеть как людей, так и страну в целом.Если ты- Марс, то я Сатурн,зловещее созвездие в союзе с ужаснейшими ,да, ты убиваешь души, леденишь дыхание,но мои дуновения холоднее всего того,на что ты способен".

Конец жизни Гёте также неожиданно ознаменовался возвращением непосредственно к астрологической тематике. Ример рассказывает в "Сообщениях о Гёте", что поведал Гёте "прелестный астрономический мотив" с предложением использовать его как риторическую фигуру в стихотворении на день своего рождения: "Сатурн уже дважды совершил оборот вокруг его персоны , а Уран уже подходил к концу первого круга",  так что Гёте прожил два года Сатурна, один год Урана , семь лет Юпитера и т.д. "Если б я мог предвидеть,- продолжает Ример,- что эти невинные вычисления  укажут срок , положивших конец жизни Гёте, я бы лучше воздержался от подобного высказывания . как от неблагоприятного предзнаменования".

Немало исследователей Гёте при рассмотрении его гороскопа (воспльзуйтесь бесплатными астрологическими программами ZET8 или "Астролог", погуглив "Бесплатные астрологические программы. Дата рождения Гёте- 28 августа 1749 г, 12 ч.дня, Франкфурт -на -Майне, Германия; дата смерти- 22 марта 1832 г., 11.30 утра, Веймар.-----------прим Терджимана)проводят аналогию между оппозицией Солнца, по традиции считающегося проявленим личностного, также светлого "яньского",начала  и Луны- тёмного , связанного с подсознанием и разрушительными тенденциями "иньского" начала (Лилит) в его натальной карте и его внутренней драмой , раздв., расщепл., прояв. внеш. сильнее всего в период "Бури и натиска" , но так до конца и не преодолённого под маской "олимпийца" Гёте.

Не без оснований считают, что именно эта дв. души Гёте привела его к созд. и противопоставлению таких двух разных образов как Фауст и Мефистофель. Высказывания Фауста "Две души живут в моей груди"- конечно следует отнести к самому автору.

Интересовали Гёте и области знания , смежные с астрологией.Мы уже упомянули об изучении им наследия Гельмонта ,Агриппы, Парацельса, без чего такая поэма как "Фауст" вообще не могла бы быть создана. Гёте также поддерживал тесные контакты с современниками, отдавшими дань подобным вопросам.

Однако истинная связь мировоззрения Гёте и астрологического видения мира пролегает глубже. Известно , что сам Гёте признавал за собой заслуги не столько в области поэзии , сколько в научной сфере, в частности, в связи с созданием им "Farbenlehre",- учения о цвете.

Трудная наука о цвете.

В "Разговорах с Гёте" Эккермана существует запись, относящаяся к 18 февраля 1829 года, в которой сказано, что в последние годы жизни Гёте нередко повторял , что всему достигнутому им в области поэтического творчества он не придаёт особого значения. Однако то ,что он, Гёте , в его столетии является единственным, знающим истинное положение вещей в трудной науке о цвете , доставляет ему удовлетворение и наделяет чувтвом превосходства над многими.

Конечно, подобное неоднократное высказывание проще всего было бы счесть одним из тех капризов гениев , которые современникам и потомкам приходится списывать за счёт их истинных свершений. Неужели какие-то цветовые опыты , к тому же так и не получившие признания официальной науки  и не имевшие сколь-нибудь знач. практ. прим., могли быть приравнены к лит.пр. Гёте , действительно внёсшим вклад в мировую культуру?

Однако, нельзя не признать , что в "учении о цвете" нашли конц. выр. те поиски Гёте, которые в одном случае привели его к открытию межчелюстной кости- действительно признанный вклад в мировую науку, а в другом- к созданию теории метаморфоза растений и животных.

То, что "Учение о Цвете" Гёте выходит далеко за рамки прикладной дисциплины, явствует не только из очевидного обстоятельства, согласно которому автор , произведением жизни которого стала поэма "Фауст" , не мог быть увлечён подобным предприятием, но и та ответственность, с которой Гёте подошёл к осуществлению этого учения .

Пожалуй, наиболее ярким свидетельством этому за последнее время явился тот факт , что фундаментальная монография Карла Фридриха фон Вайцзеккера, освещающая историю физики , наряду с изложение основного материала содержит две статьи- о Декарте, как основоположнике метода современной науки , и о Гёте.

Примечательным обстоятельством , говорящим о более глубоких причинах расхождения обеих точек зрения , является страстность полемики с обеих сторой. В "Афоризме 1288" Гёте называет теорию Ньютона , с которой он полемизировал - нечистью (Gespenst).

Скачок к Белому Тигру  Традиция оставила нам представления о цвете , прочно связанные с другими явлениями и понятиями. Так, в Китае Запад ассоциируется с образом Белого Тигра , Восток- Синего Дракона, Юг- Красного Феникса , Север -Чёрной Черепахи. Подобное представление зафиксировано в названии Белоруссии(***).

Подобное цветопонимание коренилось в общей концепции мироздания , бытовавшей у древних , к которой восходит и современная астрологическая концепция. Прежде ,чем принять современный вид, астрологическая картина мира - не говоря о региональных различиях, перетерпела всевозможные изменения , пройдя путь от простейших оппозиций , составляющих ряды инь-янь, чёрное- белое, женское- мужское и т.д. , через Египетские и Вавилонские инварианты вплоть до новейших включений "Высших планет".

Эта концепция была основана на фундаментальных понятиях полярности и переходя противоположностей. Гераклит :"Подобно тому, как времена года проходят по кругу, сменяя друг друга, ...так и элементы космоса ... в своих взаимных превращениях , как бы умирая, обретают бессмертие."(Фрагменты ранних греческих философов, М.,1989, стр.229).

Понятие полярности и сублимации (Steigerung) ледат в основе "Фарбенлере" Гёте. При этом нельзя сказать, что полярность отрицается современной наукой. Трудность возникает в тот момент, когда понятие полярности приводит нас к последовательности Запад-Белый Тигр, осуществляемый древними с лёгкостью. Современная наука здесь цепенеет , отказываясь идти дальше. Именно здесь , между понятием и символом ,пролгает пропасть , отделяющая науку настоящего дня от мировоззрения древних. На наш взгляд это можно объяснить тем, что  современная наука  признаёт наличие  полярности в природе, а наука древних - полярности как таковой.

тираны                      (пурпурный, жёлто-красный)   (х)

герои                          (жёлто-красный)                       (х)

авантюристы           (жёлто-красный, жёлтый)       (х)

прожигатели жизни  (жёлтый)                                   (с)

дилетанты               (жёлтый, зелёный)                   (с)

поэты                        (зелёный)                                   (с)

ораторы                    (зелёный, голубой)                   (ф)

летописцы                (голубой)                                   (ф)

учителя                     (голубой, сине-красный)           (ф) 

философы                (сине-красный)                           (м)

педанты                   (сине-красный, пурпурный)       (м)

правители                (пурпурный)                               (м)

(прим.блогера- в скобках-тип темперамента: меланхолический, сангвинический, флегматический, холерический)

Мутное стекло            Это белый скачок  за белым скачком.

                                    И в каждом белом скачке -

                                    белый скачое.

                                    Вот это и плохо, что ты не видишь

                                    мутное. В мутном оно-то и сидит.

                                               Василий Кандинский

"Этот фокус-покус Гёте с мутным стеклом и змеёй подколодной"- это, хотя и не особо лестное высказывание современника и собеседника Гёте , канцлера фон Мюллера, возвращает нас к основной теме.

В немецком языке есть пара понятий с приставкой Ur , одно из которых обязано возникновению Гёте :  Ur-sache и  Ur-phaenomen, причина и прафеномен.Наука занимается отысканием причин , возвращая нас к истокам явлений , которые, однако , могут быть постигнуты лишь умозрительно , тогда как прафеномен уже в своём названии содержит возможность непосредственного созерцания.

Суть Гётевской концепции хорошо усматривается в следующих его высказываниях :"Свет есть самая простейшая, неразложимая, однородная сущность из нам известных. Свет не является составным , тем более , из составных компонентов. Цвета возбуждаются на свету, но не происходят из него."

"Свет и дух, первый из которых господствует на физическом , а другой- на психическом уровнях , являются проявлениями высшей неделимой энеогии".

Применительно к такому пониманию, образы сторон света , уже известные нам в виде конкретных символов , являются не произвольным порождением фантазии , а действительно первым приближением к образу не называемого , однако реального существа , истинного в своей чувственной данности (По Платону :"Комос есть видимое и осязаемое существо, основными компонентами при его создании послужили огонь(носитель зримой предметности ) и земля (носитель осязаемой предметности) , между которыми помещены ещё два средних члена- воздух и вода "дабы воздух относился к воде как огонь к воздуху, и вода к земле ,как воздух к воде")

"Всё преходящее - только символ"- звучит заключительным аккордом "Фауста" Гёте.

Существует и ещё один убедительный пример соотнесения цветовой символики и психологических характеристик, делаемое Гёте и имеющее к тому же прямую аналогию с расположением зодиакальных знаков.

В ходе наиболее интенсивных занятий над учением о цвете ,когда Гёте и Шиллер встречались ежедневно для обмена мнениями, ими была разработана "Роза темпераментов", в которой темпераменты, цвета и символические социальные характеристики( см.выше по тексту- прим.блогера) были приведены в соответствие друг с другом.

При этом схема не производит впечатления кальки с готового образца в виде традиционного зодиакального клише по причине индивидуальности и самостоятельности характеристик, даваемых в ней.

