Христос в Гефсиманском саду. (Василий Перов)

Пришли в селение, называемое Гефсимания; и Он сказал ученикам Своим: посидите здесь, пока Я помолюсь. И взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна; и начал ужасаться и тосковать. И сказал им: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте. И, отойдя немного, пал на землю и молился, чтобы, если возможно, миновал Его час сей; и говорил: Авва Отче! Всё возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты. Евангелие от Марка В 1860 году выпускник Московского училища живописи, ваяния и зодчества Василий Перов получил право участвовать в конкурсе на Большую золотую медаль. В качестве заявки он отправил в Петербуржскую Академию эскиз будущей картины под названием «Сельский крестный ход на Пасхе».

Сельский крестный ход на Пасхе. Василий Перов Бумага, 31х37,5. ГРМВ жюри это предложение сочли наглой, но все же бессознательной школярской выходкой. А поскольку бывали и не такие – чего стоит одна только нашумевшая битва между юными живописцами и дворниками жёлтых домов, – то Василию Григорьевичу просто предложили сменить сюжет, что он и сделал, послав эскиз «Проповеди на селе». Проповеди на селе. Василий Перов Бумага, 49х39,4. ГТГПрежний замысел Перов решил воплотить в жизнь самостоятельно, на свой страх и риск. Через год полотно было выставлено, и начался общественный скандал. Социалисты были в восторге. Благочестивый народ – в ужасе. Критика оценивала красоту природы. Только Стасов заметил, что эта сатира «больно кусается». А Достоевский, который после каторги не переносил «отрицательного направления» – всю ту язвительность, глумление, которые выплеснулись наружу, когда стало разрешено, неожиданно написал в одной заметке: «у Перова почти все правда, та художественная правда, которая дается истинному таланту». Сельский крестный ход на Пасхе. Василий Перов Холст, 71,5х89. ГТГОднако властям картина показалась возмутительной. Ее сняли с выставки и дели бы, неизвестно куда, если б не Третьяков. Он успел купить полотно, не взирая на предупреждение, что как бы его автору не угодить в Соловки. Впрочем, разбирательство шло так медленно, что только через шесть лет следователи Хамовнического судебного участка запросили Академию – а не выставлялось ли здесь безнравственное полотно с пьяным священником? На что Академия резонно ответила, что «последние шесть лет, картина здесь не выставлялась». Тем дело и кончилось. Но Перов был уязвлен и ответил однозначно сатирической картиной – «Чаепитие в Мытищах». Чаепитие в Мытищах. Василий Перов Холст, 43,5х47,3. ГТГЕе мотивом, так же, как и «Сельского крестного хода», послужили действительные происшествия, которые художнику удалось наблюдать во время путешествия по окрестностям Москвы. Так «Чаепитие» происходило у него на глазах, когда он ходил к Троице. Он собственными глазами видел и этого монаха, и того послушника, которых изобразил потом на своей картине, и единственно, что он присочинил тут – фигуру старого воина нищего, которого прогоняет от монахов молодая служанка. Из воспоминаний современника и биографа Перова, Николая Петровича Собко Василий Григорьевич был сыном тобольского прокурора Криденера. Но родители венчались только после его рождения, и он считался незаконнорожденным. При крещении ему дали фамилию Васильев; Перовым его прозовал учитель-дьячок за красивый почерк. Все его младшие братья имели титул баронов, а он был записан мещанином, которого за любую провинность могли жестоко высечь.

Автопортрет. Василий Перов Холст, 77х59,3. 1851. КМРИКогда он поступил в Московское училище, семья разорилась, и он лишился всякой поддержки. Долгое время ему нечего было есть и негде спать. Из милости юношу пустила одна старушка, служившая в женском приюте, и ему приходилось скрываться, поскольку ночевать в этом богоугодном заведении мужчинам не дозволялось. В одну зиму у него не было даже пальто, и в сильную стужу он вынужден был пропускать занятия. Так что Перов хорошо знал жизнь своих главных героев. Он никогда не смеется над ними, и никогда не наблюдает, как иностранец. Он плачет. И больше всего о священниках, которых, как говорит Стасов, он пишет «такими, какими их всякий знавал и видел в действительной жизни, особенно в глухих углах России». За «Проповедь в селе» Василий Григорьевич получил Большую медаль и возможность поучиться в Европе за казенный счет. Прожил он там недолго и написал в Академию письмо, ни мало удивившее начальство. Такого просто еще не было: пансионер просил дозволения вернуться обратно в Россию, объясняя это тем, что за границей не может писать, не зная характер и нравственную жизнь чужого народа. Тратить же время на их изучение считает менее полезным, чем по возможности изучить и разработать бесчисленное богатство сюжетов родного отечества. Тройка. Василий Перов Бумага, 15,7х31. 1865. ГТГУже после возвращения, гуляя вдоль стен Рождественского монастыря, Перов увидел трех маленьких водовозов. Тройка скрылась за поворотом, а художник быстро зашагал домой. Двух детей он написал скоро с соседских ребятишек, но никак не мог найти натуру для третьего. И вот однажды на Страстной неделе он встретил богомольцев – женщину с сыном, шедших в храм у Тверской заставы. Мальчик идеально подходил для его картины. Перов стал упрашивать их зайти в мастерскую. Вначале мама отказывалась, говоря, что у них считается будто человек, с которого нарисовали портрет, недолго проживет, но потом все же уступила. Прошло четыре года. Однажды в дом к Василию Григорьевичу постучала женщина – та самая, но сильно постаревшая. Недавно ее Васенька умер. Несчастная мать не обвиняла художника, но он чувствовал, что она считает его виноватым. Развернув платочек с накопленными ею деньгами, женщина попросила продать тот рисунок. «Картина не у меня, она в галерее Третьякова. Пойдемте, я вас отведу». Сына она признала сразу: «Как живой, вот и зубик его сломанный», бросилась на колени и начала молиться. Перов и Третьяков оставили ее, а когда вернулись, мама все стояла на коленях, а вместе с ней рыдали смотрители галереи. Перов пообещал, что перерисует и вышлет ей портрет сына. Он сдержал слово. Она написала, что поставила рисунок в Святом углу.

Портет. Василий Перов

Пожелаем тому доброй ночи, Кто все терпит во имя Христа, Чьи не плачут суровые очи, Чьи не ропщут немые уста, Чьи работают грубые руки, Предоставив почтительно нам Погружаться в искусства, в науки, Предаваться мечтам и страстям; Кто бредет по житейской дороге В безрассветной глубокой ночи, Без понятья о праве, о Боге, Как в подземной тюрьме без свечи.

Pages: 1 2

The Fall of Adam and Eve, Hugo van der Goes c.1470
[ Читать дальше ]