В тишине, стоя на коленях,
К Богу обращалась душа.
Умываясь слезами, поднимая руки к небу,
Тихо шептала она:
«Боже! Дай мне силы и отваги
 Жить в этом мире, где от зла больно дышать,
 Где доброту и нежность топчут грязными ногами,
А любовь привыкли каждый день убивать».

 

Плакала душа, скорбила,

Что до конца пройти свой путь не хватит силы,

Что упадёт, не сможет больше встать,

И стала громче к Богу взывать:

«Боже! Дай мне силы и отваги
Жить в этом мире, где от зла больно дышать,
Где доброту и нежность топчут грязными ногами,
А любовь привыкли каждый день убивать».

 

Поднялась душа, встала на ноги

И дальше пошла по своей дороге, дрожа…

Не стало в мире зла меньше

И душе той конечно не стало легче –
Каждый день повторяет она:
«Боже! Дай мне силы и отваги
Жить в этом мире, где от зла больно дышать,
Где доброту и нежность топчут грязными ногами,
А любовь привыкли каждый день убивать».

Дракон приоткрыл глаза, потянулся и зевнул. Дернул ухом, прислушиваясь, и повернул голову в ту сторону, откуда раздавался разбудивший его металлический звон. 
- Ты что там делаешь? - с интересом спросил он у закованного в доспехи мужика, возившегося возле основания драконьей шеи. 
- Не видишь? Голову тебе рублю, - пропыхтел мужик, не переставая мерно наносить удар за ударом по прочной чешуе. 
- И как успехи? - поинтересовался Дракон. 
- Не мешай! - злобно огрызнулся мужик. 
- Ладно, - покладисто согласился Дракон и попытался снова задремать. Но звон меча отвлекал. 
- Слушай, а зачем тебе моя голова? - спросил Дракон через полчаса. 
- Да она мне нафиг не нужна, - ответил мужик. 
- А рубишь зачем? 
- Так надо. 
- Аа... Ну, если надо, тогда конечно. Тяжело, небось? 
- Тяжело, - признал мужик. 
- Не хочешь передохнуть? 
Мужик, прищурившись, поглядел на солнце из-под латной рукавицы. 
- Через час передохну, ближе к полудню. 
- Это хорошо, - кивнул Дракон. - А то у меня уже шея затекла, лежать в одной позе. И в туалет хочется. 
- Ну, слетай, только по-быстрому. 
Дракон захлопал крыльями и полетел за кустики. Через минуту вернулся и снова расположился на камнях. 
- Можешь продолжать. 
Мужик повертел в руках иззубренный меч, отбросил в сторону и, решительно достав из заплечного мешка ножовку, начал пилить. Дракон заерзал и захихикал. 
- Эй, перестань, щекотно! 
- Ну, извини. 
Сменив ножовку обратно на меч, мужик снова принялся рубить. 
- Так лучше? 
- Ага, - зажмурился Дракон. - Даже приятно. Можешь немножко левее? 
- Могу. 
Некоторое время не было слышно ничего, кроме громкого пыхтения, звона меча и довольного мурлыканья Дракона. 
- Прекрати! - наконец не выдержал мужик. 
- Что? 
- Мурлыкать прекрати. Меня это раздражает. 
- Почему? - обиженно спросил Дракон. 
- Потому что у тебя это получается немелодично! И вообще, будь серьезнее, когда тебя Убивают. 
Дракон задумался. 
- А меня убивают? 
- Да. 
- Ты? 
- Да. 
- Не верю! - Дракон зевнул. - Если бы ты меня столько времени убивал, то уже убил бы десять раз. 
- А что же я, по-твоему, делаю? - разозлился мужик. 
- Рубишь мне шею. 
- Ну! 
- Что? 
- Если я тебе отрублю шею, ты же помрешь? 
- Ты не отрубишь мне шею, - уверенно заявил Дракон.- Сам видишь, ничего не получается. 
- А если динамитом? - предложил мужик. 
- Не советую, - покачал головой Дракон.- Я плююсь высокотемпературной плазмой. 
Мужик устало вздохнул и сел на камень. 
- Ну, и что мне тогда делать? Если у меня работа такая - драконов рубить? 
- Ну и руби, - пожал плечами Дракон. - Я что, возражаю? У нас любой труд почетен. А тут, гляди, еще работы непочатый край! 
Дракон вальяжно вытянулся на камнях и подставил мужику бронированное брюхо. 
- Не в службу, а в дружбу - может, попробуешь поразить меня в сердце? - умильно попросил он. - Я постараюсь не мурлыкать!

Убивали любовь,
Убивали в четыре руки.
Били с разных сторон,
Состязаясь в сноровке и силе.
Им шептала любовь:
Ах, какие же вы дураки!
А они ей в ответ
За ударом удар наносили

Убивали любовь...
И однажды любовь умерла...
Ей бы из обмануть,
Притвориться убитой и только...
Но любовь, как любовь,
Притворяться и лгать не могла,
Да и им, по началу, не жаль её было... нисколько.

Убивали любовь...
На поминках Его желваки
Задрожали на скулах,
А взгляд Её слёзы затмили...
И тайком друг от друга
Всё те же четыре руки
Поливают отныне цветы
У неё на могиле....