При желании можно было бы скорее провести параллель с символическими фигурами сказки Клингзора Новалиса. Тем более удивительны напрашивающиеся и бросающиеся в глаза параллели между обоими системами , например, Правителем, помещаемым Веймарскими классиками в место, традиционное для астрологического 10-го дома и попадающего в кульминационную для Гёте пурпурную часть спектра со значением знака Козерога..

Представления о духе по аналогии со светом , господствующие в физической области , царящем в психической сфере , привело Гёте к созданию концепции "демонического", затрагивающй тему предестинации -ещё оного из краеугольных камней построения астрологической картины мира.

Тема рока, тема предестинации сыграла огромную рольв системе античного мировоззрения , что в первую очередь связано со стоей, признаваемой многими венцом античного миросозерцания. Првозглашаемая стоей в качестве конечной цели -атараксия- невозмутимость духа, или ,говоря более освременным языком, освобождение сознания, предъявляла совершенно иные требования к знанию, чем в настоящее время( Нам представляется, что современная концепция знания учит избавлению тела : знание помогает избежать опасностей и ставит природу на службу человеку. Согласно стое знание служило избавлению души: ибо само то, что знание уже не грозящей , а грядущей опасности  не могло избавить тело (см. драму Эдипа) могло служить освобождению души в момент осознания ею исполнения пророчеств(катарсис).

Невозмутимость духа ставилась в зависимость от способности не удивляться -знаменитое "nil admirari" ,а последнее впрямую зависело от знания событий грядущего , ибо лишь ожидание события освобождает от удитвления. Таким образом, астрология , как наука о будущем , делалась жизненной необходимостью античной этики.

Демоническое- в понимании Гёте - соединяет в себе как понятие предестинации , так и понятие влияния астрологических факторов , поскольку действие демона на человека можно легко соотнести с действием на него той или иной планеты.

У Гёте было настоящее Vorliebe к людям , наделённым демоническим началом , причём судьба подарила ему встречу с одним из них-Наполеоном.

Вообще говоря, для человека, всецело преданного принципам "точных" наук , погружение в мир Гёте стало бы чем-то вроде погружения в омут , постепенно приводя его к ряду всё более и более поразительных открытий наподобие тех, которые могли бы открыться созерцанию конкретора Паульмана , если бы ему стал доступен волшебным миръ, открывающийся взору героя "Золотого горшка" Гофмана студента Ансельма , так что ему стало бы навеное "зельзам цумуте", немного не по себе.

В конце восьмой книги своей автобиографии Гёте повествует , что им тогда было положено начало созданию весьма причудливой картины мира. Этот миръ возгникал вместе с появлением Божества, рождающегося без чьей-либо помощи из лона Вечности . Следом за этим возникала Божественная Триада, состоящая из Божества , Порождения (Сына) и Третьего , но затем четвёртое противоречащее ...должно было Его ограничить . В этом четвёртом- противоречащем и ограничивающем -нетрдно увидеть аналогию с аспектом в 90 град.- знакомому всем ,занимающимся асторологией.

..................................................................................................., -прим.блогера)

 

............................................................, для всех, но РАди Васъ-прим.перев.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

"Улица"

(Фауст. Маргарита проходит мимо)

Фауст: Прекраснейшая барышня-дворянка,

            осмелюсь провести вас к дому.

Маргарита: Нет, не дворянка я ,не распрекрасна.

                   Сама приду, мне не потребна помощь.

(вырывается и уходит)

Фауст: Клянусь же, детка хороша!

            Таких я прежде не видал:

            хозяйка, добрая душа,

            задорна, впрочем , иногда.

            Румянец щёчек, розу губ

            я позабыть уж не смогу!

            Разящий лёт ея ресниц

            повергнул сердце моё ниц.

            Столь краток был свиданья миг,

            а всё ж восторга я достиг!

(Входит Мефистофель)

Фауст: Слышь, ты должен девку мне добыть.

Мефистофель: Которую?

Фауст: Она- в той стороне.

Мефистофель: Из церкви- лучше позабыть!

Грехи выкладывала- нет.

Я всё подслушал аккуратно:

она невинна и опрятна.

Исповедальня- не таким.

Не совладаю с ней.

Фауст: Поболее четырнадцати ей.

Мефистофель: Так рассуждают бабники,

                          цветы срывая мнят: всё им,

                          всё- даром, чести-совести не знают.

                          Бывает, бабников ломают.

Фауст:  Мой герр маэстро Разлюбим,

             Хозяина слуга не укоряет!

             Вот тебе мой простой урок:

             коль сладомладенький цветок

             сегодня ж ночью не сминаю,

             полнОчь- прощальный вам привет.

Мефистофель: Обдумай всё, да поумней!

Полмесяца потребно мне

дабы проторить путь к цветочку...

Фауст: Мне надо нОчи семь часов,

чтоб, расквитавшись с чорным псом,

бутон в петлицу заторочить.

Мефистофель: Вы говорите как француз,

                          но попрошу вас не сердиться:

                          врастяжку вольно насладиться

                          приняв помалу счастья груз?

                          Коль вы девицу разведёте,

                          и так и сяк к ней подойдёте,

                          тем куколку свою окутав,

                          романы франков вам в науку...

Фауст: ...Я голоден и так!

Мефистофель:            Салфетка- не пустяк!

Вам: обращаясь с милой деткой,

не торопитесь, будьте метки.

Не многое возьмёшь наскоком:

не в лоб пойдём, но хитро- сбоку.

Фауст: Достань хоть локон завитой!

Сведи меня  в ея покой!

Достань с груди ея платочек,

с бедра- повязку, нету мочи!

Мефистофель: Дабы, хозяин, утолиться

                         вам, я готов поддать:

                         минуты незачем терятью,

                         я нынче вас сведу в светлицу.

Фауст: Увижу? Овладею?

Мефистофель:              Нет!

Ты утолишься , с наслажденьем,

уютом спальни тет-а-тет.

Фауст:  Отправимся?

Мефистофель: Пока что рано.

Фауст: Ты приготовишь ей подарок!

Мефистофель: Уже дарить? Он преуспеет.

                          Я знаю милое местечко:

                          подарок клад да обеспечит.

                          Мне- на свиданье с погребеньем.

...............................................................,для всех, но РАди Васъ- прим.перев.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА ШЕСТАЯ

"Ведьмина кухня"(окончание)

Ведьма: Ай-яй-яй-яй!

               Проклятый зверь, проспал,зевака

               котёл, обжёг меня, хозяйку!

               Негодный зверь! (увидав Фауста с Мефистофелем)

Кто у меня?

Кто вы такие?

Что вам угодно?

Али хотите

огня с исподу? (черпает ложкой из котла, плещет в зверей)

                          Звери визжат

Мефистофель(рукоятью веника бьёт посуду):

Раз -два - и краше:

нА полу каша,

в сколки- стекло.

Падали кток,

спела- запляшешь,

нашу узнаешь!

(рассвирепевшая было ведьма отступает ужасаясь)

Признала ты, скелет, примара

Наставника и Господина видишь?

Не удержусь- всё станет прахом:

ты, кухня и твои мартышки!

Не ценишь красный мой камзол ,

пера петУшья не признАешь?

Не укрываюся, хотя и зол.

Мне кланяться? ты полагаешь?

Ведьма:

О, Господин! прошу простить...

Не вижу я следов копыт.

А воронов где пара?

Мефистофель:

Ну, знаешь ли, ответ простой:

давно мы виделись с тобой.

Культура метит прежний міръ,

ведёт чертей на поводу.

О Духе Северном народ не говорит-

и я с копытами, хвостом, когтями не в ладу!

А конскою ногой, никак мне без неё,

ведь щеголять на публике обидно.

А потому как франтик заводной

прихрамываю с тросточкой завидной.

Ведьма:

Ах, голова идёт кругОм:

явился Чорт помещичком!

Мефистофель:

Слышь, баба, Чортом не зови!

Ведьма:

А что? Вы кто? хотя, на вид...

Мефистофель:

Да, имечко моё: промолвил- враз отбреет...

Но басней люд по жизни не научен:

зло заклеймив, не стал простак добрее.

Зовуся герр"Бароном, так-то лучше.

Я -благородие средь благородных,

не сомневайся, крОви голубой.

Дивись: вот герб, всегда с собой.

(делает рукой неприличный жест)

Ведьма(заливается смехом):

Ха-ха! Чтоб были Вы здоровы,

шалун, как прежде, и зазорник.

Мефистофель (Фаусту): Мой друг, преподаю открыто

                                          как с ведьмой треба поводИться.

Ведьма: Ну, господа, чего извольте?

Мефистофель: Бутылку добрую из лучшего завода

                          напитка выдержки прадолгой,

                          что крепость и букет возводит.

Ведьма: Конечно, припасла я флягу:

              иной раз выпью, если слягу.

              Давно уже не пахнет мой компот.

              Я угощу вас рюмочной на взвод.( тихо)

 Но ,коль клиента не обезопасить,

не проживёт он , знаете, и часу!

Мефистофель: Приятелю пойдёт на пользу всё,

                          изюминку сглотнуть ему желаю.

                          Начертай коло, молви заклинанье,

                          вручи клиенту зелие своё!

(Ведьма причудливыми приёмами чертит круг, внутрь которого ставит необычные предметы. Стаканы и горшки починают звенеть. Звон сливается в музыку . Наконец, Ведьма подности фолиант, мостит его на спину согнувшейся Мартышки. Мартын держит в лапе зажжённый факел. Ведьма кивком подзывает к себе Фауста)

Фауст: Ответь, на что сии позор, содом?

            Безумный чин, неистовы ужимки,

            мошенничество пошлое кругом

            я раскусил давно и ненавижу!

Мефистофель: Чудак! да это- к смеху.

                          Ты только здесь не напрягайся:

                          колдунья лечит час неспехом

                          чтоб зелье здравьем увязалось.

