хочу сюди!
 

Юля

39 років, скорпіон, познайомиться з хлопцем у віці 35-45 років

Замітки з міткою «my poetry»

К Октавиану

Не летний запах источают травы
И замедляется полет шмеля.
"Малята, ось така собі ***", -
Сказал не дед Панас, но кто-то правый.
Вопросом "Кто?" не сотрясаем воздух,
Ведем себя прилично, как в раю.
Кто поднимает красную зарю,
Чтоб Кремль окрасить в цвет кровавый, грозный?
На триптихе на летнем крайний слева,
Кто зрелищами мечет так в народ?
Когда он шагом хищника идет,
Снопами - "бух!" принцессы, королевы
Похолоданьем дышит тонкий профиль,
Некроток взгляд и высоко чело.
Пусть птиц на юг еще не понесло,
Но мать-земля уж уколола морфий.
Свет коротает в философской дреме
Задумчивость, минорность по утрам,
В садах горит сухой изжитый срам
Последних афоризмов. Брат Светоний,
Велик и благ наш император Август!
Не оскудеет щедрая рука!
И, бросив солнце в виде пятака,
Дней урожайных нам подарит разность,
Покой положит в праздные дубравы,
Плоды даруя спелые в садах.
Мы, на колени павши, скажем "Ах!
Уж пахнут не по-летнему те травы"

Прррэлэстно!

Что Вам сказать? Прелестная пора!
(Еще не вытирали ног об душу)
И на скамейках в скромненьких дворах
Плюют подсолнух нимфы и горгуши.
Хрущевок монолиты (эпос балк)
Берут начало в век палеогена,
И чрез (почти что чистый) темный парк
Плывет луна - фонарь у Диогена.
Но поиски её, увы, пусты
И тщетны, как призыв включить рассудок.
Благопристойны древа и кусты
Уже готовят горьких самокруток.
Но это позже - грянет падолист,
Пока еще звучат миниатюры,
И солнце, гангстер и контрабандист,
Нам шлет лучей полузапретных фуры,
И август сел, как тот фрегат, на мель,
И, "Чорнобривці" ром глуша без меры,
Нугу жгут по садам и карамель
Вест Индии бухие флибустьеры,
И громок тик, и близок их набег,
Но месяц смел, бахвалится: "Не струшу!"
Опишут краше всех лопе де вег
Собак на сене Явы и Павлуши.
Сентябрь на расстоянии плевка
И несалютный дым накрыл корветы,
Не плюнут в душу мне наверняка,
Ведь не попасть в мишень, которой нету.

К Александру

Мой милый Александр, зачем тебе Египет?
Что в Муждуречье ты и в Индии забыл?
Не знаю, юный вождь, какой бы здесь эпитет
И титул подобрать, чтоб поумерить крыл
Размах и трепет, и разбухшую харизму.
Ты закрываешь солнце? Это же смешно...
В моей обласканной богами столь Отчизне
Мне закрывали все, от памяти до снов,
Мне закрывали уши, нос, глаза и попу,
И рот болтливый - утомились закрывать,
Ну что ж ты сделаешь для бедного холопа?
Иди себе. Ждут полководцы, чернь и знать,
Тебя ждут реки крови, водопады лести.
Здесь дотлевают лета праздные угли - 
Желтогорячие цветы, просты, прелестны,
И тихо увядают пасынки земли.
Из философий мудрых и разнообразных
Лишь раздолбайство душу трепетно хранит,
От всех религий обращаюсь ежечасно
В храм пофигизма, помнит где тепло гранит.
Оставь меня средь низкорослых самомнений,
Где растеряло солнце праведность и прыть,
Где день сжимается и вырастают тени.
Светило толком не способен ты закрыть.

Ожидание



Ожидание праздника лучше самого праздника
Народная мудрость

Какие благостные сны
Увидят сохнущие травы - 
Полет в туннеле (Боже правый!)
И свет в конце, и сад весны.
И кто-то ал и меднолик
Отпустит жаждущих монголов
Чтоб лес и поле сделать голым,
Чтоб в них сиял лишь сердолик.
В неспешном ходе разных драм
Больших и малых (столь знакомом)
Кто наслаждается ситкомом?
Дравид сансар? Старатель карм?
Увы и ах, конечно нет.
Но где-то сбоку (или свыше)
Кто к горю так неровно дышит,
Комичный видя в нем куплет?
А мы...Готовы уповать
На воздаянья в разных видах,
Пращею мнимся мы Давида
И ищем, где ж наш ГОлиаф.
Стой. Августовские сады
Век коротают в сладкой дреме,
В преддверьи всяких беззаконий
Уста столь чувственно-красны
Убогих аленьких цветков
В лучах наклонных, в длинных тенях.
И утро каждое явленье
Христа. Неоткровенья слов
Нирвана, рай... "Вернитесь в строй!
СмииирнА! Равненье на незнанье!"
Да, осени здесь ожиданье
Заманчивей ее самой.

О народных приметах

... если ж клавиатуру
Моего ноутбука
Вдруг обгадила птичка
Раза два. Исполать
Ей бонжур, все в ажуре,
Данкешон этой буке,
Ведь, похоже, бестселлер
Мне садиться писать?