Ведьма (с великим пылом начитывает из книги):

Ты верь али пойми:

десяткою един,

а двойку отпусти

уравнивая три,

чем оБОГатись!

Из пятака- шестёрки-

так Ведьма говорит-

семёрка да восьмёрка,

что целое творит.

Девятку- к одному:

сведи десятку в нуль-

се Ведьмин Алфавит.

Фауст:  Сдаётся, ведьму лихорадит.

Мефистофель: Всё впереди: начала дарит.

Насколько знаю, из того- весь Том.

Я изучал Десятку что есть мочи-

противуречья зиждятся в Одном-

и новичок собьётся, и начётчик.

СтарО и нОво ремесло:

всегда Одно делилось трюком,

а Троица посредством слов

бралА блужданья на поруки.

Осоловела голова:

Дурак не служит ей примером.

Обычно "верят" на слова,

но надо бы, подумав, верить.

Ведьма(продолжает):

Сила познанья

круче дерзаний

круга разумных!

Знанье даётся,

дарится, льётся

Дурню без мУки!

Фауст: О Дураке она ЧТО речет

            на мою голову? Порой

            мне кажется,я чую хор

            ста тысяч путников безпечных.

Мефистофель: На том довольно, меткая сивилла!

                          Неси напиток да наполни

                          до края чару Другу: принЯл

                          немало ,набираясь толку,

                          он, чтобы ум отринуть.

(Ведьма, исполняя сложный ритуал, наливает питьё в чару . Умник подносит ея к устам. Чара занимается огнём)

Мефистофель: Ну, вгору , не сдавая взад-

                          и сразу сердцу полегчАет.

                         С тобой на ты горящий Ад-

                         и дно  не испугает.

 (Ведьма отворяет коло, Фауст покидает его)

Мефистофель: Ну, живо в путь. Забудь привал.

Ведьма (Фаусту): Пусть вас глоточек упокоит.

Мефистофель (Ведьме): Я б чем-нибудь тебе воздал:

                                         на ночь ВальпУргия напомни.

Ведьма (шепчет Фаусту заклинанье): Вот "песенка", её напойте,

                                                                устав, чтоб силушку утроить.

Мефистофель (Фаусту): Иди спеша и будь ведомым,

                                          да пропотей: нутром рождённый

                                          порыв найдёт к чему стремиться-

                                          и ты почуешь в теле возбужденье:

                                          то Купидон в тебе игру почнёт.

Фауст: Дай мне последний взгляд на образ бросить:

           там- Женщина красива невозможно!

Мефистофель: Нет! Нет! Ты женский образец

                           живьём увидишь наконец!

                     (тихо)

Мефистофель: Отведай зелья -и захочешь тела:

                          любую бабу примешь за Елену.

.............................., для всех, но РАди Васъ-прим.перев.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА ШЕСТАЯ

"Ведьмина кухня"

(На низком очаге над полымем стоит большой котёл. Из пара, стелющегося вверх, являются всякие видения. Мартышка, сидя у котла , помешивает варево. Мартын с выводком греется сидя подле. Стены и потолок увешаны чуднОй ведьминой утварью)

(Фауст, Мефистофель)

Фауст:

Противно мне безумье колдовское.

Ты ль обещался: сердце упокою

я в мутном хламе ворожья?

Мне ль надобен совет старухи?

Иль тридцать лет отжитых я

верну испив лихой чернухи?

Лишь твой совет в моём остатке!

Пропала ведь моя надежда.

Ужель Природы ведовские стати

даруют духу юные одежды?

Мефистофель: Мой друг заговорил умней!

                             Есть средства, от Природы,

                             но в книгах писанных их нет,

                             они - особеннаго роду.

Фауст:  Узнать бы!

Мефистофель: Даром, ни за грош.

Колдун и врач тут ни при чём:

в хибару сельскую идёшь,

копай, руби ,чтоб пот ручьём.

Свой быт и разум ограничь

привычно-чёрным телом тощим,

употребляй еду попроще,

живи, подобно всем, по-скотски,

воруй да рви, ходи в навозе!

Вот- снадобье: из полной сотни

вернёт тебе десятков осемь.

Фауст: Я не привык к лопате, и не приспособлюсь

             к хибаре скотской, хоть живу особо.

Мефистофель: У ведьмы есть иное, пробуй.

Фауст: При чём тут баба? Дело ведь простое:

              ты мог бы сам напиток приготовить.

Мефистофель: О, долго б длились чудное мгновенье!

                             Построю лучше тысячу мостов я.

                            На кухне мало знаний да уменья:

                            здесь дела нет кипучим непоседам.

                            в свой срок созревший переброд готов.

                            А все компота компоненты!...

                            Они чудесны несомненно.

                            Запомни: чорт ведунью учит

                            тому, что долго али скучно.

Мефистофель(указывая на зверей):

Смотри-ка, милое семейство:

слуга, служанка, дети -в действе.(зверям)

А что хозяйки дома нет?

Звери: Чорт с ней:

              из дома-

              дымоходом!

Мефистофель: Надолго ль? Нам бы поскорее.

Звери:  Пока огонь нам лапы греет.

Мефистофель(Фаусту): Тебе зверушки симпатичны?

Фауст: Вовек не видеть их, отвратных!

Мефистофель: А мне их общество по нраву,

                            и разговор давно привычен.(зверям)

Что наварили, чертенята?

Звери:Похлёбку нищим на раздачу.

Мефистофель: Да, она слаще зуботычин.

Мартыш(подбираясь, ластится к Мефистофелю):

Ты в кости сыграй,

мне фору подай:

я кон огребу!

Без денег я, глупый,

желаю отлупа.

Монетку рабу.

Мефистофель: Ещё бы счастье обезьяне:

                            играть в лото на радость пьяни.

(Тем временем детёныши, играя большим шаром, катят его)

Мартыш:

Вот это- Миръ,

он яр и сир.

Катися ныне...

Звенит стекло...

Разбей назло!

Пустой в средине,

он тут блестит,

а здесь- горит:

тоскуй о Сыне!

Мой Сыне люб,

будь дик и груб,

ведь ты помрёшь!

Распевы труб-

осколков ложь!

Мефистофель: Кто на позор?

Мартыш (доставая решето): СлучИтся вор-

                                                       его увидим.

(Бежит к Мартышке, даёт ей взглянуть в решето):

                                                       Гляди меж пор:

                                                       увидишь- вор.

                                                       Посмеешь Имя....?

Мефистофель(приближаясь к очагу): На что горшок?

Мартыш с Мартышкой: Пустая башка

                                           не знает горшка,

                                           не знает котла!

Мефистофель: Невежливый зверь!

Мартыш: Ты веник возьми

                  да в кресло садись.(принуждает Мефистофеля сесть)

Фауст(который тем временем глядел в зеркало то приближаясь к оному, то удаляясь):

Что вижу я? Небесный Образ

в чарующем зерцале!

Неси меня на крылах алых,

Любовь, в удел твой розов!

Ах,если б я раскован был,

шагнул в туман к Тебе насрещу,

в ту зыбкую зерцала быль,

что Женщиной отмечен.

Возможно ль: вся Краса- в Тебе?

Я ль вижу в распростёртом Теле

Суть и Соблазны Всех Небес?

Земная Прелесть, я у цели!

Мефистофель:  Понятно, шесть дён бог старался,

                              чтоб на седьмой промолвить "браво":

                              должно быть, вышел толк.

                              Им досыта впригляд любуйся:

                              блажен, кто ту елену раздобудет

                              и приведёт невесту в дом.

(Фауст всматривается. Мефистофель, потягиваясь сидя в кресле продолжает)

                              Сижу себе, король на троне:

                               есть скипетр, мыслю о короне.

Звери(взаимно обменивавшиеся до того странными жестами, подносят ,вопя, корону):

Вам на здоровье

потом и кровью

склеить корону!

(Звери неловнко ломают корону напополам, скачут с половинками)

Надвое корону.

Мы рифмами речем,

мы видим и внемлем.

Фауст(зерцалу): Увы,от крика взбеленюсь.

Мефистофель: Уж голова моя кружИтся.

Звери: Что нас счастливит?

             Мысли посылы:

             мчимся за ними.

Фауст(по-прежнему глядя в зерцало):

            В груди моей огонь занялся.

            Давай отселе удалимся!

Мефистофель(в кресле):По крайней мере я б признался:

                                               рифмуют звери мило.

(Навар, оставленный Мартышкой без присмотра, начинает литься через край. Пламя уж бьёт в дымоход. Из трубы выныривает, ужасно вопя, Ведьма)

.............................., для всех, но РАди Васъ- прим.перев.)

 

Мефистофель:

Пробки-вон, и наслаждайтесь.

(вынимая пробки, наливает вино в стаканы)

Все: О, чудный ключ! да мы тебя заждались.

Мефистофель: Всё-за мой счёт, на то вас усадил.

(все пьют по второму)

Все(поют): Как полутысяче свиней

                       нам любо жрать вино, людей!

Мефистофель: Смотри, народ свободен:

                             как хорошо сидят.

Фауст: Я б с удовольствием теперь бы удалился.

Мефистофель: Ты погоди: их скотская порода

                             предстанет скоро во цвету да в силе.

Зибель(пьёт неаккуратно; вино, пролившись на пол, занимается полымем):

Горим! В аду мы! Помогите!

Мефистофель(заговаривает огонь):

Покойся, ты, моя стихия!....(всем)

На этот раз Чистилища лишь капля.

Зибель: Что это значит, ну? Ты дорого заплатишь.

             На кулачки бойцы мы неплохие!

Фрош: Смотри, покажем, до второго раза!

Альтмайер: По мне, так пусть проваливает тихо.

                      Эй, господин! Желает лихо  

                      нам фокусом подпортить праздник.

Мефистофель: На розговоры бочку повело?

Зибель: Молчи ты, ведьмы помело!

                Берёшь нас, паря, на арапа?

Брандер: Гляди, устроим те облом!

(Альтмайер вынимает пробку изстола. Огонь бьёт ему в лицо)

Альтмайер: Горю! Горю!

Зибель:                            Хватай нахрапом!

              Поймалась ,пташка!

Мефистофель: Словеса, меситесь тестом,

                             изменяйте суть и место.

                             Всё укрой, опреснок.

(все ,замерев, изумлённо взирают друг на дружку)

Фрош:Здесь виногдрадье. Что со мною?

Зибель: И кисти просятся в ладонь.

Брандер: Здесь под зелёною листвою

                  лоза-ладунья дарит гроздь.

Мефистофель:Мара, долой с блудных очей.

                           Запомните: диавол шутит.

( исчезает вместе с Фаустом)

Зибель: Что?...

Альтмайер: Было как?

Фрош: Нос твой иль чей?

Брандмайер(Зибелю): А я за твой держался, ну-те!

Альтмайер: То был удар пронзивший мои члены.

                      Я упаду! подайте стул немедля.

Фрош: Нет, расскажите, что произошло!

Зибель: Где этот? Видели пройдох!

               Живьём поймаю поца. Точка.

Альтмайер:Я видел: через чёрный ход

                      верхом умчался он на бочке...

                      Свинцом налились мои ноги.

                     (оборачиваясь к столу)

             Мой счёт. Вина бы, на подмогу.

Зибель: То был обман, враньё и сон.

Фрош: ...Но, кажется, я пил вино.

Брандер: А как же сочинил он гроздья?

Альтмайер: Поверишь колдовской породе! 

 

.............................................................,для всех, но РАди Васъ-прим.перев.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА ПЯТАЯ

"Питейное заведение Ауэрбаха в Ляйпциге"

 

Фрош:

Не пьётся нам? И смех не сушит глотки?

Я вам сейчас начищу морды!

Рогожи мокрые, вы, вроде

горели в ближнем околотке?

Брандер:

Ты сам бы в скуке повинился:

ни глупостей твоих, ни свинства.

Фрош (выливает на голову ему стакан вина):

Так получи!

Брандер:   Свиньёй свинья!

Брандер: Ты глупостей желал- исполнил я.

Зибель:

Кто забузил- за двери. Упокойтесь!

Под локти взялись крУгом. Пойте:

"Гоп! Голла! Го!"

Альтмайер: Беда, проавли наши души!

                    Где вата? Ну! пацан испортил мои уши.

Зибель: Когда гуляют стены в тряске,

              видать конкретно силу баса.

Фрош: Идет! вон тех, кому не по нутру.

            А-тара-лара-да!

Альтмайер:                А-тара-лара-да!

Фрош: Ну, горлышки орут! (поёт):

Любимый свЯтый Римский Райх,

крепись, а то настанет крах!

Брандер: Политикой запахло, тпр-рр-уу!

Создателя благодарите по утрам:

не ваше дело ведь лелеять Папский храм!

Не имперетор я , и канцлером не стал,

а, значит, взнос мой в поддержанье мал.

Но нам не худо б старшину избрать,

затем- и Папу, чтоб не проморгать.

Достоинством ,каким- известно,

голов здесь выбирают местных.

Фрош(запевает): Взвейся мило, соловей,

                             спой-ка любушке моей!

Зибель: Привета милке нет! чтоб больше я не слышал!

Фрош: Привет и поцелуй! Ты мне не запретиши! (поёт):

Прочь замОк! Луна глядит.

Прочь замОк! милОй не спит.

Щёлк замОк! заря встаёт...

Зибель:

Ну ладно, ладно, пой! Люби да величай!

Я посмеюсь и над тобою тоже.

Ты провела меня- тебе наставит рожки.

Пусть Домовой её ублАжит,

на перекрёстке лихо уболтает.

С Козлом на Блокберг полетает

она. Козёл её уважит.

Здоровый парень, голова и руки,

не стОит этой суки.

Она не стОит красных слов:

повыбить окна ей веслом.

Брандер( ударяя кулаком по столу):

Молчать! послушайте меня!

Вам, герры: жить я разумею.

В кругу любимых много нас.

На посошок ,в последний раз,

вам колыбельную навею.

Куплеты нового покроя!

Припев орите громче вдвое!

(поёт):

У Крысы дом был, весь подвал,

еда- жиры да масло.

Брюшко ,как Лютер, завела-

потомства было мало.

Её Кухарка отравила-

и белый свет уже не милый.

Зашевелилось брюхо.

Хор (весело): Зашевелилось брюхо!

Бежит туда, бежит сюда,

сосёт из всякой лужи,

погрызла стенку сундука,

животик Крыса тУжит.

Со страху прыгает она:

конец звериночке настал.

Зашевелилось брюшко.

Хор (весело): Зашевелилось брюшко!

На кухню среди бела дня

со страху забежала,

к печи хивотик прислоня,

пыхтела как рожала.

Кухарка радостно глядит,

а Крыса жалостно пердит.

Зашевелилось брюшко.

Хор (весело): Зашевелилось брюшко!

Зибель: От пуза пошляки радеют.

Героем надо быть последним

чтоб отравить, или злодеем?

Брандер: Ты -покровитель бедным крысам?

Альтмайер: Эй, салопузина плешивый!

Загоревал он, присмирел:

в распухшей крысине паршивой

найдя подобье и удел.

(являются Фауст и Мефистофель)

Исполню первое желанье:

изведай питухов собранье,

испробуй жизни лёгкой с ними:

веселье боль рукою снимет.

Всяк слаб на ум, но больно прыток:

кружком резвятся у корыта.

Пока в кредит нальёт хозяин,

готовы поросята прыгать:

ведь каша здесь не замерзает.

Брандер: Вот эти к нам зашли транзитом,

                их час назад едва сгрузили,

                приезжих, с виду чудаков.

Фрош: Ты угадал! Наш Ляйпциг славен:

парижик люд по мерке правит!

Зибель: Что за народ чужие, как считаешь?

 

Фрош: Мне дайте волю: за бутылкой

           я их до подноготной распытаю.

           Я зубы рвы как ты соплю таскаешь.     

           Из благородных эти, я их знаю:

           горды, надменны, не остыли.

Брандер: Должно быть, факторы: бьюсь об заклад!

Альтмайер: Должно быть так...

Фрош:                                      Цепляю их, вниманье!

Мефистофель (Фаусту): Явился чорт в невинное собранье:

                                          бери руками, волоки всех в ад..

Фауст: Вам наше с кисточкою, господа!

Зибель: Благодарим. Взаимно- мой.

( искоса взглянув на Мефистофея, в сторону):

Парниша будто-бы хромой?

Мефистофель: Угодно ль  к вам присесть за столик?

Здесь нет хорошего вина-

беседа лучше всех настоек.

Альтмайер: Да ты, мне кажется- гурман?

Фрош: Когда вы, правда ль? в Риппахе заночевали,

           вас Ганс-хозяин к ужину позвал?

Мефистофель:

Повозка мимо в этот проползла,

но в прошлый раз -тепло поговорили

мы с Гансом: нам приветы- в прибыль,

мы - к родичам хозяйским по делам. (кланяется Фрошу)

Альтмайер ( тихо): В нос- за соплёю.

Зибель:                                            Просвистел, промазал!

Фрош: Момент! Лопатой- по сезаму!

Мефистофель: Я не ошибся: наш визит

                          порушил хоровое пенье?

                          Да многогласье вновь разит

                          высоки своды заведенья!

Фрош: Да вы, сдаётся мне, умелец?

Мефистофель: Медведь на ухо: мне бы спели.

Альтмайер: Немного, одну.

Мефистофель:                 Взапой, коль угодно!

Зибель: Нам- новую, из модных.

Мефистофель: Мы к вам проездом из Испании:

                          в Стране Вина все песни- пьяные.(поёт)

Жил-был Король великий,

при нём- Немалый Блох...

Фрош: Вниманье: вам приятен блох?

           Моя блоха с ним ходит в мох!

...Жил- был Король великий,

при нём -немалый Блох,

обласканный, любимый,

наследник, сын и бог.

Король позвал Портного

и наказал :"Портной,

пошей на блошьи ноги

две парочки штанов...

Брандер: ...Портному: к делу мерку приложить,

                   чтоб не стесняли мне в причинном.

                   Ещё: коль головою дорожит,

                   штаны чтоб были без морщинки.

...Повышен до министра,

звезду на фрак садил,

привёл семейку быстро:

всяк родич- господин.

.

Семейка осмелела:

не отбивалась знать.

Чесалась Королева:

черна её кровать.

Никто не смел давить их,

никто не изводил.

А мы- макаром тихим:

"Давись, коль откусил"

Хор( ликуя): А мы- макаром тихим:

                    "Давись, коль откусил!"

Фрош: Браво! Браво! Хорошо!

Зибель: Я у себя нашёл!

Брандер: Дави мою походом! Ведь блохи заодно!

Альтмайер: Да здравствует Свобода! Да здравствует Вино!

Мефистофель: Я б випил за Свободу с друзьями заодно,

                          но столь неблагородно кабацкое вино.

Зибель: Довольно петь о вкусах! Мы пьём что нам дано!

Мефистофель: Боюсь, обидится хозяин,

                          а то наш погреб- распечатан:

                          друзьям бутылочку достанем.

Зибель: Давай! Хозяин позевает.

Фрош: БутЫль тащите- вас полюбим.