...і посиденьки над ставком

Пошерхлі губи Златоуста
Шамшать, як стиглі комиші,
Їх фрази відтіняють пустку,
Танок одвічний Вішн і Шив.
Сідає дуже мальовничо
В орієнтальні мрії хмар
(Як в подушки) світило вічне
У вечір, звільнений від чвар.
І хай їм грець, нехай зібрались
За небокраєм косяки
Тих ненажерливих реалій -
Не явим крові їм знаки,
Сидімо тихо. Незворушний
Новонавернений в журбу
(Легку і поверхневу) слушно
Кидає серпень ворожбу,
Утому танців-віддзеркалень
(Знов) східних у гаремах вод.
І загляда в алькови спалень
Закат - відомий гріховод.
Хай меблі, зроблені Прокрустом,
Чекають. І піраній зграй
Підходить тінь. У Златоуста
Лишилось кілька реплік. Знай,
Всіх трав приспущеним знаменам,
Останньому серпанку мушль,
Давно відомо й достеменно
Причину заклякання ...

К вопросу о том, что курил автор

... и тут она мне: "Слышь, ботан,
Ты чё курил? Нет, глянь на ряшку!"
- Немного август. Не в затяжку
А шо, нельзя? Шо за ботва?
Что за наезды? Дайте ж мне
Вдохнуть сплин поздних переулков,
Луна восходит сдобной булкой
Над раем плотских всех утех.
И омут вечера горчит
Усадьбы дымом или тризны,
Кто там сказал про дым Отчизны?
Видать москаль, пусть и пиит.
Собачки арию ведут
Восточного, вестимо, гостя,
Не Пирс похоже он, не Броснан,
Если судить по силе пут
Рулад, коленец, сол, хоров,
Простудной сиплости блюзменов
Дворов забытых в переменах,
Не повстречать где Вам добро,
Где не поймешь, где меньше зло...
Брось, выбор за тебя уж сделан,
В садах, гляди, мелькает Гелла
Нагая. С плохоньким ведром.
И собирает водночас
Душисты яблочки и грушки,
Конец сезона, скидки - душки
С гнильцой. Увы. Прольется Спас
Горячей нежностью медов,
Раскатит солнца в тихи травы,
Сакральной воскурит отравой,
Молоть пойдет полнейший вздор
Про млечность поднебесных рек,
Про жертвы инков и ацтеков,
Про ослепленность человека,
Про золотой и летний век,
Про шелест ангельский от крыл
В аллеях, парках, утлых скверах.
Пусть прозвучало все химерно,
Не спрашивайте, что курил.

Рецепт

Четыре капельки тепла
На чашку медленного блюза,
Луч чрез окно гипотенузой
Меж осью сна и осью зла.
Осьмушка августовских солнц
И семь восьмых дремотной лени,
Чуть-чуть слепого провиденья
И неба. Много, так, что "Ойц!"
Четыре такта легких утр,
Смычков травы синхрон склоненья,
Проход флешбеков леса тенью,
Столь ярких - ясно, не есть гуд.
Две недалекие звезды
В немых дворов застойной луже,
Реминисценций тонны кружев
Пока след лета не остыл.
И рифмы ровно полторы,
И мыслей ноль (и ноль десятых).
В коктейле горький есть осадок
Без смысла в бисер той игры.

Какао с молоком

Ветер цвета какао
Бормотанье листвы
Август щурится Мао
В непристойные сны
Подпирает устало
Спелых злаков щеку
Он встречал их немало
На недолгом веку
Цепенение рощи
Видит в снах дивный май
Мы все стали попроще
Примитивнее. Вай?
Восклицает, обряжен
Месяц в Гамлета плащ
Кутежи где куражны
Чаши здравны и вящ
Пафос жизни на полну?
Но уже улеглись
Камнем гнаные волны
Фотография-жизнь
Изменяет окрасы
В едких щелочах лет
И снимает кирасу
Мой неюный корнет
Приближает с опаской
Сепия свой лорнет
Все кричащие краски
Быстро сходят на нет
Заливает путь-дао
Цвет уж больно знаком
Ветер цвета какао
С теплым чуть молоком

Пустопорожнее

Какие дива пустоты
Молчанья золотые слитки
Являет воздух, поостыв
Сбирает август сны-пожитки
В очарованья водоем
Где тихо и никто не ропщет
И мы усядемся вдвоем
Я и последний лета гонщик
На лавку чудного пруда
Как бы сказал поэт "под сенью"
В стихе такая чехарда
Что Блок, и Брюсов, и Есенин
Перевернулись уж в гробах
И помянули словом крепким
Но драматическое "ах!"
У винограда на беседке
Не сорвалось с багровых уст
И не нарушило сакральный
Пологий и спокойный спуск
Светила над районом спальным
Ван Гога охр желт раскардаш
Сменило солнце на пастельный
Лениво-сонный карандаш
И черной туши хладны тени
Подносит вечер перст к губам
И запрещает прекословить
И вместо Библии Коран
Подкладывает к изголовью
И странной нежностью полним
"Кавказ" читает молча, "Мцыри"
И тишь, портал чуть приоткрыв
В каком-то параллельном мире
Идет, ступает босиком
По охладевшей к лету пыли
По водам (все мессий шажком)
По травам, чьи мечты - ковыльи
По дням, что светятся как воск
Медов гречишных перламутром
Закат - учитель, ментор, босс
Проводит пальчиком по сутрам
Многозначительно молчит
Кивает - дни уж сочтены здесь
Девиз, поднятый им на щит
Несет прелестнейшую ересь
И пусть последние деньки
Уходят с резвостью улитки
Лакуны звонко-высоки
Как паузы в концертах Шнитке