            Хлебнём из гОрла, не пригУбим:

            мне, чтоб винище оценить,

            потребно бочку в пузо влить.

Альтмайер(тихо): А гости- с Рейна, я заметил.

Мефистофель: Бурав подайте!

Брандер:                            Дело -в пустяке?

                 Бурав к бочонку ведь уместен!

Альтмайер: Там- инструмент хозяйский , в коробке.

Мефистофель(взяв бурав, Фрошу): Итак, чего изволите отведать?

Фрош: Что это значит? Много бочек?

Мефистофель: Неиссякаемый источник.

Альтмайер (Фрошу): Ты раскатал губу? Ответствуй.

Фрош: Гут! Я выбираю рейнвейн.

Отечественное- оно добрее.

Мефистофель (высверливая дырку в столе перед Фрошем):

Мне много воску надо чтоб дырки затыкать.

Альтмайер: Вам юмора не занимать.

Мефистофель (Брандеру): А вам?

Брандер: А мне- шампанское вино,

                да чтобы пенилось оно.

(Мефистофель буравит дыры, которые один из гуляк сразу же затыкает )

Чужих не следует бояться:

телушек зА морем плодЯт.

Германец с франком не роднЯтся:

вино- чужой страны судья.

Зибель(видя, что Мефистофель приближается  к нему):

Сухие вина я не уважаю.

Могли б послаще? я тянусь к сластям.

Мефистофель:Токайского из дырки натечёт вам.

Альтмайер: ...Нет ,господа: ваш вид нас поражает.

                       Взгланите нам , по-честному, в глаза.

Мефистофель: Ай-яй! С высокими гостями

                          опасно шуточки шутить.

                          Решайте все, за мной не станет:

                          каким вином могу служить?

Альтмайер: Любым! Без лишних разговоров.

                               (после того,как дырки запечатаны)        

Мефистофель (делая странные жесты):

Гроздья роди, Лоза,

рожки дари Козла.

Вино, оно растёт из Древа-

и Стол-Козёл доится редко.

Вглядись поглубже во Природу:

там, верьте мне, не без урода.

(окончание сцены следует-----------прим.перев.)

....................................,для всех ,но РАди Васъ---прим.перев.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ(окончание)

"КАБИНЕТ"

Мефистофель:

Мой господин, ваш взгляд на міръ

не выделяет вас средь прочих.

Хандру мы живо покорим

пока бурлит страстей источник.

К чертям ваш клад! Есть голова,

на месте- члены, зад и перед.

Чем насладился, что достал,

моим зову: поял, примерил!

Коней шестёрку в упряжь прикуплю:

своей добавлю силы лошадиной!

Качу в карете, каблуки не бью:

мои копыта не боятся глины.

Смахни печаль! сбери своё,

ступай же к міру на приём.

Тебе указ: задумчивый чудак-

козёл худой на голом косогоре

дурной башкой ведомый до умора,

да не в луга к отъевшимся стадам.

Фауст:

С чего начнём?

Мефистофель:

                       Скорей уйти

от места пыток: здесь -не жить!

Что значит "делом заниматься"?

Точить с учениками лясы?

Накромлены уж, сытые- проспятся.

Да ты привыкший молотить полову?

Они подумают, что спятил

ты коль о Лучшем молвишь слово.

Обычных слов довольно пацанам.

Один, я чую, трётся у крыльца.

Фауст:

Я не могу его принять.

Мефистофель:

Мальчишка, бедный, долго ждал.

Утешишь- можно провожать.

Недостаёт мне шапочки...,плаща.

Учёных с виду дОлжно уважать!

(переодевается)

Ну, к чоту. Про...нет СОвращать!

(Фауст удаляется)

Мефистофель(один, в долгом плаще Фауста):

Унизь свой разум и покой:

в них -человечья мощь и высь,

Пусть блеск игриво-неживой

поит тебя до гробовой,

тогда ты, безусловно- мой.

А ведь сдарила доля духъ

стремящийся вовеки вдаль:

мірския радости -

коль не удавка, то узда.

Ты погрузИшься в живодичь,

но поползёшь пустыней:

хватай что выбрал, получи,

останься ненасытен.

Еда-питьё нутру лишь будут сниться.

Вовек башке не обрести довольства.

И пусть бедняк мне б не черкнул записки-

всё б провалился, всё чертям на пользу.

(входит ученик)

Ученик:

Приехал я издалека

исполнен преданности к вам

познаться с праведным учёным,

известным многим посвящённым.

Мефистофель:

Привычка ваша радует меня:

смотреть на всех достоинство ценя.

В ы  ведь уже к кому-то о б р а щ а л и с ь?

Ученик:

Прошу вас, я готов учить начала.

Помысел светел мой, сам я такой:

 с тяжкой монетою, кровь с молоком.

Матушка долго меня не пускала.

Мне же подножной учёности мало.

Мефистофель:

Вы не ошиблись выбрав цель и место.

Ученик:

Признаться, я б уехал сразу. Мне-то

не нравятся глухие стены,

а коридор сдаётся пленом.

За разгородками- простор:

кустов, деревьев ищет взор.

В учебке я попеременно

теряю слух, и ум, и зренье.

Мефистофель:

Вслед за привычыкой обретёте прок.

Дитя вначале у груди

едва-ли пробует сосок,

но стоит паре дней пройти,

как в грудь цепляется внаскок

Желаю сладких вам сосков,

и молока поболе пить.

Ученик:

О, я бы с радостью приник к груди.

Прошу совета: как ея достьчь?

Мефистофель:

Допрежде двигать покровы:

кой факультет избрали вы?

Ученик:

Желаю стать весьма учёным,

чтоб знать про всех, и вся, и точно

под кругом неба и над ним

научно свойства оценив.

Мефистофель:

Вот, вы- на правильном пути,

и не могите отвлекаться.

Ученик:

Душой  и телом мне б отдаться,

но помешают твёрдо йти

то летний день, то божий праздник:

помехи трудно отвести.

Мефистофель:

Цените время, пользуйтесь им резво!

Порядок делит время на отрезки,

а потому, мой драгой друг,

начни с логических наук.

Ваш ум вначале вздрессируют,

в сапог испанский зашнуруют,

чтоб по-оленьему летал

и чтоб не путался, не ползал

как проститутка или полоз.

Наступит просветленья день:

ведь множество несложных дел,

хоть вы их делали на раз,

потребно делать на раз-два.

Мануфактура мыслей так похожа

на ткацкий стан: челнок- в порожнем,

и нитей тысячи врастяг,

кораблик так и сяк хлопочет

из них полотнище творя,

его по краю обегая.

Вначале- это, после- то,

три к одному, да суп с котом.

А если б первых двух не было,

что б печка на обед сварила?

Ученики благоговеют,

но ниточку гонять не смеют.

Чтоб изучить живое описаньем

вначале дух из плоти изгоняют,

затем предмет членят вручную,

духовной связи не учуяв.

Зовёт се Химія "Enchreiresin Naturae"

на смех себе ,и нам, и курам.

Ученик:

Не понял вас...пойму когда?

Мефистофель:

Не скрою, всё пойдёт на лад,

коли обучитесь шутя делить

да в категории сводить.

Ученик:

Какие странные слова,

они мне- в темя жернова.

Мефистофель:

В начале курса, чтоб попасть в десятку,

вы метафизикой должны заняться!

Зубрите впрок: слова любые

в мозгу загибы углубили.

Уместен термин, не подходит,

а всё ж- роскошен, значит- в моде!

На протяженьи первого семестра

блюди порядок, не балуй хоть тресни!

Пять лекший- ваши ежедневно.

Являться- по звонку, или прежде!

Коль, рано вставши. протвердите

параграф, задал что учитель,

зубрите, умываясь потом,

лишь то, что в книге, ни на йоту.

Пишите точно всё в гроссбух,

как будто рЕчет Святый Духъ!

Ученик:

Вам повторять мне не придётся.

Для нашей письменной породы

пером начертанное- твёрдо,

оно распискою зовётся.

Мефистофель:

Но изберите ж факультет!

Ученик:

К юриспруденции не приспособлюсь.

Мефистофель:

Я правом вас не закормлю особо,

ведь, право, в нём большого толку нет.

Передают законы по наследству.

"Формальные" уродства и болезни

крадутся от престолов княхих к бедным,

кордоны мнут устроенных земель.

В законе- самодурство, муки- в благо.

Терпи оскому: твой дед уксус пил.

Никто с тобою право не родил:

оно- мертво, и алчет на бумаге.

Ученик:

Вы отвратили: право- не моё.

Совет ваш- счАстливый заём!

Но...к богословью ощущаю тягу.

Мефистофель:

Чтоб не петлять, идём на подступ прямо.

В чём его суть? Дремучий лес:

ступив в него, едва ль тропу обрящем

меж ядовитых ересей-чудес;

не разберёшь чего домой притащим.

И там надёжней мыслить о   е д и н о м ъ,

со слов знакомом, с клятвенною миной.

И вообще: держитесь слов-

пройдёте не клоня голов:

ворота отворятся пуще

 в Храмъ Спяшей Совести ведущи.

Ученик:

...Но смыслам дОлжно быть в словах.

Мефистофель:

Ага! ведь это- не премет заботы:

коль станут в смыслах недочёты,

то их словами погасить.

Слова годятся для баталий,

из слов системы борзо ладят.

Словам иныя свято верят,

"незыблемым" по старой мерке.

Ученик:

Простите, спрашиваю много.

Решусь вас затруднить вопросом.

Ответьте мне легко и просто:

чем медицина есть в итоге?

Три года -невеликий срок,

а путь- далёкий, видит Богъ!

Коли указку обретёшь,

уже вершок верней пройдёшь.

Мефистофель(про себя):

    Нравоученья постные претят.

    Сыграю сатану опять.

(вслух)

Дух медицины лёгок на помине!

ИзУсите природу организма-

и отправляйтеся в полёт,

как БоКъ пошлёт.

Не надо слишком углубляться:

ведь знаньям дОлжно применяться,

а кто в мгновенье поживился-

тот отличился.

К тому же вы не слабо сшиты,

вам смелости не занимать.

Знакомы проявленья жизни-

умейте смерти отгонять!

Особо баб целить учитесь,

все их недуги , ох да ах,

во всех немыслимых тонах

имеют общую причину.

Баб стоит исцелять частично,

а гонорары брать- привычно.

Начните с вывески, доверие внушИте:

уменьем, мол, превосхожу иных.

Дивитесь трогайте, дышите

почище скромненьких святых.

Найдите пульс в изгибе ручки,

горячим взором сняв обручку,

скользните с бюста по ногам

шепнув: "Шнуровка ли...туга...?"

Ученик:

Да, так виднее что и где!

Мефистофель:

Теория, мой друг, в нужде.

РодИт златое Жизни Древо.

Ученик:

Клянусь Вамъ! было как во сне...

Имею ль...честь...ещё раз присягнуть

чтоб в Омут Чистой Веды заглянуть?

Мефистофель:

Чем я могу, тем услужу.

Ученик:

Пора откланяться мне. Попрошу

Васъ мне в альбом автограф тиснуть

в знак Вашей благосклонности.

Мефистофель:

...Ну то-то.....

(пишет и возвращает альбом)

Ученик(читает):

"Eritus sicut Deus, scientes bonum et malum"

( "вкусите плоды....познаете Добро и Зло"----прим.перев.)

(почтительно затворяет альбом и , откланявшись, удаляется)

Фауст:

Куда ж теперь?

Мефистофель:

                      В миръ! я- за тобой,

сначала- в малый, после в светъ большой.

С отменным проком и весельем

дарма напьёшься и наешься!

Фауст:

Как этой длинной бородой

мірскому богу порадеть?

Не осчастливлюся попыткой,

в делах житейских, ах! не прыткой.

Пред посторонними теряясь,

я, неумел, играю в прятки.

Мефистофель:

Мой милой друг, придёт уменье

само собой, ты в  э т о  веришь.

Фауст:

Но с чем же мы отправимся в дорогу?

Где упряжь, кучер, экипаж?

Мефистофель:

Я распахну плащ-ладно-скроен,

он понесёт нас в міръ на абордаж.

Всё для броска отважного- с собою,

и да не будет тяжким твой багаж.

Коль мы легки, нам вознестись нетрудно,

и будь здоров, живи теперь без будней.

...............................................,для всех ,на РАди Васъ-прим.перев.)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ

"КАБИНЕТ"

(Фауст, Мефистофель)

Фауст:

Стучат? Войди? Кто снова помешает?

Мефистофель:

Здесь я.

Фауст:

Войди же!

Мефистофель:

              Нас трижды приглашают.

Фауст:

              Войди же!

Мефистофель:

Мне мил таким ты.

Поладим же с тобой, надеюсь,

тараканов твоих дабы развеять-

помещик я, нарядный, сытый

в красном златотканном платье,

в белой шёлковой рубашке,

шляпой с пером покрытый,

при долгой острой шпаге.

Отрежь своё, подумав здраво:

ты б не желал, как я убравшись,

сходить налево и направо,

хлебнуть житужи настоящей?

Фауст:

Покоя, разодевшись, не обрящу:

мне бытие земное тУжит.

Я слишком стар чтоб жулить,

и слишком юн дабы мечту испращить.

Кой удовольствий мне удел отмерен:

"Умерен будь. Живи умерен"?

Такой вот вечный перепев

жужжит у каждого в ушах

на протяженьи жизни всей

на хрип срываяь что ни шаг.

Утрам мои желанья неуместны.

Я просыпаюсь в ужасах рассветных,

готов к рыданиям горчайшим

чтоб дня не видеть, что час тащит.

И наслаждения ростки

день "здравым смыслом" выскребает,

души истерзанной мазки

"сердечной корчей" прозывает.

Приходится, коль вечер догорит,

в постель, тоскуя, забираться.

Мне день утехи на дарИт-

душе меж снами всуе рваться.

Мой Богъ, что жив в душе,

способен непокой расстроить,

что силу венчает горою,

наверное уснул уже.

Настолько тяжко мне дневное бытиё,

что жду лишь Смерти- заберёт своё.

Мефистофель:

ЖдалИ иного гостя, не Её?

Фауст:

Благословен боец в победном блеске

с венцом лавровым на своём челе

из девьих рук воздетым в танце дерзком....

...О, мне бы, Внешних сил отведав,

воздать душой- и провалиться в недра!

Мефистофель:

...Однако, ночью некто бедный

не принял, нет, отравы серой.

Фауст:

Подгладывать, похоже- твоя страсть.

Мефистофель:

Мне, знатоку, ума не занимать.

Фауст:

Когда мой жест безповотный

пресёк милОй хрустальный звон,

остаток детских снов исторгнув

 из памяти, я прОклял то,

что, распыляемо душою,

стреножит ,вяжет разум мой,

что карнавальной мишурою

преступно красит непокой.

Трикраты проклято зазнайство,

которым духъ себя пленит!

Проклятье внешним притязаньям-

души угнётка суть они.

Стократ проклятье- честолюбью:

казнит чинами имена,

семьёй, детьми, достатком судит,

сулит безсмертья семена.

Маммону прОклял, что дарами

толкает нас к лихим делам,

усладой прибыли карает,

рвачам голОсит исполать.

Проклятье винному бальзаму!

Любви высокой долг кляну!

"Надеждо-верному" сезаму!

Терпенье громче всех кляну!

Хоръ духовъ(невидимо):

Горе! горе!

Ты угробил Его,

Миръ Горний:

грозным кулаком

порушен, распрашен!

Полубогъ сверг Миръ свой!

Мы увлекаем

обломки в ничтомут,

оплакиваем

Красу Утраченную.

Могучий

сыне землеродный,

Миръ Лучший

восстрой нАново

во сердцевине своя!

Чист душею,

устреми

нАново Жизнентокъ!

Наново благодать тебе

воспевать станем!

Мефистофель:

Ох, эти малыши,

умишечки-гроши...

Слышь, к делам и наслажденьям

кличут древлемудры веды?!

"В мир широкий

устремися, лежебоко"

Где сохнет плоть и стынет кровь

тебе приют давно готов.

Довольно , плача, пестовать орла:

скорбь твою печень заживо сжирает.

Компания плохая заждалАсь:

таких как ты ей только не хватает.

Тебя, конечно, не устроит

на дно спущаться сволочное.

Я не учёный о высоком,

но, коль изволишь прогуляться,

дуэт мне, низкому, составить,

я снизойду до нужд, посколько...

 

Кулак, подёнщика прими-

исполу с робей гуж тяни:

смогу ведь всяко угодить

я, твой слуга и проводник.

Фауст:

За что сбираешься батрачить?

Мефистофель:

Я до обжинок не потребую харчей.

Фауст:

Нет, это не похоже на чертей,

они творят своё не бога ради,

не вертят, бесы, дармовых затей.

Назначь свою цену яснее.

Слуга хозяина ограбить смеет?

Мефистофель:

ОкрУжен будешь  з д е с ь  всегда

моею службою послушной.

Когда мы встретимся вот  т а м,

ты мне воздашь покорной службой.

Фауст:

Что будет  там, меня не мучит.

Ты б этот миръ разрушил лучше,

дабы иной возникнуть мог.

На сей земле сочится ключик счастья,

ГолУбит сердце здесь мои ненастья-

оплакать их: всего лишь в том я властен,

а там- что будет, всё укрыто тьмой.

 

Я не желаю знать дела за гранью:

что ненавидять, какова любовь,

кто сферы те, по кругу ли, вращает,

где низ, где верх...Ну, дОговор готовь.

Мефистофель:

Я утолю изъян души до крАев.

Держись в седле! Тебе лишь одному

я покажу чего душа душа желает:

увидишь всё- не снилось никому.

Фауст:

Что за коленца, сколок бледный?

Людского духа горния стремленья

такому ли, как ты, постичь?

Полова- в ком? Из ртути не настричь

мнет- кошель облезет.

Игра, закон где бесполезен?

ДевИцу дашь? в обьятиях моих

соседу с пониманьем поморгает.

Мірскою славой душу напои:

звезда падёт- кафтан дырой "сияет".

Подай мне плод: сгниёт, не укушу.

Весну вовек? чтоб больше тыквы- почка.

Мефистофель:

Я никаких велений не страшусь:

что хошь желай- тебе исполню точно.

Ах, милый друг, мы станем смаковать,

коль ты согласен, всё и без оглядки.

Фауст:

Ах ,так привычно: стол- моя кровать.

Химерой сыт, рассветом похмеляся!

Смоги меня насмешливо залгать,

чтоб страстно я влюбился в свою тень,

Смоги до смерти сытой ублажать-

и с тем кончу свой последний день.

Идёт!

Фауст:

         Ну, по рукам!

Фауст:

Когда мгновенья угодят глазам,

истрачу всё, пропью и грошик медный-

вяжи меня, я покорюся сам-

тогда  мой час пробьёт последний,

тогда свою окончишь службу,

тогда возьмёт мой сытый труп земля,

и  часовая свалится открУжив.

Я онемею циферблат моля.

Мефистофель:

Мы это не забудем! ты же ляпнул!

Фауст:

Не сомневайся: впредь я- твой слуга,

слуга  словам, они суть клятва.

Слуга хозяину не волен лгать,

то есть -тебе, ещё какому ляду.

Мефистофель:

Сегодня же на "докторской" пирушке

вам ассистировать готов служитель.

Один момент! во имя смерти...жизни

прошу: две строчки, здесь, на четвертушке.

Фауст:

И ты расписок требуешь, педант?

Мужская клятва, знаешь ли, тверда!

Довольно: сеть твоя- не плЕтень, моё слово,

все дни мои в ней плещутся уловом.

Стремится міръ, меняется, летит,

а клатва- камень: брошена- лежит.

По сердцу нам такое уложенье,

с тем рождены, с тем и до смерти жить.

Блажен кто Верность сохранил-

се жертва, способна сердце падшее спасти.

Один листок с печатью волен

живых как привидение пугать.

На острие пера мертвеет слово:

вся власть дана кладбищиям бумаг.

Медь, мрамор, пергамЕнт, бумагу?

Крепить присягу грифелем? резцом?

Ты сам, даю те волю, выбирай.

Мефистофель:

Горячие слова, кипели через край,

да обернутся добрым холодцом.

Листа довольно, малого листочка:

поставь на нём, да кровью своей, точку.

Фауст:

Чтоб ты доволен был вполне,

царапну свой кровавый след.

Мефистофель:

Кровь есть особыя чернила.

Фауст:

Законно всё: я дОговор скрепил!

Что голова моя наговорила,

держал на сердце из последних сил.

Душа себя ценой не обделила-

тебе в угоду ум её скостил.

Великимъ Духомъ труд оценён мой скромно:

мне ходу нет к Преддверию Природы.

Ветха науки паутина- впрочем,

я не опутан знанием порочным.

Да утолим вдвоём эмоций голод:

избАви нас от трудной боли!

Долой стыдливые подолы:

чудесное, явися голым!

Нырнём во времени водоворот,

где впечатленья- всех пород!

И да желание с отрадой,

удача с вечною досадой

погасят, сверив, векселя.

Покой- долой: гуляю я!

Мефистофель:

Ни меры вам, ни точных расписаний:

смакуйте то, что под ногами

и на лету, хватайте сами

для исполнения желаний,

но- чтоб со мной, и не дурить!

Фауст:

Я -не про жор. Мне повторить?

Нырну в затон хмельной отрады терпкой,

в любимый злобный омут опущусь,

да исцелясь от роя умной мертви,

душой застойной болям отворюсь.

И всё, что Сатана в міру сдробил,

я б в кулаке нутра в Одно отлил,

звездой падучей б вертикаль скрепил,

дабы убыток общий благомъ был

и ,Азомъ исцелив больное Наше,

воздам МірУ Живых Покоемъ прашин!

Мефистофель:

Поверь мне, в череде колен,

где всяк накормлен Кашеваромъ,

всяк ест своё без перемен,

а что наследует- с приваром.

Верь Нам: вся коловерть и плен

есть Боговым  по прихоти кошмаром.

Един в Одном (не из лучей) сияньи

Нас сверг в Одну, не дробну, Тьму,

вас- в день, один, и - в ночь, одну...

Фауст:

...........мне повторить, слуга?!

Мефистофель:

                          Изволь!

Боюсь, мы не уложимся в  л и м и т:

ваш век-  е д и н , вас  м н о г о е  болит.

Позволь-ка поучить Васъ вот настоль.

Представь, что Ты- благой поэт.

Пусть бард над виршем воспарит,

сдарИт Вамъ красочный привет,

сердечко снова опылит,

прибавит

отвагу льва,

оленью скорость,

да италийца норова,

да скандинава твёрдость.

Лишь прикажи, Он выложит секрет

дыры в кармане с прибылью монет

и ,с Юностью Васъ познакомив,

Любви-вне-Времени нагонит.

Ищу такого Господина.

Приметы: Микрокосм, Единый.

Фауст:

Кто я тогда, коль невозможно

венец отдельностей съитожить?

Мефистофель:

Венец- ухват, ты- в сердцевине.

Надень парик из тьмы чужих волос.

Ну, соберём заёмный мультикосм...

Бысть "кулаку" до смертушки "е д и н ы м".

Фауст:

Я ,чую, тщетно клады собирал

духовные богатством обрастая,

и, наконец, найдя на них привал,

в бессилии душевном изнываю

я, ни на волос не возросший

и к Безконечности не прошен.

............................,............для всех, но РАди Васъ-прим.перев.й)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

"КАБИНЕТ"

Фауст(входя с пуделем):

Оставил я луга ночные,

их мрак глыбокий тихо скрыл:

цветам и людям клонит выи,

телам- истома, душам-мил.

Уснули буйныя порывы,

любви сокровища открыты:

нам ближе стал сосед и Богъ...

 

Спокойно, пудель неуловимый!

Сойди с порога! учуял ли что?

Ляг там , погрейся возле камина,

дам те подушку мою на то.

Коль ты набегался лугом безлюдным,

прибился в тумане к нам, незнакомым,

волю хозяину дай утолить твои нужды,

гостем будь смирным, чувствуй как дома.

 

Когда притворишь кельи дверцу,

заблещет лампы фитилёк,

тогда и нам легко на сердце:

оно-уюта уголок.

И снова льётся тихий говор,

надежда наново цветёт.

Уплыть...против теченья...в море?

Источник жизни кто найдёт?

 

Пёс, не ворчи! Сим божественным звонам

душу мою под венец утолившим

вой твой- не пара, он- третий и лишний.

Мы-то смирились: порыв наш не пОнят

теми, кто ропщет в добре да усмешкою гонит

всё непонятное, всё, что их выше.

Пудель, тоскуешь о горнем?

Но отчего иссяк святый поток

для нас? Потеряны, мы жаждем.

Знакомо мне: упавшим-посошок.

Надземное мы учимя ценить

к Святому Откровенью припадая,

лишь в Нём- неугасимая лампада,

она в Завете Новом нам горит.

 

Мне невтерпёж начать бытьё от края.

Возьмусь за том, он вечно здесь,

Святой основы нашей текст

перевести на любый мне германский.

(отворяет том, углубляется в него)

Начертано: "В начале было Слово"

Оно- утёс, но где искать улова?

Не дорожу я словом столь, его бы низвести.

Иначе должен я перевести.

Коль духи мне даруют мысль,

начертаю :"Возник в начала Смысл"

Обдумай первую строчку

дабы перо на спешило до точки.

Да что же Мысль на крылиях носила?

Начертаю:"В начала была Сила"

Пока слова помалу возлагал,

иного смысла, убоясь, взалкал.

Неситесь, думы, к правде смело...

Вот, на духу:" В начала было Дело"!

 

Гостю, меня ты замаял.

Пудель, не лаять,

прекрати выть!

Этот несносный товарищ

хуже измысленных тварищ.

Кто-то из нас, едино,

должен покой покинуть.

Право гостя похерю:

ну-ка, пошёл вон за двери!

Но что я вижу?! Может быть такое?

Иль это- сон? видение больное?

Кобель раздался в ширь и рост,

уже вздымается горой,

уже свой образ променял,

уж весь покой собой занял.

Пёс бегемотом нильским стал:

горят глаза, грозит оскал.

Ещё один герой?!

Для адского отродья

Ключ Соломона годен.

Духи (на крыльце):

Один- внутри, там западня!

Примножим силушку сгрудясь!

Он как лиса в капкане,

чертяка, изнывает.

Дружно вместе!

Дунем, плюнем,

вынем, сунем.

Вышло: понёсся.

Пока вызволяем,

покоя не знаем!

Нам помогал он-

с ним мы заодно.

Фауст(приближаясь к бегемоту):

Дабы изнать отсель зверинец,

да молвлю Заклинанье Четверицы:

Саламандре-гореть,

Ундине-мореть,

Сильфиде-лететь,

Кобольду-радеть.

 

Кто вас не ведал,

умно не делал,

силы и свойства

суть из сувоя,

кто вас не знает-

не выкликает.

 

Исчезни в огне,

Саламандра.

Исчезни в воде,

Ундина.

Ветром лететь,

Сильфида.

 

Домовой, стань предо мной.

Incubus! incubus!

Покидай обитель свою.

 

Ни одной ич четырёх стихий

в звере нет, не с той ноги.

А он прилёг, оскалив пасть,

глядит, ах, чтоб ему пропасть.

 

Зверю-зверино,

дай своё имя.

     Злое созданье,

     молви проклятье,

     глянь на сей знак,

     князе собак:

     черные орды

     Ему покорны!

 

Он ощетиниля, ага!

 

Звере гонимый,

вымолви Имя,

Небом Принятого,

на кресте Распятого.

 

Он пред камином уселся,

пухнет вовсю, слонотелый,

келью мою заполняет,

вещи с туманом сливает.

Не учерняй очертанья,

ляг, исполняй указанья!

Видишь: стою на своём,

испепелю тебя божьим огнём!

Не жди

трикраты святаго Луча

не жди

Того, сильнейшего моих искусств.

Мефистофель(является из рассеивающегося тумана, одет в плащ):

К чему шуметь? Хозяин, прислужусь.

Фауст:

Вот ,вижу: он сокрыт был во скотине,

схоласт бродячий! Время рассмеяться.

Мефистофель:

Нижайше кланяюсь, учёный господине,

заставили меня поволноваться.

Фауст:

Зовёшься как?

Мефистофель:

                        Мизернейший вопрос

в устах того, кто Слова не расслышал,

того, кто Внешность перерос

и лишь туманом тварным дышит.

Фауст:

Вам ,твари, господа понеже,

есть именное уложенье,

где всё расписано до точки,

кто лжёт, роится, злобой точит.

Ну, кто есть ты?

Мефистофель:

                        Я- сколок оной Силы,

что, зла желая, добрым насолила.

Фауст:

Что помянул ты, меченный загадкой?

Мефистофель:

Я- дух, который вечно отрицает,

имея на то право, ибо всё, что

является- достойно многоточья,

поэтому- уж лучше б не являлось:

в нём грех сокрыт, он- моя малость.

Короче, всё, что Злом зовётся-

суть моя, из ней я создан.

Фауст:

Ты, звёшься сколком, сути в тебе сколько?

Мефистофель:

Коль человек, ничтожный сгусток дури,

себя считает Всем...допустим,

я -сколок Силы, той, что Всем  б ы л а,

но стала Светом , я- частица Зла.

Сей гордяй Свет границ не знает,

утробу Матушки пронзает,

коль дерзновение не удаётся-

заляжет и опять свернётся.

Тела - светлы, в них искры Света есть:

покуда живы, плотью Луч неволят,

но, я надеюсь, будет так недолго:

земля укроет и тела ,и Свет.

Фауст:

Я знаю чин твой: поелику

не в силах справиться с Великим,

ты малых принялся ловить.

Мефистофель:

Увы, улов доселе невелик.

Миръ, Нечто, неулюжий супостат,

его Ничто не одолеет:

громлю ,трясу, сжигаю,вею-

стоИт, плодится, жить не перестал.

Проклятые родЫ, звериный и людской,

их мой задор вовеки не порушит.

Земля глотает вволю трупы, туши

кольцуя реки крови молодой.

Сойти с ума, насколь живучи души!

В воде, на водусях, на море и на суше

растут зародыши из брошенных семян

в жаре , тепле ,в воде и хладе.

Спасибо, хоть огонь мне дело ладит,

нет лучше средств для бедного меня!

Фауст:

Влеком живою силой, зажимаешь

прохладу-месть в натруженный кулак.

ХаОса сын чудной, тебе бы желаю:

других затей на свете б поискал.

Мефистофель:

Рядком присядем- погадаем

ладком, коль ты меня позвал.

Фауст:

Не понимаю, в чём загвоздка.

Мы уж знакомы. Заходи,коль...

Оконце, дверь- даю наводку-

иль в дымоход ходи ползком.

Мефистофель:

Перегородочка мне ,во как,

мешает острым пустяком,

значок волшебный на порожке...

Фауст:

Тебя пугает пентаграмма?

Ответствуй, чорт, хотя- без рожек:

забыл ли, как сюда пробрался?

Мефистофель:

Вглядитесь! Верхний угол- рваный.

Фауст:

Я оплошал, не постарался.

А нижних два суть хороши-

и ты попал что лис в зажим!

Мефистофель:

Да, пуделюзаботы мало.

Остёр заклятия излом-

и чорт покинуть дом не смог.

Фауст:

Ты б удалился чрез окно.

Мефистофель:

Чертям и привидениям закон:

ходить и выходить через одно.

Вход гладок- выход больно режет.

Фауст:

В аду блюдут законоуложенье?

Вот хорошо, осталось только пакт

мне б заключить с тобою, ваша милость?

Мефистофель:

Кто запретит, вольнЫ вы насладиться.

Но пакты заключаем не за так.

В иной раз мы обсудим наше дело.

На этот- заклинаю ошалело:

час расставанья нашего настал.

Фауст:

Ещё хоть час- и я не удержусь.

Мне на прощанье сказочку расскажешь?

Мефистофель:

Пусти меня! Я скоро повернусь-

тогда проси, мой друг, чего желаешь.

 

..........................., для всех, но Ради Васъ- прим.перев.)

Фауст:

О, счастлив тот ,питаемый надеждой,

из моря заблуждения спастися.

Что делать,коль ты, труженик- невежда,

а ведуну- беда употребиться.

Да не окислим благолепье часа

печалями застойных мыслей!

Вглядись: как облака лучатся:

на зелень, серость искор блёстки сыплют.

Заря слаба, больна- день пережит,

явится там ,побудом жизни новой.

Ах, нету крыльев- есть о чём тужить:

стремится вдаль и в выси разве слово.

Я увидал бы в вечности заката

притихший миръ в размахе крыльев

в огнисто-сером упокойном плате,

ручьи сребристы, реки золотые.

Не утеснить полёт мой богоравный

хребту ущелистым коварством.

И море потеплевшее взыграло б,

дивясь, раздольно веки отворяло б.

Как будто, удалилась на покой Богиня,

а я, исполнен нов-порывом,

иду вослед за косами Ея благими.

День- позади, а ночь грядёт обрывом:

за ним- лишь  небо, море, облак...

Прекрасен сон, что очи увлажняет.

Ах ,крыла... наши души ублажают.

Телам безкрылым улетать -на горе,

но каждому дано с рожденья

стремиться вдаль и ввысь,услышав

песнь жаворонка в сини крышней,

иль- за орлом над рощ переплетеньем,

или -с югов дорогой длинной

на Родину за клином журавлиным.

Вагнер:

Меня частенько мучили причуды,

но не валили с ног кошмарной тучей.

Поля-леса искателя насытят:

не по душе мне оперенье птичье.

Вот духов где приволье да избыток:

на пергамЕнтах лёжких кожи бычьей!

И ночи зимнеие так веселы да славны,

и сердце кровушкой голУбит члены.

Из редких, ах! достойных инкунабул

спустИтся Небо преклонив колена.

Фауст:

Пройдём немного вверх к тому вон камню...

Здесь будет нам беседой скрашен отдых,

здесь восседал я, памятью морочим,

постами да молитвою терзаем,

исполнен веры, уповая тихо,

рыдая и заламывая руки

просил Его прогнать чумное лихо:

"Небесный Боже, умали нам муки"...

Ты б, если мог изведать мои мысли,

прочёл:"мы недостойны славы".

Отец, невольник чести , не осилил

круги природы, не познал свят-правил.

В содружестве адептов ,взаперти

на чёрной кухне сто рецептов применив,

отец достиг желаемого: вышел

Лев Красный, сам-жених.

Созрела Лилия на тёплой бане.

Чету венчали на огне открытом.

Сою их брачный произвёл иное:

явилась, многоцветием сияя,

Младая Королева в склянке.

То снадобье болевших убивало:

кого снесут-не  спросят, кто-то встанет.

Вот так, смешав отраву с кашей,

средь этих гор и оных пашен

мы покуражились чумы похлеще.

Я причастил больный немало тысяч:

они уже в земле, а я-то выжил.

Народ цветы убийцам бравым мечет.

 

Вагнер:

Как можете себя вы укорять?!

Мыж бравый тем уже доволен:

искусства нарастил наследну долю,

да с разуменьем, в аккурат!

Коль юношей отца уважишь-

и он доволен доживёт тобой.

Коль учит муж трудом отважным-

ведёт и сына за собой.

 

Фауст:

Да, ты всего один приём постиг.

Не надо только лишнему учиться!

Ах, пара душ в моей гостиг груди,

ища взаимно обе раздельться:

одна- любви медовой страсть

к стране немолкнущих оргАнов;

иная в мраке ищет храм,

та, что родилась из туманов.

О, где вы, духи суть в ветрах,

меж небом и землёю правят?

спустите долу золотой корабль,

снесите к новой жизни, яркой.

ГорЮ иметь волшебный плащ один,

я б с ним достиг неведанного мира.

Весь гардероб -за плащ: я- господин.

Плаща не стОит короля порфира!

 

Вагнер:

Не выкликай известный этот рой,

что мчит, во мгле бескрайней разливаясь,

что всем сулит урон, а то-убой

со всех сторон в сто лИчин наряжаясь!

То с Севера нагрянет Духов Клык ,

обрызжет острых дротиков слюною,

то из пустынь подарит сушей злых:

те лёгкие сгрызут чахоткой знойной.

Когда ветра с Полнощи бьют брега-

стрекочут капли, строем крышу кроя.

А Запад топит нивы да луга,

гнетёт нам души шумною порою.

Ветра наш плач уносят на себе,

они- на стрёмё, слышат наши мысли.

Мы их зовём "посланцами небес",

но ветры врут: лепечут по-английски.

А всё ж,пойдём! Уж тёмен этот миръ,

прохладен ветер, изморось, туманит!

Нам дорог дом до утренней зари...

Ты что стоишь да дивишься? горит?

Такой иное в сумраке отыщет...

 

Фауст:

Ты видишь: чорный пёс стернёю рыщет?

Вагнер:

Давно заметил, не цепляет нерв.

Фауст:

Вглядись ещё: с кем схожий зверь?

Вагнер:

С обычным пуделем, что по своей привычке

бежит хозяевам вослед.

Фауст:

И, не кошмар, пёс оставляет

шлейф огневой по собственным следам.

Вагнер:

Не вижу шлейфа. Тот кобель- обычный.

Ты привидений по жнивью искал?

Фауст:

Замети бы: спиралею магичной

он нас не дважды увивал!

Вагнер:

О, вижу: загулял, галопом скачет.

Хозяин выглядит не так , иначе.

Фауст:

Круг- что петля: пёс близок к нам!

Вагнер:

Конечно, пёс, ты убедился сам:

ворчит, скулит, на пузо припадает,

хвостом виляет: с собаками- бывает.

(пуделю)

Братишка, подь сюда! поближе!

Шут чёрный, клоун рыжий.

Стоишь себе- он выжидает.

Заговоришь- взирает.

Брось палку- мигом принесёт;

поноску из воды спасёт.

Фауст:

Ты ,видно, прав: я слишком осторожен.

Какой там дух: всё дело в дрессировке.

Вагнер:

Коли умело пёс обучен,

гляди, учёного приручит.

Учителя студентов неленивых

ты заслужил особенную милость.